Ссора соседей

 
               

    На южной окраине города, где я имею честь проживать, стало модным – вместо деревянных заборов вокруг своих частных усадеб, сооружать бетонные. Вера Петровна Айвазова (дом ее находится напротив нашего продуктового магазина) тоже решила не отставать от моды. Деньги на сооружение долговечного заграждения от улицы ей выслала дочь. Она работает в Италии. Душевная, между прочим, девушка – мать свою не забывает, и постоянно ей пишет письма и шлет переводы в иностранной валюте. Сейчас хорошие дети – большая редкость, и в этом отношении Айвазовой повезло. Иногда посмотришь на наше, вечно пьяное юное поколение, и хочется воскликнуть: «А нужны ли нам дети вообще?». Что-то я отвлекся от темы нашего разговора. О чем я говорил? Ага! Вспомнил! Так вот, эта Вера Петровна свой старый деревянный забор снесла, и, вместо него, соорудила себе ограду с бетонных плит. Красиво получилось. А Главное, теперь отсутствовали непрочные столбы, которые вечно гнили, и их приходилось постоянно чем-то подпирать.
    А если идти по нашей улице от магазина в сторону автобусной остановки, то можно увидеть дом, где проживает Анна Илларионовна со своими двумя сыновьями. «Имение» этой женщины нельзя спутать ни с каким другим. Забор вкруг него состоит из кусков шифера, фанеры, картона и кусков ржавой колючей проволоки между редкими кустами сирени, на которой висят пустые пластмассовые бутылки.
    Ни в одной, ни в другой женщины мужей не было, и они часто ходили друг к дружке в гости о чем-нибудь поговорить. В Айвазовой муж умер дома от воспаления легких. А супруг Анны Илларионовной, Петр Семенович, скончался в тюрьме от сердечной недостаточности. В наших местах заключения люди мрут в основном или от сердечной недостаточности, или от чахотки. Бактерии других болезней не любят заглядывать за колючую проволоку.
    В места не столь отдаленные супруг Аннушки попал потому, что хотел ограбить местную церковь. Нельзя сказать, что Петр Семенович был циничным бездуховным атеистом. Перед тем как ночью забраться в средину величественного, еще дореволюционной постройки, храма он помолился Богу. Но все равно, затеянная им операция по присвоению старинных икон, установленных на месте всеобщего их почитания, с треском провалилась.
    Вдова, проживающая немного дальше от магазина, чем ее подруга была женщиной деятельной и решительной. Она каждое утро тащила что-то на базар на легкой двухколесной тачке. Что именно? – никто не знал. Перед тем, как забраться в автобус или сойти с него, она поднимала крик: «Помогите женщине!», и сразу три или четыре мужчины бросались ей помочь.
    Хоть Анна Илларионовна и была уже пенсионеркой, дополнительный заработок ей был нужен как больному костыль. Дело в том, что ее сыновьям никак не везло с работой. Больше двух-трех дней ребята ни на одном предприятии не задерживались. А почему? – для всех было тайной. Нельзя сказать, что мальчики не переживали из-за того, что в них не было трудового стажа. Бывало - целыми сутками лежали они на кровати в глубоких раздумьях и страданиях за свою несчастливую судьбу. Кушать, правда, вставали, но ели очень вяло. Нельзя сказать, что сыновья Анны Илларионовны были недобрыми людьми: когда в них появлялись деньги, они не только сами ели копченую колбасу, но и кормили ею соседского Тузика. Мать любила своих сыновей.
    Когда Анна Илларионовна увидела, что ее подруга ставит бетонное ограждение вокруг своего дома, то попросила ее отдать ей старый, деревянный забор. Айвазова не стала жадничать, и сказала соседке, чтоб она вместе с сыновьями пришла и, совершенно бесплатно, забрала четыре деревянных щита, калитку и шесть, уже немного подгнивших столбов.
    Три щита, калитку и шесть столбов парни унесли без всяких замечаний с их стороны. А на четвертом щите, они заметили одну доску совсем-совсем трухлявую, и вежливо попросили Веру Петровну дать им взамен ее одну из тех досок, что лежали под навесом. Айвазова ответила, что в накрытии от непогоды в нее хранится строительный материал для обновления фронтона на доме.
    - Тогда мы и ваш бракованный щит брать не будем! – заявил старший сын Анны Илларионовны.
    - Не берите, – пожала плечами Вера Петровна, - я отдам его другим, хорошим людям.
    - А мы, значит, нехорошие люди! – обиделась Анна Илларионовна, и крикнула сыновьям: «Берите, ребята, щит, а замену сгнившему барахлу я сама возьму».
    Сыновья Анны Илларионовны понесли домой «бракованный» пролет деревянного забора, а она побежала к накрытию и схватила одну из, там лежащих, досок. Айвазова попробовала помешать насильственной конфискации соседями ее пиломатериала, но силы были неравные, и ей пришлось отступить.
    С тех пор Вера Петровна не разговаривает с соседкой. Я думаю – совсем напрасно. Подумаешь – одну доску в нее без спроса взяли! К тому же, она и не пригодилась Анне Илларионовне. Ее сыновья так и не нашли время обновить свой забор. Конечно, тяжело быть добрым человеком в окружении плохих соседей, но, а где же лучших взять? Так можно довозмущаться до того, что не будет с кем и словом перекинуться.