За чашечкой чая... День двенадцатый. 10 часов 50 м

Казалось, творилось страшное…
За стеной ливня уже в десяти шагах не было видно ничего.
Только время от времени шквальный ветер бросал на стекла окон сорванную листву и мокрый песок и тут же смывал всё струями дождя.
Создавалось жуткое впечатление - будто дом попал в эпицентр водного торнадо – серебристая пелена двигалась по кругу с легким наклоном вверх…
Я с опаской прислушивался к подозрительным вибрациям над головой, словно там неведомое чудовище пыталось сорвать крышу дома, и представлял какие печальные следы оставит после себя этот ужасный ураган. Как вдруг водную пелену куда-то отшвырнуло – дождь резко пошёл на убыль, а за ним и ветер стих…
Я открыл входную дверь – были слышны только падающие с крыши капли дождя, и издалека – звуки бушующего моря и удаляющийся гул…
Оставив входную дверь открытой, я пошел в кладовую за метлой, а когда вернулся, в холле стоял какой-то незнакомец в темном плаще с капюшоном.
- Кажется я здесь наследил, - сказал он мягким голосом. – Прошу меня извинить…
Стоя с метлой в руке, глядя на него, я пытался понять кто он и зачем оказался в моём доме.
- Как кстати, что в такое ненастье ваш дом оказался на моём пути, - вздохнул он. – Я, если позволите, чуть просохну и незамедлительно покину вас.
Я не знал, что и сказать… А он тем временем подошёл к камину и, оборачиваясь ко мне, спросил:
- Вы позволите?
Вероятно, я был в каком-то странном состоянии – мои мысли не поспевали за событиями – ум тормозил…
В камине вспыхнул огонь. Гость медленно опустился в кресло, стоящее рядом и облегченно вздохнул.
Я всё ещё стоял там же…
Гость обернулся и, улыбнувшись, сказал:
- Вас шокировало моё поведение?
- Ну… немного да, - кивнул я.
- Ещё раз простите, - извинился он и наклонился к столику, заглядывая в пустую чашку из-под чая, с раннего утра не убранную мной по забывчивости.
- Хотите пить? – автоматически выпалил я.
- Эээ… Если можно, - кивнул он.
Я развернулся и пошёл на кухню…

- Составите мне компанию? – вежливо произнёс он, когда я наливал в его чашечку свежезаваренный чай.
- Хорошо, - кивнул я.
И тут же вспомнил, что мы все ещё не знакомы. А он, словно подумав о том же, сказал:
- Позвольте представиться… Меня зовут Иоаким. Можно проще – Аким. Я издалека и прибыл сюда по делам. А…
- А меня зовут Светозар.
- О, красивое имя! «Озаренный светом Небес» - так надо полагать?
- Честно сказать, - пожал я плечами, усаживаясь в кресло напротив, и бросая на него изучающий взгляд, - я не очень интересовался значением своего имени.
- А зря, - хлопая ладошкой о подлокотник, сказал он. – Имя имеет большое значение…
- Вы серьезно так полагаете? – улыбнулся я.
- Слона не называют курицей. Белое не называют черным…
- Ещё как называют, - усмехнулся я. – Например, кто-то делает зло, а других убеждает, что это благо. Таких примеров предостаточно…
- Убедить можно хоть в чем, на это нужно только время. Но суть останется прежней: белое – это белое, а черное – это черное, - покачал он головой. – Кстати, на убеждениях строятся все религии. Не сам же человек открывает религиозные истины – их ему подбрасывают извне…
- Однако, я так полагаю, всегда есть первый, кто произносит очередную религиозную идею? Это уже потом, как ветром разносятся семена, так разносится эта идея по миру - от человека к человеку, от народа к народу… Вот кто он, этот первый? Фантазер, лжец или пророк, которому нашептал идею кто-то свыше? – задал я вопрос.
- Несомненно, один из названных вами, - кивнул мой собеседник.
- То есть, есть в религиях и фантазии и ложь, и откровения?
- Как и в человеке есть всё. Ведь он создан по образу и подобию Творца, а Творец создан по подобию Абсолюта. А Он вмещает в себя всё - и то, что было и то, что будет… - сказал гость.
- Тогда получается, что в мире нет человека совершенного? – изумился я.
- Смотря что вы в это вкладываете, - улыбнулся он. – В человеке больше того, что он в себе развивает. Но при этом, в нем есть абсолютно всё… Разумеется, в том или ином количестве, - сказал он, вынимая из кармана курительную трубку. – Вы позволите?
- Да, - кивнул я.
Гость закурил. Облачка дыма плыли и медленно рассеивались в пространстве зала, оставляя за собой удивительно ароматный след.
- Отменный табак, не правда ли? – улыбнулся мой собеседник.
- Приятный аромат, - согласился я.
- В нем тысячи компонентов: листья табака, кора и корешки экзотических растений, пыльца и смола самых разных деревьев и цветов, даже помет некоторых грызунов, - улыбнулся он. – Так и в человеке – можно потрудиться и получить нечто божественное, а можно намешать всякого мусора и в итоге взрастить совершенно отвратительное существо…
Минуту-другую я осмысливал услышанное от Акима.
И, словно отвечая на зревший в моем уме вопрос, он сказал:
- А потом, глядя на сошедший с ума мир, вы с испугом спрашиваете: «А есть ли кто-то, кто контролирует этот мир?»
- Вы просто прочитали мои мысли, - покачал я головой. – Многие люди верят, что всё, что окружает нас, создано какой-то высшей силой. Но, видя несправедливость в этом мире, даже больше – постоянно натыкаясь на неё, всё большее число людей сомневается, что Бог контролирует этот мир. Что создал – да, а что контролирует – нет.
- Вы так и не поняли, сказанное мной минуту назад, - вздохнул Аким. – В человеке, в виде зерен, есть всё, что есть и в самом Боге. То есть, потенциально человек – это Бог. Каким зернам в человеке упасть на камень и превратиться в прах, а каким упасть в благодатную почву и вырасти – решение самого человека.
- И тогда получается, что вырождение в человеке лучших качеств – его собственная вина?
- Основная вина, несомненно, его личная. Но есть и вина других: пользуясь невежеством человека, ему внушают ложные истины – его сознание засеивается семенами сорняков и постепенно его божественность разрушается… И число таких разрушенных душ растет изо дня в день. Невежество, зависть и лень – вот три начала последующей деградации человека. 
- Силы зла не дремлют, - покачал я головой.
- Опять Сатана виноват, - усмехнулся гость. - Когда-то один иудей придумал «козла отпущения». Ведь, чего проще - во всех своих падениях винить кого-то и наказывать кого-то. Вот и придумали - бросать камень в невинное животное, перенося на него вину за свои пороки и невезения… Так они заглушали свою совесть – она, ведь, голос Бога. Совесть не работает – стыд утрачивается. И как печальное следствие тому – Содом и Гоморра… Не ищите силы зла во вне. Да, есть силы, которые карают души, помещая их в Ад или утраивая им тяжелые испытания на земле – странно, что люди настроены к ним враждебно. Разве это не напоминает ситуацию, когда преступник винит прокурора и судью за то, что понес наказание? По аналогии с земными персонажами, Бог – судья, а Сатана – начальник тюрьмы… Ни тот, ни другой не подталкивает человека на преступление. Относитесь к легендам серьезнее – порой в них преобладают фантазии, а не реальность…
- С вами приятно беседовать, - улыбнулся я.
- Но неприятно иметь со мной дело, - улыбнулся он в ответ.
- Вы гуманитарий? Философ? – пытаясь разгадать его, спросил я, стараясь подвинуть его к более ясному ответу.
- К сожалению, я реалист, - вздохнул он.
- А… поконкретнее можно? – попросил я.
- Ну, я вот как раз и занимаюсь исполнением наказаний. Я – директор исправительного учреждения…
- Тюрьмы? – удивился я.
- Можно и так сказать, - улыбнулся он, и, вынув карманные часы, инкрустированные, как мне показалось, кроваво-красными рубинами, посмотрел на циферблат. – О, опять я опаздываю. Простите, у меня важная встреча… Благодарю вас за гостеприимство и всего вам доброго! Как-нибудь свидимся…
- И вам спасибо, - сказал я, пожимая ему руку. – Было приятно побеседовать с вами.
- Поверьте, и мне тоже. Всех благ вам!
- Спасибо. И вам…
Его фигура уже наполовину скрылась за холмом, когда я услышал знакомый голос за спиной.
- Ну, вот – сегодня я не успел на утренний чай. А кто этот господин?
- Да вот, - провожая его жестом в дом, сказал я, - этот утренний ураган загнал его в мой дом. Поболтали немного, сидя у камина.
- Ураган? Какой ураган? – спросил он, поводя носом, как ищейка. - О, знакомый запах! Ваш гость курил трубку?
- Да. А как вы догадались? – удивился я.
- Уж поверьте мне, этот запах стоит в моих ноздрях не одну тысячу лет, - задумчиво проговорил он. – Каким именем он назвался?
- Ио… Иоаким, - вспомнил я. – А что? Что-то не так?
- Не волнуйтесь, - успокоил он меня, - всё нормально. Я вот только не пойму зачем вы ему понадобились?
- Да кто же он такой? – настороженно спросил я.
- Люцифер, - сказал Бог