А злиться я не люблю...
«Брр, помер, наверное», — с отвращением и страхом подумала я, вцепившись покрепче в поручень, — «Всё равно моя станция следующая, и меня это никак не коснётся.»
Какой-то парень с беспокойством посмотрел на лежащего овощем мужчину, вытащил один из наушников, подошёл к овощу и осторожно его ткнул: «Эээ, проснись! Ты живой?». Мужчина приоткрыл веки и пошевелил свисающим языком, пытаясь что-то сказать. Ну, хотя бы живой. Препротивнейшее зрелище.
Поезд остановился, и я вышла из вагона, стараясь восстановить пошатнувшееся душевное равновесие. Да ладно, и не такое видела. Черные мешки после кровавых аварий? Было дело. Красный троутар после заказных убийств? Ещё как! Безразличного врача скорой, который укрывал простынкой посиневшее разбухшее тело пенсионера в парке? Мда, что-то не очень у меня выходит восстанавливать свою тонкую внутреннюю организацию, скорее наоборот.
Я шла к остановке автобуса и размышляла. Наверное, не в мужчине всё дело, а во мне. И правда, уж кто-кто овощ, так это я. Сами посмотрите, мне почти тридцать, а нормальной семьи у меня нет, детей нет, даже карьерой не обзавелась. Одна только в жизни радость — творчество, поэзия, и в той я никто, и звать меня никак. Автобус остановился, его дверь плавно отъехала вбок, и я начала протискиваться в переполненный салон.
У меня зазвонил телефон. Обожаю, когда у меня заняты руки, полный автобус, а он звонит. Я тогда сразу начинаю злиться на того, кто звонит, пусть даже звонивший и не может знать, что мне неудобно отвечать. Я смогла достать телефон только тогда, когда «What if God was one of us» на звонке стал слышен всем вокруг. О, точно, звонил кое-какой тюлень. Если точнее, Белёк.
«Здравствуй, солнышко», — постаралась поласковее прорычать в трубку я. «Да, мне не очень... Не очень удобно сейчас говорить! Революция? У нас? Хорошо, что не у нас. Давай я тебе потом... Потом перезвоню!». Автобус хорошенько тряхнуло на кочке, и я, без возможности зацепиться хоть за что-нибудь, навалилась на стоявшую впереди бабушку. «Простите, простите пожалуйста», — пролепетала я, а она ничего не ответила. Просто стала сверлить меня глазами. Пусть себе сверлит.
Не понимаю я этих... Мужчин? Программистов? Вот какое мне дело до каких-то там революций, особенно если не у нас, а где-то... Наверное, даже не в какой-то стране, а просто в технике. Разве это повод звонить? Хочется теперь порычать на кого-нибудь от злости. Моя остановка. Автобус раскрыл задние двери, и толпа в нём выплюнула меня на улицу.
А злиться я не люблю.
Похоже на сильную строчку. Я достала блокнот, и накарябала её по диагонали пустой странички. Какие бы рифмы найти к слову «люблю»? Кобелю, изрублю, кораблю... Что-то хорошего ничего в голову не приходит, значит, строчка не так уж и хороша. Но злиться я действительно не люблю. Так что я дошла до квартиры, бросила сумки на тумбочку, не разбирая, стянула с ног слипоны, и поползла в комнату.
Снова позвонил Белёк и попросил не включать компьютеров из-за какой-то экз.. экс... Экзистенциальной революции. Я сказала, что всё прекрасно поняла, положила трубку, включила ноутбук и побежала на кухню ставить чайник. Когда я вернулась с чашкой горячего зеленого, система только-только загрузилась. Браузер предложил мне обновиться, и я согласилась. Я честно-пречестно не переходила ни по каким ссылкам из писем. Спросите, что было дальше?
Дальше я проснулась от того, что кто-то трогал меня грязными потными руками за плечо. Я осознала, что я сижу в вагоне метро с запрокинутой набок головой, совершенно без сил. Моя слюна стекала мне по щеке, язык противно вывалился, но я ничего не могла с этим поделать. Я очень хотела закричать, но не смогла. Я хотела хотя бы пошевелиться, но не смогла. Так что я разозлилась.
А злиться я не люблю.
===============
Обсуждение рассказа ВКонтакте: https://vk.com/wall-143081188_7
Свидетельство о публикации №217053101175
С уважением,
Айза Барзанукаева 08.06.2017 12:40 Заявить о нарушении