Забияка

              Петух был инкубаторский, злой. Обычно он подкарауливал свою очередную жертву, спрятавшись в зарослях черемухи либо за углом сарая. Налетал неожиданно, больно клевал, бил крыльями. Причем не разбирал ни возраста, ни пола. И отбиться от него было не просто. Меня он, правда, побаивался, так как я достаточно изучил его повадки и всегда вовремя давал должный отпор. Поэтому, когда я насыпал корм курицам, петух похаживал поодаль, опасливо поглядывая своим круглым желтым и безжалостным глазом на мою рабочую куртку и кирзовые сапоги, действие которых он, безусловно, крепко помнил.
             Однажды я, возвращаясь откуда-то при параде, в выходном отглаженном костюме и начищенных туфлях, решил заглянуть на птичий двор. Только я затворил калитку, как на меня обрушилось нечто яростное в перьях. Тут уж надо было отбиваться тем, что попадет под руку. И только мой зычный окрик охладил пыл петуха и, он, видимо, разглядев окончательно, кто перед ним, ретировался в заросли черемухи, виновато приопустив пестрые крылья.
             Недаром сказано: «встречают по одежке».