Дорога к дому. Повесть. 7, 8

7.                ГЛАВА 7
   В глубокой задумчивости, переполненная воспоминаниями сидела Полина Ильинична на крылечке, у порога родного дома. Она вздрогнула, когда её окликнули. Тётушка, любимая её тётя Катя, стояла у калитки. Обнялись, грустно шутя. «Принесла тебе завтрак»,- сказала она, протягивая тёплую сумку.. Милая тётушка, такая же, как прежде, добрая, хлебосольная. Она всегда подкармливала любимых племянников Полину и Вову. Давно, во время войны, будучи молодой, красивой, с локонами вьющихся волос, кокетливыми ямочками на щеках, она была донором. За сданную кровь ей давали паёк, который она отдавала племянникам. Придёт, бывало, с гостинцами, посадит Полину и Вову на комод, учит их разговаривать и целует, и целует. После её ухода щёки детей алели от губной помады. Когда у неё родились свои дети, а племянники подросли, тётя Катя  всегда приглашала их на обеды и ужины. Дома-то еда была скудной и однообразной: картошка, капуста, рыба. Спасибо тётушке. Полина Ильинична помнит, как , провожая на речном вокзале любимую племянницу с летних каникул на учёбу, тётушка каждый раз совала ей в кармашек свёрнутую купюрку. Полина Ильинична помнит её и поющую. Мама и обе её сестры собирались у тёти Кати по праздникам и пели . Полина слушала в соседней комнате их слаженное, красивое пение. Одна из сестёр задавала тональность, запевала, вела мелодию, другие подхватывали на разные голоса, первый и второй голос. Пели мелодично, распевно. Пение их увлекало то радостью, а чаще грустью. Пели они русские и украинские задушевные песни. Слушая их, Полина уносилась мыслью и душою то к седому Байкалу, то в заснеженные степи, то ехала дальней, долгой, задумчивой дорогой.
    Маленькой девочкой Полина ходила к тёте на работу в Облстатуправление. В большой комнате сидело много женщин, они ловко крутили ручки маленьких счётных машинок, откуда волшебно выскакивали цифры. Полина любила сюда ходить: во-первых, интересно смотреть, как работают машинки, а, во-вторых, её радушно все встречали, гладили по головке, говорили комплименты и угощали сластями.



























 8.                ГЛАВА 8
   Тётя Катя, что-то говоря Полине Ильиничне, принесённым ключом открыла замок, и женщины оказались в сенцах ( так сени называла мама). Отворив двери из сеней в дом, Полина Ильинична ощутила далёкий, но такой знакомый запах родного дома. И первое, что она увидела, была печь. Большая печь, от которой пляшут, центр, сердце, сердцевина , царица дома. Печь грела и кормила. Её топили дровами. Растапливали лучинками. Колоть лучинки было обязанностью сначала Полины, а потом, когда подрос, брата. Лучины кололи большим ножом из поленьев, щепки клали на выступ печки для просушки. Потом их помещали в топку, клали на бумагу, а сверху- дрова. Для тепла ценились берёзовые и лиственные дрова. А пихта и особенно осина « не горят без керосина «, как шутила мама. Пока топится печь, надо было успеть приготовить обед на чугунной плите над топкой. Внизу, под топкой, - поддувало, но не маленькое, как у всех, а большое, рассчитанное на то, чтобы  сюда можно было засунуть противень с пирогом.. Так сделал отец. Мама называла это русской печкой. Полина Ильинична втянула носом воздух, словно в доме запахло пирогами. Их пекли по большим праздникам .Обычно пироги делали из лосося, с рисом, луком, лавровым листом и горошинками душистого перца. Русскую печь надо было истопить берёзовыми или лиственными дровами. Они давали хорошие угли и жар. Сгоревшие угли выгребали, оставляя жар, и на этот жар ставили большие противни с защипленными, обмазанными яичным белком и маслом пирогами. Печь закрывали заслонкой. Мама уставала. Детям близко подходить не разрешалось: горячо. Но зато можно было вволю наслаждаться тёплым, вкусным, духмяным ароматом, заполнявшим все комнаты в доме, который становился ещё уютнее, теплее и роднее.
    Когда же готовые пироги, укрытые чистым полотенцем, лежали на разостланных одеяльцах, Полина с братом, полные нетерпенья, подбегали к ним и ласково гладили тёплое угощенье, приготовленное уставшей мамочкой. И верхом блаженства было, когда наконец-то большой пирог ставили посреди стола, разрезали на куски и раскладывали по тарелкам каждому.