Все, что захочешь

Житейская фантастика.

С Канарейкиными мы как-то особо не дружили. Просто – привет и пока. Жили они неподалеку и тоже особо ни с кем «хороводы не водили». Семейка эта была, как говорится – не от мира сего. Лично сам я не видел ничего этакого, но поговаривали, что Дарья Канарейкина превращается в различных животных и умеет летать, а сам Семен – будто видели, как по воде ходит и с русалками разговаривает.
Приехали они к нам лет восемь назад и уже снискали себе такую недобрую славу. А Тихоновна – соседка, та и вовсе утверждала, что они не приехали, а с другого измерения к нам попали или, что еще хуже – с другой планеты…. Тихоновна она хоть и была начитана не в меру, а все одно – глуповата малость. Да и остальные тоже. Вроде в просвещенный век живем, а верят во всякую чушь. Понасмотрелись всяких битв с экстрасенсами. Ну, посудите сами – какой дебил полетит на планету, где ни зарплаты, ни дорог…, да и вообще ничего нет. Это у них там… - в том измерении значит, вообще конец света настал что ли…? Но глядя на сытого и вечно довольного Канарейкина не скажешь, что он перенес какой-нибудь апокалипсис. Скорее всего, просто в городе нечем стало за жилье платить, вот они и обменяли квартиру на деревенскую, да еще с доплатой. Таких случаев сколько угодно. А то, что с русалками разговаривает…. Ну, это от человека самого зависит. Захочет – закодируется. А нет… - так это его дело. Пусть дальше разговаривает. Вон Волоха Кашин вообще почти каждый день чертей гоняет. Это ж не значит, что он с другого измерения. Я с ним в одном роддоме родился и знаю. На соседних кроватках вместе лежали. Не может он быть инопланетянином, ну никак. Так что во все эти бредни я не очень-то и верил.
Хотя…. Нечто странное проглядывалось в их поведении. Например – они могли залезть на крышу и сидеть там полдня как Карлсоны. И ладно бы там - ремонтировали чего…. Ан - нет… - просто сидят…, молча. Ну…, с соседями только здороваются. И все. Когда их начинали спрашивать – какого хрена они туда забрались, Канарейкины тут же умолкали и словно… немели. Поэтому от них быстро отвязывались – ну забрались и забрались на крышу… - кому какое дело…. Как говорил про одного никчемного поэта Сократ – пусть пишет, лишь бы не воровал и не убивал. Так что вреда от них, никому не было. 
Но люди есть люди и несмотря ни на что, все продолжали упорно верить слухам, и к Канарейкиным по-прежнему относились с опаской.  Поэтому, когда наш начальник -  Егор Васильевич, перевел Семена из сантехников к нам в котельную, с ним никто не хотел работать в одной смене. Все так прямо и честно говорили, что не будут с ним работать и точка. Васильич и ругался, и психовал, да только все без толку. Так продолжалось бы бесконечно, если бы я, не закончив засыпать «Братские» котлы, не зашел в электроцех. Послушав прения, сразу стало понятно, что нужно срочно вмешаться.  Поэтому, чтобы сдвинуть эту «мировую» проблему с мертвой точки, я с порога заявил Васильичу, чтобы ставил Канарейкина ко мне в смену. Все как-то заметно обрадовались. На том и порешили…. Васильич пожал мне руку, расписал в журнале смены и, попрощавшись со всеми – ушел. Ребята с сочувствием поглядели на меня, а Костюшка Сиреневый покачал головой и горько произнес:
- Дааа, брат – Микола…, не завидую я тебе. Честно.
Я только рукой махнул:
- Хорош, вам, в самом - то деле! Чего вот взъелись на человека? Отработаем как надо.
Мужики тут же согласились и почти хором ответили:
- Конечно – конечно….
- Отработаете…. Кто ж спорит?
- Совет вам, да любовь гы-гы….
С тем и разошлись. На следующую смену я уже заступал с Семеном Канарейкиным. Вот тут-то и начались странности…. Нет – вру, странности начались чуть пораньше, когда Васильич расписав смены, заметил:
- Значит, Николай, заступаешь с рыжим…. Вот и славненько….
С этими словами он вышел на улицу, а я сидел в кандейке с ребятами и никак в толк не мог взять, что означает это его – «с рыжим»…? Ведь Семен был черноволос, как вороново крыло. Видимо он просто оговорился. Чтобы проверить это, я спросил у Кости какой Семен на самом деле – рыжий или черный, на что Костя как-то рассеянно заметил, что по-видимому был рыжим пока не стал лысым. Совсем меня запутали. Я понял, что они просто прикалываются, поэтому махнул рукой и вышел на улицу. Сам Канарейкин был в отделе кадров, поэтому в прениях не участвовал. Я встретил его у конторы. Он смотрел на небо и улыбался. Сколько я его знаю – он всегда улыбался…. Вот какой доброжелательный человек. Узнав, что меня поставили к нему в смену, он казалось бы даже и не удивился, а просто пожал мне руку, поздравляя с началом отопительного сезона. Так мы и стали работать с ним вместе.
В первую ночь я принес на смену блины в сметане с сахаром, чтобы перекусить после полуночи. Канарейкин помялся немного, потом сказал, что ничего не взял на обед, так как ночью никогда не ест. Я успокоил его, заявив - что нам с ним блинов с чаем за глаза хватит. Он смущенно покашлял и согласился. Потом мы с ним засыпали «Братские», подвезли угля к ручным котлам и нагнали температуру. Когда все было сделано и мы отдыхали в кандейке, вот тогда Канарейкин меня и ошарашил. Он походил по проходу туда - сюда, как бы раздумывая о чем-то, но потом насмелился и произнес:
- Ты, Николай, вот что…. Ты сейчас сходи в туалет, попей чайку и ложись-ка спать. А за котлы не переживай. Я буду сам топить всю ночь. Хорошо? Не возражаешь?
И подмигнул мне многозначительно…. Я поначалу даже дар речи потерял. Во-первых – для чего мне идти в туалет? Во-вторых, что это значит – ложись и спи….? Как это - спи? На работе? А в- третьих, что за намеки…с подмигушечками? Я обо всем этом прямо и спросил Семена. Он сначала сморщился, словно понюхал терпкого нашатыря, но потом весело рассмеялся:
- Да ничего тут такого нет. Чего ты подозрительный-то такой…? В туалет заранее сходи, чтобы потом не ходить, и покушай сразу - что б до утра хватило. Просто я…, понимаешь – выспался сегодня днем и сам топить буду. А ты спи да не беспокойся – все будет хорошо.
Говорил он так открыто и простодушно, что я сразу согласился:
- Ну, если тебе очень надо…, так уж и быть – топи один…, я посплю. Только, чур - уговор.
Канарейкин насторожился:
- Какой еще уговор?
- Ты сейчас за меня потопишь, потопишь, а потом возьмешь и скажешь – а помнишь, я за тебя топил…, давай теперь ты за меня…. Вот так дело не пойдет.
Канарейкин расхохотался:
- Да ты что, Коль…. Что б я жлобом стал…? Ну, ты даешь, в самом деле. Не переживай. Ложись и спи. Только одна просьба у меня к тебе будет…. Если проснешься вдруг, или встанешь чего-нибудь внезапно, не выходи из кондейки, пока я не приду…. Хорошо…?
Я облегченно вздохнул. Ну, наконец-то теперь хоть что-то прояснилось. А то нагнал мути – выспался, сам буду топить…. Я ободряюще похлопал его по плечу и заговрщеским тоном заверил:
- Хорошо. Не боись. Набирай спокойно. Не выйду, если сам справишься. Только смотри, там на выходе - постарайся не рассыпать, а то спалишься, скажут что пропивали. Да и вывози по окружной, чтобы сильно не следить.
Канарейкин озадаченно уставился на меня:
- Чего вывозить?
Я понимающе усмехнулся:
- Уголь. Чего ж еще ты собрался тырить…? Ладно – это твои дела. Я сплю.
Семен хотел что-то возразить, но промолчал. А я на самом деле - сходил на улицу - «звезды посмотреть», попил водички и завалился спать.
Ночью я проснулся. Нагретый регистр у стены приятно грел мне бок, это означало, что котельная топится в «полный рост». Семен сидел напротив моего топчана и читал какой-то журнал. За стеной гудели котлы, навевая дремоту своим пчелиным гулом. Я хотел спросить как дела, но передумал и, поворочавшись, устраиваясь поудобнее - снова уснул. Утром меня разбудил Валера Балалайка – сменщик. Он грохнул входной дверью так, что я подскочил на топчане как ошпаренный….
- Чего шумишь?
Балалайка пожал плечами:
- Ну, извини…. А ты чего один? Сменщика отпустил уже?
- Как отпустил…?   
- Ну, не знаю как…. Там никого нет.
- А котлы…?
- Что котлы?
- Футы ну ты… я говорю с котлами все в порядке?
- Аааа, с котлами…. С котлами да… - все в порядке. Почищены и горят. И угля нам завезли много - молодцы. Мы вам тоже оставим порядком. Не беспокойся.
Я потряс головой, прогоняя остатки сна:
- Да я и не беспокоюсь…. Домой, что ль идти?
Валера хмыкнул:
- Ну, хочешь – тут живи….
Я поднялся и, потягиваясь, пошел к выходу. Странно, почему Канарейкин меня не разбудил. Сам котлы почистил, сам угля на смену завез. Он меня что…- недооценивает что ли? Или считает, что если я разрешаю… вернее не мешаю воровать уголь, значит он мне в чем – то должен? Нет. Естественно - так не пойдет. И нужно в этой ситуации хорошенько разобраться. Поэтому, не доходя до своего дома, я отправился прямиком к Семену, чтобы сразу расставить все точки над - и. Однако, подойдя к воротцам Канарейкиных, я немного остолбенел. Это что ж получается…. Семен всю ночь таскал уголь… и вообще - как-то заходил в калитку, когда вернулся со смены. А в оградке на дорожке – ведущей к дому ни одного следа. Что за чертовщина!? И вообще создавалось впечатление, что через калитку после недавнего снегопада никто никогда не ходил. И тропинку не чистил. Может быть они перелезают забор сзади дома…? Я обошел дом кругом и так же ничего не обнаружил. Казалось, что в доме вообще никто не живет. Да и вообще – во всех домах по улице топились печи. Дым валил из каждой трубы. Но из трубы Канарейкиных ничего не валило. И я вспомнил как Тихоновна – соседка с нижней улицы говорила, что Канарейкины электричеством топятся, так как у них дыму не видно. Ну, все правильно. Не было угля у людей - вот и топились электричеством. Теперь же, когда Семен натаскал…. Только где и куда он чего таскал…? Устав от всех этих вопросов, я почувствовал себя неудобно. Что я, в самом деле, как шпион… - хожу тут…, вынюхиваю. Что мне больше всех надо? Человек и так за меня всю ночь отдубасил, а мне еще не нравится…. С чувством стыда, я повернулся и медленно пошел домой. Дома первым делом я спросил свою супругу Веру, какого цвета волосы у Канарейкина. И когда она ответила, что Семен седой как лунь, я крепко задумался. Очень крепко. А когда Вера добавила, что он старикан на Дарьюшке женился, а она махонькая, молоденькая – девочка совсем, я задумался еще крепче. На самом деле Дарья Канарейкина была высокая, широкая в кости немолодая и очень привлекательная женщина. Про таких говорят – женщина приятной полноты. И назвать ее махонькой девочкой можно было  с … большой натяжкой, да и то – в шутку. Однако Вера все удивлялась – где он эту пигалицу нашел…. Я поменял тему разговора и мрачнее тучи вышел управляться по хозяйству. Это что же такое происходило? А происходило то, что каждый видел Канарейкиных такими, какими хотели их видеть…. Но это же чертовщина какая-то, которая не вписывалась ни в какие правила вообще. И то, что у людей скрытая неприязнь к этой семье теперь вроде бы находила какое-то оправдание. Хотя я не думаю, что кто-нибудь кроме меня раскрыл истинную тайну Канарейкиных. Но что происходит на самом деле? И кто они? Вот задачка. И я с ним еще на одной смене… с Семеном…. После этой мысли я почувствовал, как волосы у меня на голове шевельнулись, а спина покрылась испариной. Однако я быстро взял себя в руки. Если рассуждать логически – Семен тысячу раз мог мне принести вред, если бы захотел. Но от него кроме добра я ничего никогда не видел. Поэтому нужно прекращать панику и вообще - не копаться в чужих делах. Ну - не такие как все эти люди, что ж теперь…. Просто нужно жить дружно и не совать нос куда не следует. Откуда бы они не были…. Да еще - нравится Канарейкину одному ночами топить, пусть топит. Я ему мешать не стану. Лягу и буду спать…. Приняв решение, я, как ни в чем не бывало, вернулся домой и перестал даже думать об этом.
На следующую смену мы топили уже в день. Днем Семен не просил меня ни о чем. Ни спать мне не предлагал, ни уйти с котельной. Мы вдвоем ровненько оттопили смену и сдали все как полагается. Значит все-таки дело в угле, подумал я. Днем же не стыришь. Только куда он таскает? Интересно даже. Но спрашивать я ничего не стал. Решил не вмешиваться – значит, так тому и быть. Но волос у него на голове черный, хоть убивайте меня, хоть что…! Полсмены на его голову пялился. В кандейке жарко, шапки снимаем. Так вот – не лысый он и не рыжий, и ни одного седого волоска! Даже надоело наблюдать - чесслово. Плюнул я на это дело и успокоился. Черный - и точка! В ночь заступал я уже с легким сердцем. Канарейкин опять помялся немного и чуть виновато спросил:
- Сегодня поспишь, Коль…?
Я уже был готов к такому вопросу, поэтому успокаивающе помахал рукой и заверил Семена:
- Само собой посплю. Топи на здоровье. Только утром меня буди. Вместе смену сдавать будем.
Он как-то сморщился весь, скособочился, но не успел ответить, как я опередил его:
- А не хочешь, так и вовсе не буди. Делай сам.
Канарейкин расплылся в улыбке. Закивал утвердительно. Вот как мало нужно человеку для счастья.
На том и порешили. Я даже помогать ему не пошел. Попил чаю с сардельками, сходил на двор и завалился спать. А Канарейкин пошел топить…. Так и повелось у нас. Как заступаем в ночь, я сразу на топчан, а Семен топит. Не буду же я человека удовольствия лишать. Может он какой-нибудь рабочий мазохист и любит вкалывать до поросячьего визга. Ну, это не мое дело. Мое дело – спать. Как-то я спросил его, может ему и в день помочь… не топить. На что он резонно заметил, что днем в котельную хоть кто может зайти и будет лучше, если днем мы будем работать вместе. Я согласился. Действительно было бы странно - если бы днем один топил, а другой спал все время. Но ведь и ночью к нам мог зайти хоть кто…. Например – выпить водки. Есть такая категория людей – мотыльки. Летят в котельную как бабочки на огонь. Но почему-то - как только я попал в смену к Семену, к нам ни один мотылек вообще не залетал. Чудеса, да и только. Но вскоре я привык к таким чудесам. Привык даже сам не пить на смене. Когда я предложил Канарейкину расслабиться, он как-то брезгливо осмотрел меня и мягко, чтобы видимо, не обидеть – отказался. Я не понял, как это произошло, но мне и самому мысль о выпивке на работе показалась тошнотворной. Больше я к этому вопросу не возвращался. И мы продолжали работать в том же режиме. Продолжали… пока….
Не могу сказать, что это было неожиданностью. Все - таки что-то странное проглядывалось в его работе. Например – сколько бы я не просыпался ночью, Семен все время был в кандейке. Он сидел в кресле напротив меня и всегда что-то читал. Я даже не пойму когда он успевал таскать уголь. Один раз, я голову даю на отсечение, он сидел в этом своем кресле, а в это время в котельной раздавался характерный лязг, словно кто-то орудовал с котлами. Я хотел было спросить его, кто это там - топит у нас, но в этот момент сон сладко обволок меня и я до утра уже не просыпался. Когда мы заступили на следующую смену, я спросил Канарейкина:
- Ты не скажешь, кто у нас топил, пока я спал? Я проснулся прошлой ночью. Ты тут, а там кто-то в котлах шурует. Ничего не хочешь мне рассказать?
Он как то встревожено посмотрел на меня, но моментально взяв себя в руки, расхохотался:
- Ага…. Проснулся он…. Да я как ни зайду – храповень стоит, будто бульдозер уголь толкает…. Извини, брат-Николай, но не просыпался ты при мне ни разу. Вот хошь верь, хошь не верь. У меня тоже такие сны бывают … реалистичные. Так что – не парься. Я задумался…. А может и в самом деле сон? Ну и ладно. Подумаешь невидаль. Мне по пьяной лавочке и не такое снилось. Так что инцидент, можно сказать – исчерпан…. Исчерпан…. До вчерашней смены….
… Проснулся я внезапно. Все было как всегда. Горячий регистр приятно грел бок. В котельной стоял ровный гул от поддувов, в который примешивался дробный стрекот водяного насоса, гоняющего воду по системе. В кандейке кроме меня никого не было. Семен отсутствовал. Он, по-видимому, занимался углем. Но вот раздался характерный звук открываемой дверцы котла. И следом шарканье лопатой о бетонный пол. Значит - топит мужик…, старается на совесть, по полной лопате черпает. Я привстал. В туалет не хотелось, но очень хотелось посмотреть, почему я не должен выходить в котельную пока он топит. И забыв про обещание данное Канарейкину, я вышел из кандейки. В первый момент я просто оторопел…. Семена около котла не было и в помине, а вместо него лопатой орудовала какая-то невысокая, полуголая, очень стройная девица. В помещении котельной было довольно прохладно. Жара от котлов не хватало, чтобы отопить огромное помещение. Но девицу это, по-видимому, нисколько не смущало. Ростом мне по грудь, в одном нижнем кожаном белье и высоких ботфортах она орудовала лопатой как заправский кочегар. Черные как смоль волосы были стянуты кожаным ремешком в лошадиный хвост. Кроме плавок на ней были еще колготки в крупную сетку. И сама она была такая вся ладная и живая, что вызывала только восхищение. Лично я таких девушек никогда нигде не встречал. Но когда я сумел оторвать от нее взгляд, то увидел, что у других котлов орудуют такие же девицы - как и первая…. Ну, по крайней мере – очень похожие на нее. И в такой же одежде. От неожиданности я непроизвольно вскрикнул. Девушка резко обернулась ко мне и я увидел ее лицо…. Сказать, что она была красива или прекрасна – ничего не сказать…. Она была просто завораживающе ослепительна. Девушка (в прямом смысле) сверкнула большими зелеными, как изумруд глазами, с силой воткнула лопату в уголь и вплотную подошла ко мне. Внимательно рассматривая меня, она наклоняла свою прелестную головку то влево, то вправо. Я проглотил тугой комок в горле и, кашлянув, неуверенно спросил:
- Ты, кто…? И чего тут делаешь?
Девушка, при звуке моего голоса, резко отпрянула назад и улыбнулась, обнажив два ряда острых, как у молодой акулы, зубов. Я как то видел по телевизору, что в некоторых племенах папуасы стачивают себе зубы что бы были острыми, но у нее, похоже, все было свое – родное. А что это означает? А означает это только одно – что передо мной не человек. И те другие тоже – не люди. И они своими зубами загрызли и сожрали Семена. И теперь очередь за мной…. Нужно было что-то предпринять, как-то сопротивляться…, но я ослаб от страха настолько, что сполз по стене на пол. Ноги не слушались совершенно, да и руки тоже. Осознав все это, я к стыду своему заорал нечеловеческим голосом. «Девица» нахмурилась и, раскрыв рот, «зашипела». Это было не совсем шипение в общепризнанном понимании этого слова. Скорее помесь шипения, свиста и визга, все в одном. От этого звука я начал почему-то задыхаться и заваливаться на бок, как вдруг почувствовал - как сильные руки подхватили меня и поставили прямо. Потом я услышал добрый и мягкий голос Семена:
- Лееерда…. Ну, как тебе не стыдно. Взяла и напугала Николая…. А ведь я просил же не пугать его ни в коем случае. И Николая ведь тоже просил же не выходить без меня из кандейки…. Ну что же это такое – то? А…? Как дети, ей Богу.
Я обернулся. Канарейкин в свойственной ему манере улыбался во весь рот, хотя глаза были грустные. Мне стало страшно неудобно перед ним. Поэтому, как только пришло дыхание, я выдавил:
- Ты, это, Семен…. Ты не серчай…, ладно? А кто они такие…а? Это ж не девчонки же… правда…?
Канарейкин поразмышлял несколько секунд, потом махнул рукой:
- Ну, раз - всё раскрылось…, идите все сюда!
Остальные девушки побросали лопаты и подошли к нам. Я во все глаза разглядывал их…, а они были – одна краше другой…. Вот чудо чудное! Да откуда ж они все взялись? Семен повернулся ко мне:
- Это, Николай – помощницы. Они здесь не все. Не пугайся. Сейчас я тебе представлю всех… и все расскажу. Только не бойся и не теряй сознания…, хорошо?
Я не успел даже кивнуть, как он засвистел…. Засвистел сильно, как Соловей-разбойник. И тут отовсюду стали сходиться девушки. Они появлялись буквально – какая откуда. Одна мягко спрыгнула с тали, другая вышла из тени котла, третья как будто выбралась из-под лавки стоящей тут же в проходе. И так все подряд. Я не успел ни упасть в обморок, ни испугаться ладом, как нас окружила целая толпа полуголых красавиц с акульими зубами. Канарейкин повернулся к ним и, показывая на меня, представил:
- Это, касаточки, Николай. Мой друг. Он хороший. И добрый. Самый добрый здесь. Поверьте - это так.
Потом он повернулся ко мне:
- А это, Николай, помощницы…. Ну, Лерду ты уже знаешь. Дальше сестра ее Иппита…. Юйнали и Тиссмина – тоже сестры. Дальше - Госси, Бунеда, Ацефила, Нитимс, Льясси, Азитарсу, Ситачиль, Эльупир. Гуонис. Ильсис. Все они очень хорошие и добрые. Они – помощницы.  Мы называем их – касатки. Хоть это и не совсем правильно. Что это означает, я тебе объясню попозже. Вот прошу любить и жаловать.
Я сглотнул и меня невольно охватил трепет. Вы понимаете…. Это случается, когда становишься частью какой-то очень важной тайны. Меня буквально прошило мурашками, до того это все было загадочно и необычно. Девушки по очереди подходили ко мне. Они брали мою руку и, заглядывая в глаза, прикасались губами к моему лбу. Для этого мне пришлось согнуться в три погибели, так как все они были очень невысокими. Когда ритуал был закончен, касатки вернулись к котлам, а мы с Семеном вернулись в кандейку. Я уже чувствовал себя более-менее сносно, хотя еще было, честно говоря – не по себе. Я плюхнулся на топчан и, переведя дух, спросил:
- Они пришельцы…, Семен…? Скажи… - пришельцы?
Канарейкин помолчал, будто размышляя о чем-то, потом не спеша заговорил:
- Я понимаю, Коля, что у тебя сейчас накопилась масса вопросов. И все вопросы требуют ответа…. Ну что ж…, я отвечу на них на все…. Только скажи мне одно – на чем я прокололся…? Ну, когда ты начал подозревать, что не все в порядке?
Я хмыкнул:
- Ну, ты даешь…. Да тут не только я…. Все подозревают, что – не все в порядке…. Во-первых – печь не топите. Зима в разгаре, а у вас дым из трубы не идет….
Семен нахмурился:
- Дым…?
- Да и не только дым…. На дорожке возле дома следов нет. Как будто дом не жилой. Как вы туда входите и выходите…, по воздуху что ли? Да и волосы у тебя….
- А что волосы…?
- Да то…. Я их вижу черными, Васильич – рыжими, а некоторые и вообще – седыми.
- Гм… гм…. Понятно…. Говорил же я ей…, что расслабляться нельзя….
- Кому говорил?
- Кому… что…? Аааа, не обращай внимания…, это мысли вслух. В общем так, Николай…. Прежде чем ответить на все твои вопросы, позволь я сначала расскажу тебе небольшую историю.
Я утвердительно кивнул. Семен еще поразмыслил некоторое время и начал рассказ:
- Это произошло двадцать лет назад. Я тогда только на Дашке женился. Жили мы тогда в другом месте – деревушка, наподобие нашей. Работал я в строительной бригаде – «младшим помощником младшего дворника». Делали мы ремонт в одном здании – бывшей конторе совхоза. Белили, красили и тому подобное. В общем – сам понимаешь, что такое ремонт. Ну, сами вечно заляпанные в краске, халаты и комбинезоны грязные. Поэтому как выходить куда, переодеваться приходилось. А раздевалка у нас была в подвале рядом с кубовой…. Там всякая утварь лежала – ведра, швабры, щетки и т. д…. Ну вот, значит…. Пришел один раз друг мой – Герасим и сынишку второклассника привел. Лето, каникулы, жена на отдых укатила – оставить не с кем. Ну, мы по очереди и приглядывали за ним. Он тут играл рядышком… - лазил везде. Ну и один раз проглядели мы его. Пропал куда-то. Походили, поискали – нету нигде. Гера решил, что он домой удрал. Ну, говорит…, найду и ремнем отделаю. Мы вступаться начали – чего с него брать… - ребенок. Пока судили, рядили, глядим, а он из подвала выходит и к Герасиму – «Папа!» - кричит – «Папа! Что я сейчас видел!». А Герка как накинулся на него – ты где, орет, был!? Сейчас я тебе задам - трам-тарарам!!! Ну, накричал на него и слова не дал сказать. Мальчишка заплакал и ушел в комнату, в которой мы еще не ремонтировали – там краской не воняло и там диван старый стоял. Герасим приказал ему сидеть и никуда не отлучаться в наказание. И пока мы работали, он все время там сидел. Потом все на перекур пошли, а мне жалко стало парня, я к нему пошел в комнату сел рядом и спрашиваю – чего ты там такого интересного видел? У него глазенки загорелись и пошел он мне рассказывать. Значит спустился он в подвал, решил в космонавта поиграть и представил что кубовая – это космический корабль. Залез туда, смотрит – а там дверца и цепочкой на гвоздь замотана. Он цепочку размотал и дверцу открыл, а там…. Тут я его перебил…. Не было в нашей кубовой никакой дверцы. Входная только дверь была и три кирпичные стены. А он опять за свое – дверца там есть, да и точка! А за ней… заглянул он туда и видит – солнце ясное светит, дома многоэтажные стоят и люди туда-сюда ходят как в городе на проспекте. (Это в подвале в деревне – прикинь). И свист стоит или скрип сплошной. Он туда зашел…. Тепло говорит, хорошо так…. А дверца как будто в туман укутывается в дымку…. Тут он испугался, назад выскочил и цепочку назад намотал. Я все мужикам рассказал, когда они с перекура пришли. Ну, посмеялись они конечно, да и за дело принялись. А я смеяться не стал, а взял этого мальчишку и пошел с ним в подвал. Спустились. Я в кубовую дверь открыл, смотрю и впрямь дверца! И цепочкой железной вокруг гвоздика намотана. Вот знаю точно, что не может там быть никакой дверцы – стопроцентно, а ощущение такое, будто я эту дверцу там постоянно видел – много раз, только внимания на нее не обращал. И тут робость меня одолела…. Не то чтобы как-то, а вот страх обуял – хошь верь, хошь не верь.
Я кивнул:
- Верю.
Семен рассмеялся:
- Вот-вот…, типа того как у тебя сегодня. Поэтому я открывать ничего не стал, а с пацаном договорился, что – эта дверца будет нашим секретом, все равно никто ему кроме меня не верит. Он тут же согласился и дал мне обещание никогда не заходить за эту дверь. Затем мы вернулись к остальным. Он сел на свой диван, а я пошел разводить известку. Так незаметно и полдня пролетело. Все на обед пошли, а я остался. С собой еду брал, что б ноги не бить. Жил далече…. Ну вот значит – перекусил я и лег в тенек вздремнуть, пока коллеги с обеда подтянутся. Но не дремлется нисколько, любопытство разбирает – что там, за дверью? Вскочил я на ноги и бросился в подвал….
Правду говорил мальчонка тот. За дверью городище оказался огромный. Только не похож он был на наши города, ни строениями, ни планировкой. В общем, смотрю я во все глаза, а сам дух перевести не могу. Тепло такое обволакивает приятное, как в парилке. Солнце в дымке такой…- не объяснишь. И свист в ушах…. В общем - первая мысль, что я на другую планету попал чудесным образом, через фантастический нульпереход. Тогда я читал про эти «кротовые норы. Писали в журналах. Ну, в общем, только я собрался назад «ноги нарезать», как вижу - бежит ко мне кто-то. Присмотрелся…. Мать честная…! Девчонки две маленькие несутся со всех ног и вопят что есть силы…, а за ними … - дракон гонится…! Ну, не дракон в нашем понимании, а полу - собака полу - динозавр. Пасть раскрыла эта гадость…, а зубяки, что твои ножи. По правде говоря, я тоже сдрейфил… - еще бы такая напасть, но… - ребятишки же в беде были, не бросать же. Бросился я наперерез, подхватил их на руки и в дверь выскочил. Сам ее захлопнул и шваброй подпер. А девчонки мне шею обхватили мертвой хваткой и не отпускают. Так я впервые встретил Юйнали и Ситачиль – юных герцогинь верховного кассатмератта… белой Нави. Тогда я ничего этого не знал. Я просто переждал немного и опять заглянул за дверь. Зверь ушел. И я занес девчонок обратно. Только успел их с шеи снять, смотрю - летят прямо по воздуху два жлоба, да такие…. Короче - Шварценнегер отдыхает. А в руках у них посохи железные. Они этими посохами в меня направили и, по всей видимости, собрались стрелять. Ну, я руки вверх поднял – сдаюсь, мол…. Тут девчонки как засвистят. Те посохи на землю, сами на колени перед ними плюх и головой в землю. Ага, я кумекаю, значит больших каких- то шишек спас. Даром что маленькие, но видно очень важные, раз их так слушаются. Ну – руки опустил - жду, что дальше будет. Одна девчонка пошипела что-то, те жлобы поднялись, склонились и слушают. А крохи эти давай по очереди наперебой шипеть, как ящерки какие. Эти мордовороты поднялись на ноги, меж собой перешипели чего-то, потом поворачиваются ко мне и показывают жестами, чтобы я сказал что нибудь. Сами шипят посвистывают – поторапливают. Я дух перевел, показал на дверцу и отвечаю:
- Зовут меня Семен Канарейкин, Сам я с планеты Земля. Вот в эти двери вошел и очутился у вас. А вы кто и как это место называется?
Они переглянулись. Потом один в полголоса на чистейшем русском языке говорит:
- Канапрох, руку даю он из Яви…. Причем из белой Яви….
Второй кивнул:
- Ты прав, Пруго. Этот Семен из белой Яви – и уже мне - Вы знаете хоть, кого спасли от Гатыматыка Цогло?
Я скромненько покосился на девчонок:
- Вот этих ребятишек, - говорю. А они аж побелели, как услышали…. Кинулись ко мне. Этот Пруго схватил меня за шкирку:
- Вы, что… не понимаете действительно кто перед вами?
У меня горло пересохло, выдавливаю через силу:
- Ну…, дети ж….
Тут Канапрох вклинился:
- Это не просто дети, - говорит – Это великие герцогини верховного кассатмератта… белой Нави. Кузины сестер-принцесс Лерды и Иппиты. А все мы – кассаты тонкого мира – белой Нави. А мы с Пруго – хранители. Мы очень признательны за их спасение, но вы должны проявлять должное уважение.
Я согласно покивал, потом мягко освободился от ручищи Пруго и поклонился герцогиням. Они в свою очередь церемониально откланялись в ответ, но затем фыркнули и рассмеялись. Я облегченно вздохнул. А Канапрох продолжал:
- Это тоже планета Земля, только другая сторона бытия. Вы знаете, что такое Явь, Навь, Правь, Славь?
Я пожал плечами. А Канапрох озадачился:
- Значит, вы ничего не слышали про тонкий мир?
Я опять всем видом показал свою неосведомленность. Тогда они прошипели что-то друг другу и наконец - приняли решение. 
- Вы сейчас должны проследовать с нами. Там вас наградят по заслугам. Это неслыханное дело, чтобы кому-то удалось спастись от Гатыматыка Цогло. А тут двойное спасение… и не просто - кого-то, а великих герцогинь.
Я спросил:
- А почему вы не убьете этого Гатыматыка?
Они изумились…, причем - все четверо. Канапрох с жалостью в голосе ответил:
- Вы понимаете, что говорите? Он же сын Цогло….
- Ну и что?
- Да то, что он бессмертен…. И никто не может сопротивляться ему. Он приходит из черной Нави неожиданно… - и никто не противостоит Гатыматыку Цогло. Только прячутся….
Он не успел закончить, как вдруг показался этот самый … Гатыматык Цогло.
Откуда он взялся так никто и не понял, но он мчался прямо на нас. Размерами с медведя чудовище, роняя желтую слюну, мчалось на нас со скоростью автомобиля. Пруго с Канапрохом подняли свои посохи и стали выпускать молнии прямо в голову зверя. Но тот только встряхивал головой как от мелкого надоедливого дождя и продолжал свои огромные скачки.  Хранители бросили ненужные жезлы на землю и, подхватив герцогинь на руки, полетели прочь, оглушительно свистя на лету, видимо предупреждая остальных кассатов об опасности. А я остался стоять. А Гатыматык приближался прямо ко мне….
Я не знаю чем руководствовался в тот момент, но когда он собрался схватить меня своими страшными зубами, сам бросился к нему на встречу и ухватил чудовище прямо за раздвоенный как у удава язык. Зверь на секунду оторопел, но потом взревел и попятился назад. Однако я не отпускал его, а держал крепко – изо всех сил. Гатыматык не мог меня укусить и только давился слюной. Через некоторое время он как – то всхлипнул и упал навзничь. Я продолжал держать его, когда вокруг собралась толпа кассатов. Все шипели на разные лады, но дело стояло на месте. Никто ничем мне помочь не пытался. Потом я увидел хранителей. Девочек с ними уже не было, но был какой – то очень важный чин, перед которым все встали на одно колено. Тот подошел, высокомерно покачал головой и указал Пруго приблизиться. Хранитель подобострастно склонился и обратился ко мне:
- Великий Элландст правитель белой Нави хочет знать, что ты намерен дальше делать с Гатыматыком Цогло?
Этот вопрос, честно говоря, поставил меня в тупик. Я думал, что они сами что-то предпримут с этим Гатыматыком. Но они спрашивали меня. И в самом деле – если он бессмертен, не буду же я его вечно держать за язык. Я подумал некоторое время и предложил на мой взгляд единственное решение:
- Я думаю так! Если он бессмертен и убить его никак нельзя…. Давайте – вырвем ему все зубы и спилим когти. Тогда он будет безопасен и его можно будет отпустить!
Кассаты побелели от моего предложения и зашипели враз, на разные голоса. У меня в ушах только свист стоял. Затем Великий Элландст поднял руку и все смолкли. Но не успел он и зашипеть как заворчал Гатыматык. Я ничего не понял, но Пруго перевел мне:
- Гатыматык Цогло просит отпустить его, Семен из белой Яви. 
Зверь заворчал опять, а кассаты из белых стали розовыми. Пруго выслушал чудовище и опять заговорил:
- Гатыматык Цогло признает себя побежденным и дает слово уйти. Ты можешь отпустить его Семен из белой Яви – освободитель кассатов.
Я недоверчиво покосился на Пруго:
- А если он обманет?
Пруго отозвался сразу:
- Я не понимаю тебя Семен из белой Яви – освободитель кассатов. Отпускай Гатыматыка Цогло!
Я перевел дух…. Ну и черт с вами…. Пеняйте потом на себя. И отпустил язык. Зверь, тяжело шатаясь, поднялся и низко поклонившись мне, подпрыгнул вверх. Раздался звук, как будто лопнул воздушный шарик и зверь исчез. Я от неожиданности оторопел, но в следующую минуту уже был сам поднят в воздух. Кассаты подняли меня на руках и куда-то потащили. Когда я начал выдираться, Пруго успокоил меня и сказал, что все будет хорошо….
Мы прибыли к небольшому павильону крытому кожей. Под этим тентом стоял трон на котором уже восседал сам Великий Элландст. Меня поставили прямо перед ним и преклонили колена. Правитель встал и приблизился ко мне. Он взял меня за руку и поцеловал в лоб, потом обратился к толпе:
- Ныне! И во все времена! Этот наш гость из белой Яви! Семен – освободитель кассатов! Навсегда изгнал Гатыматыка Цогло в черную Навь!
И обращаясь прямо ко мне, дополнил:
- Проси от нас все, что захочешь Семен – освободитель.
Я поначалу даже поперхнулся…. Все что захочу…? Разве такое может быть? Они что…джины?
Я скромно покашлял и ответил:
Благодарю вас, народ кассаты и вас - уважаемый правитель, Великий Элландст. Но я … не знаю даже что попросить. Да и если честно – ничего мне не надо…. Я очень рад, что помог вам…. И на этом - все. Мне пора на работу, а то начальник выгонит с бригады. Разрешите откланяться… я пошел.
Правитель некоторое время вдумывался в мой ответ, потом сказал:
- То, что вы называете скромностью нам не знакомо, но я понял тебя. Возьми вот эти две ягоды. Когда прибудешь домой – одну съешь сам, а другую скормишь своей жене. А насчет работы – так вы называете эту деятельность – не беспокойся. Тебя донесут - куда тебе нужно.
И не успел я опомниться, как уже стоял перед дверцей с двумя ранетками в руке. Это были не ранетки в нашем понимании, а простые яблочки-дички. Спелые с крепкой кожурой. Я положил их в карман и нырнул в проем двери. Окунувшись в приятную прохладу подвала, я перво-наперво - замотал цепочку «намертво». Потом отыскав молоток с гвоздями я вообще заколотил эту дверь. Наверху раздавался гул…. Ребята уже работали во всю. Я поднялся к ним и только тут до меня дошло, что буквально несколько минут назад меня могло сожрать чудище. Меня затрясло и я обессилено опустился на диванчик. Мужики побросали все дела и подошли ко мне. Гера спросил:
- Ты где был?
Я измученно выдавил:
- Ну…, на пять минут опоздал – ничего же страшного…. Или что?
Гера присвистнул, а мужики молча начали меня ощупывать. Я подскочил:
- Вы чего! С ума сошли?
Герасим покачал головой и не торопясь ответил:
- Ты пропал три дня назад на обеде. Мы облазали все, пока тебя искали. Даже в розыск подали. Вот скажи честно – где ты был?
Я рассмеялся – вот дают. Разыгрывают как ребенка. Гера молча посмотрел на меня потом взял за руку:
- Пошли!
- Куда?
- Пошли - увидишь.
Он потащил меня по комнатам:
- Смотри! Мы смогли бы это за пять минут заделать?
Я осмотрел комнаты и ужаснулся:
- Мать честная! Так вы ж весь ремонт закончили почти….
- Вот именно. Колись, говорю – где был?
У меня не только ноги стали заплетаться но и язык:
- Я…это самое…. Там же в подвале…. Был… значит…. Гатыматыка Цогло… побеждал….
Мужики запереглядывались. Потом Герасим ответил:
Сынишка мой тоже все время твердил, что тебя там - в кубовушке искать нужно. И искали мы тебя там… ну и что?
- Что ж вы за дверцу – то не заглянули?
- Пойдем…. Покажешь – куда заглядывать.
Мы спустились в подвал, зашли в кубовую и я оторопел…. Дверца исчезла! Её не было нигде. Три не заштукатуренных стены из красного кирпича и уборочная утварь. Вот и все что я увидел. От всего этого ноги мои ослабли и я тихо съехал по стене. Ребята подхватили меня, а Гера сказал, чтобы я шел домой, отлеживался и приходил в себя. Они все решили, что я просто ушел в запой на три дня и дома не показывался. Я не стал спорить и пошел домой. Дверь была на замке, Дашки нигде не было. Но это обстоятельство меня сильно не расстроило. Гораздо интереснее было другое…. Я снял замок и вошел внутрь….
Дома я долго не мог придти в себя. Как же так…. Что это…!? Какие такие яви…, нави…, гатыматыки, кассаты…? Что это было вообще? Не ударился ли я головой в подвале и в бреду провалялся там, среди хлама трое суток. Но… ребята искали меня…. Почему не нашли…? Значит, не ударялся я ничем. Так что же это было…?
Почти машинально я полез в карман и достал ранетки. С полчаса, наверное, разглядывал я их, но ничего сверхъестественного так и не увидел. Самые обыкновенные яблочки, которые растут на всех пустырях в деревне. Я хотел было их выкинуть, но тут пришла Дарья. Она с порога закатила скандал. Кричала, что уже все думы передумала и что мой «загул» прибавил ей седых волос. Я не знал даже, что возразить в ответ. Говорить правду – сам понимаешь. Поэтому, я ей сразу сходу предложил съесть яблочки. Она проворчала, что я совсем спятил со своими пьянками, но ранетку взяла и, не спеша прожевав, проглотила. Я тоже последовал ее примеру….
В общем так, Николай - не буду вдаваться в подробности, но после того, как мы потеряли сознание и около восьми часов пребывали в коме с женой, в наших организмах произошли коренные изменения. Очнувшись, мы сразу все поняли. Я не знаю откуда, но…. В общем – помимо полученных истин, мы приобрели еще массу всего прочего. Например: нам не нужны - ни пища, ни вода, ни сон. Мы можем аккумулировать энергию напрямую из Солнца, или от любого источника тепла. Поэтому мы иногда забираемся на крышу. «Греемся». Можем ходить по воде, перемещаться в любую точку пространства Земли. Да и много всего прочего. Мы не стареем. И другие люди видят нас не такими, какие мы есть на самом деле, а такими, какими мы наиболее приемлемы в их воображении. Можем мы проходить и в светлую Навь. Там у нас уйма друзей. Их ты встречал в русских народных сказках – русалки (кстати они живут не только в воде, а там где им удобнее… ты их кстати видел…, да – да именно -касаточки), лешие, водяные (тоже в разных ипостасях) и т. д…. После того как исчез Гатыматык Цогло у них исчезли последние проблемы. Там у них настолько все в порядке, что они изнывают от скуки, и тогда они просят «проводников» провести их к нам в светлую Явь. Тут они помогают людям. Работают с полной отдачей, потому что никогда не устают. Принцессы – Лерда и Иппита и их кузины упросили нас с Дашей постоянно помогать нам. Мы не могли отказать им. Но нам приходится постоянно переезжать с места на место или стирать память у тех, кто по какой-либо причине стал невольным свидетелем нашей тайны. Здесь, в основном вина, конечно моей супруги. Сколько ни говорил ей, что нужно соблюдать элементарные правила безопасности – типа дым из трубы и прочее, она всегда беспечно относилась к этому. Поэтому вот мы и получаем, то что получаем.
Он грустно вздохнул и опять обратился ко мне:
- Ну, вот что мне теперь делать?
Пока он рассказывал все это, я сидел с открытым ртом, тихо как мышь. Если бы не определенные обстоятельства, случившиеся ранее, я бы никогда не поверил ему. Все это было настолько необычно и дико…. Ну, вот представьте, что приходит к вам, к примеру, одноклассник и говорит, что он инопланетянин. Достает из сумки неопровержимые доказательства, потом просит проводить его, садится в летающую тарелку и… улетает. Вот что вы почувствуете? Да у вас все мировоззрение перевернется. И то, что вы до этого считали невозможным, стало обыденным и, не побоюсь этого слова – серым. Конечно, все вокруг сразу же начнут искать научное объяснение феномену и сойдутся на том, что вы просто спятили. Но я не собирался ничего научно объяснять, а просто верил своим глазам. Поэтому, я поспешил утешить Канарейкина:
- Не расстраивайся ты так, Семен! Я само собой никому ничего не расскажу. Даже наоборот прикрою - если вдруг что выползет наружу. Так что – не парься. Продолжаем работать, как ни в чем не бывало. А печку дома иногда протапливай. И все будет в порядке.
Я одобряюще похлопал его по плечу и подмигнул. Канарейкин согласно покивал головой и, ничего не сказав, тоже подмигнул мне….
На следующую смену я решил зайти за Семеном, чтобы вместе идти на работу. В оградке хлопотала сама хозяйка. Дарья сметала с очищенной тропинки недавно выпавшую порошу. Увидев меня, она сделала знак рукой, что сейчас позовет Канарейкина и вошла в дом. Из трубы дома валил густой черный дым. Вот что значит – угля натаскал вволю, подумал я…. Ну скоро он там…? Канарейкин вышел, приветливо помахал мне рукой и на ходу натянул вязанную шапочку на рыжую словно огонь голову…. Странно…, почему моя Вера считает его седым… - вот вопрос.

Закончил 18ч 22 мин. 08.11.2016г.