По следам Робинзона. Сказочные робинзоны

       «Жили да были два генерала, и так оба были легкомысленны, то в скором времени, по щучьему велению, по моему хотению, очутились на необитаемом острове.
       — Господи! да что же это такое! Где мы! — воскликнули оба не своим голосом.
       Перед ними с одной стороны расстилалось море, с другой стороны лежал небольшой клочок земли, за которым расстилалось всё то же безграничное море. (рис.3)
       Видят генералы — растут деревья, а на деревьях всякие плоды, в ручье рыба, словно в садке на Фонтанке, так и кишит, и кишит, в лесу рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают.
       — Кто бы мог подумать, ваше превосходительство, что человеческая пища, в первоначальном виде, летает, плавает и на деревьях растёт? — сказал один генерал.
       — Да, — отвечает другой генерал, — признаться, и я до сих пор думал, что булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают.
       — Стало быть, если, например, кто хочет куропатку съесть, то должен сначала её изловить, убить, ощипать, изжарить… Только как всё это сделать?
       — Как всё это сделать? — словно эхо повторил другой генерал.
       И вдруг одного генерала озарило вдохновение:
       — А что, ваше превосходительство, — сказал он радостно, — если бы нам найти мужика? Ну да, простого мужика … какие обыкновенно бывают мужики! Он бы нам сейчас и булок бы подал, и рябчиков наловил, и рыбы».*

       Долго бродили они по острову и, наконец, увидели праздно лежащего под деревом громаднейшего мужичину и заставили его работать. Мужичина нарвал им самых спелых яблок, накопал в земле картошки, извлёк из двух кусков дерева огонь, из собственных волос сплёл силок и поймал рябчика. Прошёл день, прошёл другой; мужичина до того изловчился, что стал даже в пригоршне суп варить. (рис.4)
       Сделались наши генералы весёлые, рыхлые, сытые. Стали говорить, что вот они здесь на всём готовом живут, а в Петербурге, между тем, пенсии ихние всё накапливаются да накапливаются.

       Долго ли, коротко ли, однако, генералы соскучились. И начали нудить мужика: представь да представь их в Подьяческую! И выстроил он корабль – не корабль, а такую посудину, чтоб можно было океан-море переплыть вплоть до самой Подьяческой.
       — Ты смотри, однако, каналья, не утопи нас! — сказали генералы, увидев покачивающуюся на волнах ладью.
       А мужик всё гребёт да гребёт, да кормит генералов селёдками. Вот, наконец, и Нева-матушка, вот и Екатерининский славный канал, вот и Большая Подьяческая.
 
       Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них генералы стали сытые, белые да весёлые. Напились генералы кофею, наелись сдобных булочек и надели мундиры. Поехали в казначейство, и столько тут денег загребли – того ни в сказке сказать, ни пером описать!

       Однако, и об мужике не забыли; выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина!

       Так великий русский сатирик Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин заканчивает сказочную генеральскую робинзонаду в  «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил».


       Другая фантастичная робинзонада описана … Александром Сергеевичем Пушкиным в «Сказке о царе Салтане».
 
       По злому умыслу дворцовых интриганок ткачихи, поварихи и сватьи бабы Бабарихи бочку, с заключёнными в неё царицей с сыном, сбрасывают в море. Волнами её выносит на необитаемый остров и, выбив дно, невольники выбираются наружу.
       Мать и сын теперь на воле:
       Видят холм в широком поле;
       Море синее кругом,
       Дуб зелёный над холмом.

       А царевич видать не лыком шит и сразу же принимается за изготовление оружия для охоты, используя для этого, как заправский робинзон, довольно немудреный арсенал подручных средств:
       Ломит он у дуба сук
       И тугой сгибает лук,
       Со креста снурок шелковый
       Натянул на лук дубовый,
       Тонку тросточку сломил,
       Стрелкой лёгкой навострил
       И пошёл на край долины
       У моря искать дичины.

       Своей единственной стрелой царевич убивает злого коршуна, спасая от гибели белую лебедь. (рис.1)  В благодарность за своё спасение белая лебедь совершает на необитаемом острове дивное диво.
       В море остров был крутой,
       Не привальный, не жилой;
       Он лежал пустой равниной;
       Рос на нём дубок единый.
       А теперь стоит на нём
       Новый город со дворцом,
       С златоглавыми церквами,
       С теремами и садами.

       Вопреки козням ткачихи, поварихи, а также бабы Бабарихи, события на необитаемом до этого острове стремительно разворачиваются самым невероятным образом.
       Вместе с новым городом и дворцом князь Гвидон одновременно становится обладателем поющей белочки с её золотыми орешками, затем обретает мощный дозор из тридцати трёх богатырей во главе с дядькой Черномором. А когда белая лебедь превращается в царевну со звездой во лбу (рис.2), «князь царевну обнимает, к белой груди прижимает» и
       Над главою их покорной
       Мать с иконой чудотворной
       Слёзы льёт и говорит:
       «Бог вас, дети, наградит».

       В конце концов, на бывший необитаемый остров Буян высаживается целая флотилия во главе с царём-батюшкой.
       И садятся все за стол;
       И весёлый пир пошёл.

       Сам Александр Сергеевич тоже «поробинзонил» на том островке**, утверждая:
       Я там был; мёд, пиво пил –
       И усы лишь обмочил.

       В своё время Пушкин возможно прочёл книгу Даниеля Дефо, написанную в начале XVII века, и этот приключенческий роман мог навеять поэту сказочный сюжет на необитаемом острове.
       Однако связь дивного пушкинского острова Буян с робинзоновским островом Хуан рушится, как только мы узнаём, что в основу сказки о царе Салтане легла небывальщина, написанная Пушкиным в юные годы ещё в селе Михайловском со слов няни Арины Родионовны. А женщин, как известно, мало интересуют приключения робинзонов на необитаемых островах.



       Александр Соханский,
            февраль 2017 г.



*  М.Е.Салтыков-Щедрин  «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил»
** А.С.Пушкин «Сказка о царе Салтане»

   Иллюстрации с Интернета