Энск. Трудовые будни

А вот как проходило одно из правильных антитеррористических мероприятий в уездном городе Энске.

Проживал на окраине (не путать с Украиной) Энска местный наижирнейший олигохрен по кличке Пшоно. Был он по образованию гинеколог, но – как говорится – удачно вышел замуж за дочку уполномоченного по прихватизации, и при родственной поддержке тестя да ещё кой-каких заинтересованных физиономий, частью не токмо из центру, но даже и из-за бугра, прихватизировал бОльшую часть энской промышленности. Поэтому, ясен пень, к нему пришли к одному из первых. И бежать, переодевшись в новогодний костюм зайчика, он не успел.

Вошли к Пшону в апартаменты три старичка из уездного ополчения, уже за восемьдесят - должно быть ещё в московском ополчении траншеи рыли, а потом на фронт пошли – но на удивление очень бодрые. Уставился на них Пшоно и брякнул:
- А я уж думал, вы все сдохли давно!
- Э-э, мил человек, не о том ты думал. Да даже ежели б и сдохли – мы б и с того света явились, чтоб тебя к порядку призвать… И охране своей ты зря не сигналь - испарилась твоя охрана.

Действительно, старички хоть и старички, а с АКМС, и глаза у них очень строгие – как говорится, от пуза да очередь тебе в пузо и влепят!.. Кому ж захочется за барские объедки подыхать?!
- И за телефончик не хватайся. Ты, могёт быть, слыхал такое – РЭБ? Или ты только «раб» слыхал, раб божий Пшоно?.. А что кислый такой – «Вставай, страна огромная…» не нравится? (Из трубки, вместо длинных гудков, доносилась песня.)
- А с собачками твоими мы поговорили, – продолжали старички - Собака при правильном подходе - животная добрая и послушная, не то, что некоторые граждане…

И вот что мы тебе по существу скажем-предупредим: придётся тебе, мил человек, от многих, крайне необходимых в твоей жизни, вещей таперича отказаться – как-то: от раз в два-три месяца поездок на Мальдивы и Сейшелы… в ресторанчики любимые, где ты омаров откушивал по тыще баксов за укус, дорогу забыть придётся… да и – как говорится – неэрентабельны ноне стали енти ресторанчики, теперь расцветут рабочие столовые, где можно рабочему человеку по-человечески же покушать… банных баб-с любить в порядке живой очереди тебе теперь тоже придётся перестать... Много чего, вопшем…

Э-э, да ты, смотрим, могёт быть, лутче от такой доли тут же и в окошко выбросисси?!
Метнулся было к окошку Пшоно, но слова старичков его остановили:
- Мы, конечно, понимаем, что дворец у тебя – всего-навсего двухэтажный, пятиэтажный ты отстроить, увы, не успел. Поэтому ожидаешь мягкой посадки и успешного бегства. И бежать тебе есть куда – ты ведь у нас гражданин не токмо России, но ещё и Израиля, США и даже Украины, да вдобавок ещё подданный британской короны… Но ты учти, болезный, что собачки-то – они не ко всем теперь добрые, к тебе они по-прежнему злые, поэтому загрызть – не загрызут, а вот ляжки попортят.
Так что, на выход – и без вещей. Мы – в отличие от тебя – люди не бедные, сортирными принадлежностями тебя обеспечим и даже робу казённую дадим, будешь ты у нас первым ударником в уезде – вот посмотришь!..

И оборачиваясь на входящую прислугу олигохрена:
- А ты, деушка, пойдёшь ли в воспитательницы? Здесь теперь детский сад будет. (Глядишь, и очередь граждан с малыми детишками таким вот макаром рассосётся.)
- Отчего же не пойти? Пойду. А, кстати, что с пшонскими-то отпрысками будет?
- С отпрысками, говоришь… Да что – есть у нас в Расее зажиточный усыновитель: гражданин очень щедрый, детям «Мерседесы» дарит, а их тренерам – «Порши»… вот к нему и определим… Сколько у Пшонки-то, говоришь?.. трое? Ну, где двенадцать, там и ещё три уж никак не помешают – в крайнем случае, будет «Жигули» дарить, и то ведь – чай, он – патриёт, а не двенадцатое коле… колонна!.. Мы, паче того, грешным делом, так маракуем: могёт быть – ему и вовсе, сподручнее в заведующие детским садом переквалифицироваться?.. Мужик толковый, хозяйственный, справится.

На том и закончилась одна из многих антитеррористических акций в Энске.