Каждый день такой же как вчера

В парк приехал свадебный конвой из десятках разных машин украшенных ленточками и цветами, невеста в белом нарядном платье, жених во фраке или как там этот наряд называется у деловитых и богатых людей, куча гостей в шикарных одежках. Да один туфель невесты наверное стоил дороже чем вся моя одежда, вместе с моим телефоном и всей наличкой в моём кармане – любят эти новоиспеченные молодожены ездить по городу, особенно любят этот парк, там где то есть памятник в честь какого то корабля, а еще дальше лестничка уводящая к морю, но в целом место не самое живописное.

Делегация новобрачных ходила и фотографировалась в разных позах, позировала перед камерой оператора который непременно должен был запечатлеть каждый миг этого знаменательного для всего белого мира события, два фотографа с огромными фото аппаратами, и один бородатый мужик с камерой которая была с него размером. Все они ходят и метушатся за виновниками этого унылого торжества, открывают бутылку дорогого шампанского которое в магазине у моего дома не продают, большая часть выплескивается фонтанчиком на серый асфальт – какое кощунство.

Мы сидим на лавках по другую сторону аллеи, нас с ними разделяет море из недавно вскопанной земли на которой скоро высадят что ни будь красивое, на нашей стороне аллеи все лавки потрескавшиеся, но на каждый надпись «окращено», на их стороне все лавки идеально зеленого цвета, мы сидим на скамейке с предупреждающим объявлением – она постаралась расклеивая это. С нашей позиции прекрасно виден этот цирк, миллионы скучных фотографий – в позе застывшего поцелуя для того, что бы фотографы успели выбрать лучшие ракурсы, построение кадра так будто муж держит жену на своей ладошке, жена сидящая в травушке в своем сверкающем белом платье и куча других однообразных фотографий которые есть у всех в альбомах. Миллиарды фото с затертыми прыщами и удаленными недостатками человеческих лиц и десяти часовая видеокассета с записью всего этого бреда – вот, что остается от так называемого самого яркого события в жизни каждой девушке. Я сижу на потрескавшейся лавке которую судя по заверениям работников комитета по благоустройству города недавно окрасили, ну или по заверениям моей спутницы, а моя спутница бегает за всеми голубями которых только видит в радиусе десяти метров от этой лавки, она подходит к ним и издает что то вроде курлы курлы и пытается накинуться на него схватив ладошками. В детстве в моем дворе был голубятник и там продавали этих птиц для готовки в духовке - сказала она. Шизня полная, хорошо, что со мной бутылочка моего белого вина к которой я то и дело прикладываюсь. Тут вроде как пить спиртное нельзя, общественное место как никак, но если эти клоуны откупоривают шампанское, то почему такой ублюдок как я не может тихонько попивать свой одиннадцати градусный сок.

Мы приходим сюда. Она говорит, смотри – смотри на лавках табличка «окращено», давай по срываем их и наклеим на те, что не покрашены? А у меня как всегда сон хреновый и я работаю на кофеине и алкоголе поэтому к моей бошке можно прибить табличку – «ЗАЕБАН - ОТСТАНЬТЕ» - делай, что хочешь - кидаю в неё я. Ну и она со скоростью крылышек колибри провернула свою аферу, я просто смотрел как она подходит к одной лавке, аккуратно отклеивает скотч и клеит на другую лавку с моей стороны аллеи, просто еще одна сценка в моих уставших глазах – вставьте музыку из Шоу Бенни Хилла и вот вам новая серия какого ни будь паршивого сит кома. Когда пришла очередь клеить на место моей сидки она сказала , что я бука и что не умею веселится. Эта дурёха не понимает, что когда тебе двацдать три и солнце лазером выжигает твою сетчатку, а люди вокруг раздражают тебе -не охота делать никаких лишних телодвижений. Так то я вообще за любой движ – если он в моей комнате и если он на экране монитора. Она закончила подготовку ловушек для не самых одаренных умом или обонянием или зрением людей. Я бы разумеется плюхнулся на такую лавку без каких либо подозрений и зазрений совести, но я это – один сплошной коктейль из плохого зрения, дырявых мозгов, и плохого обоняния – спасибо моим родителям-барменам, они вложил в меня самые худшие ингредиенты, хорошенько взболтали это дерьмо и подали на стол под названием мир, а я к их труду еще и своих хреновых специй добавил в виде ожирения, сколиоза и чего ни будь еще что у меня когда ни будь найдут, и от чего я возможно и умру – надеюсь это будет рак, я слышал больным раком бесплатно травку выдают, это бы сократило мои траты на это вещество, вообще я больше по выпивке, но иногда можно прибегнуть и к каннабиоидным.

В итоге имеем - недавно покрашенные лавки и идеально белое платье невесты, платье невесты сверкающей белизной на солнце и стоящее в каком ни будь салоне не менее двадцати тысяч и лавки которые недавно были выкрашены, лавки на которых нет никакого предупреждения, вы наверное поняли к чему я клоню – взрывоопасный коктейль. Я потягиваю свое вино то и дело поднося горлышко к своим потрескавшимся и покусанным губам, моя спутница гоняется за городскими пернатыми крысами и в этот момент девушка с фигурой Барби в этом сияющем своем наряде плюхается на одну из тех подставок для задниц на которой нет никакого предупреждения – видимо очень устала от всей этой клоунады с фотографиями. Фото ничто иное как театральное выступление для нас самих же в будущем, в этот момент мы позируем и улыбаемся делая вид, что все хорошо, хотя по правде у нас в душе могут кошки скребсти, но через десяток лет когда мы будем их пересматривать мы увидим наши счастливые лица, мы забудем что мы чувствовали в тот момент, но по улыбке нам будет казаться, что в те времена мы были счастливы, и не важно так ли это или нет. Такой себе самообман.

Перед моими глазами трагедия в духе Шекспира, я отплевываю свой коктейль на асфальт передо собой, отплевываю от изумления. От лавки не несло краской, она была уже на той стадии засыхания когда взялась твердой корочкой но стоит какому то предмету из вне приземлится на неё так это покрытие нарушиться, а объект приземляемый выпачкается весь в краску или прилипнет как мушка на липкую ленту, как эта дамочка не поняла по ярко зеленому цвету о том, что это плохое место для умощения своей попки я не знаю, но что имеем то имеем. Леди в белом еще не понимает плачевности своего положения, её фотографируют и снимают, а она охотно строит гримасы. Моя подруга перестала терроризировать летучих крыс и с рвением маленького ребенка который смотрит свое любимое развлекательное шоу вроде «Улицы Сезам» или «Телепузиков» уставилась на эту картину. Дамочка пытается встать, но черта-с два у неё это получается, она приподымает свое седалище над досками и тут же плюхается назад. Несколько четных попыток и ничего не удается - она пытается сесть на оба стула, и платьице не порвать и с лавки встать, ну точнее она пытается встать, но про два стула это выражение такое.
Моя подруга смеется, я наблюдаю за всем этим не прикасаясь к пойлу. Мне интересно чем все это закончится. Это извините за каламбур красочная опера в лучших традициях Санта Барбары захватывает меня полностью. Дамочку обступают другие люди в костюмах – гости, все суются с какими то советами, свадебная метушня стала кипешом по другому поводу. Моя спутница все еще смеется, её уже не тревожат пернатые которые клюют скорлупки от семечек прямо под её ногами, она полностью поглощена этим театральным выступлением постановщиком которого пусть и косвенно но стала.

Счастливицу в белом которая сегодня стала женой парня во фраке обступают люди, толпа людей, я не вижу что там происходит, я прикладываюсь к своей родненькой бутылочке из зеленого стекла. Моя приятельница побежала ближе, к толпе. Я вижу все своими глазами сквозь опрокинутую бутылку, все в зеленой гамме, парень в белых штанах и пиджаке – зеленый, толстушка из гостей в белой кофточке – зеленая, солнце зеленое. Сквозь зеленое стекло все – ну вы знаете какого цвета, цвета той самой лавки. По моим кишкам течет согревающая жижа, греет меня изнутри, но сначала она щипет мои покусанные губы – прекрасно. Я убираю зеленую тару и мир обретает свои обычные краски, только теперь вместо толпы вокруг той треклятой лавки я вижу просто лавку с лоскутами белой нарядной ткани прилипшей к ней и дамочка в белом вся испачканная удаляется в машину, задняя часть её наряда не полная, кое какие части останутся в этом месте навсегда, ну или пока их не отцепят и не выбросят, часть её задка в зелени, она похожа на мушку которую отодрали от липкой ленты ценой крылышек которые навсегда останутся прилипшими. Моя попутчица стоит с тем напыщенным мужиком которому явно посчастливилось осчастливить эту бескрылую мушкку – дамочку в белом, его холеное лицо так и сияет здоровьем- витамины на завтрак, минералы между приемами пищи, рыбий жир вместе с едой, два литра воды в день, занятия в тренажерном зале, походы в косметические салоны. Никакого табака. Никакого спиртного – вот цена столь чистой и красивой кожи и такого здорового цветущего вида, я знаю – мне это не интересно. Но что мне интересно – это о чем они мать вашу говорят, моя шизанутая подружка и этот холеный мудак. Я снова прикладываюсь к бутылки и как только я заношу её над своим ртом я вижу как этот красавчик смотрит на меня, я застываю на пару секунд, виноградный сок на изготовке и почти готов влиться в мой рот стоит мне немножко изменить градус наклона, но что-то есть в его взгляде очень странное. Скажем так если кто то смотрит на вас то это вызывает непременное желание быть подальше от смотрящего, просто стать на обе свои ноги и мчаться со скоростью пули.

Я этого не сделал. Парень преодолел тот океан из недавно вскопанной земли на которой вскоре высадят, что ни будь цветущее и пахнущее по мостику из асфальта, за ним тянулась его свита из парочки парней в таких же одежках с иголочки, подошел ко мне, а я что – я сидел все еще в обнимку с белым вином, в своих обтягивающих джинсах на которых стоит с десяток латок и в своей футболке с портретом Курта. Он подошел ко мне я застыл, и вот я сижу и он смотрит на меня с высока, я сижу держа бутылку, он стоит не сводя с меня глаза. Ненавижу когда на меня так пристально таращатся, это пугает. Привстаю и протягиваю ему свою бутылку со словами – угощайтесь, там немного но, я кажется больше не хочу. И тут же не успев глотнуть воздуха после этого своего жеста доброй воли огребаю в переносицу.

Привкус железа во рту, кровь которую я проглатываю в себя и которая льется на асфальт. Затем я сижу запрокинув голов на лавочку и смотрю в небо, что бы не потерять весь свой запас красной жижицу – своего сока, яркое солнце, редки тучи, птички сверху пролетают. А она говорит мне – бедненький. Что ты ему сказала? – говорю булькая красной слюной во рту. Разумеется я знаю, что она ему сказала – наверное, что я всему виной – что ни будь вроде – посмотрите на того алкоголика с бутылкой вина по ту сторону аллеи, это он во всем виноват, посмотрите на его длинные волосы и потрепанную футболку. Я не удивлюсь если он какой ни будь извращенец – пропащий человек, возможно это он подстроил то, что ваша миленькая новоиспеченная женушка плюхнулась со всего размаха в краску, а еще скорее всего он виноват в голоде африканских детишек, в цене на бензин и вообще во всех бедах этого пропащего поколения – что ни будь такое она ему и сказала. У тебя есть салфетки? - спрашиваю я не отводя свои слезящихся глаз от небосвода. Нет, только сигареты - отвечает она. Я беру у неё сигарету отламываю часть с фильтром от части с табаком и прочим, фильтр вставляю в свою кровоточащую ноздрю. У меня слабые сосуды как то сказал мне доктор, а мама как то рассказала историю как я упал на бутылку от пива с пол- метровой высоты, ну то есть меня на неё уронили – ага слабые сосуды, я знаю кучу способов остановить прорвавшую трубу в своем теле. Белый фильтр от сигареты засунутый по самое не могу – отличный способ.

Хрен знает за, что я получил в нос, возможно это мой неповторимый, неотразимый шарм, но если вы вздумаете запихать себе в одну ноздрю фильтр от сигареты, что бы остановить кровотечение – сначала убедитесь, что в нём нет никаких ароматических капусул, иначе запах ментола и чего то еще жутко приторного будет преследовать вас еще долгое время. И даже самый отвратительный подъезд с зассанными полами будет пахнуть ментоловой конфеткой.

А потом она мне сказала - представь как мы им помогли, (мы?) тысячи пар женятся каждый час, скорее всего до старости вместе доживут только три из десяти, и им обычно вспомнить нечего, все эти свадебный традиции – шизня полная, они просто повторяют за другими как мухи-повторюхи, у них все одинаковое почти никакой оригинальности. Все обычное оно очень быстро забывается, а вот когда эта девушка состарится и её лицо все будет в морщинках, руки исхудает, кожа будет как пергамент на теле мумии, даже тогда её издырявленный временем мозг вспомнит эту курьезную ситуацию и сумеет передать её детям или внукам, а те тоже запомнят её потому, что все забавное запоминается даже лучше чем счастливое. И они вместе посмеются над этим. Я не знаю, я частенько творю фигню (и это правда - часто), иногда сожалею но это только потому, что наша жизнь такая вся из себя формальная, схематическая и скучная, будто пересказ какого то текста к которому составлен план, а нам дают лишь небольшие возможности к отхождению – как на уроке литературы краткий пересказ текста по плану и все такое ну знаешь, а составили его уже до нас, в общем итоге мы должны передать суть текста упустив как меньше деталей, а я хочу так – а я сказал, что она либо слишком умная либо слишком сумасшедшая, но во мне тогда плескалась парочка бутылочек виноградного сока с одиннадцатью оборотами, поэтому мы оба сошлись на том, что мы все строим хлипкие карточные домики в обоснование своим поступкам – ну может и не сказал, тут ведь все придумано уже за нас.
Немая сцена – занавес