Империя мечты 8

               Продолжение третьей части.    

        14

    Тахир Ронда в отличие от большинства радиоастрономов всерьёз интересовался историей, особенно всемирной историей, и потому он знал хорошо перипетии того территориального конфликта между Рангарией и могущественной империей Ауриния. Далеко не светлый разумом правитель мог решиться на прямое столкновение с этой империей, выжимающей экстремальный максимум сверхвозможностей от разума, что поставило её и впереди, и в какой-то мере на обочину, таким особняком, в пути глобального технико-технологического развития. Больше всего его интересовала в той мистически таинственной войне та сторона, что представлена было вот этой таинственной империей Ауриния, а в победе этой империи никто в белом свете и не сомневался. Но также заинтересовал его такой конец, кончина вот этого пресловутого диктатора Рангарии.          
    Об этом писали много, даже сняли фильм, опираясь на кинохронику, которая в своё время обильно следовала за диктатором. Но говорили кое-какие специалисты, что в фильме многое заврали, ради коммерческого интереса, а статьи в газетах и журналах так же далеки от самой истины. Но кто бы знал в мире…  В Ауринии знали.

    Тахир Ронда уж давно хотел докопаться до истины, которую преобразили разные воображения до такой степени, что истина, рассмеявшись, отошла в сторону. Но на этой земле этот факт был совершенно на иной ступени хотя бы тем, что этот фильм про диктатора  не показывали в виду не цензуры, а просто низкопробного вранья. Неожиданно ему на помощь пришёл его шеф, которого звали Аур Диллето. Он в качестве гида сопровождал его в такой неожиданной для всех радиоастрономов поездке по империи.

    Истина оказалась намного впечатляющей, чем художественный фильм, собравший хороший кассовый сбор. В этом плане она, эта истина, обогнала и жёлтую прессу на крутом вираже. Тахир Ронда так и пронизался всем существом своим в феерический рассказ ауринского радиоастронома.
    Вокруг диктатора раз за разом стали умирать министры его правительства. И так каждый день. Они неожиданно падали в самых разных местах, вызывая сначала недоумение, а то и шок, за которыми следовал страх. Так было и с министром обороны, который собирался делать отчёт в такой дружеской деловой беседе. И прогуливалсиь они по аллее весьма роскошного сада. И вдруг он, министр обороны, так и упал ничком, придавив акацию. Уж кто-кто, а он-то обладал отменным здоровьем.   

    В первые времена ему хватило сил и врождённой наглости выступать по телевидению с ободряющими речами для нации, умело подбирать ключ к массовой психологии.
    Но был ли нужен Рангарии этот остров Ондари? С тех пор, как он стал править страной, наращивались военные мускулы, милитаризация взошла в самый зенит. И он, загрезивший мечтой о мировой славе, вознамерил замахнуться на нерушимое здание величия и великолепности таинственной империи.

    Но наступили другие времена, о которых он вовсе не мечтал. Такое и в страшном сне не могло присниться. Необъяснимое явление коснулось верхушки страны. Вокруг так и продолжали умирать министры его правительства. За этой бедой, окутанной в чёрный туман зловещей мистики, стали поступать самые тревожные новости из острова Ондари. Там, наспех сформированном гарнизоне, стало происходить то же самое, что и с его министрами. Но в отличие от правительства этот белый свет покидали целыми отделениями и даже взводами солдаты и офицеры данного гарнизона. Временный триумф растворялся как самый зыбкий туман. И это вдвойне встревожило его. Вроде бы эта зловещая империя и не предпринимала каких-либо военных приготовлений. И не отправлялся флот для войны, и не поднималась авиация.

    Наступили неожиданные события, окутанные в ореол пугающих неопределённостей. Вместе с ними подбирался и неуправляемый хаос, что обильно посеял панику, да отчаяние в мутном обществе, ибо граждане за этими событиями увидели над собой кривую саблю возмездия от великой империи.
    Вслед за министрами стали таять ряды и его личной охраны, которую он отбирал от лучших спецподразделений страны Рангарии. Они падали рядом, обозначая хрупкость его положения со всех сторон реального бытия. И вот тогда он ощутил на себе мрачный взгляд даже самой охраны.

    А между тем к хаосу подбирался новый правитель массового сознания, который отличался от него направленной организационностью. И имя его было даже не бунт, а революция – явление поворота и переворота какой-либо стороны бытия, а то и всего бытия.
    Страх пришёл неожиданно. Он ворвался таким непроницаемо нахальным гостем в просторы его отважного сердца, где склонность к злу преобладала над благородством. Но ведь такого никогда не было с ним! Диктатора обуял необъяснимый маниакальный страх. И сердце заколотило, и заныло невыносимо. Демон души запаниковал, парализуя чёрную сущность.

    Ночью его зачем-то влекло наружу. Он выходил из роскошного дворца, за ним следовал теперь целый взвод телохранителей. Но даже будь их целый батальон, он не чувствовал бы себя в полной безопасности. Вот такая сложилась реальность данного бытия.
    Диктатор помимо воли своей смотрел в чёрное небо. И оно, мерцанием звёзд на чёрном фоне, отвечало тем же пристальным взглядом. Казалось, что огромный невидимиый монстр навис над его дворцом, слившись воедино с чёрным мраком тёмной ночи. Его невидимое лицо растворилось за мерцанием звёзд, но оно зловеще напоминает грозное присутствие так, как чёрная туча над травами светлых долин. И обрушивается незримый поток неизвестной энергии, рассеивая всего пронизывающей иглой парализующего ужаса. И раз за разом запечатлевается на нём незримый след таинственного взгляда. Чёрное небо. Глаза чёрного неба.

    Знает ли он, знает ли охрана, знает ли страна, что льётся направленный поток «сглаза». Зловещий импульс устрашающей воли таинственного мозга ударил беспощадно и точно в сердце и разум. И нет спасения. Сознательное биорадиационное излучение таинственного мозга обрушился потоком мощным на живую энергетику некогда всесильного диктатора. Волна биорадиации – могущество биофизической технологии! Индуктор воздействовал на перципиента, демонстрируя луч направленной телепатии. Он – таинственный дьявол ночи, могущественный монстр внушения, играл с ним как кошка с мышкой. И не было сил на сопротивление, да и не могло быть. Воля чудовища управляла диктатором, от чего тот паниковал безмерно, входя всё дальше и дальше в вязкие воды ужаса. Он стал покорной куклой в руках всесильной воли. Но кто кукловод?
    Его зоркое зрение давно приметило среди мерцающих звёзд одну светящуюся точку, что была в постоянном движении над его дворцом.

          15

    Столица Ауринии встретила их утренней свежестью. Накануне все они встретились в порту Элькилик, куда добирались разным способом. Оттуда они возвращались в столицу империи. Успели ли соскучиться друг по другу? Многие были знакомы между собой благодаря различным конгрессам, симпозиумам и вот таким семинарам. Конечно, и на этом семинаре были дебютанты, но большинство всё же составляли стародавние знакомые.

    Но появилось у многих ощущение, что кого-то не хватает. Оглядевшись между собой внимательно, обнаружили пропажу и, притом легко. Не был в их рядах тот, который, может, и не был заводилой какой-либо компании, но всё же отличался таки своей заметной фигурой личности.  Уж не заметить его нельзя было. Тот самый венец изысканной элегантности, за которой просматривалось высокое аристократическое происхождение, да и проблеск весёлого кранцозского нрава тоже. Жеран Ронтанский! И недоумение отобразилось на лицах радиоастрономов со стажем… Что такое могло стрястись с этим парнем? Вопрос такой и задали принцессе Ауринии, но она в первый момент не смогла дать какой-нибудь достоверный ответ, ибо она всё это время находилась рядом с Сандером Виленом из Лангарии. Принцесса пообещала узнать про него и тотчас обратилась к руководителям семинара.

    Ответ был прост: Жеран Ронтанский, почувствовав  кое-какое недомогание, отпросился на родину и потому в дальнейшем он не сможет принять участие на семинарах. По большей вероятности новость эту восприняли многие с облегчением в виду того, что не случилось с ним что-то такое экстраординарное на этой прекрасной земле. А на счёт недомогания, так с кем не бывает. И тут же забыли, ибо у каждого доминировали свои особенные воспоминания о тех нескольких днях, неожиданно предоставленных им для отдыха, для ознакомления с этой таинственной империей.

    Сандера Вилена вот эти самые воспоминания заполонили весь разум и сердце одновременно. И радость стала всеобщим фоном таких воспоминаний. И было что вспоминать.

    Болид, миновав долины пирамид, свернул на боковую дорогу, которая асфальтом своим ничуть не уступала автобану. Путь их теперь простирался на север к океану. Хвойные леса стали преобладать над лиственными, предлагая на обозрение высоченные корабельные сосны, меж стройными рядами которых ухитрялись выставляться не менее горделивые пихты и лиственницы. Но и ели, и красавицы-ёлки не упускали  возможности отобрать внимание на себя, подчёркивая этим приятный для глаза пейзаж умеренных широт, ибо юг громаднейшего острова, на котором вознёсся свет великой империи, сплошь оккупировали пальмы, да кипарисы, хотя и оттеснённые садами плодовых субтропического и тропического характера.

    До берегов океана оставалось немного, когда болид вкатил плавно в одну живописную долину, которой также было предопределено удивить гостя чудесами технико-технологического порядка.
    Над долиной, на высоте нескольких сотен метров, казалось, повисли неподвижные не шары, а квадраты и прямоугольники, хотя встречались и шары. Но неподвижность их оказалась мнимой: одни зависли в стационарном покое, тогда как другие были в движении разных скоростей. Один прямоугольник развил довольно таки приличную скорость и улетел за зелёные холмы, очевидно, в соседнюю долину.

  - Это тоже один из секретов великой империи? – спросил Сандер Вилен, приходя в очередной раз в себя от шока необъяснимых чудес.
  - Это дома… – тихим голосом, каким говорит какая-нибудь опытная няня напуганному малышу, пояснила сей феномен принцесса Ауринии.

    Дома? Что за чертовщина? Хотя, давно пора обуздать удивление, что так часто затмевает трезвый рассудок у гостей великой империи. Пора уже привыкнуть к самым разным чудесам техники и технологии таинственной страны Ауринии.

  - Испытания прошли успешно. Приступаем к серийному производству, – пояснила дальше  Арилика.
    Каплевидный болид намного сбавил скорость, давая возможность насладиться  полётом  летающих домов. А они, заметив их, пришли в движение, будто растревоженный муравейник. Некоторые из них пролетали над ними, обозначив хрустальный силуэт. Бешенное впечатление!
  - Вы строите, вернее, создаёте каким-то образом дома не на основе стационарного покоя? – Сандеру Вилену оставалось лишь спрашивать и спрашивать принцессу.
  - Мы в начале серийного выпуска. Скоро дома поступят в продажу. Два года и над всей Ауринией будут такие дома. А через десять лет...

    Мысленно представил Сандер Вилен перспективу будущего и всей сутью своей пришёл к необъяснимому волнению, отчего и затряслись немного руки. Перед ним представала картина эволюции жилой среды человека. Другая более высшая ступень.
    Болид остановился и они вышли на воздух чистого аромата от хвойного леса. И тотчас недалеко от них приземлился на полянку хрустальный квадрат. Плавно открылась дверь на подобие люка и вышел оттуда человек. Не надо было быть особенным провидцем, чтобы догадаться о том, что знают здесь о владелице изумительного болида. Неизвестный поклонился именно ей, а не ему, приглашая их в воздушный дом. Да и как могло быть иначе. Да, скорее всего, она знала его, могла знать. И маршрут этот был зараннее спланирован ею. Но так и должно было быть.

    Сандер Вилен входил в этот воздушный дом, в этот квадрат из горного хрусталя, а может, и из совсем другого материала совершенно не природной основы, как будто ступал на поверхность другой планеты. Небывалое ощущение, утонувшее в бездне волнения.
    Хрустальный дом взлетал плавно, как воздушный шарик, что возносится ввысь в тихую  безветренную погоду; как сизый дым костра, что стелется неспешно, дабы раствориться затем в небытие навсегда. Это был не самолёт, не дирижабль, не воздушный шар; это была жилая среда будущего, уводящая в совершенно иную реальность бытия более высшего порядка, где-то на границе с фантастикой и волшебством. Преимущество хрустального интеллектуального дома с «подвижным дизайном» было по многим параметрам, если не во всём, включая и такой компонент, как передвижение в воздушной среде. Он мог подниматься вертикально вверх, стремительно ринуться вниз и зависнуть в неподвижности на малой высоте, безпроблемно менять направление в любую сторону в кульминационный момент полёта, и даже выделывать виртуозные номера из арсенала истребителей ВВС.

    О внутреннем расположении воздушного дома шла особая речь: в нём были все преимущества высокоинтеллектуального жилища, устремлённого в лоно сплошной компьютеризации. И телевизор, и компьютер, и вся другая бытовая техника, включая  стены, пол, потолок, по ходу меняющие цвет и создающие живописные полотна на любой вкус, приходили в действие посредством голоса. До уровня телепатии оставался лишь шаг. Дом, по воле хозяина, ежедневно меняющий пейзаж за окном. 
    Испытания прошли успешно, вступая в стадию серийного производства. Великую империю ждали великие перемены.

  - Дома летают на основе двигателя болида? – будто осторожно, но с налётом шока спросил принцессу Сандер Вилен.
  - Всё так, и не так. – отвечала принцесса, вводя радиоастронома в степень недоумения, которая и не замедлила сказаться на выражении его лица.
  - Но как?
  - Источник находится не на орбите, а на холме этой долины. Но они уже готовы на всей территории ханства Ауринии.
  - Энергетический луч?
  - Да. Двигатель на сверхвысокочастотной энергии.
  - Тот же принцип пульта дистанционного управления телевизором или игрушечной машиной? Да, но и болид такого же принципа. Как же я забыл-то.
  - Всё так, но не из космоса.
  - Источники по всей территории ханства, так что никто не угонит такой дом за пределы Ауринии, – пошутил ненароком Сандер Вилен.
  - Выходит так. – улыбнулась принцесса.
    Но временем позже он смутился немного от своей шутки. И мысленно представить нельзя было, чтобы кто-то да вознамерился на такое…  Какая кара постигнет врага империи?
  - В домах нашло своё воплощение и другой вид двигателя. Он внедряется не только в дома, но во многие другие прикладные виды транспорта… – принцесса Арилика продолжала его просвещать и в другие секреты таинственной империи, вот так, мимоходом будто проявляя беспечность.

    Думал ли лангарийский радиоастроном о проявлении такой беспечности, но даже в этих упоминаниях кое-каких секретов, может быть по разумению принцессы Ауринии, и не было какого-либо проявления халатности что ли. Знайте, но попробуйте сделать. Тем более рассказывала, показывала она лишь радиоастроному, далеко не сведущему в технической, технологической стороне развития, взором упиваясь лишь в звёздное небо. Но, всё же, радиоастроном, находясь под впечатлением от увиденного, спросил о таком вот воплощении другого вида двигателя:
  - И этот двигатель уже не от технологии дистанционного управления сорбитальной станции или же от пирамид долин?
  - Нет, это уже из другой технологии. Магнетизированные платформы летающих домов на основе высокотемпературной сверхпроводимости. И тот же летающий скейт, и тот же магнетизированный пояс…

    Как бы в подтверждение слов принцессы мимо пролетала группа юношей, девушек – молодых ауринов, полётом подобные вольным птицам. И понимал радиоастроном, что у каждого магнетизированный пояс, позволяющий левитировать полётом вольных птиц. Да, конечно он знает, что в лабораториях мира доминирует мечта об обуздании высокотемпературной сверхпроводимости, что всего лишь робкие, пока неумелые шаги по освоению этой высокой температуры, где взыграется вот эта самая сверхпроводимость, предъявляя саму революцию технико-технологического порядка. Но в этой таинственной империи она уже реальность.

     Неизвестного звали Гангур, потому он теперь и не был таковым для Сандера Вилена. Услужливость его была отменной, когда касалось дело непосредственно воздушного дома. Казалось, он возрадовался безмерно, что именно ему доверили вот такую сверхпочётную обязанность гида. За короткое время Сандер Вилен хорошо знал все преимущества воздушного дома, в котором никак не усмотреть детали недостатков. А преимущества заключались в том, что гражданин Ауринии мог жить в любом краю могущественной империи. Интернет же позволял многим, очень многим, работать не выходя из дома. Вот таковы и были реалии действительности.
    Но самое главное преимущество в текущий момент судьбы для Сандера Вилена было в том, что была рядом она – сама принцесса империи Ауриния, неожиданно взявшая шефство над ним. Светлая аура болида последовала за ними в этот воздушный хрустальный дом, преумножив и без того выдающееся впечатление. Ему повезло как никогда!

  - Мне кажется – я один из астрономов на борту воздушного дома, – поделился таким заключением Сандер Вилен.
  - Ты первый из иностранцев, – пояснила принцесса.
  - Но почему?

    Вопрос остался без ответа.
    Хрустальный дом продолжал свой волнующий полёт над долиной в направлении зелёных холмов, за которыми укрылась соседняя долина. Что-то подсказывало Сандеру Вилену, что за холмами кроется другое неведомое чудо. И не стоит ему удивляться этому, ибо рядом с принцессой и могут происходить такие чудеса.

    Гряда сосновых холмов оставалась позади, когда перед ними открылась изумительная долина летающих тарелок, таких таинственных НЛО. Летательные аппараты, которые точно годились под название «дисколёт», вряд ли проходили испытания, судя по тому, что они улетали по направлениям всех сторон света и прилетали оттуда же, с таким налётом рабочих будней. И не было взлётных полос, ибо главным преимуществом этих монстров от виртуозной маневренности и сверхскоростного полёта было в идеальной вертикальности взлёта и посадки. В подтверждение этому один из дисколётов приземлился на одинокую скалу подле одинокой сосны. Перед их глазами развёртывалось не рождение, а восхождение в полный рост новой, намного высшей эволюционной ступени авиации, да и космической техники тоже.

  - Авангард ВВС Ауринии, – пояснила голосом тихим принцесса Ауринии.
  - Я понимаю… – так же тихо отвечал в который раз ошеломлённый гость.
    Да, такой авангард за короткий миг может стереть с лица небес самолёты ВВС любой страны, любой державы. Всесокрушающий технико-технологический ураган, шторм, смерч!
    У Сандера Вилена и не возникла мысль стать пассажиром на одном из этих монстров ВВС великой империи. Видом своим принцесса также выказывала то, что отнюдь не собирается на один из этих дисколётов. С гостя хватит одной демонстрации. 

    Вот такие воспоминания обуяли разум и сердце Сандера Вилена одновременно. Радость была тем шлейфом событий, которых никогда не забыть. А семинары тем временем превращались в обыкновенные будни, стремительно накатываясь одна за другой к своему логическому завершению.

    Принцесса Ауринии удостаивала иногда своим посещением эти семинары, которые для Сандера Вилена становились немного тягостными после таких незабываемых прогулок по свежему воздуху северных территорий великой империи. Но когда она иногда да посещала семинары, то свет незамедлительно возгорался в затосковавшем сердце Сандера Вилена, создавая комфортность и уют во всём пространстве взволнованной души. Конечно же, не могли они не оставаться наедине, прогуливаясь по замечательной столице империи, где в глаза бросались, прежде всего, сами жители, все как на подбор облачённые будто в тела, сплошь сотканные из тренировок, и потому выглядевшими, да и бывшими по самой истине, чисто спортивными и свежими, будто саженцы молодых деревьев. Такое впечатление исходило от каждого аурина или ауринки, независимо от их возраста. Но особенно поражали ауринки, на которых так и снизошла красота от небес. Для Сандера Вилена, знатока красоты девичьей, да женской, принцесса Ауринии как-то отличалась от всего этого великолепия хотя бы тем, что при виде её сердце его как никогда отстукивало радостный ритм, от которого моментально становилась вся аура окружающего светлой, да прекрасной.

    Особого секрета и не было в стройности и крепости тела, да и духа тоже, потому как на каждом углу, если так выразиться, выделялась ухоженностью и наличием всего инвентаря достойная спортплощадка, где находил для себя занятие каждый аурин.
    Оставаясь наедине разговор их как-то и близко не подходил к тому, чтобы называться этакой беседой романтического характера. Скорее это потому, что принцесса, в отличие от многих, многих девушек и не предпочитала разговоры подобного характера. Но и темы столь серьёзного характера были для Сандера Вилена очень впечатляющими по важности и значимости своей. Нередко говорил он ей, что его, как и всех гостей – участников семинара, взволновали не прекращающиеся чудеса империи. И порой кажется им, что есть и чудо, сверхчудо, способное затмить собой всё остальное, но об этом гости стараются говорить между собой как-то тихо, в силу неведомого то ли взгляда, то ли предчувствия того, что это и вовсе не обязаны они это знать. Потому они и стараются по большей части упираться в разных беседах в родную радиоастрономию.

    Принцесса слушала его, не выказывая при этом никаких склонностей к комментарию подобных рассуждений, мол какое ей дело до разных измышлений. Может, так оно и было. Но однажды она сказала Сандеру Вилену про один произошедший случай, который и будет знать только он один из гостей. Так она как бы предупредила его.
  - Жеран Ронтанский не покинул империю по болезни… – вот так и начала она это откровение, скорее даже государственного характера, что, в общем-то далеко не позволительно принцессе, будь она хоть многократно любимой дочерью хана, что было известно многим, очень многим.
  - А что же с ним стряслось, – не на шутку взволновался за коллегу Сандер Вилен.
  - Он под арестом. Контрразведка Ауринии знает своё дело.
 
            16

    Продолжение следует...