СБ. Глава 20. Постулаты жизни. Столкновение

Глава 20. Постулаты жизни. Столкновение

***
Идти к нему, к Федьке, говорить… просить? И что просить? Что передавать?
Если не соврал тогда (а теперь мне все больше кажется, что правда всё же на его стороне), то, считай… добровольно прогнуться, самолично подписать ему приговор. Да еще какой?
И главное, за что? На сколько?
«Стоп!» - лихорадочно замотала я головой, сама себя перебивая.
Причем тут это?! Неважно за что и на сколько! НЕВАЖНО! Если не виновен – то пусть даже не думает за этих га***нов брать вину на себя! Пошли они все на***, мрази убогие! Запугать решили! Ну да! Конечно!
Мазур… друг называется.
Враг он или нет, но то, что товарищ гнилой – однозначно. Шкуру свою трусливую спасает за его счет. Интересно еще, отчего так отчаянно помогал, подмазывал Федора в свое время. И этот же идиот повелся. Доверился…
Ну, что, получил? …билет в жизнь. Или как ты там говорил?
Черти что.
Плевать. Будь, что будет. Но не пойду. Не стану ни упрашивать, ни передавать весь этот бред. Хотят – пусть напрямую выходят и решают дела. А я… а меня приплетать не надо. Не хочу я из-за своей трусости ему срок шить. Нет. Уж лучше сдохну… чем буду жить тут припеваючи, пока он там - мучиться. А завалить захотят – то и там завалят, как ненужного свидетеля. Если подстава, если война – то она везде найдет, достанет, и всех коснется...
А я буду сс*ться, под черту подводить – сама себя уважать перестану.
Так что - нет. Уж лучше удавиться сразу.
Передачку принести – принесу. Всё, как всегда. А в остальном – будь они неладные. Разводилы убогие. Чтоб вам всем… по заслугам выдали.

***
А вот и вечер воскресенья - еле дожила до него.
Щелкнул замок. Открылась дверь. На пороге замерла Женька.
- Привет, - испуганно метнула та на меня взгляд. Движение вбок - и отставила в сторону сумки, ближе к кладовке. Тотчас запрыгала, задергалась на месте, силясь снять с себя куртку и обувь одновременно (походу, опять дотянула: что-то туалет для нее последнее время стал совсем больной темой). – А че с тобой? Че так ужасно выглядишь? – не отстает Жарова.
Поморщилась я:
- Да ниче…
Не посвящать же ее во все эти жуткие подробности. Мне ее паника сейчас… совсем ни к чему. Хватит, что знает… про Федьку, что того в СИЗО закрыли. Что мотаюсь туда-сюда. Каждый день – как на пороховой бочке. Нервы натянутой струной – и все, кому не лень, тренькают по ним, пробуя на разрыв.
- А ты как съездила? – спешно пытаюсь перевести тему в другое русло.
Угадала – молнией кинулась подруга в туалет.
Покорные минуты выжидания своей собеседницы. И вот оно – зашумела вода из сливного бочка, а затем и вовсе – из крана. Вымыла руки Женька – и ко мне, в коридор. Вытащила пакет из большой своей клетчатой сумки – и потопала на кухню. Семеню за ней.
- Да как, - несмело, путано как-то повела, промямлила неожиданно Жарова, отчего я тотчас от тревоги нахмурилась. Застыла рядом с ней, опершись на стену (невольно, бесцельно слежу, как та продукты раскладывает: что - на стол, а что сразу – в холодильник):
- Рассказывай, че не так, - грозно я.
Ухмыльнулась Женька.
- А ты мне рассказала? – язвою. Глаза в глаза.
- Да че рассказывать? – гаркнула я от раздражения. Сама не поняла, как следующее живо и ловко сочинила: - Диплом весь мозг вынес. Ниче так толкового за выходные и не написала. Ну? – злобно.
Поддается. Она бы и так раскололась… вот только и от меня потом бы не отстала. А так – со мной точка. А вот ее история – на разворот.
Шумный вздох.
Достала из холодильника кастрюлю. Сняла крышку:
- М-м-м… борщ?
- Ага, он самый. Тебя дожидается. С утра сварила.
Поставила та на плиту. Зажгла огонь.
А затем - к столу. Схватила табурет и присела. Потупила взгляд в пол, подбирая слова.
Черт! Так и думала! Вот… вот чуяла же, что что-то не так!
- Ну, - взвинчено, требовательно рявкнула я.
Вдох-выдох. И взгляд мне в глаза. Жарова, как на духу:
- Я беременна.
Оцепенела я. Не дышу.
- Свадьбу решили летом, после защиты сразу и забабахать, - скривилась вдруг пристыжено Женька. Опустила очи. – Прости…
- И давно?
- Что? Срок? – взор на меня.
- Да всё, - раздраженно гаркнула. – Узнала. Срок.
Не знаю, почему психую. Хотя нет… знаю. Куда мне ещё и ЭТО? И так сколько проблем. А теперь…
Б***ь!
- Да так, несколько недель назад. Сначала хотела Леше первому сказать. А потом ты вот… с Рожей заморочилась, ну я и… не стала со своим пока лезть. Но ты не переживай! – живо вскочила с места. Шаги ко мне ближе. Дернулась, видимо, желая обнять, что ли, за плечи, но тут же осеклась.
Отступила в сторону:
- Всё хорошо. Всё, как прежде. Съезжать я пока не собираюсь. Ларцев там у себя, а я – тут. Так что проблем с оплатой квартиры не будет. Дотянем учебу, а там - разъедемся, как и планировали, - пожала плечами.
Невольно улыбнулась я облегчению. Знаю, меркантильно, противно – но… черт, у меня просто сейчас нет выбора! Я и так… по самое не хочу в проблемах и долгах. Вон… еда в холодильнике уже давно за счет Жаровой. Все свои доходы – на Федьку спускаю, а за квартиру плачу тем, что родители на жратву дают.
- А Леша? – добродушно, но сдержано смеюсь. – Он точно потерпит? Не закипит у него там?
Захихикала Женька:
- Не закипит. Как до этого шорхались по закоулкам – так и сейчас приспособимся. Тем более, пока срок такой – лучше повременить с интимом, врач сказала. Да и диплом – его ж никто не отменял!
- Ну… А ты это, кстати, в курс введи руководителя – пусть подсобит. Тут уже академкой не тыкнут в морду: практически всё ж на финише.
- Хм, - пожала плечами. – Может быть…
- А после куда думаете? – присела я напротив, проявляя искреннее участие.
- Да куда? – удивленно; невольно вздернула бровями; опустилась на табурет. - Какую-нибудь найдем однушку на первое время.
- Так здесь бы оставались, - поспешно. – Я все равно одна не вытяну. В общагу подамся – комнату сниму. А вы – самый раз. Уютно, недалеко от центра. И хозяйка хорошая… Не говоря уже о цене. Че голову ломать?
- Уверенна? – растерянно, удивленно протянула та.
- Ну, конечно! – радостно улыбаюсь.
- А че общага? К своим – не?
- Да упаси, господи! – загоготала я. – Они хорошие люди, но их контроль… (даже если считать это «оплатой» за всё, что они делают для меня), всё равно – это перебор. Я просто не смогу уже выдерживать бати давление – нервы уже не те. Да и сколько можно на чужой шее сидеть? Не… Точно нет.
- Ну… на шее. Если так-то взять, то ты одна там… всё это заслуживаешь. Из всех трех – одна «нормальная». Рожа – вон,  а Ритка – так та вообще…
Учтиво не продолжила, смолчала.
Шумный вздох.
Еще одна про… «нормальность».
Пытаюсь не заострять внимание:
- А Ритка… Ритка в шелках да на крутых тачках катается. Но, вроде как… за ум взялась, по учебе подтянулась.
- Да ладно? – округлила очи Жарова, не без издевки. Рассмеялась.
- Ага, - смеюсь и я.
- А че это ее так… торкнуло? А?
Пожала плечами:
- Говорили, вроде как, ухажера какого-то нашла. Причем давно у них уже мутки. Интеллигент офисный – он ее и надоумил.
- Хоть какая-то польза…
- Да не говори, - язвлю в ответ. – Так что… теперь уже я – опять… «третий сорт - не брак». А Ритка – умница. Да и не знают они, как она здесь по клубам да по ресторанам отжигала, что каждая морда криминальная, что хоть немного при бабле, знала ее не только… понаслышке. Капец… я как вспомню, некоторые мои знакомые говорили, что она на пары заявлялась даже прямо так, сразу после гулянки: в потрепанном, еще хмельном виде… с боевой раскраской,  размазанной по моське, блестящем платьице и на высоченных каблуках. Короче, адское создание… восставшее перегарным фениксом из пепла.
Загоготала Женька:
- Да уж… Каждому свое. Это не то, что мы: кроме как компа и книг… никакого развлечения.
- Погоди, а сутками на работе вкалывать? – язвлю я.
Загыгыкала подруга.
- И не говори… Да уж, Ритка-Ритка, - задумчиво повторила про себя Женька. Шумный вздох. И вдруг взор на меня странный, пристальный обрушила: - А ты когда… кавалера себе найдешь?
- Уже нашла, - рассмеялась я горько. – Сидит вон, - кивнула головой в сторону, - не выходит. Все передачки ему таскай.
- Фу! – скривилась, но не выдерживая – залилась смехом. – Он же твой брат!
- Да я шучу! – наигранно буркнула, надув губы. – Мне самой «фу»… если о таком думать. А в остальном – то идеальный муж бы был.
- Если не закроют.
Смолчала я, невольно спрятав под ресницами взгляд.
- И идеальных… не садят, - вдогонку Женька.
Скривилась в момент я:
- А если… всё же подстава? – осмеливаюсь уставиться ей в очи.
Шумно вздохнула. Отвела взор в сторону:
- Водиться не надо было с такими. Сам виноват.
- Ну, знаешь! – невольно возгласом вырвалось из меня. – От сумы и от тюрьмы…
Закивала тотчас головой Жарова. Взгляд на меня:
- А я и не зарекаюсь, - резво. - Я осторожничаю.
- Он тоже, - невольно с обидой, укором.
- Ника! – гневно. – Ты серьезно?! Тебя как подменили! За эти выходные… точно ничего не случилось?
- Просто… - несмело прошептала я. – Уже ничего не понимаю. Честно… Ну, Рожа: типа… «сам виноват – сам и получай». А мне? Мне за что всё это? Почему вот уже сколько лет я варюсь во всем этом дер*ме? Почему? За что? Сначала батя бросил. Потом мамки не стало. Потом Рожу закрыли. Выпускной… Мирон кинул…
- Кто такой Мирон? – удивленно Женька.
- Неважно, - резко перебиваю. – Потом Вадим… тряпкой оказался. Теперь опять Рожа: виноватый… или нет. Я? Мне-то… ЗА ЧТО?! А?!
- Уйди от него, - тихо, с опаской.
Обомлела я:
- От кого? – нахмурилась.
- От Рожи. Все беды от него. Он – как груз на твоей шее: именно он тянет тебя на дно.
- Б-беды? Ты серьезно? – недоумеваю я. Не могу поверить своим ушам. – Да Федька только и вытягивает меня! Из этого… всего месива.
- А потом по новой, с удвоенной силой заталкивает! – гаркнула в ответ. Осеклась, более сдержано: - Но уже в свое, в котором сам парится.
- Ну уходила, - злобно рыкнула я. – И че, лучше стало? Не-а, - язвительное. – Потом даже себе Вадима «нашла». И че?
- Если бы не Рожа, - черство, - то и Буйтов бы остался.
- Я от него ушла, а не он от меня! – гневно.
- Я не о том, - тихо, уже более мягко как-то. – Просто… ты все время всех мужиков сравниваешь с ним, со своим Федькой. И «не дотягивают» они все – по этой причине. А не было бы Рожи – и оценка была бы иная. Ты думаешь, Леша идеален? Или мы не ссоримся? Да уже не раз было такое, что я его откровенно ненавидела. Но время проходило, а иногда и через силу, через гордость переступала – и мирились. Как и он мне порой уступал. Ибо и мы с тобой неидеальны, а не только мужики. И прощали друг другу. И всё ставало на круги своя: опять любовь, нежность и чувства. Мы миримся с недостатками друг друга – и только так наши отношения держатся вот уже который год. ТОЛЬКО ТАК! А не от того, что он или я - мы идеальны. А ты… ты пробовала Вадима простить? Дать ему второй шанс? А?
- Он тряпка! – злобно чиркнула я зубами.
- И че? – едко. – И потом, не кинулся на амбразуру – так сразу тряпка, да? Защита разной бывает, как и забота. Он работал, старался ради вашего общего блага. Даже замуж тебя позвал – сказка! Другим… знаешь, через что надо пройти… чтоб такое заполучить? А ты? Ты его полгода мурыжила, а он – покорно, тихо… мирно ждал! Да, он – не воин. Но зато хороший муж, добытчик! Нежный с тобой был, заботливый. И не сбежал после тех угроз, а последнее продал, сама говорила… дабы все разрулить безболезненно.
- Ага, - язвлю. – Только то, что пришлось «разруливать» - из-за его тупости и трусости и случилось!
- Все мы – люди! И нам свойственно ошибаться!
Нервно сглотнула я слюну. Отвернулась.
- Тебе не понять… - обижено буркнула я себе под нос.
- Ага, точно! Как я сама не догадалась?! Я ж тупая! Это вы – умные: ты, Рожа – прям медали выдавай! А мы, все остальные, – тупые, трусливые уроды.
- Я такого не говорила! -  раздраженно. Глаза в глаза, давясь злостью.
- Но… тем не менее, поведение, поступки, мысли указывают именно на это!
- Просто, - вмиг взорвалась во мне обида, - мне нужен муж не только добытчик, но и защитник! Понимаешь? Я устала страдать!
- Вот о чем и речь! Ты хочешь слишком много! Слишком! Вот и получает в ответ по зубам. А я – довольствуюсь тем, что есть – и я счастлива. В отличии от тебя. Не уступая в некоторых деталях, ты в итоге теряешь всё. А я уступаю – и получаю потом нечто большее, практически… сполна.
- А если какая-то заруба? Кто решать будет проблемы? Опять я? А Вадим - под лавку?
- А может ее и не быть, этой твоей «зарубы». Меньше думай о гадостях – и меньше они будут лезть в твою жизнь. А если есть какая угроза – избегать ее надо, а не переть на рожон. Смолчать. Прогнуться, в конце концов… А не как вы – любители правды. И, гляди… беда пронесет.
- И какой из тебя журналист? – язвлю. – Коль правды тебе не надо?
- А никакой! – взбешенно. – Как и из тебя – переводчик. Выучусь, получу корку – и спасибо. Вон, - ткнула взглядом себе на живот, - дома сяду детей воспитывать.
- Мы слишком разные с тобой, Жень, - скривилась я от горечи. Отвела взгляд в сторону. – Ты меня не поймешь, а я – тебя.
- Ну, так и не жалуйся. Живи тогда своей волчьей жизнью, раз кусаться все время тянет.
- А я и не жалуюсь! – криком.
Живо встала с места. Взгляд на кастрюлю:
- Борщ уже давно кипит. Ешь!
Разворот – и пошагала в комнату. Щелкнул барашек газовой плиты.
- Но ты же Некит! – слышу спешное вдогонку. Шаги за мной. – Как не крути, ты – вторая Рожа! И как бы ты не одевалась по-другому, не красилась – всё ровно его копия! Во всем ему подражаешь! Гордые оба, борзые… умники, мать в*шу! Да только глянь, где он! – бешено уже, ором на меня. Стою спиной к ней, и обернуться нет сил. Знаю, что права – но и вслух признать… страшно. Немного помолчав, более сдержано, продолжила та: - Вот и подумай, кто из нас прав. И стоит ли оно того. Может, всё же… пора попридержать коней, притормозить. Хватит бежать за каким-то вашим… гребанным «светлым будущим». Вы и так уже много проср*ли в своей жизни… из-за этой спешки, гонки, идеалов. И еще проср*те. Живете какими-то мечтами о том, что будет… Полностью теряя, не замечая «настоящее». А жизнь – это не «тогда», а – «сейчас».
Резвый разворот. Взгляд в глаза:
- И че? Жить одним днем? Чет я даже за тобой такого не замечала… что ты мне тут впариваешь.
- Я не про то. Надо думать о будущем – но не гнаться за ним, отметая настоящее. Тихо ехать вперед! А не стремглав… и жить, наслаждаясь всеми моментами, а не только давиться надеждами и ожиданиями. Надо принять себя, и принять других – такими, как ты, как они есть. И приспосабливаться. Во всем – и ко всему. А не гнать и рубить! Вот у тебя только белое и черное. А есть еще серое! А если постараться, если хоть немного раскрыть свое сердце людям – то и другие цвета появятся.
- Розовые? – едко сплюнула ей в лицо, заливаясь саркастическим смехом.
- А хоть и розовые! Пусть и лишь мгновения – а полезно! Чем давиться постоянно ненавистью и отчаянием! Уж лучше глупые сопли – чем постоянная пресная, горькая правда! И потом… даже если бы и стал Рожа твоим мужем, не будь братом. Не нашли бы вы счастья, не настигли бы свое «светлое будущее»! Нет! Потому что надо приспосабливаться – еще раз говорю, меняться, юлить… терпеть и унижаться порой, а не только гордо и цинично на всех плевать с колокольни собственного достоинства. Реалисты… - съязвила, перекривив слово. – Гордые идиоты! Причем которым хочется всё и сразу! Думаешь, я не хочу богатого, умного, чувственного, способного весь мир нагнуть ради меня и наших детей (в случае чего, в случае необходимости)? Хочу! Очень хочу! Но я реально смотрю на жизнь, в отличии от вас! И это у кого еще розовые очки?! Да… пусть не во всем мире, но в моем доме… мой Леша – мой король, а я – его королева. А что за порогом, и что в будущем – это иное. И поскольку постольку.
- А потом грянет беда, - ядом прыснула я, будто змеюка, - и будете реветь взахлеб вместе, короли-старатели.
- А то ты не будешь реветь? – рассмеялась едко.
Опустила я взор. Смолчала.
- Вот то-то же! Только в промежутках между черными полосами – у меня будет белая полоса, я буду счастлива, а ты… со своим Рожей – в растерянности, в гонке черти за чем – нет. Опять будешь реветь, кляня судьбу за жестокость.
-  Я не буду реветь, я буду решать, - гневно.
- Федька твой уже нарешал. Ну как, нравится? Обоим? На сколько в этот раз нарешал? А?
- Да иди ты! – злобно. Разворот – и пошагала спешно я в коридор (забыв, зачем шла в комнату).
- Я-то пойду! – отчаянно мне в спину, циничным смехом. – А ты что делать будешь? Опять себя жалеть? Или его? Решатели…
- Иди в ж*пу!
- Ага, до встречи!
Живо обуть кроссы, на плечи куртку – и за порог, гневно лязгнув дверью.