Сказание о темных богах Греции - Танатос

Во всей Элладе нет бога страшнее чем Аид. Однако не каждый человек знает, а тем более не каждый осмелиться сказать, что есть Бог куда страшнее ибо он – сама Смерть.
Тому смельчаку, который хоть раз произнесет это утверждение, достанется лишь гнев народа, а так же гнев богов. И полетят в него камни, раздирая плоть, и голодная сталь будет пить горячую кровь, ведь знают боги – конец ждет и их.
(Откровение Пифии, сказанное за три дня войны в Трое.)

Тихий ночной ветер ласкал зеленые листья оливкового древа. В землях Эллады все было до непривычности спокойно и размеренно. Звезды ярко блистали в царстве Эреба, освещая тайные и не очень дороги, помогая ворам и проходимцам, обрекая путников на плутания и грабежи в середине своего пути. Эта ночь была ничем не примечательна и лишь всплеск смоляного моря оживлял все вокруг. Пена, как нимфы, падала на острые скалы, нанизывая и разрушая, но волна за волной несла жизнь. Вечный цикл всего Мироздания.
“Жизнь и Смерть.” – подумал Сегонд, бросая свой последний взгляд на море, прежде чем острие косы разрубило его голову пополам, заставляя один из глазных яблок символично прокатиться по деревянному полу, в одно мгновение отражая все – неверную жену, смотрящую на труп с бешеными глазами, полевая коса в ее руках, пропитанная кровью, но самое главное отражение в  глубоких карих глазах – длинная невидимая тень, пальцами водящая по телу слабой женщины, будто опытный кукловод показывал свое выступление, взяв свою любимую куклу. В тонких губах женщины заиграла усмешка. Упав на колени, она не моргая смотрела на груз, который больше ее не держит. Судорожно сжимавшую косу рука наконец расслабленно отпустила оружие своего нечестивого правосудия. Жалобно прозвенев, коса опустилась на пол, пропитывая чужой кровью пол. Холодные пальцы подняли его, после опуская лезвие на хрупкую шею.

Я обретаю себя во мраке.
Каждый смертный хочет быть богом, но не каждый бог хотел оказаться на своем месте.
По сравнению со смертными, боги покрывают себя несмываемым грехом, потому, что они не могут умереть, дабы очиститься и показать, что они более высшие существа, по сравнению с теми, кто не рожден для света и высот.
Они возомнили себе, что Судьба их не коснется. Ха. Они будут первыми, кто пройдет Страшный суд. И познают они, что значит страх и покаются в своих грехах. Уж я то постараюсь им это обеспечить, если они попадут в мои объятия.
Однако я обречен.
Ведь сам не отмоюсь от грехов, которых я не хотел. Я лишь выполняю свое Предназначение. Жизнь, которой я не хотел.
Хотя бы есть чем это компенсировать – я могу забрать жизнь каждого. И это делает меня абсолютным грешником.