Лицо смерти

Лицо смерти
Рассказ




  Я сидела на своем рабочем месте секретаря и  перебирала бумаги на столе, которых за утро уже скопилось предостаточно. Шеф подписал почту, я только что забрала ее и теперь раскладывала стопочками по адресам, собираясь вносить все в разносную книгу, которую курьер должна будет забрать, чтобы  разнести по адресатам. Работа эта рутинная, она требует только внимательности, чтобы нужный документ попал в итоге к своему исполнителю. После того, как я разложила документы, я их привычно записала в разноску, вложила документы туда же, закрыла разносную книгу и положила ее на правый дальний угол стола, откуда ее заберет курьер.

  Теперь надо  внести в  компьютер то, что уже успело прийти с утра. Это документы и письма, которые передавали с оказией или самолично руководители  или секретари их. Такие документы собираются в течение дня, заносятся в специальную программу входящих документов в компьютер, к ним присоединятся  те  письма, которые принесет почта к обеду или сразу после обеда, а к концу рабочего дня я положу  эти бумаги, предварительно вложив из в папку «На подпись» ,  на левый ближний угол стола моему шефу в кабинет.

  Я уже давно работаю секретарем и для меня эта работа не представляет никакого труда. Это лишь незначительная часть того, что мне приходится делать каждый день. И это рутина, я уже говорила. Есть еще творческая часть. Это когда начинается непосредственная работа с шефом. У моего шефа, который руководит районом, очень широкий круг обязанностей. В связи с этим ему приходится общаться и решать различные вопросы с большим количеством людей. Звонки бывают  в разные места и у нас в районе и далеко за его пределами, практически по всей стране. Шеф передает мне распоряжения соединить с кем-нибудь по телефону секретарь-директор и вот тут начинается мое творчество. Зачастую нужного человека не оказывается на месте, но его надо найти очень быстро  и хорошо, если его мобильный  у меня есть,- это касается очень удаленных звонков. Но мне надо сделать это быстро и наверняка, от  моей скорости может зависеть решение  вопроса и настроение моего шефа. Я чувствую большое удовлетворение, когда справляюсь с задачей. Телефонные номера по району я знаю наизусть, поэтому многие, зная это , звонят мне  и спрашивают, как в справочном бюро, как позвонить в ту или иную организацию. Я отвечаю с удовольствием. Во-первых, выручаю человека, во-вторых, лишний раз повторяю пройденное, тогда оно лучше держится в голове. Особенно интересно звонить военному начальству; там определенная система каких-то паролей, позывных, дежурных, черт голову сломит, но в конце концов обязательно попадаешь на того, кто нужен. Многие знают меня по голосу, я их тоже  узнаю, ведем себя как старые знакомые, хотя не виделись ни разу. Нравится мне звонить в известные фирмы, которые не исчезают с телеэкранов, с их руководителями у меня почти что панибратские отношения, потому что мой шеф очень уважаемый человек  и это невольно распространяется на меня.  Я никогда не перехожу границу в разговорах  с начальством разного уровня, но они всегда чувствуют во мне профессионала и относятся соответственно.

  Сейчас в кабинете  шефа сидит заведующий районо , вопросы у него серьезные, они беседуют  уже минут сорок. Я переделала  всю утреннюю работу  и у меня образовалось окно, можно поболтать с водителем шефа Борькой , который скучает в приемной  у окна и ждет, когда же я отвлекусь.

-  Ну, рассказывайте,-  поднимаю  я голову от стола с бумагами, которые уже лежат в папках, а передо мной лишь рабочий журнал и телефонный справочник  «Золотые страницы».

  Борька не успевает мне ответить и застывает с приоткрытым ртом, глядя на вошедшего в приемную мужчину, я поворачиваю голову от Борьки к двери и вижу мужика странного внешнего вида. Странного выражением лица. Левая рука его опущена вниз и  сжимается в кулак, тотчас разжимаясь. Я понимаю, что он взволнован, перевожу незаметно взгляд на правую руку. Он, тем временем,  делает несколько шагов по направлению ко мне, поднимая правую руку и, к своему ужасу, я вижу в его  руке револьвер дулом мне  прямо в лицо.               

-  Где-то между глаз будет дырка, если он нажмет на курок, - думаю я, стараясь держаться спокойно и не выпуская  из поля  зрения его левую руку, он по-прежнему нервничал. Я чувствую, как у меня пересыхает во рту,  отчетливо рассматриваю револьвер, он немного поцарапанный, - откуда у него оружие, - спрашиваю я   себя и тотчас сама же отвечаю, - да мало ли откуда, на чердаке где-нибудь нашел, вон, какой  поношенный. Эти  царапины придают достоверности револьверу. Я вижу перед собой боевое оружие. Дуло приближается , теперь уже промахнуться трудно, очень уж близко, метра полтора между нами.

-  Что вы хотели? Здравствуйте, -  я говорю внешне спокойно, одна я знаю, что мой язык поворачиватся с трудом, лишившись естественной смазки. При этом делаю вид, что пистолета нет, не вижу я его и все. Тут же мне приходит на ум мысль, что вдруг - это псих, а раз так, то мне ни в коем случае нельзя его злить.
 
  Боковым зрением замечаю, что Борька,  начинает потихоньку двигаться по направлению к двери, а не бросается на выручку ко мне, как я подсознательно ожидала, и благополучно выходит из приемной. Мы остаемся один на один. Я выдавливаю из себя улыбку, смотри, мол, какая я спокойная, и ты не нервничай. Он перехватил револьвер поудобнее и сказал:

-  Мне к председателю надо!- это прозвучало, как сигнал об освобождении, сейчас я  зайду в кабинет к шефу и  только ты меня и видел.

-  Подождите, пожалуйста, спрошу, - я по-прежнему как бы не вижу пистолет, дуло направлено мне между глаз и оно даже не шелохнется. С этими словами я покидаю рабочее место, открываю дверь кабинета моего шефа и захожу к нему.

   Шеф поднимает голову.

-  Что случилось? -  вижу, что недоволен, я нарушила этику поведения, и объясняю:

-  Там к вам мужик один с пистолетом, -  почувствовала облегчение, кажется, спасена.

-  Что ему надо? -  мой шеф никак не осознает серьезность ситуации или не расслышал про пистолет. Я повторяю:

-  Он  говорит , что хочет к вам  и целится мне в лицо, - последнее я произношу на всякий  случай, подсказывая шефу то, что он, наверное, пропустил. Заведующий районо слушает с интересом, но не двигается с места.

-  Ну…, - шеф немного мнется, подбирая слова, - скажите  ему, что я занят сейчас,
-  он продолжает разговор с заведующим районо, а я, видя, что  на меня больше не обращают внимания и испытывая неловкость от того, что присутствую при разговоре, который, возможно, не должна слышать, выхожу из  кабинета шефа опять в приемную, очень надеясь, что мой посетитель  уже ушел.

  Зря надеялась. Он стоял на прежнем месте. Не поднимая глаз, я прохожу за свой стол и только тут опять встречаюсь глазами с дулом револьвера.

-  Ну, что,-  он потряс рукой с револьвером, отчего дуло запрыгало вверх –вниз. Я смотрю на левую руку, рука сжимается до белых косточек и разжимается вновь.

-  Господи, только бы не разозлился и не распсиховался больше, пальнёт же, - долбит мне в голову мысль, я  слегка пытаюсь улыбнуться, у меня, кажется, не выходит и я собираюсь  что-то сказать ему, еще сама не знаю, что.

  В этот момент двери приемной распахиваются и кто-то входит, я не вижу, потому что этот с пистолетом перекрыл мне обозрение, а  посмотреть сбоку -  я боюсь его разнервировать. Но он тоже услышал,  не опуская правой руки положил револьвер во внутренний карман пиджака, повернулся и вышел вон из приемной. Я села на стул.

  Кто-то вошедший у меня что-то спрашивает, я  отвечаю машинально, вскакиваю со стула и устремляюсь вслед за этим мужиком, посмотреть, куда он пойдет. В вестибюле его уже нет, я выбегаю на крыльцо. Борька стоит на крыльце и указывает рукой вдоль  по улице:

-  Туда пошел, - говорит он с улыбкой.  Я ничего не отвечаю, мчусь в приемную и набираю милицию, начальника:

-  Приезжайте, тут  в меня из револьвера выстрелить хотел…,-  на том конце провода бросили трубку, я опустилась на стул, из кабинета шефа  показался заведующий  районо.

-  Что здесь происходит? -  он слегка улыбается,  объясняя, как я думаю, свое бездействие таким образом, мол, не воспринял всерьез.

-  Да ушёл уже   куда-то влево, -  мне  не хочется повторять ему  всю эту историю, я опять встаю со стула, чтобы выйти  на крыльцо. Писк тормозов раздался с улицы, по ступенькам  застучали сапоги, начальник милиции собственной персоной ворвался в приемную, за ним еще двое с автоматами.

  Я  начинаю рассказывать ему, вероятно, слишком подробно, им не терпится бежать, все ясно , а время дорого, мы выходим на крыльцо, здесь опять появляется Борька и показывает, в каком направлении пошел этот мужик. Милиция прыгает в «бобик» и мчит по площади, я возвращаюсь  на рабочее место. Шеф по-прежнему не показывается.

В приемной  появляется Борька.

- Ну, что тут  у вас, - он глуповато  улыбается,  у него хватает мозгов сказать,-  а я смотрю , он с пистолетом!

-  Потому  ты и ушел? -  злость закипает во мне, я, наверное  очень плохо на него посмотрела, потому что он   сник и вышел.

  Спустя несколько минут появился  начальник милиции, здоровый дядька с кучерявой головой, на ней фуражка, она ему идет.

-Ну, что, -  начинает он, как Борька,-  догнали мы его, он в кабинете у редактора сидел. Я успел его всего раз по шее ударить, правда, пока он справку доставал, что псих. А пистолет у него игрушечный был, - попытался успокоить меня начальник милиции, достал из внутреннего кармана  знакомый револьвер и тут же сунул его обратно. Совсем не показалось мне , что он игрушечный, игрушечными я проиграла все  детство, знаю.

-  Как вы?  - запоздало спрашивает он, участливо поглядывая мне в лицо. Я машу рукой, ерунда, мол,  все прошло, -  зайду к шефу, доложу, -  он открывает  дверь кабинета шефа и скрывается за ней.

  А я остаюсь  одна в приемной и начинаю плакать и ничего не могу с собой поделать. Слезы льются из глаз, я плачу от запоздалого страха, от досады на Борьку, оставившего меня один на один с этим психом,  от  трусости моего шефа,  от жалости к себе. Вот сейчас бы убил и все… .

  Вслед за этим приходит  какое-то , сначала я даже не поняла какое, чувство.
  Это чувство гордости за себя. Ведь я же была перед лицом смерти, думала я. Я не встала на колени и не стала просить о пощаде, напротив, я постаралась оценить ситуацию и действовать правильно.  Но почему я вышла из кабинета шефа, сидела бы себе там и все -  вот на этот вопрос я и сейчас не могу ответить.

5 08 11