Табор стоборов Хайнлайна

               
     Как известно любому прочитавшему пару книжек Радзинского настоящее имя Киттса было Йетс, но мало кто знает, что и Йетс не было настоящим именем великого поэта, не имеющего ничего общего ни с Витухновской, ни с Готфрик, и вот, моя тоненькая теннисистка, вновь лучше всех принимающая подачу моей единственной и неповторимой, хотя и вступили в отчаянную конкурентную борьбу за мою лягушачью душу Свитолина, Ландер и резкая Надька, рубящая сплеча и по яйцам, пришло непростое время рассказать истину, пользуясь неграмотностью министра культур - мультур и разместив мудрость отцов на Прозе ру, куда Мединский вжизнь не зайдет, а зайдет - не поймет ни х...я, так как игры разума давным - давно переместились к львицам маленькой и светленькой, оставив ужасающихся размахом фантазии чурок далеко позади, даже пэтэушные скинхэды и обмотаннополотенцевый аналитик сдулись, как шарик Винни, презерватив Троицкого и таланты Макаревича, плюнувшего в оскаленные любовью лица поклонников развратом и пренебрежением, не говоря о сбритых давно кудрях, в чем и был его секрет. Ха, помню, лет тридцать назад включаю тиви, а там Макаревич и Софа Ротару, воют, гнусят, пугают еще юного Сергея Лаврова с присущим ему здравым смыслом. Суки. Они и развалили Союз, что бы там ни гнали Хасбулатов и Кошкильды. Такого кощунственного дуэта не вынесли основы мироздания и наеб...сь результаты Потсдама и Ялты, но об этом я расскажу в другой раз, геополитицкий.
     - К вам Киттс, - объявил мистер Рочестер королеве, с любопытством рассматривая голову Дэвида Бэкхема, выбитую армянскими чеканщиками по меди на древнем гобелене Виндзоров, висящим несколько набок у трона Платангенетов, - Ваше Величество.
     - Это какой ? - Удивилась Клеопатра, отталкивая влажный нос Птолемея, уткнувшийся куда надо, как и происходило обычно в их чрезвычайно запутанных взаимоотношениях всю дорогу. Бывало, выйдут они на трассу " Рыбинск - Глостер " - и понеслась.
     - Тот который Йетс, - развел рукой мистер Рочестер, становясь сеньором Леонсио, но лишь на миг, буквально сразу он вернул присущее ему изначально лицо, радуя королеву и зля неимоверно ее братца, запахнувшего тунику сестры и неприязненно оглядывавшего резиновые сапоги глашатая. - Ранее также известный как Боллс.
     - Хрена, - выкрикнул Птолемей, хватая мистера Рочестера за тут же отвалившуюся руку. - Ты чё, сука, - изумился брат королевы, - руки теряешь ? Личиной играешь, - начал нагнетать прерванный на самом интересном любовник Клеопатры, - намеки какие - то, рожи лошадиные, а щас еще и Болс.
     - Болсом он был недолго, - терпеливо разъяснил глашатай, откидывая сапоги вместе с ногами к подножию трона, - так, самую малость, но до этого его звали Лойко Зобар.
     - Е...ть, - простонала Клеопатра, окончательно запутавшись. - А Будулайко как же ?
     - Будулайко чепуха, - засмеялся мистер Рочестер, снимая грудную клетку и водружая ее на табурет. К месту вспомнив утренних Тютчева и Фета, он закатил глаза, так и оставшиеся где - то внутри головы, и нараспев процитировал самое знаменитое четверостишие Салтыкова - Щедрина. - Это гордо звучит : табурет, люди его уважают, когда на хате стульев нет, на него тады сядают.
     - Сука, - схватился за голову Птолемей, - загрузил культурой, пидарас. Нет бы по - простому, мол, тыр - пыр, е...ся в сраку.
     - Можно и так, - согласился мистер Рочестер, отвинчивая свой зад перед закрывшей в ужасе глаза Клеопатрой, тоненькой и беленькой, как орхидея для мисс, которых не будет, по причине множественности и единичности Пифагора Птолемея, ведь если орхидея - одна, то ее не будет, а если их, то, значит, не одна ни х...я.
    - Зобар, - задумчиво произнес Птолемей страшное имя, покатал во рту зловещие звуки и сплюнул. - Экое имячко. Будто затон со стоящими баржами, загруженными лендлизовской шинелью.
    - Ой, - снова простонала прекрасная королева, сползая с трона, - опять множественность и единичность.
    - Это что, - взял ее на руки брат, прижимая худенькое тело к своей выпуклой груди патриота Черной страны Кеми, - а вот однажды Мария Шарапова открыла для себя многочисленные функции смартфона и тут такое началось !
    - Оргии, - предположил мистер Рочестер, оставшись лишь одним животом.
    - Частично, - запрягая дышлом глашатая говорил Птолемей, торопясь уединиться с сестрой в альковах и чертогах.
    - А как же Киттс ? - Жарко шептала Клеопатра в шею брата, впервые в жизни не надкусив яремную вену, с готовностью и всегда предлагавшуюся ей Птолемеем по широте щирой души. - Или правильнее : Йетс ? Или Боллс ?
    - Да х...й на них на всех, - отвечал Птолемей, укладывая королеву на ложе и распахивая тунику. - Есть ты и я, как раньше.
    Они возились на простынях, затапливая их влагой, издавая звуки и радуясь жизни, а мистер Рочестер стоял в дышле животом и думал о несправедливости устройства головы замысловатого сказочника из далекой России, некогда провозгласившего странный принцип однох...ности Пикачу и шайтанов, приведший его снова и опять к длинным и тоненьким ногам еще одной еврейской медсестрички прямиком из постели единственной и неповторимой, лучшего врача мира и - по совместительству - лучшей теннисистки планеты, более известной как Третья от Солнца, чей блеск не мог затмить даже ублюдок, пидарас, гнида и х...ло Ургант, в рот его еть, козла и гада. Шершавый, бля.
   Снова не желая заканчивать сказочку ругательствами, скажу. Люблю я тебя, сестричка. Особенно за хрупкость тела и схожее устройство мозга с автором всех этих историй, написанных от нечего делать и лишь бы в радость немногим, кто мне дорог.