Надежда. 5 глава

     Вернувшись с фронта домой, Анна принялась за поиски дочери. Она писала во всевозможные инстанции, месяцами обивая пороги. Но с фамилией Барышева Евдокия Семёновна, детей не было. Анна не отчаивалась, будучи уверенной, что однажды обнимет свою Дусеньку, светловолосую, с голубыми глазками и курносым носиком дочурку.
     Дуся была не единственной русской девочкой, которая училась в узбекском классе, ведь живя в семье Кодиржон акя и Саломат хола, она быстро научилась говорить по-узбекски, хотя и свой родной русский не забывала. Мехринисо заменила ей мать и Дуся называла её не иначе, как опа, а Саломат хола называла буви, бабушкой и конечно же, Кодиржон акя был для неё дедушкой, бобо. Часто, Мехринисо отдавала Дусе самый лучший кусок пирога или самсу, а та целовала её в щёчку и неизменно говорила:
     - Рахмат, опажон.
     Сердце Мехринисо таяло от воркования нежного голоса девочки и спали они обнявшись, постелив на старый коврик курпачи и накрывшись ватным одеялом, который стегала сама Мехринисо. Девочка подрастала, за ней никто не приезжал и Мехринисо успокоилась, уверенная в том, что Дусенька, свет её очей, навсегда останется жить с ними.
     Но однажды, когда Дусе исполнилось одиннадцать лет, ранним утром ноября, в дверь постучали. Был сорок девятый год, несмотря на карточную систему на хлебопродукты, люди начали оправляться от прошедшей войны, стали лучше одеваться, лучше есть. Мехринисо перешивала из своих платьев платьица для Дуси и радовалась вместе с девочкой, когда та надевала обнову и кружилась, показывая, как ей нравится новое платье.
     Наконец Анна, через детский дом, нашла след дочери и узнала, что весь детский дом расформировали и в сорок втором году отправили в Ташкент. Так же она узнала, что их поезд разбомбили. у Анны чуть сердце не остановилось, когда она услышала об этом. Молодая женщина даже нашла деревню с маленькой станцией, где тогда разбомбили поезд, шедший в Ташкент. Нашла Анна и дом Марии, где провела ночь её Дуся. Открыв калитку, которая никогда и не закрывалась, Анна постучала в дверь дома. Дверь открыл мальчуган лет четырнадцати.
     - Здравствуйте! А Вам кого? - спросил мальчик.
     - Здравствуй. Мне маму твою, Марию. Можно я войду? - попросилась Анна.
     Василёк, а это был именно он, посторонился, пропуская незнакомую женщину в дом и пошёл за ней, с возгласом:
     - Мама! Это какая-то тётя тебя спрашивает.
     В еле освещённой комнате сидела немолодая, замученная временем и заботами женщина.
     - Вы ко мне? - вставая с лавки, спросила Мария.
     - Да, я... мама... мама Дуси, - без приглашения опускаясь на лавку, потому что от волнения, у Анны дрожали ноги и руки, сказала она.
     - Василёк, принеси тёте воды из кадки, там, в сенцах, - попросила Мария.
     Через минуту, Мария дала Анне алюминиевую кружку с водой. Та судорожно выпила и с надеждой посмотрела на Марию.
     - О какой Дусе Вы говорите? Что-то я не припомню, - спросила Мария.
     - Помните, в сорок втором... тут, у Вас на станции поезд разбомбили? Девочка, маленькая... четырёх лет, со светлыми кудряшками и голубенькими глазками, мне сказали, что Вы её... То есть, тогда ночью она к Вам прибежала, - волнуясь, рассказывала Анна.
     Мария напряглась, потом вдруг просветлела и посмотрев на Анну, сказала:
     - Да, маленькая девочка, тогда ночью её Дуся привела.
     - Простите? Какая Дуся? Моя дочь? - приподнимаясь с лавки, спросила Анна.
     - Да нет! Дуся, наша собака, хорошая такая, умная псина была. Немцы тогда наутро пришли, убили её. Мы потом её во дворе закопали. А Вашу дочь, Дусю, на следующий день забрала молодая женщина. Она её сразу узнала и Дуся Ваша к ней побежала... в общем, как я потом слышала, первым же поездом их отправили в Ташкент. Столько лет прошло... семь, кажется, а будто вчера всё было. Страшно вспомнить. Много наших убили на заре проклятые фашисты. Но партизаны освободили нашу деревню, а Дуся так и уехала тогда с остальными детишками. Так значит... Вы её ищите?  Такая умненькая девочка, маленькая, а столько перенесла, бедняжка, - долго говорила Мария.
     - Спасибо Вам, Мария. Вы тогда моей Дусеньке жизнь сохранили. Пойду я, поздно уже, простите, что побеспокоила Вас, - сказала Анна, поднимаясь с места.
     - Куда же Вы на ночь глядя пойдёте? Оставайтесь, я Вас накормлю. А утром провожу на станцию, там поезд из Ленинграда до Ташкенте проходит, может и сядете на него. Скоро и мой старшенький Ванечка придёт, он у нас на кузнице работает, кузнецу помогает, уж восемнадцать лет ему. Жаль, отец их так и не увидит, как его сыновья выросли, - вытирая кончиком фартука набежавшую слезу, сказала Мария.
     - А я Вас не стесню? Вас и так трое... - осторожно, чтобы не обидеть, спросила Анна.
     - Ну что Вы. Места всем хватит, оставайтесь, я Вам на кровати постелю. А сейчас есть будем, у меня в печи и картошка готовая, вот с маслицем её и поедим. И хлеб есть, и молоко, - сказала Мария.
     Тут в комнату вошёл симпатичный, высокий парень восемнадцати лет.
     - Здравствуйте. А у нас гости? На, мам, вот, я сала и немного сахара принёс, - сказал Иван, отдавая матери свёрток.
     Мария с любовью посмотрела на сына, Василёк сидел за печкой, с книжкой в руках, мальчишка очень любил читать и мечтал стать путешественником, как Миклухо Маклай.
     - А это... мама Дуси. Помнишь ведь её, сынок? - спросила Мария сына.
     - Мы часто вспоминаем Дусю, думаем, что с ней стало? Как она? - проговорил Иван, садясь за стол.
     Анна с нежностью посмотрела на парня.
     - Я и сама не знаю, Ванечка, ищу её уже столько лет, найду ли, не знаю. Но я надежду не теряю, обязательно увижусь с ней. Кроме неё, у меня никого и нет, - со слезами проговорила Анна.
     - Конечно найдёте, такую потерять невозможно, - уверенно ответил Иван.
     - Спасибо тебе, Ванечка, всем Вам спасибо, - ответила Анна.
     - Василёк, давай, сынок, за стол. Твои путешествия подождут, кушать пора, - позвала Мария второго сына.
      Рано утром, Анна встала от шума в комнате, Мария готовила завтрак. Умывшись во дворе холодной водой из умывальника, Анна вошла в дом. Мальчики уже сидели за столом, быстро поев, попрощавшись и пожелав удачи Анне, они ушли, Иван на работу, а Василёк в школу. Накрыв рушником хлеб и крынку с молоком на столе, Мария завернула Анне на дорогу хлеба с салом и сказала:
      - Ну что, Анна, пошли на станцию.
     До станции было не так далеко, поезд должен был пройти в двенадцать дня, остановившись на этой маленькой станции буквально на пять минут. Купив билет, Анна и Мария стали прощаться. Женщины обнялись, как давние подруги.
     - Спасибо Вам за всё, Мария, - растроганно сказала Анна.
     Мария кивнула головой и зашагала по дороге обратно домой.