Слезы у статуи были живые

  Диалог отца с дочерью:
- Ты разочаровался, узнав что я лесбиянка?
- Это моя вина? Когда я развелся с твоей матерью..
- Почему кто - то должен быть виноват?




Сколько это длилось?
Кто в ответе за то, что я открыла глаза?


Мрак. Пространство вокруг сужается.
Границ не видно, но чувствуется их давление. Движения тонут в темном омуте.
Память слепым кротом выискивает спасение.
Защищаясь, вытянутые руки нащупали стену и что-то похожее на оконную раму.
Уже задыхаясь, я разбила ее, озарив себя светом твоих мокрых глаз.
Ты назвала это жизнью.

Комната без единой двери, но с множеством похожих окон.
Из одного к моим ногам упал птенец, гнездом ему служили твои густые волосы.
Ты скромно улыбалась водя пальцами по моим плечам.

В распахнутом ветром очередном окне выросло огненное солнце, заставив меня жмурится.
Выросший ворон, взмахнув крыльями, покинул заточение окунувшись в небеса.
Под твоими пальцами мои крылья не взросли, я тосковала. И многолетние слезы оставили за следующим окном море. 

Я ждала утешения.
Но ты стояла спиной и взгляд твой прикован был к собственному отражению на водной глади.
Голые стопы послушно вели кроткую тебя.
Когда подол легкого сарафана коснулась первая волна,
я впервые услышала свой голос и больше никогда не слышала твоего.

Хотела ли я твоей смерти? 
Сильнее было твоё желание видеть меня другой.. другим.

Голова моя опустилась, притянув за собой небеса. Я выбралась из многовековой паутины, чтобы сплести свою.
Руки открывают запертые двери. Под ногами стелятся дороги. Над головой красуется ласточка, заботливо вьющая гнездо.
Прощу ли я себя за то что оправдала твои надежды, мама?


Мрак. Пространство вокруг сужается.
Границ не видно, но чувствуется их давление. Движения тонут в темном омуте.
Память слепым кротом выискивает спасение.
  - Крепись, малыш! Скоро я назову тебя жизнью. И открою перед тобой много интересных миров.