Береги свою кровь

Каждый день женщина заходила в этот дом. Ставила машину под навес, закрывала ворота, заходила в светлую горницу. Здесь она снимала с себя пальто и высокие кожаные сапоги, подчеркивающие стройность ее ножек, подходила к зеркалу и не мгновение предавалась грусти, разглядывая единичные морщины на усталом лице. Наливала в стеклянный фужер иногда свежевыжатый сок из грейпфрутов и апельсинов, а иногда молочный коктейль, доставала из холодильника бисквитный тортик со взбитыми сливками, отрезала кусочек, украшенный сверху вишенкой или кусочком киви, плюхалась в широченное кресло и смотрела фильм, недавно скачанный из интернета. Различных телекоммуникаций, соцсетей и прочей железячно-цифровой ерунды ей хватало на работе; она уже смирилась со своим одиночеством и никого не звала в гости, о семье и о детях даже думать забыла. Раз в неделю она подкрашивала волосы в цвет, чуть темнее родного — такая привычка сохранилась.
Жизнь ее шла по накатанным до блеска рельсам: школа, институт, сессии, учеба за кучей ненужный книг, зубрежка, госэкзамены, каблучки, косметика, раньше времени посаженное зрение, диплом, поиск эффектного и перспективного мальчика, у которого крутой папочка, желательно чтобы в двадцать лет были свои машина и жильё. Гуляния по ночным клубам вскоре сменились вечерними подработками, на ведение домашнего очага не хватало сил. И вот наконец она выучилась на офисного «высокоэффективного менеджера в области никто-не-знает-чего», прошла кучу собеседований в «перспективных конторах, где больше платят», повидав и натерпевшись унижений и издёвок, доказала начальнику одной из них, что не верблюд и устроилась в компанию, пророчащую карьерный рост среди бумаг. В дождливо-слякотный период ездила на две недели на юга валяться на пляже, так как ни на что другое не хватало сил. Отдых проходил в стиле «оставьте меня все». Параллельно она вынашивала сценарии «не зависеть от мужчин ни финансово, ни жилищно» и «свалить на успешный запад или штаты на ПМЖ». Вот появилось свое жильё, тянущее за собой не особо дорогие кредиты, крутая машина, сейф наполнялся обесценивающимися купюрами и чеками… А время неумолимо шло.
В этой женщине текла чистая кровь северных народов. Она слышала об этом от бабушки в детстве, но совершенно этим не дорожила. «Подумаешь, кровь! Вон сколько подруг вышло замуж за европейцев, уехали на запад и забот не знают, детей растят. Пора бы и мне найти кого-нибудь. Желательно иностранца. Я выросла на работе, пора и о семье подумать». И она искала лазейку за бугор. Накопления позволяли ей уехать в европейскую страну и жить там год, а то и два, не работая. Но однажды летней ночью она проснулась с диким страхом на душе. Открыв глаза, она увидела рядом с собой человека славянской внешности в белой рубахе, расшитой синими узорами. От страха у нее сбилось дыхание. Человек стоял прямо над ней! А в окно, выходящее на север, сквозь занавески светило яркое солнце! Нежный и очень приятный голос произнёс: «Береги свою кровь. Береги чистоту нашего рода!» Человек и солнце за окном исчезли, женщина приняла это за бред сумасшедшего, вызванный недосыпом, и отключилась до полудня, благо был выходной. Жизнь ее стала меняться, она во сне начала летать над морем, по берегам которого не было ни пляжей, ни курортов, ни отелей, над водой парили большие белые птицы, то ли чайки. То ли альбатросы с утиными клювами. «Не могу я больше так жить! Устала я от этого города! Хочу тишины и покоя! Хочу видеть воочию величие севера! Хочу летать над морем, там, где я летаю во сне!». Слова ее не оказались пустыми, она вытряхнула из сейфа все деньги, накопленные для выезда за границу на ПМЖ, и купила дом из оцилиндрованного бревна в Карелии, подальше от цивилизации нашла удаленную работу, изредка ездила в поселок. Теперь можно бумажки перекладывать по интернету, а с друзьями трещать по скайпу. Изредка ей приходили в голову мысли о телегонии, она тогда жалела, что рассталась с девственностью, но кто из ее детей унаследует черты всех ее мужчин? Им бы хоть когда-нибудь родиться! Да и найти нынче кого-то с чистой кровью практически нереально.
Сегодняшний вечер ничем не отличался от остальных. Грейпфрутово-апельсиновый сок, тортик с вишенкой, мягкое кресло, фильм. Потом можно открыть дверь, зайти в кабинет, включить компьютер и почитать почту или поговорить по скайпу. В кабинете стоял дубовый стол, несколько книжных шкафов, заполненных только на треть, говорили о необжитости дома. Окна из кабинета выходили на север, они были постоянно закрыты типичными офисными жалюзями. Часы пробили полночь. Женщина выключила висящий на стене плазменный телевизор, поднялась на мансарду, залезла в душ, закуталась в махровый халат, плюхнулась на кровать и долго вертелась, пытаясь уснуть. Она уже давно не думала о нежности и ласке, но сейчас ей безмерно, как никогда, хотелось прижаться к любимому человеку, хотелось, чтобы кто-то погладил ее ножки. И ничего лишнего. От тазовой кости к стопам шел электрический ток, явно запинающийся в коленях. Дикая тоска наполнила ее грудь, из глаз ненароком полились слезы. Она неосознанно обратилась к северному Солнцу с просьбой успокоить ее. Дух природы услышал просьбу и окутал усталую женщину сладкими сновидениями, некогда ставшими мифами и сказками возрождающейся Гипербореи.
Утром она, как и всегда. Спустилась вниз. Но вместо холодильника с утренней кисломолочкой и фруктами, ее что-то потянуло в кабинет. На столе лежали доселе не замеченные ей карта северных морей, компас, планшетка и фуражка капитана пассажирского судна. Всё это составляло аккуратно сложенный натюрморт. Удивленная, она выбежала из дома и, хотела было поехать в посёлок, но почему-то, потеряв самоконтроль, побежала в лес. Лес был очень густой, солнечный свет с трудом пробивался сквозь кроны деревьев. Женщина поняла, что заблудилась, а ее офисное образование не давало ей ни малейшего представления о сторонах горизонта или других способах удержания направления. Она описывала большие круги, сама того не замечая, а время нещадно летело вперед на всех парах. Вскоре ее силы иссякли, и вот она упала в густой глубокий мягкий мох без чувств. Она не видела, как вдали мелькнули две пары глаз, и как мохнатые волки подошли к ней и тыкали ей в лицо холодными носами. Пытаясь разбудить. Но все их попытки оказались тщетными: женщина спала, как убитая, абсолютно обессиленная, а на дворе стояла сырая холодная осень. «Замерзнет, до утра не дотянет» — подумали волки, легли рядом с ней и стали ее согревать.
Утром звери проснулись раньше нее. Они решили проводить ее до дома, но испугались: вдруг женщина начнет кричать, метаться из стороны в сторону, побежит не Бог весть куда, да еще нервный срыв себе заработает… Но есть один интересный факт: волки. По крайней мере те. что живут здесь, на севере, давно уже по своему разуму превзошли людей. Только не понимаем мы их языка. И потому не знаем об этом. Волки телепатически передали женщине путь к дому и удалились. Проснувшись, женщина мельком увидела убегающих зверей. Но не приняла это во внимание, даже не осознав происходящего. Она встала и пошла, казалось бы, в произвольном направлении, и через два часа оказалась дома. В кабинет она не зашла – побоялась. По традиции села в широкое кресло, налила себе сок, разбавленный минералкой, и расслабилась. Вдруг со стороны кабинета сквозь стену вышел человек. Славянской внешности, в белой фуражке капитана, с планшеткой наперевес и биноклем на шее. В доме в тот же миг стало намного светлее. Он прошел перед женщиной через всю горницу, и точно также удалился сквозь противоположную стену. В ее ушах снова прозвучало: «Береги свою кровь. Береги чистоту своего рода!». Сердце женщины сорвало с орбиты, ей снова захотелось бежать, она снова решила поехать в поселок, но… машина не завелась. Отчаянная, она вернулась в дом, собрала в кулак все свои силы и вошла в кабинет. Посторонних предметов на столе не было. Видимо, капитан-призрак свое забрал. Сквозь жалюзи, которые никогда не открывались, в окно бил неимоверно яркий свет. Она подняла жалюзи и увидела… море! То самое море, над которым она летала во сне! Огромное, сильное, от него веяло тишиной и спокойствием, несмотря на сильные волны. А над морем светило яркое солнце. Там, где ему не положено быть. И было оно огромных размеров, будто Земля приблизилась к нему в десятки раз. Вода в море была лазурно-голубой. «Эх, плюхнуться бы сейчас в это море! Стоп. Какое море? Дом же в лесу!» Она вышла из дома и обошла его. Карельский северный лес и ничего больше. Вернулась в кабинет, посмотрела в окно – снова море. Она заперла кабинет и решила больше не вспоминать об этом зрелище и не заходить туда, как минимум, в одиночку.
Вроде забылось это видение, но прошла неделя, и капитан снова пришел к ней сквозь стену. На этот раз он остановился напротив нее. День тогда выдался тяжелый, ей очень хотелось расслабиться, усталость и одиночество стучали в виски, и вот те на! Откуда ни возьмись, появился живой человек! И уже второй раз. Она хотела заговорить с ним, но боялась, хотя от него, как и от моря, веяло спокойствием. Не говоря ни слова, он сел рядом с женщиной, положил ее стройные ножки к себе на колени и провел по ним рукой. А затем начал разминать затекшие стопы. По ее спине пошла мощная волна, в ногах вспыхнул огонь, суставы, уже начинающие скрипеть, ожили, она почувствовала, что молодеет, ей снова захотелось жить. Их глаза засветились. В кои-то веки ей стало по-неземному хорошо. Мысленно она спросила его:
— Ты хочешь чтобы я тебе родила?
— Да, — ответил вслух капитан, — в наших детях должна течь чистая кровь, генетически не замусоренная. Они будут продолжителями рода и в мужском, и в женском аспектах.  Я долго искал свою кровь, никем и ничем не искаженную… А еще ты слишком громко думаешь!
Долгое время они молчали. Ей казалось, что он ведет ее в новую жизнь. Но, тем временем, ее переполняло любопытство. Именно оно и нарушило тишину.
— Слушай, а как ты проходишь сквозь стены? Появляешься и исчезаешь?
— Очень просто. Мы живем в разных мирах. В моем мире этих стен нет. А стены в моем мире ты не замечаешь. Равно как ты не замечаешь моего дома, который тут же и стоит. То два разных, параллельных мира, и вот они соприкоснулись. Прямо в твоем доме. Потому-то я его и увидел, а ты увидела меня и море за окном кабинета.
— А ты неделю назад видел меня?
— Нет, тебя не видел. А потом я уезжал надолго. Вообще, я очень давно построил здесь дом, пока еще незримый для тебя. И, когда миры пересекались, меня видели жители твоего дома. Они кричали от страха, видя мое изображение, убегали, один даже пытался стрелять и только удивлялся, как пули проходят сквозь меня. Все они то ли глупые, то ли слепые. Ну, если не в теме, зачем палить налево и направо? Вот и продали они этот дом и дали отсюда деру, до сих пор пятки сверкают! А через год ты поселилась. Вот мы и встретились. Так что дом здесь, считай, волшебный.  А хочешь, я тебе свой покажу?
— А это не опасно? Я потом сюда вернусь?
— Ты в любой момент сможешь вернуться сюда. Но я очень надеюсь, что ты найдешь в моем мире что-то новое, приходящееся тебе по душе. Идем?
Они взялись за руки и пошли сквозь стену. Деревянный дом, оформленный по современным традициям офисного планктона, сменился теремом, убранным, как в русских сказках. Ей показалось, что они переместились в далекое прошлое, век так в двенадцатый. Посередине дома стоял огромный круглый стол с самоваром, свежими пирогами и фруктами. Вместо кресел и диванов стояли деревянные лавки, а у стены — печь.
— Мы в каком времени?
— В нашем. В том же, что и у вас.
— Здесь остановилось развитие? Технологии какие-то древние…
— Технологии тут опережают ваши, и очень сильно!
— Но тут ни электричества, ни телевизора, ни радио, ни компьютеров… Вот как вы определяете, что в мире творится?
— Очень просто! Что ты хочешь посмотреть?
— Минуту назад в Хабаровском крае…
— Смотри! — он отодвинул занавеску, за ней висел экран с картой государства, по площади вдвое превышающее Россию после распада СССР. Он ткнул пальцем в Хабаровский край. Появился подробный снимок края, а рядом с ним календарь и часы, — Можешь посмотреть, что было вчера, минуту назад, что происходит сейчас и даже немножко завтра! Только завтра зависит от принятых людьми решений. Если они приняты, то и завтра можно увидеть!
— А мое завтра можно увидеть?
— С тобой чуть сложнее. Оно в твоих руках. Пока еще никто не знает каким ты сделаешь своё завтра… Вот на экране видно, как ты сидишь за столом, вот ты встаешь с мягкой кровати и выходишь на берег моря… А дальше ничего не видно, потому что все зависит только от тебя!
— А можно мне такую технологию?
— Можно. Только в вашем мире она работать не будет. Это технологии нашего мира.
— А телефоны у вас есть?
— Они нам не нужны. Мы общаемся телепатически. Слышим кого надо. А кто надо слышит нас. А еще – твой дом там один, а у нас тут целый город. Город Северного Солнца. Их много, но видно только два. Здесь и в Сибири. Еще есть поселение на Шексне. Мы туда на кораблях ходим. Пойдем, покажу.
Они вышли из дома на берег. Деревянная лестница вела к пирсу, у которого стояла довольно просторная парусная яхта. На ней они отошли от берега. Сквозь лес виднелись дома. Где-то в глубине материка кипела жизнь. По морю сновали корабли. Это была неописуемая красота, в которой хотелось раствориться и никогда отсюда не возвращаться. Женщина узнала побережье того моря, над которым летала во сне.
После путешествия по окрестностям они снова вернулись в дом. Но ей в голову приходили какие-то странные и очень агрессивные мысли, она разозлилась и стала кричать, что все это вздор, что ничего ценного тут нет, что надо жить в ее прежнем мире, который более развитый и в котором гораздо лучше, а здесь – отсталое общество. И не заметила, как оказалась одна в своем доме наедине с интернетом, широким креслом и телевизором на стене. Моря за окном уже не было, кабинет остался простым пустующим кабинетом. Она точно также ездила в поселок на работу, точно так же коротала вечера, на ее письма и телефонные звонки никто не отвечал, и через месяц она снова затосковала по капитану.
Весь день шел проливной дождь, временами обращающийся в снег. Окна запотели, тайгу окутал густой туман. На душе было дико тяжело, а одиночество усиливало грусть. Ей уже ничего не хотелось, она решила вернуться в город и жить дальше в техногенной среде. Тот, кто в теме, сказал бы. Что она сильно деградировала душой. Никакие фильмы, никакой интернет, никакая музыка ее не утешали, ей хотелось раствориться в толпе. Принять ударную дозу женского алкоголя, например, «мартини», пойти поплясать в ночном клубе, подцепить там мужика побогаче и, самое главное, забыть, что под утро вся равно зальешься слезами. И тут раздался знакомый голос капитана: «Береги свою кровь! Береги чистоту своего рода!» В тумане за окном проскользнул силуэт крупного зверя. А за ним появился второй, и он провел лапой по стеклу. Женщину пронзил страх, она побежала к двери проверить, заперта ли она. Но тут же раздался голос капитана: «Впусти их!». Она оглянулась по сторонам. Никого не было. Она не находила себе места, металась из угла в угол, не понимая, что делать. Голос повторился, но уже сопровождаемый дрожащим эхом. Она подошла к двери и открыла ее. На пороге стояла пара волков. Те самые волки, которые отогревали ее, когда она заблудилась в лесу. Они были все промокшие и замерзшие, приветливо виляли хвостами, а в глазах читались преданность, верность и любовь. Женщина отошла в сторону, и волки прошли в горницу.
С тех пор волки всегда были с ней. Когда она ложилась спать, волки прыгали к ней на кровать и прижимались к ней с двух сторон. Днем, когда она сидела в кресле, один из них все время был рядом, клал голову ей на колени, а другой ходил по дому, явно охраняя его от беды, словно сторож. После долгой домашней хандры, сопровождаемой желанием уехать отсюда в город,  женщина поехала в поселок. Только она завела машину, один из волков начал активно царапаться изнутри в запертую дверь. Ей ничего не оставалось делать, как выпустить его. Волк прыгнул на крышу машины и там улегся. На въезде в поселок стоял пост ГАИ. Обычно ее не останавливали, но на этот раз инспектор заметил что-то неладное на крыше машины и помахал жезлом. Машина остановилась.
— Вы знаете, что у вас на крыше дикое животное?
— Да знаю. Он от меня не отходит. Ни дома, ни даже здесь. Я его не звала с собой, но он сам запрыгнул.
Волк спокойно лежал, делая вид, что его нет.
— Понимаете, волка нельзя везти в поселок. Если он выбежит, он же таких дел натворит! И всех перепугает! Вы его или привяжите или отвезите обратно и приезжайте без него!
— Он не остается в доме. Вообще от него проблемы, не знаю, куда его деть… Он не отходит от меня ни на шаг!
— Поймите, а как вы будете ходить по магазинам или к кому-то в дом?
— Не знаю. Проблемы одни от этого волка…
— Так прогоните его, пуст в лес бежит!
— Не могу. Он меня не слышит. Только ходит вокруг и иногда играет.
— Тогда я смогу его убрать с машины. Не возражаете?
— Нет! — предательски прозвучал в ее голосе финальный аккорд. Инспектор достал пистолет и передернул затвор. Волк тут же молниеносно спрыгнул с крыши и положил инспектора на обе лопатки. Пистолет вылетел из руки, раздался выстрел, пуля прошила лобовое стекло машины. А потом волк прыгнул на заднее сиденье и затаился. Испуганная женщина дала по газам и через минуту уже была в поселке. По дороге она то и дело материлась на волка. А волк пытался ее успокоить, положив голову ей на плечо и периодически поглаживая лапой. Но не понимала она волчьего языка.
Поселок оцепили. На улицу вышли все, кому не лень: и милиция, и охотники, даже стрелки-спортсмены с луками и арбалетами. Все хотели пристрелить волка. На дороге стоял кордон, словно ловили не волка, а очень опасного преступника. Машина остановилась, не доехав до поста полкилометра, женщина открыла дверь и стала прогонять волка:
— Давай, проваливай! Одни проблемы из-за тебя! Сейчас тебя пристрелят, а меня посадят! Уходи!
— Как знаешь! — подумал волк, вышел из машины и грустно пошел в сторону леса. По нему тут же открыли огонь, но никто не попал. Волк удалился в лес. Женщину на посту не остановили, она уехала домой, ведомая желанием прогнать второго волка. «И вообще… Не съездить ли мне на юга? А потом подумаю, куда отсюда переехать».
Когда она приехала домой, ее агрессия ничуть не спала, только вот дом принял ее холодом и отчуждением. Второго волка нигде не было. На следующий день к дому подъехала машина с тонированными стеклами, из нее вышли два братка, явно отмотавшие срок и каким-то образом сдружившиеся с местными властями. Они начали угрожать беззащитной хозяйке:
— Ух ты какая успешная бизнес-леди! На нашей территории обосновалась, деньги делает, а мы и не знали! А ты в курсе, что у нас тут есть негласные правила? Хочешь жить здесь без проблем? Гони нам половину цены дома и две трети доходов, и не будет у тебя никаких проблем ни с властями, ни с мафией. Или ничего можешь не давать, но тогда тебя здесь в лучшем случае вынудят уйти. Не одни, так другие. А в худшем – похоронят, А дальше поступай, как знаешь. Мы тебя предупредили. Рано или поздно до тебя дойдут. Через неделю мы к тебе приедем.
Братки уехали. Женщина сутки приходила в себя. Она была абсолютно беззащитна, и тут ей дали понять, что помощи просить не у кого. До царя далеко… Она решила съездить на месяцок за границу, по дороге в аэропорт написала заявление в прокуратуру, не понимая, что в этой стране это все бесполезно и, казалось бы, отложила дело в долгий ящик, надеясь, что забудется. За границей она не находила себе месте. Никто не хотел заводить с ней знакомств, люди не обращали на нее внимания, душу переполняли одиночество и скука. Весь день она валялась на пляже, периодически плюхаясь в море, вечера проводила за книгой, явно не способствовавшей ее развитию. По ночам ей снились неприятные сны, она вскакивала среди ночи, хотела кричать, но ее никто не слышал: не было рядом надежного плеча, опереться было совсем не на кого. Так прошел месяц. Вот она в аэропорту, прошла пограничный пост, таможню, получила багаж, забрала с парковки машину и поехала в Карелию. На месте дома она увидела гору пепла, причем явно не свежего, уже хорошо уплотнившегося под холодными дождями. Из ее гортани вырвался крик, который вернулся к ней эхом в полном объеме. Ее никто не слышал: ни люди, ни животные, ни лес, ни небо... Совсем никто. Через час к пепелищу приехали братки. Женщина подумала. Что они хотят отнять у нее машину или вовсе ее убить. Ей хотелось бежать в лес, но ее ноги не слушались ее, подкашивались, словно ватные.
— Вот не послушала ты нас, и результат налицо. И это только начало! Дальше будет хуже. Завтра же забери заявление из прокуратуры. А то они вспомнят про инспектора, которого твой волк завалил. Лет так пятнадцать повесят на тебя только так. Здесь и судьи, и менты, и мафия — все за одно, все друг за друга, территорию держат под жестким контролем.
— И что же теперь делать? Как избежать этого натиска?
— Правила игры ты знаешь. Пока ты им не следуешь. Но если ты войдешь в эту систему, то выход из нее только через трубу крематория, — у одного из братков из-под темных очков покатилась слеза, — Дура!!! Не надо было тебе волков прогонять!!! Их здесь все боятся. Они тебя храни от всех бед! Один тебя оберегало, другой – дом! Только нет такого человека, который бы это понял. Вступилась бы за них хоть раз! Они готовы были дважды за тебя погибнуть! А ты их выгнала. И тут же к тебе, никем не защищенной, система пришла в гости! А противостоять ей могли только они. Вот мы с Петрухой (и он указал на второго братка) тоже тут дом купили и дело небольшое открыли. По первости все хорошо было, раскрутились, а потом моментально приставили к стене. Шаг в сторону – и вырежут, вместе с семьей. Вот теперь вербуем по их команде. Я тебе ничего не говорил, но запомни: нянек и заступников тут нет. Никаких страховых выплат тебе не будет. Даже если что-то урвешь — спалят второй раз. Или просто отнимут. Спасать тебя никто не придет.
Братки уехали. Осознание того, что ехать в поселок бессмысленно, помощи просить не у кого, а еще тут могут прихлопнуть в любой момент, угнетало ее. Вдруг над горой пепла появился образ волка, а через пару мгновений возник рядом и второй: «Не злись на нас. Мы тебя любим. Нам очень жаль, что ты нас прогнала, и мы теперь далеко и не можем тебе обещать, что всегда придем в трудную минуту – на всех нас не хватит. Мы теперь бережем другой дом и другую семью и очень редко сможем к тебе приходить». Деваться было некуда. Она поехала с поселок, там ее приютили коллеги по работе, которые если не сами, то их начальники точно отстегивали от прибыли в систему, чтобы их не уничтожили. Но каждый день она приезжала на пепелище, оставшееся от ее дома, сидела и смотрела на горы слежавшегося и уже сырого пепла и мусора. Она стала звать капитана, но он не появлялся. Видимо, вместе с домом сгорел и портал в параллельный мир. Только туда можно уйти из-под системы целой и невредимой.
Спустя три недели капитан появился над горой пепла, уже присыпанной снегом. Он также шел от стены к стене, не замечая, что стен уже нет, не замечая пепла, оставшегося от дома. Зато он видел свой дом, которого не видела женщина, и море. А еще свой поселок, который он когда-то показывал ей с лодки. Было видно, как капитан сел за стол, налил себе чай и принялся его пить. Женщина подошла к нему. По пути она несколько раз по развилку провалилась в пепел, изрядно исцарапалась и измазалась в саже. Капитан ее не видел. «Помоги мне! Ты меня слышишь?» — она подошла вплотную к капитану и стала его трясти. Но ее руки проходили сквозь него как сквозь объемное изображение. Капитан продолжал пить чай. Женщина в отчаянии не знала, что делать, подошла к нему вплотную и заглянула ему в глаза. А капитан встал и пошел восвояси. «Только бы не исчез! — подумала женщина и пошла по пеплу за ним, — Надо держаться ближе к нему!» А потом, захлебываясь слезами, закричала во все горло: «Кто-нибудь, услышьте меня!» Небо над головой закружилось, из груди женщины посыпался пепел, такой же, как и остался от дома, изо рта полилась густая черная смола, спина задымилась. Из груди вырвался крик: «Где ты. Северное Солнце? Забери меня к себе!» Капитан обернулся и протянул ей руку. Она еле до него дотянулась. И тогда он потащил ее, истекающую всей этой черной дрянью, волоком за собой. Связки кистевого сустава держали ее на пределе, казалось, вот-вот порвутся, но она терпела. Он тащил ее, не оборачиваясь, пока она не перестала истекать всем этим мусором, и перед ней не открылся параллельный мир.
— Я проведу тебя в наш мир. Последний раз. Там не будет ни одиночества, ни грусти, ни хандры. Но запомни: каждая твоя негативная мысль будет тебя возвращать назад, на гору пепла и к браткам, жадным на деньги. Под влияние системы, укоренившейся не где-то в стороне. А в сознании людей.  Они никогда не увидят Солнца на севере. И ты могла бы придти сюда сама, без боли и злости, без потерь. Волки не просто так пришли именно к тебе. Они оберегали тебя и твой дом от всех бед, а к концу зимы ты бы полностью переселилась к нам. Я тебя ждал очень долго и не мог понять, как ты не видишь открытой двери, в которую оставалось только сделать шаг? А теперь мы можем слиться воедино, и никто не разбавит нашу кровь, внедряя в нее чужие генетические коды. Мне ничего не оставалось сделать, как взять тебя за руку и тащить. Потому что ты сама попросила меня об этом, и теперь я тебя об одном прошу: не падай назад. Северное солнце радо тебя видеть, тебя здесь давно ждут. Ты не понимала, почему ты прогнала волков, но согласись, тебе с ними было комфортно и тепло. Кстати, эти волки — семейная пара. Они долго искали друг друга, и им все время мешали. Только теперь, когда они объединились, их никто не сможет одолеть, система боится их. Но скоро системе придет конец: для них нет источника жизни. А нашу землю теперь освещает новой солнце. И оно медленно всходит. На севере.
Лес сменился с соснового на кедровый. Недалеко виднелось море. Женщина узнала местность – она видела ее с лодки. Они вошли в уже знакомый дом. Он, в отличие от того, что был в ее старом мире, не сгорел. Поселились они в этом доме и вместе ходили под парусом по морям и сибирским рекам в город северного солнца. И там к ним в гости приходили волки, некогда хранившие ее дом от всех бед.
Январь 2017