История одного портрета

На это фото я наткнулась на просторах интернета около трёх лет назад. Невероятный по, таящейся в глубине глаз, эмоциональной силе снимок оказался не самым известным. Практически ни в одной книге о Маяковском я его не видела, не находила его и в музеях. Обнаружить сносную репродукцию в печатном виде удалось только в книге, посвящённой фотохудожнику, автору снимка.

А дело было так. Павел Ильич Лавут, бессменный устроитель выступлений Маяковского, вспоминал: "Отклонив все намеченные мной маршруты, Владимир Владимирович предложил поехать по городам Волги. Это было в январе 1927 года. Я советовал дождаться навигации, чтоб соединить полезное с приятным. "Сейчас морозные дни. Придется передвигаться и в бесплацкартных вагонах..." Но он продолжал настаивать. И мы тронулись вниз по Волге... по железной дороге." Заручившись предварительно, как тогда полагалось, письменным согласием наркома просвещения.

Так начался "болдинский", как его называют, год в творчестве Маяковского. Немного цифр: на протяжении всего 1927 года Владимир Владимирович отсутствовал в Москве 181 день, за это время он посетил 40 городов и провёл более ста выступлений. "Продолжаю прерванную традицию трубадуров и менестрелей", - говорил он. За этот же год Маяковский написал ещё 70 стихотворений, 20 статей и очерков, 3 киносценария и поэму "Хорошо!".

Нижний Новгород оказался первым в списке городов, где ему предстояло выступать. От Московского вокзала ехали в центр на розвальнях по льду Оки, так как моста ещё не было. Маяковский ёжился, говорил, что "таких морозищей" не припомнит и сожалел, что не смог осмотреть ярмарку. Описывая свой визит в город в стихотворении "По городам Союза", Маяковский допустил небольшую географическую неточность:

Лёд за пристанью за ближней,

оковала Волга рот,

это красный,

                это Нижний,

это зимний Новгород.

По первой реке в российском сторечъе

скользим...

                цепенеем...

                зацапаны ветром...

Затем по улице Кооперативной (до 1620 года - Ивановской, до революции - Рождественской, с 1940 и до 90-х годов XX века - носившей имя едущего по ней) добрались до Широкой и Зеленского съезда, а по нему выехали на площадь Советскую (нет, я не путаю, это только в 1943 она стала Минина и Пожарского), к гостинице "Россия", которая располагалась в доме номер 4.

Небольшое лирическое, так сказать, отступление. В соседнем доме, пребывающем нынче под номером 5, в гостиничных палатах купца Деулина, почти за сто лет до визита Маяковского, останавливался Пушкин, и тоже на два дня (2-3 сентября 1833 года), о чём свидетельствует соответствующая табличка. На бывшем здании гостиницы "Россия" подобной таблички нет, а хорошо бы. Вышло бы как в стихотворении "Юбилейное":

После смерти

               нам

                стоять почти что рядом:

вы на Пе,

           а я

              на эМ.

Итак, холодно было везде, на улице, в номерах, в театре. Маяковский согревался игрой в бильярд. Анонсировали его выступление ещё накануне в "Нижегородской коммуне" в воскресенье, 16 января 1927 года.

В Нижнем Новгороде поэт провёл два творческих вечера в гостеатре (нынешнем театре драмы) и дружескую встречу с молодыми писателями в редакции газеты "Молодая рать" (будущая "Ленинская смена").

Первое выступление было назначено на 8 вечера 17-го января в гостеатре. В зал вместимостью 1020 мест, было продано всего 650 билетов. Зрители сидели в пальто. Маяковский тоже вышел в пальто, демонстративно снял его и повесил на стул, приглашая таким образом слушателей  присоединиться. Желающих нашлось не много. Ну а дальше, как обычно, лекции, стихи, общение с залом, ответы на записки.

Все, кто присутствовал на его выступлениях в Нижнем, в воспоминаниях объясняют полупустые залы гостеатра лютым морозом, стоявшим тогда на Волге. Не знаю-не знаю, из Нижнего поэт двинулся в Казань, и там он не мог пробиться сквозь толпу, пришедших на встречу с ним, чтобы начать выступление. Или казанцы более морозоустойчивы? Но я отвлеклась.

18-го числа шестнадцатилетний начинающий фотокорреспондент газеты "Молодая рать" Нисон Капелюш пришёл в гостиницу "Россия" с редакционными заданием сделать портрет поэта.  Он застал Маяковского за игрой в бильярд. Тот пригласил юношу в свой номер, который находился по соседству с бильярдной. "В комнате было очень темно, но вдруг в окно заглянул луч заходящего солнца и именно в этот момент отец его сфотографировал" (из воспоминаний сына фоторепортёра, Лазаря Капелюша).

Спустя 10 лет, в 1937 году, именно эта работа на 1-й Всесоюзной выставке фотоискусства была удостоена диплома 2 степени.

И вот уже три года, как я удивляюсь этому портрету. Я часто мыслями возвращаюсь к нему. На мой взгляд, это один из самых удачных снимков Маяковского. В нём отчётливо видна душа поэта (угу, и она скатилась с патетику). Комментарием к фото могут служить строки из поэмы "Про это":

За всех расплачУсь,

                за всех расплАчусь.

Как, скажите мне, это удалось? Какими секретами мастерства должен был обладать совсем молоденький мальчик, чтобы одним кадром уловить трагедию мессианства этого безумного максималиста и романтика? А может, это случай? Или талант от части и есть случай?

Поэт и Лавут покинули Нижний Новгород рано утром в среду, 19 января 1927 года. Отъезжали они поездом с Казанского вокзала (он же Ромодановский) в бесплацкартном вагоне в сторону Арзамаса, где их ждала ночная пересадка на Казань.

...а мы

         ползли и ползли к Арзамасу

 со скоростью верст четырнадцать в час.

А Нисон Капелюш сделал в своей жизни массу потрясающих и удивительных фотографий: Луначарского и Горького, Ильинского и Сталина, Чкалова и  Хрущева, Пильника и Копосова, Шостаковича и Самойлова, и ещё много-много обычных советских людей на работе и на отдыхе, в горе и в радости, в военное время и под мирным небом. Для Нижнего Новгорода это настоящая, честная, очень красивая историческая фотохроника.