Подари мне жизнь

  Ольга  Ивановна  Морозова  трудится   в  образовательном  учреждении, а  там хочешь,   не  хочешь  раз в год проходить медосмотр надо.
И все бы ничего, но не любит она ходить на прием к гинекологу. Как-то неудобно стало  ей забираться на гинекологическое кресло и чувствовать,  как руки врача суют ей холодную  железку…

   Но скрепя сердце взяла Ольга Ивановна   талон,  подождала почти целых три недели и в  женскую консультацию отправилась.  А там  женщин полно,  и многие беременные с большими животиками сидят, приема врача  дожидаются.  И среди них  молодая девушка -   ее   студентка  и соседка  Лариса  Смирнова,   и  глаза у девчонки   испуганные и грустные.  Спросила   Ольга Ивановна:
- Кто последний  в пятый кабинет?
- Я, - отвечает Лариса, - за мной будете, -  а сама тяжело вздыхает и отворачивается к окну.


  Присела рядом Ольга Ивановна и пока своей очереди дожидалась к врачу, потихоньку  на соседку поглядывала.    Молоденькая  она,     тоненькая,  худенькая,     с   легкой светлой челкой,  учится в  колледже,  а   уже  серьезно  дружит с парнем. Как-то в парке на скамейке ее увидела с   пивом на коленях у парня, потом  на остановке   возле  торгового центра целовалась с ним. Торопятся девчонки, торопятся,  а потом ошибаются и слезы льют.
   
 Мать Ларисы совсем за дочерью не следит, сама с четвертым  мужем  живет –  не до дочери. Свою личную жизнь никак устроить не может. Вот девчонка и отбилась от рук.
Сидят женщины в очереди, потихоньку разговаривают, а  Ольга Ивановна  думает  о своем.

  В  ее возрасте женщины часто болеют. Вдруг что-нибудь  не так в ее организме?
А тут медсестра из кабинета вышла и строго так спрашивает:
- У кого  очередь   на  двенадцать тридцать? Заходите.
Лариса торопливо встала, юбку одернула, сняла туфли  и пошла к врачу. А после неё и Ольга Ивановна зашла  на прием.
Врач  молодая, но внимательная оказалась,  посмотрела пациентку, а потом спросила :
-  Узи  давно проходили?
- Вообще ни разу.
- Тогда я Вам направление дам. Пройдите обязательно, а потом опять ко мне на прием придете – вот вам талон.

  Через некоторое время пришла Ольга Ивановна на  узи,  а  там возле кабинета   полно женщин, в основном молодых, и среди  них   опять Лариса Смирнова   в   короткой юбочке, туфельках и  с   ярко  накрашенными губами, а сама сжалась вся в комочек и дрожит. Опытный педагог  Ольга  Ивановна  это сразу увидела, села рядом,  но ничего не сказала, а только поздоровалась, улыбнулась  и очередь заняла.

  Ждать пришлось долго, но делать нечего  -  надо пройти обследование,   а за окном синее небо, солнышко светит,   и  сирень цветет.  А   здесь  сколько сидеть придется!   Часа два прошло – очередь движется еле-еле,  и каждую женщину подолгу смотрят.  Особенно  долго  смотрели Ларису.  Наконец, появилась  она из  кабинета  с  красным  каменным лицом  и  ни на кого не  глядя,  вышла на улицу.

  А там и очередь Ольги Ивановны подошла. Она с робостью вошла в полутемную комнату. Разделась,  легла на кушетку,  и  обследование началось.
А на другой день пришлось кровь на  онкомаркеры  сдавать. И опять  оказалась длинная очередь из женщин всех возрастов, и в этой очереди несколько молодых  мужчин.
- А мужчины   что  здесь делают? – спросила Ольга Ивановна у молоденькой беременной  с большим животом.
- Тоже кровь сдают, - ответила она и улыбнулась.
И тут вдруг снова увидела Ольга Ивановна  Ларису. Она тоже очередь на анализы заняла.

  Неужели   беременная? – подумала Морозова,  но  ничего не спросила у девушки.
А  Лариска пришла домой  с заплаканным лицом, но мать ничего не заметила -  она  в обнимку с сожителем  сидела на диване и смотрела кино. И никакого ей не было дела до дочери.  А у Лариски на душе кошки скребли,   и слова доктора всё еще звенели набатом:
- Ты беременная, уже четырнадцать недель. Надо встать на учет по беременности, сдать все анализы.  Беременность первая?
- Ага, - только и сумела сказать  Лариска и облизнула высохшие вдруг губы…
-  Замужем?
- Нет.
-  Вот направления на анализы и узи,   на первый скрининг.
 Потом  Лариса  шла  по улице и глотала слезы,  и не знала,  что теперь делать? Что? Может Толику сказать?  Ведь он говорил, что любит...

   Вечером накрасилась, оделась,  вышла на улицу и позвонила ему:
- Толик, привет. Ты  что   сейчас делаешь?  Телевизор смотришь  или  в   инете? Давай  встретимся  в парке у  фонтана?
- А чо  случилось-то?  К  чему  такая спешка?
-   Поговорить с тобой надо срочно.  Я на остановку пошла уже. Пока.
Лариска вышла за калитку и быстрой легкой походкой побежала на остановку.  Дул холодный ветер,   и  девчонку  продувало  в  легкой  курточке,  а  автобуса,  как назло долго не было.
Толик встретил ее в парке, спросил:
 - Ты чо так долго? Я уже замаялся ждать.
- Да автобуса не было.
  - Ну, иди ко мне, погрею,  - парень прижал ее к себе и потянулся губами, долго целуя взасос.
И от его поцелуя Лариска успокоилась,  прижалась к нему всем телом, обняла за шею и затихла,  счастливая…

    Они присели на лавочку и так и сидели в обнимку, не обращая внимания на редких прохожих.
- А зачем  вызывала-то? – вспомнил Толик после долгих поцелуев.
- Ты знаешь, мне кое-что    сказать тебе надо,  -  Лариска замялась, не решаясь сказать главное,   а потом выпалила:
- Залетела  я,  понимаешь?  Беременная и аборт уже поздно делать…
- А я тут  при  чем?  Я не первый у  тебя  был,  – забубнил Толик и  резко отодвинулся от Лариски.
-Как ты сказал? Ни при  чем? – Лариса встала, размахнулась и изо всей силы хлестнула парня по лицу.  Он соскочил моментально с  лавочки, бросился было к  Лариске, но она отбежала в сторону в кусты.
-  Да пошла  ты,  дура набитая, - плюнул Толик ей вслед, засунул руки в карманы и пошагал домой.

   Больше они  не встречались.  Толик тоже учился в колледже, но был старше Лариски на два года.  Осенью ему предстояло идти в  армию и насчет женитьбы он  не  заморачивался. После объяснения в парке  парень   стал  избегать  девушку,    да  и  родители не позволили бы ему жениться в восемнадцать лет.
 
  А у Ларисы  начался токсикоз. По утрам она ничего не  могла  есть, ее подташнивало от одного  только вида и запаха пищи и постоянно  тянуло на солёненькое.  На занятия она  уходила  без завтрака, а в обед бежала домой голодная, как собачонка,  и ела  всё подряд.

  По вечерам она   закрывалась  в  своей  комнатке   и  часто плакала в подушку. А животик тем временем рос,   и  уже стали  не сходиться ее любимая юбка и джинсы. Мать работала кондуктором и все время была занята на работе, но как-то вечером,  когда дочь мылась в ванне и не успела закрыться, она зашла туда и увидела заметно подросший животик  дочери, хотя   Лариса прикрывала его ладошками.  Опытная женщина сразу поняла, в чем дело.
- Ты беременная? Признавайся! – закричала  Жанна  в гневе на дочь.  А  Лариса,   не говоря ни слова,  вылезла из ванны, обернулась полотенцем и закрылась в своей комнате на ключ.- 
- Открой двери, открой!  - кричала  мать и стучала кулаком по двери.  Тут на шум вышел  молодой  муж  матери,   мужчина  тридцати пяти  лет с крупным волосатым торсом.
- Чево   тут у вас происходит? Разорались,  на ночь глядя. Спать не даете. Мне завтра на калым идти.
- Да ты представляешь, милый,  што  она вытворяет? Связалась с мальчиком, спит с ним, понимаешь?
- Да ты  сама  во сколько лет меня родила? –  отвечала  из-за двери Лариса.  - В пятнадцать, когда в восьмом классе училась.
- А я не позволю тебе жизнь ломать!  Или уходи из дома и живи, где хочешь!
- Ну и уйду. Я давно тебе не нужна стала. Сколько раз ты постылой  меня называла? А еще мать…
-  Слушай, дорогая,  пойдем спать. Надоело мне ваши  истерики  слушать, - сказал отчим, почесывая голую волосатую грудь,  и увел Жанну в спальню.

   Лариска уснула в слезах,  а  утром опять начались  скандал и оскорбления.
- Иди, делай аборт,  паршивка.  А нет  -  так уходи.  И не реви – слезы тебе не помогут. Проучить тебя надо хорошенько!  Мало я тебя в детстве била – так  сечас добавлю! – кричала Жанна,  схватила дочь  за волосы и  ударила  по голове.  Лариска вырвалась от матери и кинулась к двери.
Она побежала к подруге Марине, которая жила в соседнем подъезде и была уже замужем.

  Муж  Марины работал по вахте, на заработки ездил в  Нефтеюганск на целый месяц, обратно приезжал с деньгами, и Маринка не бедствовала. Квартира ей досталась от деда  – ветерана войны прямо с мебелью и со всем необходимым.
-  Чо случилось? Ты  чо  такая взъерошенная  и глаза  красные?  С матерью поругалась  или с отчимом?
- С обоими.  Мать выгоняет меня из дома, - заплакала Лариска на плече у подруги.
- А ну-ка,   поподробней  расскажи.  За что она тебя? За Толика?
- Ага. Беременная я от него…
- Да ты што? С ума сошла?
- Как-то так, - опустила  голову  Лариска.  – И ты меня осуждаешь? Ладно, пошла  я.
- Куда пошла?  Оставайся у меня.  Поживи,  пока  Сергей  в  командировке. Что-нибудь придумаем вместе.  Есть хочешь? Пойдем на кухню чаю попьем.  Я пирожки вчера пекла, сейчас  разогрею.
-  Да не хочу  я.
- Пойдем, пойдем, - уговаривала подругу Марина.
И Лариса выпила стакан чая и  съела  вкусный  пирожок,   потом они смотрели сериал по телевизору. На занятия Лариска не пошла. Она решила посоветоваться с подругой, что ей  делать дальше.
- А что делать? Аборт, -   безопеляционно  заявила Маринка.
-  Врач сказала  -  надо на учет срочно вставать. Аборт уже поздно…
- А срок  какой у тебя? – поинтересовалась подруга.
 - Три с  половиной месяца, - ответила Лариска.
-   Ты чо,  с  головой не дружишь? Чего тянула столько? А почему презервативами не пользовались?
- Да у нас и было-то всего несколько раз с ним,  - засмущалась и покраснела  Лариска.
- Да видела  я,  как ты у него на коленях сидела.  Ну, а  Толька знает про беременность?
- Да, говорила  я  ему   -   и  слышать не хочет. Поругались мы с ним и не  встречаемся.
- Плохи твои дела.  Знаешь,  у меня соседка медсестрой в  гинекологии  работает.  Когда у меня задержка была, она мне таблетки приносила с работы. Несколько штук выпила  и месячные пришли. Я сегодня попрошу у неё для тебя. А пока оставайся, поживи.  Со мной не пропадешь, - засмеялась Маринка и ободряюще хлопнула подругу по плечу
.
   Вечером она постелила подруге на диване, а  ночью  Лариска   долго не могла уснуть, ворочалась без конца на жесткой постели.  Под  утро  Лариске приснился странный сон.   Ей снилась маленькая девочка, точь  -в- точь , какой она была  в пять  лет  на  фотокарточке  в  альбоме.  Они  катались на  расписной карусели и крепко держались за руки,   потом  гуляли по городу и ели вкусный  пломбир. На девочке было розовое кружевное платьице и белый бант  в светлых волосах. А синие глаза ее сияли…

  Утром  Лариса  проснулась с тяжелой головой,  посмотрела  в окно и увидела черную тучу, которая надвигалась с запада и уже закрыла полнеба.
- Дождь будет,  а   мне на занятия, пойду я. Спасибо, Марина,    -  сказала  Лариса   подруге  и стала одеваться.  Но по дороге зашла в женскую консультацию забрать анализы,   и там  снова   Ольга Ивановна  и смотрит так подозрительно.  А на стене красочный плакат с изображением матери с голеньким  младенчиком и слова разноцветными буквами словно радуга:  Подари ему жизнь!

    И внезапно вспомнила Лариска,   как просила в детстве  у матери братика или сестричку, а  мать  ходила   на  аборты от своих мужей…
Вот и она сейчас собралась убить в себе ребеночка.  А там может девочка, какую видела во сне…

  Бабушка говорила, что бывают вещие сны. Редко, но бывают. Может, этот сон вещий? И ее внезапно осенило –  к бабушке надо съездить срочно и посоветоваться. В детстве она часто у неё гостила. Бабушка жила  в Алферово  - рядом с городом, там у неё  небольшой дом и сад,  в котором росли яблони и груши, сливы и вишни, и Лариска  просто объедалась летом фруктами.

  Бабушка любила  ее,   и многое позволяла внучке. Она покупала ей конфеты, лимонад  и мороженое, шила платья, хотя Лариска не любила их носить.  В десять лет бабушка подарила   ей золотые сережки, которые вскоре украл очередной муж матери…

  Баба  Аня  всегда относилась к Лариске по- человечески, не то, что мать с отчимом. Вот и сейчас Лариска вспомнила про бабушку,   и на душе стало тепло и спокойно.  Она  решила к ней поехать прямо из больницы.  Девушка   зашла в  процедурный кабинет, где у неё брали кровь,  и спросила про анализы,  но анализы ей не отдали.

  К врачу надо было брать талон, но Лариска не стала стоять  в очереди в регистратуре, а вышла из больницы и отправилась  домой – взять кое-какие вещи. И тут  вдруг  чуть не столкнулась с Ольгой Ивановной.
- Здравствуй, Смирнова, -  сухо поздоровалась  преподавательница и строго спросила. – А ты почему последнее время занятия пропускаешь?
  - Да, заболела  я, -  как-то неуверенно ответила  Лариса, застигнутая врасплох, но  Ольгу Ивановну  было трудно провести вокруг пальца. Женщина взяла ее за локоть  и мягко с участием спросила:
-  Может,  расскажешь, что с тобой происходит, Лариса?  Меня ведь не обманешь.   Пойдем,  зайдем в  кафе  перекусим,   заодно и  поговорим.  Ты бледная такая.
- Да у меня  денег нет, -   пыталась  отказаться  Лариса, но Ольга Ивановна не отпускала,  и   они зашли в кафе,  где   в  это время  еще не было посетителей.
Ольга Ивановна взяла две порции салата,  тефтели с  картофельным  пюре    и   кофе.  Все было свежее и вкусное, но Лариску опять  стал мучить  приступ тошноты,   и  она выпила только кофе.   А Ольга Ивановна  проголодалась и ела  с  аппетитом, а потом  посмотрела  Ларисе  прямо в глаза и сказала:
 - Ну, а теперь рассказывай, кто он?
 У Лариски вдруг запершило в  горле  и  на глазах появились слезы.
-  Какая  вам  разница? Ничего я не скажу.
 - И  экзамены сдавать не будешь? Хочешь отчисление?  - допытывалась Ольга Ивановна, но   Лариса продолжала молчать и сидела с каменным лицом.
- Может,   мне  матери  твоей позвонить? – спросила  Ольга Ивановна.
- Только не надо маме ничего говорить!   Всё хорошо у меня.  Простите,  пожалуйста, что занятия пропустила,  -  сказала Лариска,   и добавила,    –  Я больше не  буду.  Пойду  к экзаменам  готовиться. Спасибо вам,  -  и   они вышли  из кафе.  Она   зацокала каблучками  и  побежала вперед   по тротуару, а Ольга Ивановна смотрела ей вслед и не верила ни одному слову взбалмошной девчонки. Через её руки прошло столько таких  нерадивых студенток с похожими изломанными  судьбами, что хотелось уберечь еще одну, совсем еще неопытную девчонку, переломить ее упрямство и заставить учиться.

   А  Лариса позвонила бабушке, потом  заехала домой,  забрала кое-какие вещи, учебники и  поехала в  Алферово, радуясь, что не  застала дома  мать с отчимом.
Она ехала в автобусе  и смотрела в окно, а там  разразилась гроза,  сверкали  молнии,   гремели мощные раскаты грома,   и хлынул дождь.   В салоне автобуса сразу похолодало, а  дождь лил и лил  на  зеленые  поля,  на серую ленту дороги, на редких прохожих, на машины ,   а   Лариса думала о том, что она скажет бабушке…
 
   С остановки автобуса она бежала без зонтика под потоками дождя,  и вся промокла до нитки,
А  бабушка встретила её ласково, обняла и поцеловала,   дала сухой теплый халат,  накормила горячим борщом и блинчиками,   и  всё вглядывалась в бледное лицо внучки,    потом спросила:
- Ты не заболела?  Я сон плохой про тебя видела.
  И тут Лариска не выдержала, обняла Анну Михайловну, прижалась к ней и разрыдалась.
- Да что с тобой голубка?  С матерью поругалась?
- Хуже.

  Бабушка всплеснула руками:
- Да не томи,  скажи. Влюбилась  што ли?
Лариска опустила голову,   еще крепче  прижалась к бабушке и прошептала:
- Беременная я,  бабуль…
-  И какой злодей  такое сотворил с тобой? Уж не отчим ли? –  заплакала бабушка.
-  А какая разница кто? Нет, не отчим. Парень знакомый.  По согласию было у нас, - призналась Лариска.
 – И что теперь делать будешь?  Мать знает?
-  Знает, аборт заставляет делать. Да поздно уже.  Страшно мне, бабуль.
- А што страшного? Не ты первая, не ты последняя. А жениться этот подлец  не собирается?
- Нет,   даже слышать не хочет.
- Он старше тебя или ровесник?
- Старше на два года.
-   Ну, подать заявление в полицию, что  принудил тебя, соблазнил,  а  ты несовершеннолетняя.
- Нет, бабуль, ничего мне  от него не надо.
-  Ох, господи!  И што теперь делать-то  будешь?
- Не знаю. Вот и приехала к тебе – посоветуй мне,  а то голова уже  лопается.
-  А я  тебе так скажу,  девонька:   умела  кататься – умей и саночки возить. Родишь ребеночка и уму-разуму научишься.  Я пока живая тебе помогу. На мать не надейся – эгоистка она, только себя и любит, да еще  этих  хахалей  своих. Сколько от них абортов сделала!  На твоих глазах любезничала  с ними, пример  тебе подавала с ранних лет. Вот и результат. Жалко мне тебя, кровинку мою,  хлебнешь еще горюшка,   - и  Анна Михайловна заплакала, а потом взяла себя в руки, успокоилась, перекрестилась перед иконой богородицы, пошептала молитву и сказала внучке:
-  Не реви! Раньше надо было думать, а вы юбки короткие носите, да хвостом вертите перед парнями. Жить теперь ко мне перебирайся, из этого содома уходи. Не надо было мне тебя к матери отпускать. Ничего хорошего ты там не видела.
Ну да ладно.  Приляг на диван, отдохни,   поспи, успокойся, а  я  телевизор посмотрю, - и  бабушка ушла в свою комнату, а Лариска согрелась под мягким пледом,  уснула и спала,  как убитая,  без всяких сновидений.

   Проснулась она поздно вечером от резкого звонка телефона. Звонила Маринка:
 - Слушай, ты где?
- Я у бабушки.
- Бросай всё, одевайся и приезжай ко мне.
- Зачем в такую погоду  переться?
- Я таблетки тебе  достала  -  несколько штук выпьешь – и  всё, выкидыш получится, только после этого  надо выпить вина или водки  и посидеть в горячей ванне полчаса. Так что срочно приезжай, пока мой  Серёга  не вернулся.
Лариска думала над предложением  подруги полминуты, а  потом сказала:
- Нет, Марина, не  приеду  я,   и таблетки пить не буду.
- А что рожать собралась? Ты что сдурела?  Я же,   как лучше тебе хочу.  Или ты надеешься, что он женится на тебе?
- Ничего я не надеюсь, просто передумала, извини, я спать хочу,   -  и отключила телефон. Решение было принято.
 
    И не напрасно  -   под  Новый год  Лариса выходила из роддома с  дочкой на руках.  Встречали ее бабушка  и Толик с  сияющим лицом и букетом  роз  в  целлофане. Помирила  молодых  бабушка, когда Лариса уже с большим животом ходила,  и оставила жить у себя. После родов  Лариса расцвела и похорошела – появилась женская стать, засияли глаза счастливым блеском, кстати,  и учебу она не бросила.   Спасибо,  бабушке, чтобы  Лариса без неё делала!