Пришитые соавторы

    Наука умеет много гитик – эта таинственная фраза лежит в основе старинного карточного фокуса  с двадцатью игральными картами. Когда мне было  десять, я прочитал сие загадочное изречение в дореволюционной Детской энциклопедии  издания 1914 года. Там был раздел, который назывался «Чем и как себя занять». Не знаю как сама наука, но рядом с ней есть немало разнообразных  «гитик». Расскажу  здесь о некоторых  из личного опыта.
    На протяжении ряда лет я подвизался на поприще академической науки в славном граде Киеве. Каюсь, было  несколько случаев, когда  брал в соавторы работ людей, не имевших к ним никакого отношения. Причины или поводы были каждый раз свои – особые. Много воды утекло с тех пор в Днепре, да и  в российских реках, потому безболезненно можно снять с этих дел «гриф секретности».
   Первый эпизод относится еще к советскому времени. Я тогда защитил кандидатскую диссертацию  и искал чего-то нового, свеженького. Мы только поженились с Олей, и она, будучи коллегой, вскоре перешла в  Институт, где я работал. Нас обоих  сильно манила пограничная область между наукой и «запредельными  вещами»: сверхсознанием, экстрасенсорикой, НЛО и т.п. Мы на тот момент уже покрестились в Православной Церкви, но продолжали заниматься йогой и соваться, куда не надо. То было время, когда нетрадиционная наука поднимала голову и громко заявляла о себе.
  Однажды, узнаю, что в Минске будет проходить международная конференция на тему энергоинформационного обмена или что-то в этом роде. Проводит ее неакадемическая организация: некое НПО. У меня была одна идея. Я быстренько состряпал тезисы, включив в соавторы жену, и послал. К моему удивлению тезисы приняли и прислали нам приглашение. Правда, включили сообщение как стендовый, а не пленарный доклад.
    Кстати, идея у меня была интересная: о том, что моделированию памяти человека, природных материалов и вещей (музеология) могут служить интегральные уравнения наследственной теории упругости.
    Итак – мы едем в командировку. Впечатление от Минска осталось очень светлое: просторные улицы, чистота и порядок, а вот от конференции –  ужасное. Конечно, было много новой неожиданной, часто экстраординарной информации. Особенно визуальной: фотографии и видеосъемки редких и уникальных явлений. Но люди … Преобладающее большинство –  это мужчины, как правило, технари с металлическим блеском в глазах и мощным биополем. Сейчас бы их назвали  яркими  харизматиками. Я уже был  знаком с Иисусовой молитвой, но приходилось туго: позвоночник буквально трещал. Такая черная энергия исходила от собравшейся веселой компании…
     В оправдание этого «гитика» могу сказать только, что некие добрые плоды все же были из нашего вояжа.  Мы познакомились на конференции с одним молодым  человеком из Симферополя, и потом некоторое время поддерживали с ним контакт. Он мне запомнился рыжим цветом волос и цепким взглядом. Его занимала  в основном специальная обработка воды для целей медицины и сельского хозяйства. Как потом стало понятно, опираясь для прикрытия на технические средства (например, создающие магнитное поле), он использовал колдовские, магические приемы. У него была явная заинтересованность в собирании вокруг себя новых людей. Одну женщину нам удалось вытянуть из его сетей. Она быстро нас услышала, вскоре стала нашим другом и ревностной христианкой.
     Второй гитик из  серии «пришитых соавторов» был довольно типичным. После провозглашения «незалэжности» деньги на командировки остались только для узкого круга лиц. А хотелось, чтобы хорошая статья вышла за границей. И здесь я опять пошел на компромисс: дал готовую работу одному известному профессору, чтобы он доложил ее на конференции в Польше. Ну, некоторый вклад он в работу внес: подредактировал пару фраз в преамбуле, перевел статью на английский язык… Потом, вернувшись, рассказывал мне, что доклад очень хорошо приняли. Впоследствии по этой линии он каждый год стал получать приглашения на их мероприятия.
     Был и третий случай –  по разряду «благотворительности». Здесь не хочется особо распространяться. У жены была близкая подруга Л., которая работала в вузе.  Кроме преподавательской деятельности там также полагалось вести научные исследования. Вскоре Л. предстояла переаттестация, а предъявить было нечего. В общем – пришлось выручать.
   Особого пиетета перед наукой у меня не было, не считал я ее «священной коровой». Думаю, как и везде, в ней очень важную роль играл и играет «человеческий фактор». Если покопать, то наверняка найдется вокруг ученых мужей  масса любопытных и своеобразных «гитик». Их хватит с избытком не на один карточный фокус…