СБ. Глава 15. Индульгенция

Глава 15. Индульгенция

***
Не успела я даже переступить порог клуба, как волею судьбы... али сарказмом, оплеухою всей моей жизни... столкнулась едва ли не лоб в лоб со своей... горе-привязанностью. Не признал даже, не заметил.
Глубокий вдох - и, давясь волнением, страхом, окликнуть Его.
Не отреагировал. Стоит, гогочет со своими товарищами. Что-то рассказывает, активно жестикулируя. Ядовитая... (Господи, как же я по ней успела соскучиться!) ухмылка так и не сползала с его уст. Шаги ближе. Обмерла за его спиной. А позвать вновь, дотронуться - боюсь.
- Короче, в ***** его! - внезапно рявкнул Мирашев и махнул рукой. Рассмеялся. - Ладно, пошел я, а то так точно до бара не доберусь.
Резвый разворот - и чуть не сбил меня с ног. Замялся. На миг лишь дал проступить на лицо удивлению, шоку:
- О, Некит! - залился веселым смехом. - Ты что ль? Какими судьбами? - странная, лживая ухмылка. Не дает даже ответить. Тотчас слова, будто автоматная очередь: - Изменилась как! Прям не узнать! Мадмуазель, б***ь!
Скривилась я, ошарашенная. Спрятала взгляд. Не по себе стало.
- Че-то хотела, или так? - и снова крик, сражаясь с шумом толпы и разливами музыки.
- Поговорить хотела, - несмело. Уставилась в очи.
- О чем? - кто-то протиснулся позади него, отчего невольно оного толкнул на меня. Подался вперед. Вмиг обернулся, бросив гневный взгляд на нахала. А меня волной обдало запаха алкоголя, давно забытого аромата его любимых сигарет, парфюма. Задыхаюсь. Но едва что попыталась ответить, как тотчас продолжил:
- Давай ток быстрей, а то я спешу.
И снова молчу, не могу подобрать слов. Не здесь же - на лестнице... и не...
- Так о чем? - раздраженно, отчасти грубо.
- О нас, - невольно громко, дабы перекричать музыку, дабы наверняка услышал: стрелять, так стрелять.
- А че с нами не так? - едким хохотом вдруг залился. И снова взор по сторонам, то так, мельком на меня. - А, Некит?
Кольнуло. Впервые это прозвище... хуже всякого ругательства. Приговором.
- Я не Некит, - озлобленно скривилась. - Я - Ника!
- Ника-Ника, - передергивает мои слова. - А ты, кстати, знакома с моей девушкой? - громом.
- Что? - обомлела я. Будто кто холодной водой окатил. В момент протрезвела от его дурмана. Заледенел мой взгляд. Не моргаю.
Дернулся внезапно куда-то вбок и схватил, казалось, первую попавшуюся. Обнял за талию и притянул к себе - взвизгнула та от неожиданности. Резко обернулась:
- О! Мироша! - залилась звонким, счастливым хохотом. - Привет!
- Познакомься, - разрезал мое сердце надвое, пробираясь к душе. Уставился, кивнул вдруг черноволосой, фигуристой барышне: - Как там тебя?
- А...а... - замялась та от смущения. - Лера...
- Да, вот, Лера, - лживая, мерзкая улыбка. Взгляд мне в лицо. - Как тебе мой зайчонок? Зачетный? - загоготал враз, давясь желчью.
- Соответствующий, - и сама не поняла, как выдала. Замерло всё внутри у меня. Казалось, и сердце остановилось... Силой вынудить себя сделать разворот - и пошагать на выход. Не оборачиваясь, не сомневаясь. И жалея лишь об одном - что слова... не убивают. Что я... жива.

***
Обмерла около нашего с Жаровой подъезда. Заметила их, своих товарищей. Стоят... улыбаются, обнимаются, радуются друг друга обществу. Всё как у людей... Всё, как надо.
И мне же дано. Дано! Да только носом ворочу. Идиотка.
Живо достать из сумки телефон, включить аппарат. Отыскать нужный номер:
- Привет, Вадик. Ты занят?.. Встретимся?

***
Съемная квартира. Уже года два, как съехал Буйтов от своих родителей: гордая, самостоятельная, самодостаточная птица. Сколько раз здесь была - и, казалось, только сегодня... впервые я всё разглядела, заметила, увидела чистым, незамыленным взглядом. Сколько книг! И не только словари, как дань будущей профессии, нет: от фантастики до научной литературы, энциклопедии и развивающие журналы, дюжая часть из которых - по компьютерной графике (фотошоп и 3Д-моделирование). Телевизора нет - вместо него только ноутбук - для учебы и работы. Не человек - а мечта. Разве что готовить - это не его, но для этого и нужна жена: Вероника, Ника... как и хотела я последнее время. Ника, а не Некит - способный лишь рамсить да огрызаться. А еще - отчаянно и упорно совершать ошибки. Как с Мирой... и как, наверно, сейчас с Вадимом. Присесть на пол, спиной опереться на диван и уставить взор пред собой - любимое место, поза для обсуждений наших планов с Буйтовым. Свторил: опустился на ковер рядом со мной. Бесцельный взгляд около. Несмело:
- Ник... че с тобой происходит?
- Меня изнасиловали, - громом, разрывая его небеса.
- Че-го? - ошеломленно протянул. Пристальный взор мне в лицо - не отвечаю.
- Мне было шестнадцать. На выпускном. Одноклассник... подарил мне... билет во взрослую жизнь любезно.
Опустил голову. Казалось, не дышит. Не моргает. Ждет.
- С тех пор... - отваживаюсь добить начатое, - я всех всегда сторонилась.
- А Федор?
- Он не знает, - перебиваю. - И никто... по сути...  И ты ему не проболтайся, - грозное. На мгновение уставилась в полные боли и отчаяния глаза, но тут же осеклась, отвернулась. - Что было... то было. Но... как я не пытаюсь перевернуть эту страницу - она словно прилипла. Будто кто залил все клеем - и никак, все еще живу тем днем. Разве что... клякс добавилось больше... - Немного помолчав: - Был один человек... я думала, - нервно сглотнула ком боли, - он мне поможет. С ним всё будет иначе. Но нет - ошиблась. Он - ошибка. - Взор осмеливаюсь уставить на Вадика: - Я верю, что ты не такой. Вадь... но... пойми меня правильно, зачем я тебе такая? Сломанная... Я, - отворачиваясь, давясь позором. - У меня с тех... ни с кем ничего не было. И я не могу - мне противно. Помнишь на первом, и вначале второго курса... была слава, шутки?.. Мол...
- Ага, - резво перебивает, учтиво, дабы я не рвала себе душу дальше.
- Ты знаешь... а ведь... в какой-то момент, я тоже уже так начала думать. Может, мужчины - не мое? Может... Но... - перевожу взор на него и кисло улыбаюсь. Поджала губы, снова взгляд упереть в свои скрещенные руки. - Однажды... даже выпала одна такая возможность... проверить. Но я не... я не решилась. Не знаю... Неправильно это. Я знаю, что неправильно. Что должна перебороть себя - и выбрать правильную сторону. Хотя, - тихо рассмеялась себе под нос, - и к женщинам у меня нет тяги. Вообще... для меня само понятие... интимной близости - омерзительное, нечто... низкое, гадкое. Понимаешь? - уставилась взмолившись на Буйтова. Ответил  не сразу, но поддался: глаза в глаза. - И вот какая я буду тебе жена? Я не хочу тебе врать. Понимаешь? Для меня ты друг. Самый что не есть... После Рожи - первый, кому я столь доверилась, кого пустила в свою жизнь... Но близость. Я знаю... я понимаю, что... наверняка (не зря ж всему человечеству это нравится) сей процесс приносит неописуемое удовольствие. Однако... мне кажется, уж лучше одной... Не знаю, - рассмеялась пристыжено, спрятав на миг очи, - целибат какой-то... чем то, что в итоге принесет несчастье обоим.
Нервно сглотнул.
- Я бы мог подождать...
- Чего? - изумилась я, невольно изогнув брови.
- Не знаю, - несмело тот. - Пока... - пожал плечами, - не знаю, докажу... что достоин. И потом, Ник... ты и на сцену когда-то боялась выходить. Помнишь наш провал на утреннике? Ниче... встали, отряхнулись и пошли. Разве не так делает "Некит"? - улыбнулся вдруг, хотя столько горечи и страха за всем этим стояло, что и мне враз стало не по себе.
Но отвечаю улыбкой:
- Помню.
- Зато потом как мы зажгли на майдане, помнишь?
Рассмеялась пристыжено я, невольно покраснев. Отвела глаза в сторону.
- И что ты предлагаешь? - ухмыляюсь. Очи в очи.
- Ниче... ну, - скривился, паясничая, - кроме руки и сердца.
Закачала головой я в негодовании. Шумный вздох.
- Зря ты... зря. Нормальную бы себе нашел... а не меня... дефектную.
Хмыкнул враз:
- А то остальные... хорошо ладят с собой.
Скривилась от раздражения я. И снова глубокий вдох в очередной попытке сбросить тяжесть разговора с души.
Поворачиваюсь. Смело, пристально ему в лицо:
- И тебе не противно?
От удивления вытянулось его лицо. Взгляд мне в глаза:
- По поводу?
- По поводу того, что я рассказала...
- А если бы добровольно... то это шарму бы придало, да?
Обомлела я от удивления.
Тотчас продолжил:
- Я к тому... что мне пофиг... сколько у тебя там их было. Не хочу даже знать. Главное... чтобы дальше - был только я. Понимаешь?
Ухмыльнулась пристыжено, спрятала взор.
Тягучая тишина - и вдруг рассмеялась. Странный какой. Добрый, но странный...
- Дурак ты, - тихо, несмело.
- Дурак, - ржет.
Глаза в глаза.
- А если у нас ничего не получится?
Рассмеялся внезапно:
- Значит оба будем дураками.
Закачала головой тотчас, давясь улыбкой. Зажмурилась - но вдруг движение, отчего резко распахнула веки. Близко, до неприличия... волнения, сумасбродства...
Дрожь по телу, страх.
Губы к губам. Расстояние вдоха...
Есть только прошлое и будущее. Здесь и сейчас - черта. И я не знаю... что мне делать. Не знаю куда деваться: в прошлое не вернуться, как и не изменить его, не исчерпать и не забыть, но в такое грядущее... страшно ступать, страшно на него решиться.
Замерла я не дыша. Не отстраняюсь... но и храбрости не хватает принять за себя решение. Невольное испытание... понимания, чувств, смелости - подался вперед, машинально облизался и тотчас коснулся своими устами моих. Вздрогнула невольно, но держусь. Не отстраняюсь - а потому напор сильнее. Еще миг - и обнял, притянул к себе. Решающий удар языка колокола о литой купол - и содрогнулась, пала моя вселенная... взорвалась осколками неверно склеенной чести. Сдаюсь. Обнимаю в ответ. Движение, ласка, напор. Невольно рассмеялся от счастья - поддаюсь. Усадил меня к себе на колени. Сжались мышцы в моем теле от страха. Взгляд глаза в глаза:
- Я тебя не обижу, - вкрадчивым шепотом.
И вновь притиснулся, прилип поцелуем к моим губам. Еще ласка, нежность - и друг проник в мой рот языком, но лишь на миг. Вздрогнула я невольно, но не отстранилась, не прервала, не отторгла его. Сдержалась. Скольжение рук - и вдруг сжал мою грудь, несмело, нежно, но с запалом. Поежилась. А перед глазами лишь только Мира. Заскребли кошки внутри. Жутко, гадко, мерзко стало. Будто сама лично совершаю нечто непростительное... что-то, что куда паскуднее... нежели совершили когда-то со мной. И снова крепче прижал меня к себе - ощущаю уже всего его, его настрой - а меня кто словно кислотой, лавой распеченной поливает. И отдернуться хочется - и силой останавливаю себя. Слезы подступили к глазам. Задыхаюсь. Выть хочется от жути. Но нельзя... нельзя поддаваться своему уродству. Я - урод... но изменюсь! Я стану "нормальной"!
Сама не знаю, как осмеливаюсь - протискиваюсь руками к его брюкам. Но от мысли... что мне придется его касаться, и ему - меня, что у нас это случиться, тотчас накрыло волной тошноты. Отдергиваюсь. Истерика горьким, зловонным, колючим полотном вмиг окутала, сжала в тиски, затянув удавку, а слезы - откровенными потоками помчали вниз. Живо сползаю, бросаюсь прочь - но догоняет. На карачках... хватает в объятия. Но не злобно, не силой... а странной больной заботой. Покачнулись - и завалились на ковер.
Завыла... горько, позорно... давясь мерзостью своей.
- Прости... я не могу... я...
- Ниче, зай, - ласковым шепотом на ухо. - Я все понимаю.
Еще сильней разрыдалась от этого его доброго, безобидного "зай".
Зайчонком... я - гадкая фригидка... даже конченной шлюхой быть не в состоянии. Не могу. Не могу я...
Не знаю, что это тогда было с Мирой. Как так и почему... алкоголь или что тому было виной, но...
- Прости меня, - горько вою. - Прости... с*ку конченную...
- Ну чего ты, сладкая? - тотчас еще сильнее прижимает к себе, целует в ухо. - Все нормально. Я понимаю... Я подожду - сколько надо будет: столько и подожду. Неважно... Тем более, - горькая, отчаянная попытка пошутить, - у нас и так... диплом вон на носу, а еще концертов сколько: первое апреля, день космонавтики, а там - майские... не говоря уже о промежуточных воплях. Вообще, некогда нам глупостями заниматься, тут ты права...
Невольно рассмеялась, давясь соплями.
- Ну вот... И вообще, поздно уже. Спать пора, а то завтра рано вставать. Оставайся у меня: свято обещаю одеяло не тырить. Ну?
Молчу, силой давя, сдерживая вспышки рыданий.
- Женьке только отзвонись, - заботливо продолжил, - а то еще ментов к нам пришлет - а мне их нечем кормить. С утра последний дошик заварил.
Рассмеялась невольно:
- Это же еда - идиотов, - нагло цитирую, дразня.
- Ну... ты ж сама меня на нее присадила, че теперь сделаю? Ну? - попытка заглянуть мне в лицо. Поддаюсь. Глаза в глаза.
- А как же замуж? - будто лезвие глотнув, рублю, кую я, пока еще горячо.
- А че с ним? - шутливое. - Думаешь... ЗАГС завтра закроют? Или не только минимальный, но и максимальный возрастной ценз введут?
Усмехнулась благодарно... за тепло, понимание... и заботу:
- Думаю... таких дураков не пустят, как мы.
- А мы им нашим утренником провальным пригрозим - если что, сразу пьяного Дед Мороза организуем - тут за Коляном не станет, уж поверь. Бесплатно подсобит - те навеки нас запомнят, и даже гипноз не спасет.
- А если лето будет? - поддаюсь на больную игру глупого веселья.
- Тогда это будет еще куда фееричней: в красных труселях и с бородой.
Рассмеялась. Обмерла, закусив губу на миг. А затем снова глаза в глаза:
- Спать?
- Спать, - живо закачал головой, состроив серьезную гримасу. - Только на диване, идет?
Улыбнулась:
- Чур я на краю.
- Да ради Бога! Хоть посредине! Главное... сильно в стену меня не укатай, а то в дырку провалюсь... или к соседям.
Тихо, сдержанно... хохочу невольно:
- Я тебя не достойна.
- Ох-ох, - закачал головой, паясничая. Широкая улыбка расплылась на устах: - Я и сам себя не достоин... но как-то же живу. Вот и ты справишься!

***
Расстелить постель, забуриться в нее, крепко обнять друг друга и уснуть... прямо в одежде.
Не знаю почему, но вот это... мне понравилось. Даже самой смешно. Но правда.
Что же... может, и верно: нужно время, придет момент - и свыкнусь с мыслью, определю и ему, Вадиму, место в своей жизни... а там и в сердце - причем не только как для хорошего друга, но и как для... мужа.