Операция

Вам когда-нибудь операцию делали? В полевых условиях… Так, чтобы не операционной, ни ассистентов… Понятно, не приходилось. Дело было так…
В далёком девяносто… году отряд милиционеров из центра России находился по заданию в южной виноградно-коньячной республике, с отличной морской (и не только) рыбалкой, и старыми традициями по нефтедобыче. Время тогда было лихое: в городах бандиты друг с другом выясняли отношения, экономику всей страны «ломали через колено», валютные советники рекомендовали забыть старое и уничтожить всё, что было создано, не разбирая, что хорошо, а что плохо – всё!, а «новые» руководители, ещё не поняв как, уже примеривались …кому и что. Но речь сейчас не об этом.
Так вот… Старший лейтенант в составе сводного отряда милиции осуществлял охрану общественного порядка на территории братской республики. То есть далеко от дома и непонятно для чего, но …раз послали – честно выполнял долг.
Возле дороги, которую контролировал отряд, метрах в трёхстах было сооружено укрепление из строительных блоков – такая миникрепость, с бойницами, с вышкой, обложенной мешками с песком, и системой окопов и блиндажей по периметру. Подразумевалось, что тридцать шесть парней при необходимости перекроют движение через мост (как говорили, через один из притоков Терека), находящийся чуть дальше по дороге, по направлению к республике с очень независимой от «Центра» политикой. Конечно же, не только они одни «порядок охраняли»; достаточно равномерно подобные блок-посты были «разбросаны» на опасных направлениях: мосты, трассы, подъезды к зданиям администраций, аэропорт… В общем, сил и средств было немало.
Если не брать во внимание, что редкие сутки обходились, чтобы то в одном месте, то в другом не постреливали, или не воровали людей, чтобы затем требовать выкуп, считалось, что обстановка мирная, практически, курорт.
Как бы то ни было, но офицеры на посту организовали круглосуточное дежурство в три смены – одиннадцать человек постоянно находились полностью экипированными и с оружием: четверо на усиленном мешками и блоками посту непосредственно на трассе – контролировали проходящий транспорт, шестеро дежурили в блиндажах по периметру и на вышке, а офицер возле радиостанции внутри блок-поста. В дневное время ситуация легко контролировалась визуально, а в ночное - дежурный офицер обходил посты, проверяя, как обстановка.
Зима в южных регионах больше влажная, чем снежная; мороз ниже нуля только ночью, а днём температура плюсовая. Поэтому очень утепляться не приходилось: обычная полевая форма, лишь на ночь поддевали теплое белье и сверху набрасывали куртки на тёплой подкладке. А на ногах «берцы»,… ну, как их утеплить, если только на валенки менять, но этого, естественно, никто не делал – более толстые носки или двойные.
В одну из ночей старший лейтенант проверял посты. Один блиндаж – сидят двое, смотрят в разные стороны, не спят; второй – сидят, про жизнь перешептываются: «вставил им пистон», чтобы по сторонам смотрели; поднялся на вышку – снайпер с помощником дежурят нормально, хотя от скуки и ради развлечения решили «подколоть» проверяющего:
- Товарищ старший лейтенант, - спросил сержант Митин, - а вот мы спорим, …если на пост гранату забросят, всё сразу взорвётся или нет?
- В смысле?
- Ну, я про то, что одной гранаты хватит, чтобы всех разом накрыло?
Старлей в густом полумраке вышки вгляделся в говорившего (освещение - звёзды и далёкий фонарь на трассе): невысокий коренастый парень был не виден, только силуэт – не понятно смеётся или действительно опасается.
- А что это ты, сразу сдаваться решил? – спросил офицер.
- Я нет, а вот ребята говорят, что если из подствольника жахнут, всё…кранты нам.
- Это кто жахнет? Ты для чего тут?
- Я? Я дежурю…
- Ты не дежуришь, а пораженческие настроения и домыслы дурные распространяешь. У тебя СВД есть?
- Есть.
- Прибор ночного видения есть?
- Есть.
- Вот. Всё у тебя есть. И ещё Кириленко рядом с автоматом. И периметр охраняется. А что ж ты мне глупые вопросы задаёшь? Смотрите вокруг и, если заметите врага, стреляйте. Как он в тебя гранату кинет? Издалека не попадет, да и не хватит расстояния. А если ты его не заметишь, я лично тебя накажу. Я так жахну, мало не покажется. Всё, отставить разговоры, дежурьте.
Оставив сержантов «переваривать» небольшой «втык» старлей направился к посту на трассе. Идти нужно было по узкой петляющей тропинке между окопами и рядами колючей проволоки в почти полной темноте; фонарём пользоваться – только давать вероятному снайперу лишний ориентир. Тропинка от частых дождей раскисла, ноги разъезжались, офицер шёл очень медленно. Правая рука с пистолетом в кармане куртки (мало ли), левой балансирует, а автомат не брал, обстановка, вроде, спокойная - сообщений об осложнении или тревоге по радиостанции не было.
Старлей прошёл почти половину пути, когда вдруг услышал громкий хлопок вверху, и сразу после этого всё вокруг стало освещено ярким белом светом. От неожиданности офицер присел к земле в мокрую жижу и стал осматриваться, стараясь понять, что происходит - на обстрел не похоже. А сверху опять …хлопок и вспышка, и ещё... Поднял голову вверх и забыл куда шёл – метеоритный дождь. В городе такого не увидеть - фонари фон световой создают и даже, когда не светят, всё равно, испарения искажают атмосферу – нет такого вида. Тысячи метеоритов пронзали атмосферу, всё небо было разрисовано белыми росчерками сгорающих «звёзд». Те, что были далеко, сгорали тихо: возникла яркая полоса в небе и исчезла; те, которые находились чуть ближе, оставляли более яркий и длинный след; а те, которые завершали свой межзвёздный полёт над головой наблюдателя – взрывались с яркой вспышкой и хлопком. Природный фейерверк продолжался минут пять-десять и закончился также неожиданно, как и начался.
На следующий день старлей почувствовал боль в левой ноге, болел большой палец. Сначала он подумал, что носок подвернулся: попробовал подтянуть, чтобы убрать складку – ничего не вышло. Боль осталась. Похромав по территории поста пару часов, решил всё же переобуться. Палец припух и покраснел. «Нужно забинтовать», - подумал офицер. Кое-как замотав больное место, опять натянул «берцы» - боль почти не ощущалась. Так и проходил до вечера.
Утром ботинок на левую ногу не полез, палец был в полтора раза толще, чем обычно, и боль стала отдавать в икру ноги. К обеду боль была уже в колене и каждый шаг отдавал в голову.
- Доктор, вопрос к тебе, - старлей решился обратиться к врачу отряда, который работал последнее время перед командировкой больше административно, даже руководителем медслужбы, но всё же он когда-то неплохим практикующий специалистом, знакомым с хирургией не понаслышке.
- Что такое?
- Нога болит.
Доктор опустил глаза вниз, рассматривая ноги старлея в шлёпанцах:
- Какая?
- Левая.
- Как болит?
- Сначала палец болел, потом в икру стало отдавать, а теперь в колено… Наступить больно.
- Пойдём, - поманил за собой доктор и направился в секцию блок-поста, в которой был запас продовольствия, патронов и ящик с медикаментами.
- Садись сюда. Показывай.
Старлей сел на ящики с консервами и вытянул босую ногу.
- О, покраснело, - доктор осматривал ступню, - Давно болит?
- Второй день, - поморщился старлей, - я думал, пройдёт. Бинтом замотал.
- Что ж ты сразу не сказал? – голос доктора был встревоженным. Он рассматривал опухший палец, ощупывал ступню, трогал игру, - Сгибать можешь?
- Могу, но в колено отдаёт, когда наступаю.
- В колено, - доктор пожевал губами, задумавшись, - это плохо. Процесс уже далеко мог зайти.
- Какой процесс? Ты о чём? Что, так всё серьёзно?
- Гангрена может начаться… вон у нас то жара, то холод. Антисанитария. Ты же всё время в «берцах» ходил?
- Естественно. Но я же ноги мыл …, - старлей хотел услышать, что и причина боли копеечная и сейчас нанесением мази всё решиться.
- Мало ли, что мыл… Инфекция, - доктор очень серьёзно смотрел на «больного», - Даже не знаю…
- Погоди, может, помазать чем-нибудь. У тебя же в ящике есть химия всякая?
- Химия, конечно, есть, но, боюсь, это не поможет. И ехать … тоже далеко. Знаешь, пока доедем..., а тут вопрос уже, может, на часы идёт. Ты ведь сам говоришь, что уже в колено боль перешла. Нужно резать, - заключил доктор.
- Как резать?- старлею перспектива не понравилась, - может таблетку или укол какой.
- Ты сам глянь, - доктор приподнял ступню повыше, чтобы откинувшийся на коробках офицер мог обозреть больное место лучше, - видишь, палец уже синеть начал. Вот смотри. А вот теперь нажимаю…Чувствуешь?
- О, блин. Больно. И что думаешь, по-другому никак?
- Нет, никак.
- А что резать будешь?
- Да, вот, - доктор показал в основание большого пальца, - придётся весь удалить, чтобы процесс остановился.
Старлей грустно рассматривал свой палец, с которым придется расставаться. Потом перевёл взгляд на доктора:
- А наркоз?
- Не волнуйся, укол гарантирую. Операция небольшая, местной анестезии будет достаточно.
- Ладно, - согласился старлей, - Когда резать?
- Да чего тянуть, - доктор погрузил руки в ящик с медикаментами и зазвенел инструментами и ампулами, - прямо сейчас и резанем. Вот только инструментарий спиртом обработаю.
И он продемонстрировал «больному» скальпель с лезвием сантиметров в семь, по виду напоминающий небольшой мачете. Старлей откинулся на спину и приготовился к худшему. В течение нескольких минут доктор проводил какие-то манипуляции с больной ногой, но страдающий от боли офицер соображал плохо; он стиснул зубы и был готов потерять малое, чтобы сохранить ногу. Ни укола, ни надреза он не ощущал, в голове была только одна мысль: «Терпеть!»
- Всё, теперь можно обуваться, - раздался голос доктора.
- Что, уже всё?
- Да, нормально, - доктор посмеивался.
Старлей взглянул на то место, где раньше был палец и …палец был на месте, лишь вдоль нижней кромки ногтя кровил небольшой разрез. Да и скальпель в руках у доктора был малюсенький, не больше стержня от авторучки.
- Как это? А как же гангрена?
- Нет, если хочешь, могу отрезать. Но вообще–то это обычный панариций, хотя запускать его не стоило. Носками мокрыми мог натереть. Погода способствует.
- Фу, - старлей чувствовал, как боль уходит, - а я уже с пальцем распростился.
***
С тех пор, когда произошла эта история, прошло уже много лет, оба мужчины уже давно пенсионеры. Но каждый раз, встречаясь, у друзей находится повод поговорить и поспорить, а в разговоре вспомнить старую историю и контраргумент в споре звучит так:
- Это тебе не пальцы резать.