Сквозняк

1

ЭТОТ мир давал о себе знать редко. Изредка, граница измерения с ТОЙ
стороны по техническим причинам нарушалась, позволяя содержимому ТОГО
мира просачиваться в мир обычный. Отверстие со временем затягивалось, не
будь этого, неизвестно чем кончались такие случаи. Поверхность могла
"лопнуть" в любом месте: в доме, степи, на склоне горы... Зрительно, место
повреждения себя не обнаруживало, размеры имело небольшие.
Очередная такая авария случилась в городском парке, в зону действия
попала часть аллеи, одна из ее скамеек.

2

Красно-синий с оранжевым крапом Тороид, попросту - Бублик, совершил
грубую ошибку. Законы Сообщества предписывали поглощение Сгустков, с их
согласия, и безусловной очередности.
Бублик пытался впитать в себя Оранжевого в черную полоску и синюю
клетку Шарика, и Желтого с изумрудными змейками Цилиндра. Нарушив,
таким образом табу, и пытаясь провести эту акцию одновременно, используя
преимущества своей высокой энергетики. В результате, Пространство в том
месте вспучилось и разошлось, эманация стала вытекать наружу. Отозвалось
это хлопком, что случается, когда подносят спичку к ацетиленовому пузырю на
воде.

3

Парфенов и Юрий шли по аллее городского сада. Будучи студентами
последнего курса технического ВУЗа, они говорили на темы им близкие. Что-то
о графопостроителе и последней версии Автокада.
То, что одного звали по фамилии, а другого по имени - милая условность,
к которой прибегли их друзья сокурсники. Фамилию Юрия еще кое-кто знал, –
как ни крути, это идентификатор, имени Парфенова не знал никто.
Когда прозвучал хлопок, оба вздрогнули. Удивляться, не стали, не было
для этого оснований.
– Петарда? – допустил Парфенов.
– Безусловно! – Юрий не протестовал.
Праздные, расслабленные, изрядно отягченные пивом, они угнездились
на первую попавшуюся скамью. Глубокую, с литыми ножками, почти
анатомического профиля. Умели делать когда захотят!
Сели глубоко откинувшись назад. И тут же, без видимых причин
умолкли. Через несколько минут обоюдного молчания, Парфенов, сочтя свое
соседство с рядом сидящим непозволительно близким - отодвинулся. Широко и
нагло зевнув в его сторону, стал листать записную книжку, своим видом
показывая - до Юрия ему нет никакого дела. Тот демонстративно громко стал
говорить по телефону. Так и сидели они, занимаясь каждый собой, ни много ни
мало - минут сорок.
Вдруг Парфенов, о чем-то вдруг вспомнив, поднялся и ушел. Юрий
равнодушно проводил его взглядом, и вновь погрузился в свои эротические
анализы и прогнозы.

4

Вениамин ехал на свидание. До заветного часа оставалось немного, а он
лишь на полпути к цели. Допотопный автобус еле тащился, чихая и дергаясь,
при каждом переключении скоростей. Цветы Веня намеревался купить на
месте, у входа в городской сад. Сегодня он думал поговорить с Татьяной
всерьез.
Был грустный, середины лета вечер. Такой, какой бывает в предгорьях
Кавказа, душистый и обволакивающий. Они шли по аллее сада, говоря как
всегда ни о чем, Веня держал Таню за руку, многозначительно на нее
поглядывая.
– Тань, – решился он, наконец, – ты как-то говорила о своем отпуске. Что
делать будешь, куда надумала?
Девушка жеманно наклонила головку: – Есть такое! Хочу отдохнуть, нет
вопросов. Но не знаю.... Сама – себе - я дома командир, на работе за меня
другие решают.
Вениамин вздохнул.
– Вот так всегда! - Никакой определенности! - То ли дело у нас, все четко
и в сроки. Попробуй не уложись!
Веня работал мастером на автопредприятии.
– Присядем?
Парочка направилась к скамье, на которой сидела девочка пионерского
возраста. Просто сидела, и поглядывая по сторонам, жизнерадостно болтала
ногами.
– Последнее время Тань, я стал испытывать..., – он посадил подругу.
И умолк, отпуская танину руку и задумавшись: как свести свои
финансовые издержки к минимуму. Он хотел провести свой отпуск в Кабардино
– Балкарии, в Приэльбрусье. Гора новичковая, но со средним статусом в
альпинистской среде. Иметь Эльбрус в своем активе совсем не лишне.
Он как-то прикидывал расходы, и так и этак натягивал денежное
«одеяло». Не получалось! То ноги торчали, то голова высовывалась.
Девочка косилась в их сторону.
...время уходит, дело идет к осени, у него же всего две "двойки" и две
"тройки". Тренируйся бабка! Если так дальше пойдет, второй разряд он года
через два выполнит. Страшно подумать!
Рядом шевельнулись. Девчушка сначала испуганно переводила взгляд с
него на соседку, потом спрыгнула со скамьи, и пошла прочь, недоуменно
оглядываясь.
– Что это она..., – отстраненно подумал Веня, покосился на рядом
сидящую девушку. Та сосредоточенно доедала мороженое.
В профиль не определить, хороша ли... Нос картошечкой, ушки
маленькие, холодна на вид. Недотрога! Мнит наверное из себя принцессу, ждет
принца из-за морей-океанов. К бабке не ходи - спешит выскочить замуж, не
засидеться бы в девках. Глаза правда зеленые, впечатляют, но глубоко посажены
и маленькие. Пуговкой. До Вероники ей конечно далеко!
Веня потерял к девушке интерес, продолжая додумывать свое...
Та, подлизывая со всех сторон свое быстро тающее мороженое, только
сейчас обратила внимание на рядом сидящего молодого человека. Какая-то
девочка, уходила от них, оглядываясь. Татьяна обеспокоено оглядела себя – все
ли в порядке...
Мельком глянула на юношу. Такой приставать не будет, с виду
интеллигентный. Коротышка, в кости узкий, со спортом, скорее всего не знаком.
Нос больше чем надо бы, губы безвольные. Страстей и безумства здесь нет и в
помине. Не Гаврилов!
Молодой человек быстро встал и чуть ли не бегом пошел прочь.
Спешил...
"И хам ко всему! – неприязненно подумала она об уходящем. - Даже не
посмотрел. Не Гамлет!

5

Александр Семенович недавно вышел на пенсию, и продолжать работать
не желал. То ли накопленная жизненная усталость давала о себе знать, то ли
работа не приносила удовлетворения.
3Его Лидия Николаевна, с которой он прожил более 30 лет, все еще так же
хороша. Хозяйка, мать, бабушка – каких поискать! Елена, единственная их дочь,
замужем. Есть у него и внук – Денис.
Если присмотреться, то можно увидеть в нем черты Александра
Семеновича. А это, дополнительный повод баловать и потакать. Обычно
Дениса оставляли у стариков на выходные: привозили в пятницу и забирали
вечером в воскресенье.
Александру Семеновичу с мальчишкой интересно. У них заведено: с утра
в субботу, часа два они коротают время за монитором компьютера. Работают с
энциклопедиями, картами, образовательными программами. Потом бесцельно
бродят по городу, прикупая время от времени, лакомства для Дениса.
– Закончишь шестой класс без троек, – назидательно говорил дед внуку, –
мы пожалуй, купим тебе горный велосипед.
Они прогуливались по городу в районе городского сада. Солнце пекло
нещадно, спасаясь от его всепроникающего жара, они устремились в одну из
тенистых аллей.
Денис недоверчиво покосился на деда.
– Какой хочу?
– Не то чтобы..., – в раздумье тянул Александр Семенович, – сначала
посмотрим, оценим. Как бы то ни было, на дорогой агрегат не рассчитывай.
Сказал не подозревая, этот договор с внуком - его сокрушительный
педагогический прокол.
– Посидим полчаса, – деловито и радостно, взял в руки инициативу
Денис, - и пойдем. Я покажу тебе что хочу - Италия, двадцать четыре скорости,
компьютер...
– Хорошо! – готовно отозвался дед.
И присел с краю на скамью, на которой уже кто-то сидел. Внук
примостился рядом.
Александр Семенович, безуспешно пытался вспомнить дату дня
рождения Кости – мужа Елены. Помнил, до него осталось несколько дней, а у
них с женой подарок еще не готов. Тут вопрос - что дарить? Мобильный? У
него их два. Часы? Китайский ширпотреб – это себя не уважать, на хорошие –
денег не хватит. Разве только свитер или туалетную воду... Огляделся.
Рядом с ним сидел пухлый мальчуган лет двенадцати. За ним, пенсионер с
палочкой, и солдат, украдкой пьющий пиво из пластиковой бутылки.
Упитанный недоросль, высокомерно поглядывая по сторонам, нырял
рукой в пакет с чипсами. Второй, еще больших размеров, ждал своей очереди.
– Плохиш! – невольно подумал пенсионер. - Избалован! Закормили
пацана, заласкали, сделали его светом в окошке. Глазами шныряет по сторонам,
как уголовник. Все углядит, ничего не пропустит! Ушлый видать, пробы ставить
негде, такому палец в рот не клади. Пока молодой, – строил Семенович свои
предположения, - это не так заметно. Подрастет, поймает ветер в паруса, начнет
куролесить, только держись! Слава Богу, у нас не такой босяк растет, - подумал
удовлетворенно. У меня брат, не пошалишь!
Поставленная ребром педагогическая задача - воспитание некст
-поколения, решалась в его семье гармонично и профессионально. С этой
думкой успокоенности и довольства, Александр Семенович не спеша
отправился домой. Один.

6

Денис думал о своем. Хронологический принцип собирания марок, как
оказалось - дорог и неинтересен. Отец дал ему понять: его виртуальный счет
ограничен и неизменен. Хочет потратить деньги на чипсы и мороженое –
пожалуйста! Хочет иметь нечто долгоиграющее, пусть копит деньги, терпит
нужду. Финансовые записи ведет мама, отец до этого не опускался. У нее по
арифметике была отличная оценка! Вот и думай что купить в первую очередь...
Мобильный, горный велосипед, ролики, джинсовый костюм, диски...
Кто-то кашлянул. Рядом с Денисом сидел пожилой мужчина. О чем это
он... Да, надо с Олегом определиться, кто-что будет собирать. Чтобы не
повторяться. Флора, фауна, спорт, космонавтика, искусство... Тут не прогадать
бы...
Ирка, когда проходила тогда по коридору, оглянулась... Он сделал вид,
что не видел, боролся с Колькой. Видел-видел... Воображала!
Бабушка, наверное его уже ищет обедать... Денис нехотя поплелся домой.

7

Тимофей Васильевич Сологуб, и его несравненная Лариса Семеновна,
прогуливались по вечернему городу.
– А помнишь..., – говорила она ему.
– А помнишь..., – говорил он.
Это прекрасно: вспомнить вдруг то, что было двадцать, тридцать, сорок, а
то и пятьдесят лет назад. Что согревало душу тогда, что волновало и поныне.
Стояла ясная солнечная погода. Один из тех дней, которые выгоняют на
улицу всех, кто хоть как-то мог передвигаться.
Тимофей Васильевич, в свои восемьдесят два года, не очень жаловался на
здоровье. Этого нельзя сказать про Ларису Семеновну: давление, диабет,
непредсказуемая работа желудка...
Своих детей у них не было. В свое время, медицина могла бы ответить на
вопрос: кто виноват? К сожалению, такой вопрос они тогда не ставили.
Время не терпит сослагательного наклонения, после медицинского
заключения, должно следовать лечение. Не лечили в те времена простых
смертных... это останавливало... Потом... потом было уже поздно!
Взять на воспитание? Эта тема - больное место супругов. По
молчаливому обоюдному уговору, они не касались ее. Никогда!
Уставшие ноги пожилой женщины зашаркали по асфальту. Догадливый
Тимофей Васильевич, подвел ее к ближайшей скамье.

8

Рядом с Ларисой Семеновной сидел мужчина лет восьмидесяти. Рост не
определить, по-видимому высокий. Лицо гладкое для его возраста, стало быть,
ведет здоровый образ жизни. Думается, бывший военный, поскольку подтянут и
бодр. Добрые усталые глаза. Ухожен. Жена или дети... Аккуратный.
Симпатичный, чего там... Не очень разговорчив.
Если сразу не уйдет, надо попробовать поддеть шалуна...

9

Погруженный в себя, Тимофей Васильевич вздрогнул, его тронули за
рукав.
Рядом с ним сидела пожилая женщина. Прядь ее седых волос выбилась
из-под шляпки, делая ее по-старомодному кокетливой. Крупной вязки длинный
шерстяной жакет, скрывал когда-то стройную фигуру.
–Вам не плохо? – спросила испуганно. – Молчите, прикрыли глаза... Я
испугалась.
Надо же! – благодарно отозвалось в Тимофее Васильевиче. Участливая,
небезразличная...
Успокаивая ее, он махнул ладонью. Помедлив, осанисто, как в былые
времена вскочил, представляясь.
Соседка тоже присела, то ли в реверансе, то ли книксене.
– Лариса Семеновна.
– Очень приятно!
– Мне тоже! - Я не ошиблась – вы военный в прошлом?
– Ничуть! - Полковник в отставке! – обронил Сологуб. – Минское
направление, может слышали?
– Конечно! - А я безвылазно в ленинградской блокаде.
Помолчали.
И неспешно, не смотря на часы, предались воспоминаниям. Расстались
хорошо, выразив обоюдную готовность вновь, как-нибудь поговорить за жизнь.
И у того и у другого, эта тенистая аллея, оказалась любимым местом
прогулок. И тот и другой спешил домой. Каждого ждала своя собственная
жизнь. Так им казалось.
Тимофей Васильевич, лишь за ужином вспомнил о мимолетном
знакомстве. Однако все представлялось неясным, расплывчатым, ни имени не
вспомнить, ни образа... прохожая, каких много.
Сходные ощущения были и у Ларисы Семеновны. Делиться друг с другом
этими незначительными событиями, они не стали.
Домой они вернулись порознь. Удивляться этому не было причин: ни тот,
ни другой не помнил - из дома супружеская пара вышла вдвоем.

10

В случае с Тимофеем Васильевичем и Ларисой Семеновной, все было не
просто. Они не становились чужими, хотя сидя на скамейке, тоже попадали в
холод сквозняка параллельного мира.
Удивительное случилось с ними на восьмой или девятый день. Тимофей
Васильевич, рассказал жене о той давней встрече в парке. Почему-то встреча не
забывалась, хотя не обросла подробностями, и еле просматривалась в туманной
дымке воспоминаний.
Жена слушала его с улыбкой, и благодарная, тоже открылась мужу. Они
условились, при случае представить друг-другу своих новых знакомых.
Вот и тогда... Пришли в парк вместе, в надежде встретить своих
знакомых... Сели на старое место. Переглянувшись, продолжали говорить о
дорогом для них и важном. Так и не вспомнив зачем они здесь...
Поблизости раздался хлопок, будто шарик лопнул.

11

В это самое время... Дежуривший у прорехи похудевший Бублик, не
успел ничего сообразить, если это слово здесь уместно.
Болезненное вздутие трещины, без видимых причин схлопнулось.
Излишки пространственной ткани, как пластырем залепили проем, утечка
субстанции прекратилась.
Бублика поразило цунами энергетической волны. Внезапное изменение
полярности поля, сказалось прежде всего на нем. Он уменьшился втрое, его
индекс стал другим: Желтый с голубым, в оранжевую крапинку Диск.