Бермудская пирамида 3

АФРИКАНСКИЕ СТРАСТИ

 В лаборатории, находящейся в центральной Африке, Михаил Заборцев изучал необычную информацию, устанавливающую связь между вспышками неизвестного заболевания, происходящими в   Африканском континенте, и аномалиями в Атлантике. Эта закономерность была установлена совершенно случайно. Сравнив графики явлений, он обнаружил, их идентичность. Какая могла быть связь между этими физически разнородными, географически отдаленными друг от друга явлениями? 
Ночью он проснулся от  непонятного ощущения. Михаил как будто видел себя со стороны,   в его сознании  стали появляться расплывчатые картины,  принявшие вид ряда формул. Подойдя к столу, и записав цепочку математических символов, он, неожиданно для себя, тут же заснул. Неслышно открылась дверь, и чья-то рука осторожно взяла листок.
Утром Михаил, вспомнив о ночном видении, бросился к столу, однако  там листка  не было. Молодой ученый  пришёл к выводу, что это был  сон, однако, взяв газету, он обнаружил между её страницами лист копировальной бумаги. На газете  отпечатались все расчеты, записанные им ночью. Хотя газетный текст и затруднял чтение, но, зная суть записей, в них нетрудно было разобраться. Однако кому могли понадобиться расчёты?
Когда на землю спустилась ночь, высветившая мириады солнц, ученый  взглянул на луну. «Что, если попробовать наложить графики на  лунный календарь?» Мысль, казалось, была абсурдна, однако Заборцев, возвратившись в лабораторию, и произведя ряд вычислений,   с удивлением обнаружил, что при наиболее близком расположении спутника Земли  вспышки таинственной болезни и катастрофы в районе Бермуд многократно увеличиваются.
«Возможно, масса Луны активизирует некие процессы, приблизительно так, как она влияет на  приливы и отливы. Что ещё, кроме сил тяготения, может воздействовать на явления, происходящие на Земле с такой регулярностью?»
Михаил задумался.
 За стеной послышался шорох. Выйдя из лаборатории, Заборцев  осторожно обогнул стену дома, и увидел своего чернокожего слугу, Маджета, который пытался заглянуть в окно лаборатории. Заборцев  не стал окликать его. «Какой смысл,  –   думал он,  –   заглядывать Маджету в окна, если он свободно заходит в лабораторию для её уборки?» Никаких замечаний слуга не имел, и  за усердие не раз заслуживал похвалы Михаила. Но необычные события заставляли по-иному  взглянуть на вещи.
На следующий день ученый внимательно наблюдал за Маджетом, однако не заметил ничего подозрительного. Слуга заходил в лабораторию только для выполнения своих обязанностей, но, видимо пристальное внимание хозяина не осталось им незамеченным.  Вечером, когда  стемнело, слуга постучался в комнату Заборцева, и, взяв его за руку, молча повёл за собой. Он обогнул дом,  и подошел к окну, у которого  его застал Михаил. «Смотри, хозяин!», –    показал Маджет рукой на угол лаборатории.
Только сейчас Михаил заметил темное пятно, напоминавшее человеческий череп, видневшееся на стене в углу лаборатории. «Это очень плохой знак!» – произнес Маджет. Учёный  и раньше слышал различные африканские поверья, однако до сих пор ему не приходилось с  ними сталкиваться.
– Что это? – спросил он у слуги.  –  Почему я не видел его в лаборатории?
– Это  очень плохой знак,  –  повторил слуга,  –  Только при свете луны он будет заметен.
– И кто же его нарисовал? – снова задал вопрос Михаил.
– Этот знак появляется сам, перед несчастьем. Хозяин, отпусти меня со службы, мне очень страшно!
– Скажи,  это не ты   забрал ночью бумагу с расчетами?
– Да, я их забрал,  –  сразу признался Маджет.   –  Это письмена дьявола, который будит ночью людей и насылает им видения.
– А ты не боишься быть наказанным за воровство? – чувствуя некоторое облегчение, спросил Михаил.
 – Пусть лучше меня накажут за воровство, чем разразится проклятие, насланное демонами,  –  пробормотал испуганный Маджет.
 – Верни мне мой листок, и я прощу тебя!
– Хорошо, хозяин. Листок цел, но разреши мне подвергнуть его очистительному обряду.   
– Подвергай какому хочешь обряду, но верни мне его.
 Маджет исчез, и вскоре вернулся с пропавшим листом, на котором виднелись капли крови.   
– Ты  приносил кровавую жертву? – изумился Михаил.
– Да!   – произнес вдруг Маджет грубым голосом.
 Повернувшись к говорившему, Михаил увидел, как черты лица его слуги исказились, изо рта пошла пена, и он, забившись в конвульсиях, упал. Его тело свела  судорога, ногти скребли  землю,   завывания наводили ужас. Толпа местных жителей окружила бесновавшегося, и шаман произносил над ним заклинания.  Наконец, слуга успокоился,  дыхание стало ровным, и, открыв глаза, он обвел окружающих мутным взглядом. Шаман плеснул ему в лицо какой-то  жидкостью, после чего Маджет окончательно пришёл в себя. Он поднялся, и поддерживаемый своими соплеменниками, удалился в свой дом. Эта  тяжёлая сцена    показала Михаилу, что вокруг него сгущается зло. Молодой учёный зашел в свою лабораторию, еще раз взглянуть на таинственное изображение, но оно исчезло. Вместо него в углу комнаты появился большой паук. Он нетерпеливо перебирал громадными волосатыми лапами, словно пытаясь схватить кого-то. Однако Михаил не стал убивать насекомое, выглядевшее так зловеще. Он закрыл дверь лаборатории, и направился домой.
Цепь ужасных событий преследовала его в этот день. Как только он подошёл к своей двери, чёрная тень с диким криком метнулась в  чащу джунглей. Михаил успел  направить яркий луч фонаря на убегавшего, однако ничего, кроме смутного, размытого силуэта  не смог рассмотреть. Всю ночь учёный не мог заснуть, ему чудились зловещие лица, маячившие в темноте, наполненной таинственными звуками. Наутро он был совершенно разбит, голова болела, тело было словно налито свинцом.
  Как только он вошел в лабораторию,  небольшая стрела вонзилась в стену прямо над его головой.  Михаил бросился к окну, закрыл его, и плотно задернул занавеси. Осторожно вынув стрелу, он осмотрел её. Это было типичное охотничье африканское  оружие,  на наконечнике стрелы  виднелась   смолянистая капля. «Это же  кураре, –   догадался Михаил. –   Достаточно было стреле оцарапать кожу, и смерть не заставила бы долго ждать». Этот яд, нервный паралитик, африканцы получали, смачивая наконечник стрелы в кожных выделениях лягушки, водящейся в джунглях. Невидимые преследователи твёрдо решили не оставлять  учёного  в покое. 

КОМФОРТАБЕЛЬНАЯ ТЮРЬМА

После долгого пути Стоун оказался   у   стоящей на высоком берегу  виллы. Внизу раскинулся  каменистый  пляж. В сопровождении охранников Стоун вошёл в дом, и осмотрелся. Стеклянные стены зрительно расширяли и без того просторные, почти пустые  комнаты. Тут же, словно из воздуха, появилась блондинка.
– А, наконец-то,  –  произнес Стоун, –   вот и домашние животные.
–  Ну, зачем же так,  – улыбнулась женщина. 
–  Простите, я хотел сказать, вот и охрана!
–  И снова вы хотите обидеть меня. В мои функции входит лишь наводить в доме порядок. Так что ни к домашним животным, ни к охране я не имею никакого отношения.
Профессор внимательно оглядел свою собеседницу:
– Классический бондовский тип. Обольстительная блондинка, со всеми атрибутами.
–  Вы уверены,  что я буду вас обольщать? Простите за каламбур, но не обольщайтесь. Получите чистые полотенца, халат, ну и всё, что вам требуется. Я могу разговаривать с вами только на нейтральные темы.
 –  О чём же мы будем говорить ещё, о погоде?
 – Как вам  угодно. В данный момент могу предложить вам обед, приготовленный к сожалению, без учёта ваших вкусов. Прошу вас в столовую.
Несмотря на приглашение, профессор прошел на веранду, с которой открывалась морская панорама. Слева и справа от него  росла буйная тропическая растительность, закрывавшая территорию виллы,  словно ограда. Пляж, расстилавшийся под ним, был пустынен. «Частные владения», догадался профессор.   На веранде, рядом с удобным креслом,  стояла мощная стереотруба. Приникнув к окулярам, Стоун увидел у самого горизонта яхту. Прибавив увеличение, Стоун разглядел небольшую группу молодых людей, резвящихся на палубе. Осмотрев окружающий пейзаж,  Стоун прошёл в столовую, где его ожидал накрытый стол, блондинка, нарядившись в кокетливый фартук, улыбаясь, смотрела на него.
–  Этот фартук означает, что сейчас вы  официантка. Есть еще какие ни будь наряды?
–  Купальник. Это значит, что у меня свободное время, и я загораю.
Профессор придвинул к себе тарелку, и сразу съел содержимое.
 –  Что это за блюдо?   –   с удивлением спросил он.
–  Ничего особенного. Омары в красном французском вине, с пастилой из ананасов.
–  Вы готовили?
–  Нет. Я же  говорила, что выполняю только ту работу, за которую мне платят. Здесь есть повар.  Вот, попробуйте аперитив, под заливную рыбу. Если позволите, я вам налью.
–  Как к вам обращаться?
–  Ну, наконец - то. Первым делом мужчины узнают, как имя женщины.
–  Это потому, что они хотят знать код.
–  Какой еще код?
–  Имя. В былые времена было принято скрывать его, чтобы окружающие не причинили вреда.
– То есть?
 – Колдовство, волховство, хиромантия, астрология, и прочая дребедень.  Зная ваше имя, можно было навлечь на вас беду, обратившись, как говорят сейчас, к кому следует.
–  Скрывают свои подлинные имена и в наши времена, мистер Стоун.  И всё по той же причине – не хотят, чтобы им причинили вред. Свои скрывает имена народ в любые времена!
–  Да вы поэтесса! Итак, вас зовут?
–  Регина, нравиться вам это, или нет.
–  Имя красивое. Вам подходит.
–  Это комплимент? Кстати, вы всё рассказали об именах?
–  Если вас это интересует,  слушайте современную версию толкования имён: узнав имя, его  сравнивают  именами знакомых, и в большинстве случаев правильно определяют тип человека, с которым  знакомятся. Более того, многие имена, имея греческие корни, несут на себе печать веков. Например, Александр почти никогда не  будет трусом. Виктор будет побеждать, а Тамара будет властвовать. Изучив другой информационный канал – внешность, можно сравнить незнакомого человека  с уже известными людьми, и снова на девяносто процентов попадание обеспечено. Люди, похожие друг на друга, на самом деле являются дальними родственниками, не подозревая об этом. Имеется всего пять групп крови, обусловливающие наше родство, и научные исследования  доказывают это.
 –  Мистер Стоун,  вы меня заинтриговали, но остывшая рыба становится невкусной.
 Ужин был закончен, день клонился к вечеру, и вскоре, как всегда, в тропиках, ночь внезапно упала на землю. Обдумывая произошедшее за день, профессор усмехнулся. «Как, однако, поворачивается жизнь! Человек, свято верящий в то, что будущее  зависит только от него самого, жестоко ошибается!» 
Луна, светившая в открытое окно, спряталась за тучей,  наступила темнота. Фрэнк Стоун спал, убаюканный мерными звуками прибоя.


http://www.proza.ru/2017/06/08/2017