На валах Старой Рязани глава 21 продолжение

Годеня вылез наружу. За ним сотник стражников, потом Ратислав с княжичем и всеми меченошами, следом полезли остальные. Охотники оказались в крепостном рву. Ход вывел их под стеной и здесь заканчивался. Когда выбрался последний воин, сотник аккуратно прикрыл дверцу. Та оказалась сделанной заподлицо с толстыми жердями, которыми были выложены стенки рва, предохраняя их от осыпания. Даже вблизи, зная, что искать, приглядываясь, не в раз разглядишь, что тут начало тайного хода. Глубина рва в этом месте - больше трех саженей, потому выбраться из него не так-то просто. Удостоверившись, что все на месте, Ратьша подошел к наружной стенке рва и помахал воинам на стене факелом. На стене послышалась возня и вскоре в ров полетела шестовая лестница. Немного погодя, вторая. Объяснять, что делать дальше охотникам не понадобилось, они быстренько приставили лестницы к наружной стенке рва и, пропустив вперед Воеводу и княжича с мечниками, полезли следом за ними наверх. Сотник городовой стражи остался возле дверцы. Ждать их возвращения.
Выбравшись из рва, Ратислав со спутниками бегом добрались до первого ряда надолбов, стараясь пригибаться пониже. Здесь остановились, чтобы посмотреть, не заметили ли татары их появления. Но нет, невольники продолжали работать, а монголы-охранники не спеша разъезжать меж ними, иногда хлеща плетками нерадивых. Да и то - редкие факелы на крепостной стене стража погасила и на ее черном фоне, темные фигуры охотников не должны были быть видны. Тем паче место работ освещалось довольно ярко, а глаза человека со света в темноту видят плохо. Ратьша указал на второй ряд надолбов, с некоторым трудом протиснулся меж вкопанных бревен первого ряда и заскользил ногами по свежему снегу дальше. Остановился перед вторым рядом надолбов, присел на корточки, прячась за косо вкопанным бревном. Спустя мгновение, услышал шуршание снега под ногами спутников и их дыхание за спиной.
- Разошлись вправо в лево от меня, - громким шепотом приказал он. - Как махну рукой, нападайте и бейте всех татар, что попадутся под руку. А людям нашим кричите, что б к стене бежали, к веревкам. Далеко к лагерю не уходите и держитесь кучнее. Услышите мой рог, сразу назад. Вы со мной остаетесь, - это уже княжичу и меченошам. - Луки со стрелами, смотрю, прихватили. Молодцы. Прикрывать наших будем.
Княжич и два его меченоши и впрямь имели луки с тулами полными стрел. Видно подсмотрели, что брал с собой Семен во время сборов. Андрей, услышав что в сечу его не пустят, недовольно нахмурился, но спорить не стал, видно решив, что и так сегодня понепокорствовал   изрядно.
- За бревнами схоронитесь, - приказал остающимся Ратьша. - И от меня далеко не отходите. Княжич, твое место здесь, - он указал на вкопанное бревно надолба в сажени от себя. - Луком-то пользоваться учили? - подначил.
Андрей недовольно хмыкнул, надел предохранительную рукавичку на левую руку, достал лук из налучья, наложил стрелу. Ратислав посмотрел вправо-влево. Охотники были готовы. Он поднял правую руку, резко опустил. Воины, протиснувшись между бревен, канули в темноте. До изгороди, которую строил хашар, отсюда было саженей сорок-пятьдесят. Сама изгородь еще не была толком готова - чернела проемами дыр. Найдут местечко охотники, где пролезть. Ратьша приготовил лук к стрельбе, выбрал цель - важного осанистого монгола, едущего шагом на рослом скакуне вдоль строящейся изгороди. Сотник? А может кто и постарше? Он взял поправку на ветер, продолжающий бросать с низких туч клубы снега, прицелился, спустил тетиву. Попал. Куда-то в бок. Расстояние небольшое. Даже если попал в защищенное доспехом место, бронебойная стрела почти наверняка доспех пробьет. Так и оказалось - монгол скрючился на левый бок, в который попала стрела и медленно сполз с седла.
Справа и слева заскрипели сгибаемые луки, защелкали тетивы - начали стрелять меченоши и княжич. Верховых монголов, тех, что были в прямой видимости, повыбили еще до того, как охотники добежали до изгороди. Но, видать имелись там за оградой враги и пешие, поскольку оттуда раздались крики и лязг стали. Ратьша и его соратники встали в рост, высматривая новые цели для своих стрел, но пока таковых видно не было. Вскоре со стороны изгороди показались первые беглецы.
- Сюда! Сюда! - замахал им княжич Андрей.
Ратислав оглянулся на стену. Там как раз разгорались факела, запаленные стражниками. Кусок нижнего ярус стены со свисающими с него веревками стал хорошо виден. Невольники добрались до надолбов, начали пролезать меж заостренных бревен.
- К свету бегите! - крикнул им на всякий случай Первуша. - Видите, веревки по стене и по валу! По ним полезайте.
Беглецы торопливо кивали и бежали дальше. А шум на месте схватки ширился. Вправо и влево от изгороди. Беглецов становилось все больше. Они уже не успевали все враз пролезать меж бревнами надолбов, подталкивали сзади мешкающих, разбегались вправо-влево, ища свободные проходы.
- Триглав им в печенку, - выругался Ратьша, имея ввиду дерущихся за изгородью охотников. - Расходятся друг от друга. Ну что же ты, Годеня...
- Скачут! - выкрикнул стоящий по левую руку от Ратислава Первуша.
И впрямь - правее со стороны горящего огнями костров татарского стана послышался глухой стук множества копыт.
- Ну все, хватит, повеселились, - пробормотал Ратьша. - Пора до дома.
Он снял сигнальный рог с пояса, поднес к губам, протрубил раз. Потом еще и еще. Шум сражения начал утихать. То ли всех татар в этом месте побили, то ли, подчиняясь сигналу, начали выходить из схватки. А может и то и другое вместе. Но пока что среди начинающей уже редеть толпы беглецов охотников видно не было. А топот конницы приближался. Ратьша вновь поднял лук. То же сделали его соратники.
К счастью факелы и большие жаровни на подставках, освещающие место работ, во время схватки почти не пострадали и первых всадников, выскочивших из темноты, увидели издалека. Ждать, когда покажется весь отряд не стали. Защелкали тетивы и пятеро передних конных татар вывалились из седел. Уцелевшие схватились за луки, но рязанских стрелков, укрывшихся за бревнами надолбов, они не рассмотрели о открыли стрельбу по бегущим к крепости невольникам. Задние и отставшие начали падать. А охотников так все и не было видно.
- Да что же они! - ударил кулаком по столбу надолба Ратислав. - Чего медлят! Годеня, что б тебя навьи взяли!
Но вот из одного из темнеющих проемов, несколько левее того места, куда врывались спервоначала охотники, наконец-то, показалась кучка воинов. Человек двенадцать-пятнадцать. Закинув щиты за спины, они во весь опор кинулись к надолбам. Двоих, видно пораненных, тащили под руки. Почти тут же из-за изгороди показался еще отряд. Намного правее. Эти все бежали сами. И тем и другим повезло: татары, увлеченные расстрелом бегущих невольников, заметили их не сразу. Стрелять по ним начали только когда охотники почти добежали до второго ряда надолбов. Беглецов здесь почти не было и тот и другой отряд благополучно успел пролезть меж бревен и укрыться за ними. Тут же охотники взялись за луки и начали отвечать конному татарскому отряду, прикрывая бегство невольников.
Татарский отряд уже целиком выехал на освещенное место. Было в нем около сотни всадников. Поняв, кто явился причиной ночного переполоха, они сосредоточили стрельбу на русском отряде, оставив в покое бегущих к стене уцелевших пленников. Охотники яростно отвечали. Стрелками они все оказались не плохими, потому хорошо освещенный татарский отряд начал редеть на глазах. Русских же в темноте, да еще и с освещенного места татары почти не видели, так что те укрывшиеся за бревнами надолбов потерь пока не несли. Еще и со стены ударили затинные самострелы... Поняв свою ошибку, татарский сотник что-то протяжно прокричал своим и находники, развернув лошадей, отступили назад в темноту. Стрелы, впрочем, с их стороны продолжали лететь почти все так же густо. Но и меткости,  к счастью, у них не прибавилось. Теперь рязанцам приходилось стрелять тоже наугад. По сути - зря переводить стрелы, которых осталось не так уж и много.
- Кончай стрельбу! - рявкнул во всю глотку Ратислав - далековато оказались от него оба отряда охотников. - Береги стрелы! Ждем, как все наши на стену залезут! Потом уходим!
Он оглянулся в сторону города. Невольники, уже преодолев ближнюю к крепостной стене линию надолбов, прыгали в ров. Кто-то, подобрав на его дне концы веревок, карабкался на обледеневший вал, пара самых шустрых почти добралась до гребня стены. Чуток погодя, можно было начать отступать к первой линии надолбов - нечего ждать, когда сюда подтянутся татарские пешцы. С татарской стороны продолжали лететь стрелы, с глухим стуком втыкаясь в промерзшие бревна и с неприятным посвистом пролетая через проемы меж ними. Ну, пора!
- Отходи-и-им к задним надолбам! - протяжно, поворачивая голову вправо-влево, прокричал Ратьша. - Отходи-и-им!
Потом закинул щит за спину, развернулся и что есть духу, пригибаясь, кинулся к чернеющей на фоне ярко освещенной крепостной стены гребенке надолбов. Добежал благополучно - ни одна стрела даже не зацепила - темно. Укрывшись за бревном, Ратислав осмотрелся. Здесь было посветлее - свет факелов со стены уже доставал до сюда. Так, княжич здесь рядом. Первуша тоже рядом у левого бока. Семен слева чуток подальше. Княжичевы меченоши тоже здесь справа от Андрея. Вроде все целы, слава богам! Охотники, кто уже за надолбами, кто подбегает. Отстали четверо, волокущие двоих раненых. Но вот и они протиснулись меж бревнами. На этот раз маленький отряд охотников встал за надолбами поплотнее - бежали, стараясь держаться ближе к нему - Ратьше.
- Годеня! - крикнул Ратислав. - Живой!?
- Живой, боярин!
Тот оказался саженях в двадцати от воеводы.
- Отправь раненых в город! - приказал Ратьша. - Сами не могут - пошли сопровождающих. Через лаз пусть идут. Только аккуратнее, что б у меня!
- Понял, боярин!
Чуть погодя, в сторону рва отправились все те же четверо, волокущие двоих. Миновали освещенное место благополучно - стрелы со стороны татар стали совсем редкими, да и убойность их на таком расстоянии заметно упала. Невольники к этому времени все попрыгали в ров. Слышно было, как они там топчутся и гомонят, ожидая своей очереди к свисающим со стены веревкам. Факелы на стене погасили - теперь они были ни к чему, даже, скорее, вредили, освещая карабкающихся на стены. Хоть и было до татар далековато, но для бездоспешного человека и стрела на излете весьма опасна.
- Чу! - поднял руку Первуша. - Опять топот у татар. Слышите? Не конница - пешцы идут. И много.
Ратислав напряг слух. Да - слышен топот многих ног. Ежели прямо сейчас полезут сюда,  будет плохо - не успеют все освобожденные невольники на стену влезть.
- Первуша, пойди поторопи, - сказал он меченоше.
Тот кивнул и, добежав до рва, спрыгнул вниз. Сразу же оттуда раздался его голос раздающий приказы. А Ратьша впился глазами в темноту за татарской изгородью, откуда продолжали лететь редкие стрелы. Покосился на княжича. Отправить в город, пока не поздно? Так ведь не пойдет, паршивец, можно даже не пытаться - вон как глазенки азартно блестят. Время шло. У татар больше никакого движения слышно не было, только перестук копыт коней конных стрелков, продолжающих вялый обстрел.
А потом, как-то сразу из тьмы хлынули пешие татары. И было их много - несколько сотен, по крайней мере. Они быстро преодолели освещенное факелами и жаровнями место за изгородью, пролезли через не заделанные еще дыры в частоколе и беспорядочной толпой кинулись к дальней линии надолбов