Стивен Лизер. Оргия с женой Билла

Перевод с английского

Все это правда, чистая правда, чтоб мне сдохнуть, такая же правда, как и то, что я здесь сижу. Мне и самому едва верится, но все же это случилось, и случилось со мной. Меня зовут Эдриан, и лучше без фамилии, ведь мир тесен. Гребаный тесный мир, так уж вышло. Я брокер на бирже; обычно я имею дело с акциями, несколько лет занимался и облигациями. Я как раз лечу на новую работу, за меня платит компания, поэтому я здесь, в бизнес-классе, а не в хвосте самолета с плебсом.

В последние годы я все делал правильно, но, честно говоря, не обошлось и без неудач. Я работал в «Бэрингз», пока тот не лопнул, причем какое-то время в одном офисе с Ником Лисоном. Хороший парень этот Ник, разве некомпетентен малость, только и всего.

Два года я трудился в «Леман Бразерз», незадолго до того, как он прогорел, затем в филиале RBS в Гонконге, когда банк пришлось выкупать британским налогоплательщикам. Вот почему друзья прозвали меня Ионой. Считают, что я проклят. Шутят над этим, потому что я всегда зарабатываю деньги для своих боссов. Кучу денег. Ибо я чудотворец. Я приношу прибыль. Коль у меня идут дела, они идут и у большинства моих клиентов. И это так же верно, как и то, что день сменяется ночью. У большинства из них.

Я никогда не любил Сингапур, там все изменилось после краха «Бэрингз», но я готов работать где угодно, лишь бы хорошо платили. Когда на меня вышла сингапурская фирма, я жил в Гонконге и работал в отделе облигаций в «Стандард Чартерд Бэнк». Ты всегда поймешь, если тебе звонят рекрутеры. «Можете говорить?» – спрашивают они. Недоумки. Конечно, могу. Только этим и занимаюсь. Я говорю, а люди покупают. И называется это продажи.

Короче, я отправляюсь на встречу с рекрутером, и вдруг оказывается, что это мой бывший босс в «Бэрингз» честолюбивый китаец по имени Роберт Там. Я всегда ладил с Робертом, поэтому я лечу в Сингапур, и он представляет меня топ-менеджерам, и, само собой, те предлагают работу. Выше жалование, пакет экспата, они бы даже оплатили школу, если бы у меня были дети.

Единственная проблема в том, что мое начальство в Гонконге понимало, что я попытаюсь увести своих клиентов с собой, и попросило меня из кабинета, как только я подал заявление об уходе, а также настояло на том, что я не могу начать работу в Сингапуре, пока не истечет срок уведомления. Три месяца.

Они продолжают платить, мои боссы в Сингапуре заявляют, что тоже будут платить, так что выходит двойная зарплата, но по факту я курю бамбук в саду. А я всегда жил в квартирах, и сада у меня никогда не было, вот я и решил провести три месяца в Таиланде. За эти годы я сделал несколько вылазок в Страну улыбок, но по-настоящему не жил там и теперь решил съездить да и выпустить пар. Сингапур хорошо платит, но для холостого парня это не самый волнующий город в мире. Думаю, может, именно поэтому Ник Лисон и сошел с рельсов.

В общем, снял я номер в отеле «Лэндмарк» на улице Сукхумвит, между кварталами красных фонарей «Нана Плаза» и Сой Ковбой, и пошел вразнос. Как слон в посудной лавке. Ночи напролет я проводил в бангкокских барах в «Нана Плаза», Сой Ковбой и Патпонге. Прошел через массажные салоны, почасовые гостиницы и гоу-гоу-бары, зависал в таких излюбленных фрилансершами местах, как «Гулливер», «Немецкий бар» на Сой 7, «Бед Клаб», и в ночных клубах, примыкающих к пятизвездочным отелям. Уик-энды я проводил в Паттайе, этом приморском Диснейленде для секс-туристов, где секс в режиме нон-стоп подпитан выпивкой и наркотой.

Только за первый месяц я переспал более чем с сотней девиц. Как минимум. Сказать по правде, я сбился со счета. Завтрак, мыльный массаж, немного сна, съем барной девочки и поход с ней в почасовой отель, ужин, поход в ночной клуб и съем фрилансерши. И это в спокойный день.

Порой в Паттайе я трахался четыре или пять раз, подчас с несколькими девушками одновременно.

Во второй месяц я чуть притормозил. Думаю, мне просто надоело. Забавно, да? Кто бы мог подумать, что секс способен прискучить?

Однако это случилось. Столько позиций, столько на эту тему вариаций, но со временем секса стало слишком много.

Выпивка, душ, секс, душ, сон. А деньги всегда переходят из рук в руки. Думаю, это и притупляло ощущения – то, что я постоянно платил. Девушки улыбались и смеялись моим шуткам и, казалось, что им отлично со мной, но я ведь платил. Я начал понимать, что все дело в деньгах. За удовольствие надо платить.

И тут я набрел на «Крейгслист». На гениальный «Крейгслист». Craigslist.org: это вам не какая-нибудь хрень, заканчивающаяся на «точка com». На сайте покупают или продают всякое барахло и здесь же можно познакомиться с людьми. Живыми людьми. И если вы ищете бесплатный секс, то вам нужен «Крейгслист». Я нашел его случайно. Наверное, я гуглил «бесплатное порно», как это частенько бывает, и попал на страницу сайта, на которой девушка по имени Порн искала себе кавалера. Она работала медсестрой в больнице Бангкока и искала европейца с добрым сердцем, и я, рассудив, что двух из трех вполне достаточно, позвонил ей на мобильный, пригласил выпить кофе, а через час оказался в ее постели и между ее ног. Милая девочка, и не слишком опытная, несмотря на свое имя. И она не попросила денег. Ни единого бата.

Приключение на одну ночь положило начало многим другим, и все благодаря «Крейгслисту».

Разве не здорово: сотни тайских телок жаждут секса, и за него не надо платить ни пенни. Большинство девушек выкладывали свои фотографии, чтобы вы могли увидеть то, что получите, и было достаточно нескольких минут телефонного разговора, чтобы убедиться в их подлинности. Затем мы встречались на их территории. Я положил это за правило.

Они никогда не приезжали в мой отель, я всегда ехал к ним сам. И это тоже забавляло – тебе приходилось окунаться в их мир. Имейте в виду, большинство из них жили в крошечных квартирках, полных дурацких мягких игрушек, с постерами корейских бой-бендов на стенах, но дело не в этом. Я видел реальных девушек в их собственных домах, и я трахал их бесплатно.

Я спал со студентками, преподавательницами, тремя стюардессами, полудюжиной медсестер и даже женщиной-полицейским; о да, на ней была форма, и она приковала меня наручниками к кровати. Ни одной из них я никогда не назвал своего настоящего имени, и я постоянно менял сим-карты, не желая, чтобы мне звонили после этого. К тому же никакой необходимости в повторных визитах не было – приток свежих девочек, выходящих онлайн, не прекращался. Молва разнесла, что сайт дает тайкам отличную возможность встретить западных парней, и новые девушки регистрировались ежедневно.

Однако через несколько недель даже самые яркие ощущения от свободного секса стали угасать, слишком уж его было много, и я уже с нетерпением ждал начала работы. Но за неделю до того, как я должен был покинуть Таиланд, я поймал себя на том, что просматриваю «Крейгслист» в поисках чего-то или кого-то. Я проверил страницу «женщины ищут мужчин», но не увидел ничего, что мне бы понравилось, и я зашел в раздел «эротика», но там были только платные телки. Если бы я хотел платить за секс, я бы скорее снял танцовщицу из Сой Ковбой.

Тогда я зашел на «случайные встречи», и бинго, вот оно: «Как насчет обалденной групповушки в Паттайе?» Не будучи уверен о предложении или спросе идет речь, я все равно кликнул по заголовку. Первое, что я увидел, – фото сексуальной азиатской телки, по всей видимости тайки, с большими сиськами, волосами до пояса и черной полоской на глазах и носу, не позволяющей как следует разглядеть лицо, но вот тело ее было просто неземным. Хороша, что собака мясника, как говаривал мой старый добрый папаша.

О ее возрасте судить было трудно. Она не слишком юна, ей могло быть от двадцати до тридцати, и не похоже, что у нее были дети.

Она лежала на кровати спиной к изголовью, с широко разведенными ногами, а ее стыдливость защищало лишь маленькое белое полотенце, размером не больше мочалки. Объявление разместил ее муж. Он писал, что его жена фантазирует на тему группового изнасилования, и он хочет снять на видео, как ее порют полдюжины парней; всем, кто желает помочь его жене в осуществлении мечты, предлагалось связаться с ним по электронной почте.

Это настораживало, потому что я не представлял себе, что муж с женой могут хотеть, чтобы кто-то еще оказался с ней и тем более в ней, и все же я открыл фейковый аккаунт на Gmail и послал сообщение: я заинтересовался и прошу рассказать обо всем подробнее.

Он ответил той же ночью, в письме находилась еще одна фотография жены, на этот раз совершенно голой, и вновь с черной полоской на лице, а также ряд вопросов. Откуда я? Какой расы? Сколько мне лет? Сколько вешу? И еще он просил прислать фото, при этом лицо дозволялось скрыть. А вот член я должен был продемонстрировать, и просьба эта показалась мне логичной, учитывая то, что я надеялся им сделать.

Что ж, я отвечал вполне правдиво, хоть и скостил возраст на четыре года, а вес на пару кило. Я снялся на веб-камеру ноутбука и, убедившись, что задержал дыхание, прикрепил фото к письму. Через час он прислал номер мобильного и попросил позвонить.

Я вышел на улицу, купил новую сим-карту оператора AIS и набрал номер.

Он оказался англичанином и говорил довольно складно и все-таки, по-моему, чуть шаблонно. Сказал, что его зовут Билл, а я назвался Ионой. Это такая моя шуточка; я выразил надежду, что по грандиозности мы не уступим киту, и, похоже, он не понял моего шутливого намека.

У Билла возникло еще несколько вопросов ко мне, в основном он желал удостовериться, что я тот, за кого себя выдаю. Полагаю, он не хотел, чтобы огромный потный африканец затеял грязное с его дражайшей половиной, и, думается, в сложившихся обстоятельствах это вполне естественно. В конце концов настала и моя очередь задавать вопросы, и, по правде сказать, вопрос был только один. Зачем?

Оказалось, что у его жены есть прошлое. Раньше она была танцовщицей гоу-гоу в одном из баров «Нана Плаза» и проработала там около пяти лет, покуда он ее не встретил. Он мнил себя белым рыцарем, прискакавшим на помощь. Конечно же, я смотрел на это иначе. За пять лет работы в гоу-гоу-баре у нее, вероятно, было более тысячи мужчин. И это не считая групповушек.

И вот уж лет десять, как она стала шлюхой в спальне и шеф-поваром на кухне. (А может, и наоборот.) Но с недавних пор она казалась несчастной, и однажды ночью он ее подпоил, и тут-то все открылось. Она скучала по прежней жизни, ей не хватало секса с незнакомцами, а ей только что исполнилось тридцать пять, и она беспокоилась, что мужчины ее уже не хотят. Должен заметить, на фото на тридцать пять она не выглядела. Я сказал об этом Биллу, и он согласился, ответив, что жена проводит много времени в тренажерном зале и салоне красоты.

Известие о том, что жена несчастна, стало ударом для Билла, но она объяснила, что дело-то не в нем, она его любит, а об изменах и думать не думала, и все же у нее есть эта боль, эта жажда, которая не пройдет просто так. Он не сказал, кому первому пришла такая идея, но между собой они пришли к решению. Одна ночь, полдюжины парней. Все незнакомые. И в эту ночь она может делать что угодно и столько раз, сколько пожелает, а муж снимет все на видео, так что она всегда сможет посмотреть запись, чтобы оживить воспоминания.

О видео он упомянул впервые, и я сказал, что не хочу сниматься, но он ответил, что все мужчины наденут маски. Он объяснил: жена не хочет видеть лица людей, с которыми займется сексом, и это означает еще и то, что нам не стоит беспокоиться быть узнанными, такой поворот меня вполне устроил. Как я уже говорил, мир тесен. Я спросил, понадобятся ли маски для наших членов, и он ответил, что это зависит от нас самих. Презервативы не обязательны, потому что каждый из нас представит справку о том, что у него нет венерических заболеваний.

Спросив, по-прежнему ли мне интересно и услышав мое «да», он посвятил меня в подробности того, где и когда все произойдет. Это случится в следующую пятницу, дата мне подходила – на новую работу в Сингапур я летел в воскресенье. На другой день я отправился к врачу и заплатил пятьсот батов за справку. Врач даже не потрудился спросить у меня результаты анализа крови. Послав Биллу по электронной почте скан справки, я получил ответ, в котором говорилось, что он с нетерпением ждет нашей встречи. Учитывая то, что я собирался трахнуть его жену и все такое, понять его обходительность было выше моих сил.

Билл сообщил, что снял люкс в отеле «Сэнди Спринг» в Паттайе, неподалеку от пляжа. В пятницу за полторы тысячи батов таксист привез меня из Бангкока и высадил на набережной. Я сказал, что если он подождет, то через несколько часов сможет отвезти меня обратно, и таксист согласился. Он протянул мне карточку с номером мобильного, и я зашагал в сторону Сой 13.

Мероприятие начиналось в восемь вечера, а заканчивалось тогда, когда жена Билла решит, что с нее довольно. Было слишком рано, и, перейдя через Секонд-роуд, я выпил в «Старбаксе» кофе с сандвичем, глазея на пожилых жирных секс-туристов в майках и шортах, идущих вразвалочку со своими барными цыпочками. Паттайя – старое веселое место, где всякий мужчина красив и всякая девушка доступна по цене. А еще это одна из мировых столиц по числу самоубийств, членство в Паттайском летном клубе дается за прыжок с балкона с большой высоты – как правило, из-за разбитого сердца или пустого банковского счета, или же из-за того и другого.

Проглотив таблетку виагры, я вернулся на Сой 13 и ровно без пяти восемь вошел в отель. Обычно я не пользуюсь химией, чтобы вызвать эрекцию, но из-за выступления перед публикой мне было немного не по себе. Затянутый в униформу младший официант улыбнулся мне и пожелал хорошего вечера. Миловидные девушки у стойки регистрации закивали и заулыбались, когда я направлялся к лифту.

Поднявшись на восьмой этаж, я достал из кармана маску. Сперва я купил резиновую маску бен Ладена в торговых рядах на улице Сукхумвит близ «Нана Плаза», но она была чертовски неудобной, и я в ней почти ничего не видел. В итоге я купил набор ковбоя в отделе игрушек универмага «Эмпориум», в набор входила небольшая черная маска, предназначенная для того, чтобы грабить в ней дилижансы. Она оказалась мне мала, и пришлось ослабить резинку, но я решил, что раз глаза и нос прикрыты, значит, все путем. Идя по коридору, я нацепил маску и постучал в дверь номера 807.

Дверь открыл крупный мужчина в темно-синем халате и с чулком на голове. Я едва сдержал смех, когда он протянул руку и представился: «Билл». Мы обменялись рукопожатиями, и он закрыл за мной дверь. Билл держал блокнот и выкликнул оттуда мое имя. У него было огромное пивное пузо, одутловатая белая плоть в синих жилках, как у дозревшего сыра стилтон, и шишковатые колени, которые не выглядели бы неуместными и у пожилого слона. Из-за чулка, обтягивавшего лицо, было трудновато определить его возраст – полагаю, он уже разменял седьмой десяток и ему, наверное, было чуть за шестьдесят.

– Я что, первый? – спросил я, оглядываясь по сторонам. Диван, стол, большой телевизор и никого из гостей.

– Вы пятый, остальные в спальне, – сказал он, кивнув на дверь. – А я встречаю и проверяю, что вы те, за кого себя выдаете. Надо быть осторожным, – произнес он сочным голосом, заставившим вспомнить о послеобеденном чае со сливками и крокете на лужайке. – Не хотелось бы, чтобы здесь оказался кто-нибудь нежелательный.

– Да, конечно, – сказал я, хотя, откровенно говоря, не понимал, кого считать «нежелательным», когда речь идет о групповухе с твоей женой.

Он открыл дверь и завел меня в спальню, где четверо мужчин стояли вокруг буфета, уставленного напитками: коренастый коротышка в поддельной рубашке «Лакост» и мешковатых синих джинсах (черная лыжная маска), длинный худой парень в футболке с надписью «Чанг Бир» и шортах (резиновая маска волка-оборотня), молодой человек в спортивном костюме (картонная маска с мордой собаки) и парень в маске Человека-паука, – тот снял рубашку, показав самую волосатую грудь, которую мне доводилось видеть. Он выглядел как обезьяна, чему немало способствовали его кривые ноги и коротко стриженные волосы. Мужчины кивнули мне.

Все посторонились, и Оборотень указал на бутылки с выпивкой.

– Дармовые напитки, – сказал он, кивнув в сторону Билла. – Спасибо нашему хозяину.

Я взял бутылку пива «Тайгер». Рядом с выпивкой стояла ваза с голубыми таблетками виагры, еще одна была наполнена маленькими белыми таблетками – экстази, догадался я, а в нескольких вазах поменьше мог быть только кокаин. У кровати стояла большая ваза с презервативами и два тюбика лубрикантов.

– Ждем еще одного, но, наверно, можно начинать, – сказал Билл, глядя в блокнот. – Вы, ребята, давайте, готовьтесь.

Парень в лыжной маске снял рубашку и джинсы. Он не носил трусы и уже словил мощнейший стояк, вызванный, по-видимому, «колесами». Волосатый снял брюки, обнажив ноги, столь же густо поросшие волосом, что и его грудь.

– А где же ваша жена? – спросил я, открывая бутылку пива.

– В ванной, – ответил он.

– Она дьявольски хороша, – сказал парень в лыжной маске. Он говорил с шотландским акцентом. Возможно, с акцентом выходца из Глазго. Когда он повернулся, чтобы бросить взгляд на дверь ванной, я увидел сине-белый андреевский крест, вытатуированный на его заднице.

В дверь постучали, и Билл с блокнотом вышел в другую комнату. Я снял рубашку и брюки и повесил в шкаф. На мне остались трусы «Юнион Джек» с флагом. Шотландец ухмыльнулся и, салютуя, поднял свою бутылку пива. «Мило», – произнес он. Я надеялся, что он говорит о трусах, а не о моей растущей эрекции. Я потягивал пиво и старался выглядеть так, будто в мире нет ничего более естественного, чем находиться в спальне с четырьмя голыми мужиками.

Билл вернулся с невысоким мужчиной в льняном костюме и розовой рубашке, его лицо скрывала причудливая черная маска, украшенная поддельными бриллиантами.

– Бон суар. Извините, что опоздал, – сказал он. Он говорил с французским акцентом и имел массивный квадратный подбородок с ямочкой посередине.

– Что ж, лучше поздно, чем никогда, – проворчал шотландец, почесывая зад. – Не пора ли начинать? Самое время собакам увидеть кролика.

– Согласен, – сказал Билл, положив блокнот на шкаф. – Напомню правила, джентльмены. В принципе, если моя жена не против, возможно все. Последнее слово за ней. Она скажет остановиться – вы остановитесь. Она чего-то не хочет – вы этого не делаете. И у нее есть стоп-слово. Точнее, два.

Высокий каблук. Если она говорит «высокий каблук», значит, она дает вам знать, что все по-серьезному. Надеюсь, это понятно. Если она говорит «стоп!» или «нет», вы можете не обращать внимания, но если после этого вы слышите «высокий каблук», то нужно остановиться. Всем ясно?

Он взял маленькую видеокамеру «Сони» с функцией записи в HD, из тех, что сохраняют видео на карту памяти.

Мы закивали. Француз снял одежду и выпил бокал вина. Несмотря на лишний вес и кожу, усеянную маленькими коричневыми родинками, он вел себя совершенно непринужденно. Я не мог удержаться, чтобы не сравнить члены. Должен сказать, что у меня был средненький, а у Маски собаки, вне всяких сомнений, самый длинный. Его член больше подошел бы шетландскому пони средних размеров. У шотландца оказался самый маленький, размером, формой и цветом напоминавший небольшую морковку. Но ведь размер не имеет значения, верно? Шучу. Конечно, имеет, и каждая девушка, которая говорит обратное, – лжет.

Билл указал на вазу с презервативами, стоявшую у кровати.

– Я получил ваши медицинские справки и могу заверить, что моя жена здорова, поэтому вам решать, пользоваться презервативами или нет.

– Ненавижу эти штуки, – проворчал шотландец.

– Я тоже, – сказал Билл. – Ну что, приступим к делу? – Он подошел к ванной, постучал в дверь и приоткрыл ее. – Мы готовы к твоему выходу, дорогая, – сказал он.

Она вышла из ванной. Я беспокоился, что фотографии, которые я видел, могли быть обработаны фотошопом, но если уж на то пошло, она оказалась даже сексуальнее, чем на фото. Она была высокой для тайки, а туфли на шпильках делали ее еще выше, с очень белой кожей и длинными черными волосами, пригодными для рекламы шампуня и кажущимися еще чернее по контрасту с белым халатом, который она носила.

У нее изумительные скулы, и когда она выскользнула из халата, я увидел, что ее кожа совершенно безупречная, гладкая, мягкая и белая, без растяжек или татуировок. Она определенно никогда не рожала, но я подозревал, что над ее лицом немного поработали, потому что ее нос длиннее, чем встречается у таек, даже у таек с китайской кровью, которая у нее, очевидно, была. Она улыбнулась нам, а затем склонила голову и сделала «вай», сложив руки, словно в молитве. Боже мой, как же это было сексуально, учитывая то, что она осталась полностью голой, не считая туфель.

Великолепная грудь – большая, полная и величественная, а живот плоский, как стиральная доска. Билл не солгал, что жена регулярно ходит в тренажерный зал – такие формы не появляются сами по себе.

Она легла, лукаво улыбаясь. Издав хриплый звук, шотландец вскочил на кровать и сунул член ей в лицо. Она открыла рот и тут же взяла его, царапая мужчине грудь длинными ногтями и широко распахнув глаза. Клянусь, ее взгляд светился от удовольствия, когда, тихонько постанывая, она делала это.

Зарычав, как собака, француз бросился на кровать и облапал ее груди. Билл схватил видеокамеру и начал снимать. Подавшись вперед, я столкнулся с Волосатым, который шагнул в тот же миг, что и я. Мы зашлись нервным смехом, никто из нас, полагаю, не привык касаться голых мужчин.

– После вас, – сказал я, пропуская его.

– Нет уж, – ответил он, отступая назад. У него был манчестерский акцент, немного походивший на акцент Ноэла Галлахера из Oasis.

Я усмехнулся и полез на кровать. Жена Билла усмехнулась в ответ и подползла, чтобы отсосать у меня, продолжая сжимать в правой руке член шотландца. Ее длинные ногти были выкрашены в кроваво-красный цвет. У меня перехватило дыхание, когда она взяла у меня в рот. Хороша. Боже мой, как же она хороша!

Это продолжалось часами. Час за часом. Спасибо тебе, Господи, за виагру. Жена Билла была столь же ненасытна, как и все мы. Она принимала нас по одному, по двое, по трое за раз, в какой-то момент она очутилась на мне сверху, пока шотландец драл ее в задницу, при этом она ублажала Оборотня ртом, сжимая в руках орудия еще двоих парней, словно лыжные палки. Понятия не имею, куда девался шестой, зато знаю, что Билл стоял у кровати с видеокамерой и запечатлевал все для потомков.

Она не отказала нам ни в чем. Парни входили в нее, над ней, в ее волосы, в зад, в рот. Она просила еще и еще, хотела жестче, быстрее, дольше. Она мяукала, как кошка, визжала, как визжит от боли щенок, и ревела, как разъяренный бык.

Почти каждый час Билл останавливался, чтобы поменять карту памяти в камере, и к полуночи на шкафу у двери их лежало четыре штуки.

Время от времени нам требовалась передышка. Шотландец выходил на балкон покурить, француз шел в душ, а Оборотень каждые тридцать минут, – хоть часы по нему сверяй, – нарезал линию кокаина. Я принял еще одну таблетку виагры, убрал четыре дорожки кокса и вылакал с полдюжины бутылок пива. Тот парень, что был в маске собаки, сдался до наступления полуночи. Ему стало трудно дышать, и он пожаловался на боли в груди. Бедняга выпил две таблетки виагры, и было смешно смотреть, как он пытается натянуть брюки на эрекцию размером с полицейскую дубинку. Я не заметил его ухода, потому что пристроился к жене Билла сзади – долбил и похрюкивал, как поросенок, тем временем шотландец шлепал ее по заднице и обзывал шлюхой, а Волосатый насаживал себя на ее мягкий, влажный рот.

Оскорблений, помнится, было выше крыши. Она называла нас ублюдками, дерьмом, насильниками и свиньями. Мы ее – сукой, коровой, шлюхой, а то и похуже.

Она была вся в мыле, как загнанная лошадь, и к полуночи ее глаза остекленели, а рот широко раскрылся, но ей все было мало, она желала еще и еще и не позволила бы нам остановиться, даже если бы мы этого захотели.

Едва перевалило за полночь, когда она пошла на балкон и остановилась там посмотреть на море, а мы стали по очереди охаживать ее сзади.

Все это время она выла, как банши, и я уверен, что прохожие, шедшие по Бич-роуд, не могли ее не слышать. Когда последний парень кончил, я подумал, что на этом все и завершится, но она вернулась в комнату и сделала мужу долгий и медленный минет, пока он снимал ее на видео, а затем снова улеглась на кровать и принялась отчитывать нас, заявив всем нам, что мы сосунки и что, будь мы настоящими мужчинами, то изнасиловали бы ее, заставив молить о пощаде. Мы поймали ее на слове и в течение следующего часа изнасиловали всеми мыслимыми способами, какими мужчина может изнасиловать женщину.

Я ушел около двух часов ночи. Измученный, обессиленный, больной. В это время шотландец, француз и Волосатый все еще жарили ее, и она покорялась всем их желаниям.

Мне не сказали «пока», не пожелали удачи, да что там: даже не взглянули в мою сторону – уж слишком все были увлечены трахом жены Билла. Уходя, я прикарманил одну из карт памяти. Знаю, что поступил неправильно, что это воровство, но я подумал – какого черта, я одно из главных действующих лиц и заслужил этот сувенир. А еще я подумал, что у Билла и так предостаточно видео, чтобы смотреть его в ближайшие годы.

Войдя в лифт, я снял маску и, оказавшись на улице, бросил ее в мусорный бак, а через пять минут сидел в своем такси, взявшем курс на Бангкок, и едва боролся со сном.

На следующей неделе я приступил к новой работе в Сингапуре. Я трудился по многу часов и отдавал этому всего себя, сознавая, насколько важно с первого дня произвести хорошее впечатление. Если не считать случайного посещения Башен Орчарда, известных среди местных жителей как Четыре этажа шлюх, – снял там кое-кого за компанию, – я был едва ли не образцом целомудрия. Через неделю я поймал себя на том, что открываю «Крейгслист», чтобы посмотреть, не предлагает ли Билл свою жену снова. А еще я смотрел видео, и это возбуждало почти так же, как и съемка в нем. По сути дела, это стало традицией – вернуться домой в полночь после закрытия Лондонской фондовой биржи, откупорить бутылку пива, лечь на диван и смотреть запись на большом телеэкране. Признаться, я пытался дозвониться Биллу на мобильный, но телефон был выключен, и тогда я послал электронное письмо, в котором спросил, не хочет ли он устроить матч-реванш, – оно так и осталось без ответа.

Если честно, – а как я уже говорил, все сказанное мной есть святая правда, – та ночь не выходила у меня из головы. Несомненно, это был лучший секс в моей жизни. Не знаю, причиной ли тому маски или кокаин, или то, что я оказался с незнакомыми людьми, а жена Билла была столь ненасытна, – но ничто из того, что со мной происходило ни до, ни после, не шло с этим ни в какое сравнение. Воспоминания и видео стали мучить меня, возвращая к тому, чему не суждено повториться. Я понял: что бы ни случилось со мной впредь, ничто не сравнится с теми сексуальными переживаниями, которые я испытал с женой Билла. А вскоре, через два месяца после того, как я начал работать в Сингапуре, Билл и его жена вновь появились в моей жизни, и обстоятельства их появления были совершенно неожиданны.

Компания организовала для своих основных клиентов перелет на двухдневную презентацию в Сингапур – их разместили в пятизвездочном отеле «Фуллертон» близ устья реки Сингапур и водили в лучшие бары и рестораны города, стремясь представить в наилучшем свете то, что мы считали самыми выгодными инвестициями в регионе. Мы устраивали посещения предприятий и встречи с государственными чиновниками и экономистами, провели ряд презентаций и показов.

Так поступает большинство брокерских компаний; клиенты получают полностью оплаченные выходные, а мы – удобный случай выхваливать свой товар, оставшись с ними с глазу на глаз.

Мероприятие открывалось в четверг, что давало гостям возможность продлить свой отдых в выходные, если они того пожелают, – за счет нашей компании, разумеется. Гости съезжались весь день, и наша первая встреча состоялась вечером в люксе «Фуллертона». Элегантные официанты скользили с подносами с канапе и разливанным морем марочного шампанского.

Я увидел их, когда жевал кусочек копченого лосося на маленьком бублике.

Во время нашей последней встречи лицо Билла закрывал чулок, и я сперва не узнал его, но не узнать его сногсшибательную жену я не мог. Низкий вырез черного платья выставлял напоказ ее удивительные груди, платье не доходило несколько дюймов до колен, открывая ее потрясающие ноги. Она была на шпильках и с крошечной золотистой сумочкой, на ее шее висел внушительный бриллиант на тонкой золотой цепочке, а запястье украшал осыпанный бриллиантами «Ролекс». Почти все мужчины обернулись, чтобы посмотреть на нее, когда она входила в комнату под руку с Биллом. Он был в черном костюме «Хьюго Босс» и тоже с «Ролексом». Ему где-то под шестьдесят, и без чулка он оказался привлекательным мужчиной, похожим на Алека Болдуина, с чуть более седыми, чем у него, висками.

Он подошел к одному из топ-менеджеров нашей компании и пожал ему руку, а затем представил свою жену. Она тоже пожала руку и улыбнулась мягким, теплым ртом. Я почувствовал, что возбуждаюсь от нахлынувших воспоминаний. Она стоит на балконе и стонет на ветру, а мы долбим ее сзади. Я вздрогнул.

– Она – это нечто, не так ли?

Я обернулся и увидел Роберта Тама, улыбавшегося мне.

– Чертовски красива, – сказал я. – А кто это с ней?

– Билл Мейвезер, – ответил он. – Он живет в Дубае. Запустил инвестиционный фонд для одного шейха. Работает за процент и ворочает миллионами. Хочешь, познакомлю?

– Ты что, его знаешь?

– Я знаю его многие годы, – сказал Роберт. Он пригубил шампанское и причмокнул губами. – Но особых дел мы с ним не ведем. У него есть свои любимчики, и попасть в его ближайший круг дьявольски трудно.

– А я ведь мог бы немного пошаманить над этим, – сказал я. Я почувствовал, как колотится мое сердце. Распорядись я ей правильно, карта памяти, что я прихватил с собой из отеля «Сэнди Спринг», может сотворить настоящее волшебство, которое понадобится, чтобы убедить старого доброго Билла позволить мне войти в его ближайший круг.

– Его ничем не пронять, – сказал Роберт. – Всегда заключает сделку в свою пользу и не берет пленных, поэтому арабы его и любят.

Вращая бокал с шампанским, я глазел на ноги жены Билла и ее ладный зад. Я хотел рассказать Роберту о том, что я делал с ней и что она делала мне, но это был секрет, которому лучше всего остаться между мной, ей и Биллом.

– Думаю, у меня есть кое-какие рычаги, – сказал я.

– Рычаги? – усмехнулся Роберт. Он указал бокалом. – Ты имеешь в виду жену Билла?

– Что? – Я повернулся и посмотрел на него, раскрыв рот.

– Забудь, все это знают о ней, – сказал Роберт.

– Знают?

Роберт кивнул.

– Все знают, и все молчат. Это ведь его дело, верно? Его постель, и ему в ней спать.

Я кивнул, а мысли вихрем кружились в голове. Черт возьми, неужели все знают, что случилось в отеле «Сэнди Спринг»? «Похоже, что так», – ответил я сам себе.

– Красивая. Дьявольски сексуальная.

– Тайка, – сказал я. – Вероятно, тайка с китайской кровью.

– Там собраны самые лучшие, – сказал он, и я нахмурился, не понимая, что он имеет в виду. Он не заметил моей растерянности и продолжал говорить, оглядывая ее с ног до головы. – Она работала в «Казанове», баре в «Нана Плаза», – сказал он. – И, очевидно, была там одной из звезд.

Я чуть не поперхнулся. Я знал бар «Казанова». Знал, хотя никогда не бывал там. Завидев навязчивых ледибоев с чрезмерным макияжем и огромной силиконовой грудью, я спешил отвести взгляд. Я никогда не был любителем трансов.

– Билл встретил ее лет десять назад, еще до того, как она все это сделала.

В общем, в ту пору она была парнем с длинными волосами, – Роберт усмехнулся и осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что его никто не слышит. – Он оплатил все. Гормоны для кожи, новую грудь, пластическую операцию на лице, коллаген для губ, и, наконец… – Он сымитировал ножницы пальцами правой руки. – Ей отрезали. Или ему. Сделал это в Швейцарии один из лучших хирургов мира. И, по-видимому, теперь у нее штучка не хуже настоящей, не считая того, что по-прежнему нужны лубриканты.

Лубриканты? Именно. Это объясняло лубриканты, лежавшие у кровати.

– С тобой все в порядке? – спросил Роберт, сжимая мне плечо. – Ты выглядишь так, словно увидел привидение.

Я покачал головой.

– Все хорошо, – сказал я.

– Так что никаких рычагов нет. Все знают. Это секрет, который все знают, но держат при себе. Каждый делает свой собственный выбор в жизни, не так ли?

Я кивнул. Да, все именно так. Мы делаем выбор, и нам с этим жить.

– А она ничего, как ты считаешь? – Я кивнул. Да, она ничего.

– Хотя не уверен, что смог бы ее натянуть, – сказал Роберт, хлопнув меня по спине. – Не зная, что раньше она была парнем. А ты? Натянул бы ее?

– Нет, – ответил я. – Этому не бывать.

– Некоторые считают, что ледибои трахаются лучше всех, – сказал Роберт, сжимая мне плечо. – Говорят, кому же знать, чего хочет парень, как не другому парню. Как думаешь? Это может быть правдой?

– Нет, мне нравятся девушки, – ответил я, чувствуя, что мне трудно говорить. Во рту пересохло. Я залпом осушил бокал, но сухость в горле не прошла.

– Как и всем нам, – сказал Роберт. – И все же каждому свое. Билл счастлив, и это главное. О вкусах не спорят, так ведь?

– Так.

На этих словах Роберт еще раз хлопнул меня по спине и пошел поболтать с Биллом и его женой.

Ничего не попишешь. Все мысли о карте памяти как о рычаге влияния на Билла оказались тщетны. Я пребывал в замешательстве. Да еще в каком! Я мог думать только о том, что самое глубокое сексуальное переживание в моей жизни случилось в одной комнате с восемью мужчинами.

И вот еще какая штука, вот что занимало меня больше всего: мне было наплевать. Совершенно наплевать. Тот факт, что жена Билла оказалась транссексуалом, меня ничуть не взволновал. Я продолжал смотреть и пересматривать видео. Продолжал заходить на «Крейгслист», уповая на то, что Билл объявит матч-реванш. Продолжал переживать заново ту ночь в отеле «Сэнди Спринг» – каждый миг, позу, оргазм.

Я так долго витал в своих грезах, что совсем запустил работу. Роберт пригласил меня для беседы и сказал, что, если ничего не изменится, он будет вынужден со мной расстаться. Я не предоставил ему такой возможности. Я подал заявление о приеме на работу брокером в Бангкоке и был принят. С зарплатой в два раза меньше и без пособия на оплату жилья, но это не имело значения. Мне просто хотелось жить в Бангкоке – на тот случай, если жена Билла пожелает повторить все снова.

Вот почему я сижу здесь, в бизнес-классе, и пью это очень недорогое шампанское, направляясь обратно в Страну улыбок. Уверен, что когда-нибудь, рано или поздно, жена Билла пожелает сделать это еще раз, и когда такое случится, я хочу быть там. А если она не… ну что ж, может быть, я и зайду в «Казанову» посмотреть, что там есть.