Купец Брылев

Махнув своей барской шубой, купец Брылев, выскочил на улицу. Ударившая в лицо колкими снежинками вьюга лишь освежила его. Благодаря нехитрым манипуляциям накануне, он стал в три раза богаче. Об этом стоило подумать. Втрое увеличилось его состояние. За один день. Эй, вьюга, есть ли у тебя столько крупинок снежных, сколько у Брылева денег в сундуках?
-Бодрит, ой, бодрит,- протянул довольно купец, закручивая густой красивый ус почти в ниточку.  Сойдя с высоких ступеней добротного дома он собрал горсть снега и потер себе шею. С двух сторон.
-У-ух, ледовенькая, у-ух, веселенькая,- заголосил он своим басом.
   Вьюга закрутила его в своем танце. Фигуру Брылева словно накрыло белым покрывалом. Веселая волшебница-зима крутила-вертела своим платком вокруг купца, словно хотела охомутать мужика. 
-А если бы в пять раз, в шесть, в десять,- закричал он ветру, срывавшему с него и шапку соболиную и шубу роскошную,- э-эх, вьюга вьюжная, закрутила ты меня, эх, жизнь мирская полюбила ты меня...
   В этот момент выскочил в одной рубахе Степка, помощник Брылева.
-Ой, хозяин, простуду схватите, весь дом опечалите, а ну скорей в дом,- заголосил он, протягивая руки, точно мать к своему чаду.
-Да, ну тебя, Степан Захарыч! - огрызнулся купец, глотая снежинки, точно трехлетний ребенок, очарованный первым снегом в своей жизни. - Смотри что делается, как погода прихорашивается. Краса-зима!
-Барин, в дом пора! Чай подают с имбирным пряником! - настаивал Степка.
-Степан, я нынче вырос в своих глазах, а к этому привыкнуть надобно. Пойду я прогуляюсь переулочком. К ужину ждите! Ей-ей, приду голодный как зверь.
-Слушаюсь,- сказал трясущийся от холода Степан и хлопнул дверью.
  Брылев натянул до самого носа соболиную шапку и свернул за ограду своего дома. Ветер стал тише, а через мгновение прекратилась и вьюга.
Купец брел почти пустынной улицей и с восхищением думал о последнем известии. Теперь он, действительно, мог себя уважать и без прикрас указывать на свое нынешнее положение.
     Пройдя квартал и свернув за угол, он увидел, как у калитки в храм расположилась юная девочка. В ее покрасневших от холода руках, виднелась серая кружка для пожертвований.
Подойдя ближе, Брылев уставился на замотанную в теплый платок девицу. Нос и щеки, были обветрены, на ресницах и бровях - малые сугробики из слипшихся снежинок, волосы разметались вокруг лица непокорными прядями. Выражение лица девочки выдавало то, что последний раз она ела несколько дней назад.
-Подайте на пропитание,- хрипло сказала она, протягивая к купцу свою кружку. Там было пусто. 
  Брылев стоял, словно очарованный ею. Он старался представить, как бы она выглядела без этих красных пятен на лице и сугробиков на ресницах и бровях. Красивая или нет. Для девки, в наше время, чрезвычайно важно быть красивой. Иначе - вся жизнь будет в тягость... Богатое воображение его рисовало портреты девочки один за другим и подытожило: была бы красива. Даже очень. Изгиб бровей прекрасен, темные ресницы густы, словно трава летняя на пригожей полянке. Кожа белая, лучистая, как у благородных дам его круга. Определенно - будущая красавица.
  Брылев хитро улыбнулся ей и покачал головой:
-Красавица!- сказал он негромко.
Девочка, прикрыла глаза от дунувшего в лицо ветра и застучала зубами.
-И глаза у нее голубые, как лесные озера в горах, - подумал он.
Девочка опустила руку с кружкой. Единственный барин за весь день и не подал милостыни - снова голодная ночь впереди. Девочка съежилась от холода.

  На следующий день Брылев, прогуливаясь под фанфары своих триумфальных мыслей о приумножившемся состоянии, снова встретил эту девочку у храма. Она сидела на том же месте с той же самой кружкой. Вид ее был очень несчастный.
Но купец, увидев ее лицо без "зимнего налета", снова подумал о ее необычайной красоте:

-Была бы чуть старше и я холостой, женился бы не медля!

   Девочка тряслась от холода и тихо напевала молитву: «Царю Небесный!». Какая-то старушка проковыляла мимо и бросила в кружку мелкую монетку.

-Спаси Господи!- зажмурившись от радости, промолвила девочка.

Брылев подумал о том, что можно купить за такую монету. «Половинку пряника?»

    Всю неделю он как одержимый ходил вокруг домов, обдумывая свои блестящие перспективы и заглядываясь на девочку. То ли как отец, то ли как сосед, то ли как несостоявшийся жених… Но с каждым днем она казалась ему все прекрасней и совершенней, в ее скромности и уповании он видел черты Мадонны. Мадонны, что кротко взирает с полотен Рафаэля.

   -Чудесна! Восхитительна! – бормотал он, проходя мимо, мерзнущей девочки, не разу не опустив в ее кружку монету.

Ночами он не мог уснуть, рисуя в своем воображении ее мягкие черты лица.

-Красавица! Бесприданница! Но кто ее родители? – мучался мыслью купец, сидя в роскошном кресле, обитом бархатом цвета забродившего вина.

     Однажды, вернувшись после удачной охоты, Брылев решил снова побродить вокруг своих имений. Он вышел к храму, где вовсю били колокола – никак праздник церковный? Брылев подошел к храму. Снял шапку, неумело перекрестился, щелкнув себя в лоб вместо благоговейного прикосновения, и зашел вовнутрь.

    Благолепие икон сквозь клубы благородного ладана ослепили его. Брылев задохнулся от восторга. Не было слов у него в тот момент, чтобы передать переполняющие его чувства. Великолепие убранства и благозвучие песнопений возносили его к неведомым высотам. Брылев пошатнулся и отступив в сторону, встал как истукан. После великого восторга его душу охватило какое-то тяжкое беспокойство. Словно камень лег на душу. Подумав о своем недостоинстве, Брылев выскочил на улицу и глотнув свежего, прохладного воздуха, перевел дух. Теперь ему стало легче. Тяжелый камень отвалил. Грудь снова расширяется при вдохе как и прежде.

-Мне подурнело из-за ладана,- сказал он себе и поспешил спуститься с лестницы храма. У ворот он снова увидел прекрасную нищенку.

-Мадонна,- ухмыльнулся он и уставился ей в лицо.

   Девица сидела снова неподвижна и скромна. Пустая кружка, дрожащая рука, глубокое смирение.

-Какая красота, что за душа у этой девицы?

  Решив обратить на себя внимание, громко сказал ей:

-Красивая барышня, как вам не холодно сидеть в снегу? Такие прекрасные, белые руки скоро могут сделаться красными от мороза!

  Она даже не взглянула на господина. Слова его растворились в слабом ветерке. Девочка слегка лишь укорила себя за то, что не накинула дополнительный платок.

Брылев покраснел и взволновался. Впервые к нему проявили такое неуважение: молчание в ответ и полное безразличие.

-Она красива, а я нет что ли? К тому же я еще и богат, – гневно подумал он. – И гордыня-то у нее тоже есть! Все красотки такие!

    Мимо прошел священник. Она поспешно встала и поклонилась ему. Батюшка благословил ее на ходу и ласково улыбнулся.

  Девушка снова устроилась на снегу, подмяв под себя все юбки, которые виднелись одна из под другой яркими полосками.

-С такой гордыней ты и замуж никогда не выйдешь, ду...- заорал взбешенный Брылев, не дождавшись ответа и поперхнувшись на последнем слове. Огромный ком снега облепил его лицо и рот в то мгновение – вьюга решила подшутить и пошалить. Он спешно вытер облепившие его снежные лавинки и брезгливо сплюнул.

   Несколько дней он не выходил из дома. Пришли важные новости от гильдии купцов  и нужно было произвести несколько серьезных подсчетов. Брылев снова приумножил свой капитал. Госпожа удача уютно расположилась в его доме и жизни. С каким упоением он перекладывал свои бумаги с места на место. Какое это приятное ощущение – осознавать себя неумолимо и стремительно богатеющим человеком… Какой безоблачной и прекрасной кажется жизнь в такие минуты, словно добровольно покорившийся дикий зверь, улегшийся у твоих ног с благодарным и восторженным урчанием.

  Брылев, подхваченный волной благосклонной фортуны снова пошел бродить по селению. Возможно, это его последние дни здесь. Пора перебираться в лучшие края. Дела пошли в гору!

-Какой славный сегодня день,- вырвалось у него. Какое солнце и ослепительный снег! В глазах его появились лукавые искорки: солнце – это его фортуна, ослепительный снег – капитал.

   Мимо промчались две черные собаки, агрессивно облаивая всех встречающихся на пути. Брылев был без своего ружья, потому в почтительном оцепенении встал и переждал, пока они умчатся вдаль. Все таки страшно бывает и в такой безоблачной жизни.

Из-за угла вывернула траурная процессия со скромно украшенным гробом. Мужчины и женщины громко вопили и стенали. Юная челядь неслась следом и кричала так же неистово и душераздирающе:

-Прекрасная Варвара отдала Богу душу! Прекрасная Варвара отправилась к Богу на суд!!! Молитесь, грешные, вместе с нами о ней….

 Брылев остолбенел.

-Кто умер? Кто-то значимый и важный или простак какой?

-Варвара! Ой, девочка!!- голосила старая женщина, царапая себе щеки…

Брылев посмотрел на нее и его словно молния поразила. Как эта женщина похожа на его любимицу. На ту, что в пышных юбках сидит благоговейно с серой кружечкой у ворот церкви… Почти одно лицо. Брылев не мог глаз отвести от этой женщины – сколько горя и знакомой, привычной красоты… Это даже навеяло ему мысли о прошлом, о его любимой девке Агафье, к которой он по ночам прибегал для постыдных любовных утех на заднем дворе.

  Процессия остановилась. К Брылеву подошел растрепанный старик в серой рубашке и гневно выпучив глаза, уставился на купца.

-Чем могу быть полезен?- робко и едва слышно сказал он.

  Мощный удар крестьянского кулака привел в здравые чувства Брылева. В одно мгновение он оказался распростертым на земле. Кровь обагрила белоснежный покров земли.

-За что, дед?- заорал в страхе Брылев, немного приподнявшись.

   В это мгновение старик напал на него и с большей силой начал рукоприкладствовать. Брылев мог только считать зычные удары, которые он получал от взбешенного мужика по щекам, лбу, голове, носу…

-Ты! Ты погубил мою дочь и внучку, проклятый! Хороним Варвару, твою родную дочь, изверг поганый…

   Перед Брылевым, захлебывающимся кровью, возник образ скромной девочки у храма, на которую он заглядывался… Агафья, которую он любил в молодости и не решился жениться. Вопли женщины у гроба, похожей на Агафью соединили в разуме эти картинки в один сюжет.

-Я богат,- кричал отчаянно Брылев под ударами старика, пытаясь от него отбиться.

   Траурная процессия мирно проследовала дальше, оглашая кругом прискорбную весть.