Работа на улице. Вступление

В детстве я очень много болел.
Болел так часто и с таким упорством, что на улице бывал только от случая к случаю. Конечно мне нравилось «гулять», то есть обретаться с другими детьми во дворе нашего Большого дома.
Но всё-таки честный и беспристрастный анализ бюджета моего личного времени показывает, что на улице я проводил времени раз в пять меньше, чем дома и в больницах.
Наверное потому темы «Улица» в моих детских писательских планах не значилось.
С гораздо большим рвением я писал фантастические романы и рассказы о других планетах, о войнах на Луне и на Марсе.
Сама улица, тем не менее, в моей жизни присутствовала и так или иначе, но девять лет я рассекал улицы города Свердловска, причем самые криминальные его районы и моя память покрыта как колонны Исаакиевского собора в Питере свидетельствами боёв и бомбардировок.
Благодаря такой «школе» я с детства усвоил три принципа.
Улица это всегда смертельно опасно!
Улица коварна и как правило внезапно опасна!
Улица не позволяет расслабляться и ничего хорошего от неё не жди!
Улица всегда нападала на меня группой, сзади, стремительно, без предупреждений.
И я выработал целый набор инструментов для обороны своей личности на улице:
Быстрые ноги! Самые быстрые в городе Свердловске и в городе Краснодаре!
Полное отсутствие при себе ценностей и документов.
Специфическую одежду для внезапных побоищ и гонок с препятствиями.
Особый способ передвижения и присматривания камней, стёкол и палок по дороге.
Совершенная речь позволявшая выходить невредимым из казалось бы абсолютно безнадёжных ситуаций.
Фантастическая память на проходные дворы, подворотни, места обитания злейших беспривязных собак, куда я порой «затаскивал» гонящихся за мною с нехорошим умыслом.
С трёх лет я уже твёрдо знал, что:
Любой встречный представляет собой страшную угрозу и особенно опасен в тот момент, когда оказывается за твоей спиной.
Лучший вариант встречи – это избежать встречи вовсе!
Лучший вариант диалога на улице – это полное отсутствие слов и жестов.
Никогда нельзя смотреть прямо в глаза и тем более открывать свой собственный взгляд без особой на то необходимости.
При общении на улице врать недопустимо, а говорить правду не обязательно.
Поэтому набор абсолютно честных и относительно безопасных ответов на улице таков:
Не знаю.
Не слышал.
Не видел.
Не рассматривал.
Не понял.
Возможно.
Вероятно.
Не исключено.
Не моё.
Не ко мне!
Не хочу.
Не буду!
Отвечая «Не хочу!» нужно быть абсолютно готовым бить.
Бить надо именно в глаз.
Одним пальцем.
Не согнутым.
Если бросать камень, то в морду лица.
С максимальной силой.
Моя кличка в детстве во дворе «Лёшка – пробей голова».
Выходов из неприятной беседы три.
Убегать изо всех сил.
Бить по фейсу изо всех сил.
Предъявлять один единственный но абсолютно неопровержимый аргумент.
Не надо много  слабых доказательств.
Нужно одно, но не отбойное.
Никогда не говорить первым.
Вот с таким примерно багажом я вышел из детства в центре криминальной столицы СССР – Свердловска во взрослую почти самостоятельную жизнь.
Выходя я умел:
Играть во все основные настольные игры
Говорить на трёх языках, кроме русского
Писать на двух языках (и еще четыре я понемногу осваивал с самоучителями)
И много всякого разного в дополнение к указанному, но это почти все нормальные парни у нас так или иначе умеют.
Во взрослой жизни я начинал в основном вне улицы.
И хотя самая первая моя работа – разносчик газет и писем в рабочем посёлке полностью принадлежала улице, но Слюдорудник – это вам не Свердловск.
И местные ребята только однажды встретили меня и брата на спуске с горы, но мы просто поговорили и более к нам никто и никогда близко не подходил.
То есть чисто уличной практикой назвать это сложно.
Перед службой на флоте я поработал на улицах Краснодара доставщиком телеграмм.
Один раз я был внезапно и жестоко избит получателями телеграммы.
Но этот случай был списан всеми на события не имеющие к работе на улице никакого отношения.
Хотя нельзя не признать, что там я сам непростительно расслабился.
Возможно именно это много раз спасало мне жизнь впоследствии.
С тех пор при десятках лет работы на улице я ни разу не был избит! Кроме двух случаев, но в обоих меня подставляла вполне организованная сила и второй вообще говоря имел место быть в вагоне поезда дальнего следования.
В обоих случаях я был обременён спутниками, зависевшими от меня материально.
А это, знаете ли, сковывает!
Но основная моя работа на улице берёт начало с моих опытов по распродаже своей первой личной библиотеки.
Вот с этого места мы и начнём в следующий раз, если такой случай нам представится.