Мишка

Мишка.
Рассказ




   Агата время от времени вспоминала небольшой эпизод из своей жизни, за который до сих пор испытывала неловкость, хотя даже забыла, перед кем. Есть такие вещи, которые, произойдя однажды, оставляют в душе небольшой осадок, что-то сродни дискомфорту, когда об этом вспоминаешь.

  Сыну было примерно годика четыре. Был он домашним ребенком, в садик не ходил, но очень любил детей. Если на пути попадалась группа детсадиковцев, идущих парами, он врезался в самую гущу, пытаясь обнять кого-то или поцеловать.

  Закаленные детсадиковцы не  понимали благих намерений её ребенка и отбивались от него всерьёз, чем приводили его в изумление.  Агата старалась увести его в сторону, объясняя, что детки идут парами и нельзя нарушать строй. Идиотское объяснение, конечно, но это охлаждало его пыл, чего Агата  и добивалась.

  Никита был красивым мальчиком с огромными серыми глазами с густющими ресницами  под темными  бровями.  Четкий нос достаточно «взрослой»  формы, аккуратное личико, яркие губы… . Но главным в его внешности были волосы. Они у Никиты были платинового цвета, очень пышные и завивались крупными кольцами. Когда Агата вела его по улице, не было равнодушных, которые бы просто так прошли мимо.

  Всегда одетый «с иголочки» , что само по себе было  редкостью в то тяжелое время, Никита мог бы привлечь внимание только одеянием, которое подкидывала родственница из-за границы и  еще одна – из столицы. Но у него  еще была прическа… .

  Сначала  это потешало, потом надоело, далее – вызывало раздражение, которое приходилось скрывать  за любезной улыбкой и дипломатичной реакцией на  назойливые комплименты ребенку.

  Так было и в тот раз. Агата  возвращалась с сыном  из парка, когда идущая навстречу незнакомая пара средних лет обратила внимание на роскошную шевелюру сына.

-  Какой красивый мальчик! – вскричали они, останавливаясь.
 
  Не испытывая желания развивать тему, но подчиняясь этикету, предписывающему приостановиться  и сказать пару ничего не значащих слов, Агата  на несколько секунд приостановилась, чтобы не прослыть невежливой.
 
  Этих секунд  хватило  паре, чтобы наговорить кучу восторженных комплиментов, обращаясь непосредственно к  Никите.
 
  Никита, бывший  не в настроении от того, что мама прервала игру на детской площадке из-за обеда  и которому уже давно не нравилось такое повышенное к нему внимание, на которое он не находился, что ответить, на этот раз за словом в карман не полез.

-  Ты пьяхой!-  гневно сказал он, обращаясь к мужчине. Надо сказать, что сын долго не выговаривал большинство букв.

  Пара остолбенела, но не успела женщина открыть рот в защиту своего спутника, как Никита, повернувшись теперь уже к ней конкретно лицом, и ей сказал:

-  Ты пьяхая! -  а Агата уже тащила его от них за руку, опасаясь дальнейшего словоизвержения от Никиты, прижав  правую руку к сердцу в попытке извиниться перед ними, сопровождая это  страдальческим выражением лица, что должно было означать, как она расстроена тем, что позволил себе ее ребенок в их адрес. От стыда она была готова провалиться хоть сквозь землю.

  Пара тоже  поспешила откланяться и  у Агаты не было сомнений на тот счет, что они еще кого-то начнут так же навязчиво хвалить. Во всяком случае, она бы так не сделала.

  Дома Агата пожурила сына  в мягкой форме, ему этого хватило, потому что подобного прецедента больше не было.

  Но свое состояние Агата запомнила надолго и  иногда вспоминала о нем, когда сын уже подрос  и смеялся над этой историей. Что случилось, то случилось. Та пара, вероятно, тоже долго вспоминала  невоспитанного красавчика.
 

  Свою старую бывшую подругу  с сыном, которого она родила почти в сорок  лет, Агата встретила случайно, Агата вышла подышать свежим воздухом, а подруга вела сына из садика.

  У подруги был сложный характер и как-то раз она поступила очень неэтично, что и послужило когда-то причиной  прекращения их дружбы.  Она поздно вышла замуж, но характер мешал ей и здесь. Недоразумения с мужем начались  с самого начала, когда она перестала его воспринимать после того, как он сделал ей замечание  о нерациональной трате денег. Кстати, Агата была полностью с ним согласна . Подруга  не   разговаривала с мужем весь декретный отпуск, даже не глядела в его сторону. Он предпринимал неоднократные попытки на сближение, но тщетные. Характер  у подруги был «железный».

  Потом они помирились ненадолго, а потом разошлись официально. Мужу, теперь уже бывшему, очень не хотелось  уходить, но снял квартиру и ушел-таки. На настоящий момент состояние развода продолжалось и Агата рискнула спросить  у  бывшей подруги, видится ли он с сыном .

-  Да, он приходит иногда, -  бывшая подруга говорила легко, как будто бы и без зла на своего бывшего.

-  Может, сойдетесь? – решила Агата пойти дальше, - вон, как сын на него похож.

-  Да, мы все никак в фазу попасть не можем: то он хочет, так я не хочу. Потом я, вроде, захочу, так он не хочет, - пространно  объяснила она.
 
 Агата вежливо промолчала, она и так совершила, как она считала , подвиг, так далеко вторгшись на чужую территорию.

  Подруга шла быстро, потому что сын промочил ноги, а надо было еще зайти в пару магазинов по пути. Сын же продолжал промерять лужи по максимуму, не встречая сопротивления со  стороны матери. Агата знала, что  мать не делала ему замечаний, чтобы не очутиться в неловкой ситуации, потому что, в лучшем случае, он бы проигнорировал ее слова как унаследовавший и приумноживший  материнский характер.

  Наконец, подошли к магазину, подруга встала в небольшую очередь, а  Агата с ее сыном  стояли в сторонке у витрины. Сын подруги, уже пора сказать, что его звали Мишкой, внимательно разглядывал разложенные в витрине шоколадки разных форм и названий и  большие конфетины. Агата наклонилась к нему.

-  Миша, выбирай любую, какая тебе нравится, а тебе куплю, -  произнесла она негромко.

-  Мне ничего от тебя не нужно! – вдруг громко ответил  Мишка, - уходи отсюда и живи одна!

  Агата опешила, но поспешила сгладить возникшую неловкость , опять наклонившись с улыбкой к нему и сказав:

-  Ну, уж нет, одна я жить не буду, у меня сынок есть…, - но не успела договорить фразу до конца; он опять перебил ее

-  И не будешь ты жить ни с каким сыном, я тебя убью!-  личико его при этом было злобным, а кулачки сжимались, как бы в подтверждение слов.

  Слушать  ребенка, произносящего такие слова, было неприятно и непривычно и вызывало сложные чувства. Агата  повернулась к подруге, которая и не пыталась остановить это словоизвержение, та уже получала что-то из рук продавца.

  Все вышли на улицу. Молчали. Агата заговорила первая, желая превратить все в шутку.

-  Представляешь, -со смехом обратилась она к бывшей подруге, - убить пообещал… .

-  Миша, ты что такой агрессивный? Я тебя не узнаю.  В какой это ты семье воспитывался? -  Агата говорила со знаньем дела, потому что была знакома с родителями подруги, ныне покойными, интеллигентными людьми, далекими от подобных выражений, и приглашая подругу присоединиться к ней, чтобы смягчить впечатление.

-  Не говори, - ответила подруга, с улыбкой глядя на сына, - мы вот дома разберёмся. Мишка хмуро оглянулся и опять зашел в лужу. Подруга не среагировала.

  Слегка успокоенная Агата,  обратилась к Мишке, стоящему в самом центре лужи :

-  Ну, ладно, Миша, будешь мимо пробегать, заходи на чашечку  кофе, - так они раньше приглашали с подругой друг друга, когда еще дружили. Лучше бы она молчала.

-  Не приду я к тебе, живи одна, - и, топнув ногой по луже, отчего во все стороны полетели брызги, пошел вперед.

-  Суровый парень…, - чтобы не молчать , произнесла Агата, обращаясь к бывшей подруге.

-  Может, зайдешь? – пригласила та не очень, впрочем, уверенным тоном.

-  О, нет, спасибо, я погулять вышла, - отказалась Агата ,с  удовольствием сказав правду  и не собираясь  этого делать и впредь, то есть, заходить на кофе.

-  Иди уже, - вдруг раздался голос  вернувшегося к ним Мишки,-  я с мамой иду!

-  Иди себе на здоровье, - засмеялась Агата, - а я рядом иду.

-  Нет, ты не будешь с нами идти, - продолжал маленький упрямец.

-  Не буду, не буду, я ухожу уже, -  с облегчением произнесла Агата, кивнула головой бывшей подруге, и не сдержавшись, опять пригласила Мишку, где-то в глубине души  надеясь, что он сменит гнев на милость,- ну, так заходи, Миша, ты же знаешь, где мой дом.

-  Я никогда к тебе не приду! - Мишка был категоричен и суров.

  Агата повернула в другую сторону и продолжила свой  путь, не оглядываясь. Было спокойно и тихо.  Тротуары  оттаяли, снега на них уже не было, одни лужи. Она подумала о Мишке с досадой. Вспомнился собственный сын. Теперь уже  выходка её сына в детстве не казалась ей такой ужасной, как раньше. «Все познается в сравнении»,- подумала она.

  Агата шла мимо сквера, из которого вдруг вынырнула небольшая группа  детей, они шли по парам, человек шестнадцать. Две воспитательницы сопровождали их. Детки были маленькие, наверное, детский сад. Воспитательницы шли рядом по тротуару, одна из них что-то рассказывала другой,  они вместе  смеялись.

  Конечно, разговор с Мишкой впечатлил Агату. Никогда в жизни не слышала она от ребенка таких слов, не приходилось, а в свой адрес – тем более. Агата понимала, что ребенок не виноват, слишком мал, но откуда это у него, в садике набрался? Она представила реакцию мужа и сына, когда  она расскажет им эту историю, вероятно, они будут не меньше удивлены, чем она.
 
  И вдруг ее как молнией пронзило:

-  Господи! – Агата  даже приостановилась, она не могла понять, как это она сразу не догадалась, - да это же он транслировал ей  разговоры, происходящие у матери с отцом! Ну, конечно же, - она вспоминала его фразы и свои.  Скорее всего, фразы  её , обращенные к Мишке, совпадали с теми, что он слышал от них, и он сразу давал на них готовый ответ.

  Родители, занятые своими проблемами ,при выяснении отношений  не обращали внимания на сына, считая, что он слишком мал, чтобы понимать что-либо. Он и не понимал. Он просто запомнил и почувствовал . Наверняка, подруга сразу сообразила, откуда у него этот словарный запас, потому и не реагировала.
 
 И еще  Агата вспомнила, наверное, детсадиковская группа навеяла воспоминания, как воспитательница, когда сына отдали-таки на некоторое время в детский сад, говорила ей, что они знают, что у каждого дома творится, ведь дети приходят в группу и играют в дом и ведут себя так, как ведут себя дома их родители.

  Теперь уже о Мишке Агата  думала с жалостью, а с досадой – о его маме с папой.
 
11 03 12