Неудавшийся поход 5

Внимание!!! Aufmerksamkeit!!! Attention!!!
Всем не достигшим половой и нравственной зрелости КАТЕГОРИЧЕСКИ  не рекомендуется читать ниже изложенное во избежание получения тяжких моральных и этических травм!!!
***
Часть 5
И было утро, и в вулканических сполохах целомудренного восхода родился омытый щедрыми росами новый день.
Никто из нас этого не увидел. Проснулся я радостным и окрыленным часу в десятом. Рыжий зайчик безмятежно посапывал на моей груди, рука так и покоилась на его плечике. Богдана не было. В воздухе стоял крепкий дух мужеского пота и спермы. Осторожно выбравшись из нашего траходрома, я склонился над усыпанной веснушками белоснежной попочкой. Развороченное очко паренька сочилось спермой, которая расплылась на простыни целой лужицей. Да уж, досталось ему накануне. Интересно, это ж сколько раз кончал в него наш неистощимый старшОй? Укрыв паренька одеялом, я натянул шорты и прихватив мыльно-рыльные принадлежности, бодро отправился к умывальнику.
База была безлюдна. Умывания показалось маловато, и я отправился к бассейну. Оглядевшись, быстро оголился и нырнул. Остывшая за ночь вода, обожгла кожу ледяными иглами и я рьяно заработал руками, нарезая круги вдоль бортов, пока не затих на десятом. Выскочив на берег, быстро растерся до покраснения и обвязав бедра мокрым полотенцем, вернулся в домик. Рыжик продолжал дрыхнуть. Одевшись, развесил на просушку полотенце и понес в кухню свой зверский аппетит. Поставил на плиту чайник. Нарыл в холодильнике яйца с ветчиной и принялся стряпать яичницу. Когда она и чай были готовы, появились помятая Анюта и дружок Вити, оставленные, как оказалось для приготовления на всех ужина. Остальные ушли в горы. Анюта справилась о нашем самочувствии. Богдан сообщил всем, что рыжик вечером, гуляя у ручья, поскользнулся на кругляше, упал и сильно повредил копчик. Меня же старшой оставил типа присмотреть за «болезным» и при необходимости вызвать на базу медицинскую помощь.
Обрадовавшись про себя изобретательности Боди, я уверенно подтвердил его легенду и собрав завтрак на поднос, отправился в колыбу. Малыш продолжал мирно посапывать в постели. Склонившись, легко потрепал его за плечо – ни гу-гу. Румяное личико, прижавшись щекой к подушке, выглядело совсем еще ребячьим. Сочные припухшие темно-розовые губы были приоткрыты, и я едва сдержался от того, чтоб присунуть им свой упругий леденец. Завтрак остывал. Я прилег к пареньку, нежно обнял его и впился в их мягкую влажность крепким поцелуем. Изумрудные глазки распахнулись, Витек отстранился, засиял белоснежной улыбкой и принялся осыпать мое лицо быстрыми поцелуями.
- «А почему ты уже одет… и куда пропал Богдан?» - сонно потянувшись и удивленно озираясь, сипло и тихо спросил он.
Я вкратце известил его о последних новостях.
- «Ура! – по-детски засиял он – значит мы весь день будем вместе!»
Усевшись, он попытался встать, но тут же свалился обратно. Лицо исказила гримаса острой боли.
- «Оо-й, как болит! Я словно изломан весь… Кирюшка, но… мне надо… в туалет» – пролепетал, смущенно заливаясь красным.
Обняв, я погладил его ласково по щеке и успокоил, что все устрою. Подняв на ноги, завернул в чистую простыню, взял на руки и отнес в кусты, не желая светиться с ним по всей базе. Малыш отдал мне свое «одеяние», присел и стал тужиться, низко опустив рыжую головку. Из стручка его хлынула упругая струя, а из попки ничего, кроме белесых сгустков не появилось. Поморщившись, он промокнул все салфетками, которые мы прихватили на выходе. Поднял его, вновь укутал, и отнес обратно. Вернувшись, принес из кухни теплой воды и заперев дверь, помог обмыться. Затем еще смазал кремом воспаленное очко и сполоснул руки. Наконец мы засели за безнадежно остывший завтрак. Проглотив его кое-как, я наполнил стопки коньяком. Выпили, закусили поцелуем. Открыл окно для проветривания колыбы, раздевшись легли и укрылись одеялом.
Подремав немного, рыжик стал вертеться, забрался на меня и принялся за свое любимое дело – гладить, лизать и целовать мои лохматые телеса. Я плавал в волнах неги, предоставив ему полную свободу. Не прошло и четверти часа, как все старания сосредоточились на обожаемом им органе. Спокойно и трепетно он ласкал его как только мог, пуская в ход пальчики и губки, язычок и зубки. Он вбирал его наполовину, сосал и заглатывал, качал и оттягивал яйца. Почувствовав железное напряжение ствола, от задвигал головой, мощно сося и когда я содрогнулся в конвульсиях оргазма, вобрал до самого корня, зарывшись лицом в лобковые джунгли. Дождавшись конца извержения, Витек принялся тщательно очищать его, успокоился наконец, уложил голову мне на живот и затих, так и не выпуская сладкий и мягкий кончик изо рта.
Из дремы нас вывел деликатный стук в дверь. Сорвался, быстро привел все в порядок и открыл. На пороге с тарелкой, заполненной бутербродами и большим чайником в руке, стоял юный русак. Робея и заглядывая за мое плечо он тихо произнес:
- Я тут это… короче, Аня… мы вам тут бутеров настрогали для перекуса… Как он?
Я отклонился, открывая вид на спящего рыжика.
- Как видишь, спит еще. Мы вчера тут усовершенствовали немного… постель… Ночью так теплее. Витек эта… мерзляк. Вот, решили, э-э-э...
Осмотрел я его, крови нет, но ушиб сильный. Синяк точно будет. Ну, я там того, копчик ему «Спасателем» смазал. Ходит пока с трудом, но думаю к походу поправится. В обед и вечером еще смажу, а как вернутся все, попробуем походить.
Он еще глянул на посапывающего парня. Стрельнул быстрым ревнивым взглядом, кивнул и уже разворачиваясь добавил:
- Аня сказала, чтоб вы к обеду на кухню заскочили. Она вам че-нить еще состряпает.
За его спиной издали замаячила фигура директор, направляющегося к нам. Прикрыл дверь – нечего ему на наш траходром пялиться – и двинул навстречу. Подошел он, поздоровался и с лукавой озабоченностью затараторил:
- Слышал, у вас тут беда приключилась. Ая-я-й! Бедный мальчик. И как жиж это он так неловко? Нормально все? Ага-ага… ну вот и славненько. Травматолога часом не требуется, нет? Слава богу! Крови, гришь нет… штож он так неловко, на самый копчик-то!.. Ну, смотри, ежели крем там какой Специальный, заживляющий надо иль еще че, так я племяша на скутере в поселок отправлю. Ровесник вашего. Он у нас тут тоже иногда проводником подрабатывает. СтОит, говоришь? Ладно, счас я тогда его вызову. А сам-то ты как - подсобила клизма? Рад, что смог помочь.
Я поблагодарил директора за заботу и уверил, что рассчитаюсь с парнем за крем. Предупредил, что клизму пока попридержу. Попрощались, и я вернулся в домик. Директор, окинув меня хитрющими глазками, тоже отправился в контору.
В домике я разбудил малыша и сказал, что надо бы перекусить. Он заныл было, что не голоден, но я настоял на том, что поесть надо. Пока Витек вяло жевал бутер, я смолол за милу душу почти все, оставив ему парочку и настояв, что съесть он их должен обязательно. Разлил по кружкам еще горячий травяной чай. Выпили и я, собрав накопившуюся посуду, отнес на кухню и помыл. Почти полный чайник пока оставили у себя.
Когда вернулся, рыжик через силу запихивал в себя последний кусок бутера, запивая чаем. Послушный птенчик. Закончил и прилег. Придвинулся я к нему, обнял, поцеловал в щечку и умиротворенно принялся рассказывать о себе. Паренек также поделился своей коротенькой биографией, дополнив уже то, что я знал. Сказал, что тягу к парням ощущал еще с детства, но тщательно скрывал ее ото всех.
Особенно ему нравился один спортивный мужик-кавказец из соседнего дома, живший напротив их квартиры и ежедневно по утрам делающий зарядку на балконе летом в одних боксерах. Парень, часто прячась за шторой, тайно любовался его мускулистым поджарым телом с пышной растительностью. Иногда по выходным, выгуливая своего пуделя, он встречал его и в ближнем парке за пробежкой. Знакомы они не были. Лишь однажды он помог дядьке дойти до дома, когда тот во время пробежки подвернул ногу. Сосед тогда приобняв пацана мускулистой лапой, доковылял с его поддержкой до своего подъезда, потрепал по голове и горячо поблагодарил за помощь, заметив, что пареньку тоже стоило бы подкачаться.
– Дэвушки, ани силных парней лубят, малчик. Запомни! У тибе ж верна давно уж в штанах вирасла всьо. Встает на пышный попа, а? Да нэ рабей ты, эта у всех так в моладасти. У мине в тваи годы знаишь как стаяла! Вах! Аж вспаминат страшна! Па десят раз в ден драчил, аж *** гудел - рокотал он, жизнерадостно улыбаясь.
Витек полуобняв навалившегося на него кавказца за талию по дороге к дому, дрожал и млел от мощного его тела и ядреного духа потного самца. С неделю потом передергивал не раз за день, вспоминая свои от него ощущения. Стал даже было бегать по утрам, подтягиваться на турнике, качаться отцовскими гантелями и отжиматься от пола. Они еще пару раз встречались во время пробежек, но темп кавказца был слишком быстрым для пацана и, кроме кратких приветствий ничего между ними больше не было.
С поступлением на истфак, парень, увлеченный учебой, забросил зарядку с пробежками, обходясь парами по физ-ре. Конечно же и в школе, и в универе он западал то на одного, то на другого красавчика, но всегда без какой-либо взаимной симпатии. Тусить и знакомиться в клубах и барах ему никогда не хватало смелости и если кто-то и дышал на него неровно, Витек этого не замечал.
Полежали немного молча.
- А на тебя Кир, я еще на выезде запал. Если бы не Дрон, сам той ночью к тебе подсел бы, прикинувшись бухим. Решился я - будь, что будет. Думаю, хоть прижмусь, да пообнимаю - во сне типа… Такой ты весь… классный и… теперь знаю - добрый. Я когда ночью там вас с Дроном увидел, расстроился было. А потом наоборот обрадовался что ты тоже с парнями можешь, значит и не ославишь, даже если и не захочешь меня… Ну, а когда в бутылочку мне подфартило круто, тут уж я и не сдержался. Ребята ж всё равно поддатыми были, да и целовались со всеми.
- Да уж, малец, что-что, а целоваться-лизаться ты ох как любишь! И я от этого тащусь… Ток вот и Дрюха мне тоже люб, уж не ревнуй. Он тоже добрый. Сказал, что и ты ему понравился. Так что сам рассуди, если подъезжать будет. А я и ревновать не стану. Да и Бодя наш – тоже мужик мировой. С пониманием. Со мной даже сосался ночью, пока ты нас снизу нежил. Как он Витек, понравился тебе?
Парень зарделся было смущенно:
- Ну как, как… Раз уж засек он нас, куда ж уже деваться-то было … Хорошо, хоть кипеш не поднял... Понравился… он тоже сильный такой весь. Ты как уснул, он наверное раза три меня еще натянул и гладил и целовал в губы - не брезговал. А как он в меня кончил, когда я на тебе скакал! У-ум!!!
Не буду я от него бегать, если еще захочет, хотя ты мне больше нравишься. Ты не против? А с Дроном не знаю даже… боюсь я его. Такой он огромадный! И болт у него толстенный как бревно. Разорвет мне точно все… я и твой-то едва в рот впихиваю…
Возбудились мы неслабо от этих горячих тем. Рыжик уже добрался к моему хрену и принялся ласкать его, когда вспомнился разговор с директором, и я нехотя отстранил парня, объяснив что к чему.
Натянул шорты, заправил головку под резинку, влез в широкую майку и, открыв дверь выглянул наружу. Везуха – как раз вовремя. От ворот навстречу мне двигался крепыш в джинсах, черной майке на шлейках с белой каймой, и таких же кроссовках с белоснежным пакетом в руках. Чернявый, высокий, накачанный, с уверенным взглядом прищуренных от яркого света, глубоко сидящих под соболиными бровками черных глаз, это был совсем юный еще мужчина с пышной шевелюрой блестящих волнистых волос.
Под крупным носом его темнела узенькая полоска усиков, обрамляющая чувственный рот, растянутый в легкой ухмылке. Крепкие челюсти устилали густые шелковистые баки. Майка сидела на нем как влитая, обтягивая сильный широкий торс с рельефным прессом и выпуклой грудью в ложбинке которой темнели ранние, пушистые заросли. Руки лоснились мощно развитыми дельтами, трицепсами и бицепсами, не менее мускулистые предплечья укрывала легкая темная паутинка волос. Джинсы плотно облегали сильные, слегка кривоватые ноги, меж которых высился довольно приличный бугор. Подходя, он окинул меня оценивающим взглядом молодого самца, чуть больше растянул сочные губы в улыбке, и заговорил свежим юношеским баритоном с хрипотцой:
- Здравствуйте, это вам нужна мазь? Дядя говорил, что тут парень задницу зашиб. Вам. Ну вот – я уже привез. Возьмите».
- «Спасибо. Сколько я должен?
Он назвал сумму, я оставил пакет в колыбе и вернулся к нему с деньгами. Парень при моем приближении, поднял вдруг руки, и, сцепив их в замок над головой, потянулся со вдохом всем телом. По бокам торса тут же вздулись крылья широчайших. В подмышках открылись густые черные кустики. Короткая майка его при этом задралась до середины живота, открывая кубики пресса, увитые густыми зарослями, особенно чернеющими книзу. Низкий пояс джинсов располагался на уровне лобка, едва прикрывая корень его хрена. Расслабившись, он подошел вплотную, обдавая меня своим свежим, пахнущим парным молоком дыханием. Сунув деньги в карман, глянул пронзительно. Где-то в глубине карих глаз чувствовалось бурлящее сладострастие. Взгляд манил и завораживал.
- Как он, нормально?.. Ну глядите, если че еще понадобится, обращайтесь - всегда буду рад… А может и сейчас чем помочь?
Тыльная сторона его крупной ладони будто невзначай коснулась моего лобка с напряженным стволом, так и остававшимся зажатым широкой резинкой шорт и укрытого майкой. Парень слегка отдёрнулся удивленно и в глазах его полыхнули огоньки страсти.
Да, этот бычок был если уж не в теме, так явно посвященным в нее и сочувствующим. Эх, будь сейчас один, уж я точно бы нашел каким местом и как он мог бы мне помочь! Но, увы, в домике ждал рыжий одуванчик, и бросать его пока, даже ненадолго, я не хотел. Потому также прямо глядя во влекущий омут глаз юноши, и замечая острый язычок мотнувшийся по верхней губе, я ответил твердо, хотя и слегка севшим от возбуждения голосом:
- Спасибо, дружок. Думаю, мы тут и сами... как-нить. Но если возникнет… нужда, я тя сразу кликну. Обязательно. Жаль конечно, что послезавтра мы от вас отчаливаем. Но, что уж тут попишешь, видно судьба.
- И мне жаль. Вы мне сразу понравились. А знаете что, приезжайте к нам в следующем году. Или еще лучше - на этот Новый год. Зимой у нас тоже весело. Но живут все только в главном корпусе. У нас там 4 комнаты большие и печи есть. На базе ведь и просто так жить можно, без походов. Готовить только некому. Да в этом уж я бы вам точно помог. У мамки все научился. И борщ и голубцы могу. Да и в недальний поход сходить можно денька на 2-3… Я ж тут вырос, все крутые места знаю. А я с дядей Остапом договорился бы – он с вас и цену божескую за проживание снял бы. Вот. Надумаете, так на мобилу мне позвоните – а я вас ждать буду. Хотите номер свой дам?.
Мотнулся я за айфоном, забил его номер. Заодно познакомились и разошлись. Иваном он звался.
Вернулся я к Вите, сожалея про себя, о том, что вот парень какой классный, да вряд ли нам еще когда пересечься удастся. Торчок мой от знакомства лишь окреп. Заперев дверь, разделся и тут же к рыжику завалился. Принялись мы ластиться да сосаться. А когда уж Витек долбак мой обхаживал да к экстазу подводил, признаюсь – перед внутренним взором так и проскальзывали мужественное лицо Вани, да торс его молодецкий…
Спросите, а как же Витя, в тот миг тебя ублажающий?
А любил ли я его хоть сколько? Скорее нет. Не знаю, стал бы ли я самостоятельно добиваться его близости при других обстоятельствах. Просто сошлись так звезды, что он избрал меня своим проводником в огромный мир голубого секса и любви. И я, стараясь не слишком ранить юную душу, вел его тропой познания обстоятельно и от души.
Гораздо ближе мне тогда, до знакомства с Ваней, был Андрей. И совсем не из-за его выдающейся внешности. Она, как по мне, всегда была вторична. Искренность, непосредственность, глубина чувств, умение всецело отдаваться любви и страсти, отвага быть самим собой в любых обстоятельствах, умение любить и дарить любовь во всех ее проявлениях – вот что ценно.
Андрей, как и я очевидно, не имел определенного типажа своего партнера и равно увлекался томными юношами, эпатажными котиками, метросексуалами, качками и зрелыми самцами, парнями в форме и представителями богемы.
Отдыхая в колыбе рядом со своим рыжиком, я и понятия тогда не имел, какие люди и события уготованы нам судьбой на ближайшие дни.

(Продолжение следует)…