05 V mootной кrasной тьmе

Ночь навалилась на город снежной лавиной. В небе вспыхнули редкие звёзды. Самые яркие. Этот городской фильтр из засвеченного неба эффективно гасит все остальные. Наверное, мне даже смешно.

Уже спустя три часа после визита к мастеру я нашла в себе силы связаться с Мамколомом через одну из скрытых беспроводных сетей города. Шла сквозь пустыри около бывшей подольской области, чуть не попала на обед к бомжам, но подрубилась к старому роутеру в самом неудобном месте. Предупредила об угрозе и порекомендовала держаться от нас подальше, но Мамколом только сказал, что если получит свою оплату — то сделает всё, чтобы мы смогли уйти. Неожиданные слова для этого меркантильного сукина сына, но своё дело — проникать сквозь любые системы — он выполняет.

Я затянулась мерзкой допрогрессовой сигаретой с горьким вкусом несвежего чая. С тех пор, как выяснилось, что курение электронных сигарет вызывает злокачественный хипстериоз — стало модно возвращаться к корням. Корни — беспроигрышная тема в маркетинге. Оглянулась, развернула экран ПК на всю стену и начала гонять каналы.
«- Госдухбанк. Ваши деньги…»
Щелчок мышью.
« — Спи****…»
Щелчок мышью.
«- А я так тебя люблю, я в пердак тебе даю! Ты меня не уважаешь — мне колье не покупаешь! Покупай мне колье, я в восторге! Покупай мне колье, в „Алмазторге“! » — завывало из колонок, пока абсолютно обнаженная певица выплясывала посредине огромной кровати, размахивая охапкой анальных бус.
Пост-пост-попса. Я поморщилась и переключила. Лучше уж нихонкокуйский ушнонасильный транс слушать… Они там совсем дошли до ручки — у них средний bpm трека перевалил за 600. Как они это слушают?!

« — По словам нынешнего коммунального министра — угроза спонтанного отказа газопроводных клапанов минимальна. К другим новостям — новое жестокое убийство произошло в деловом районе на 45 километре северного медиана. Неизвестные жестоко расправились с популярным художником Петром Калякой, известным в сети как Скатмастер19.»
Рука, готовая переключить канал, замерла на месте. Я коротко выдохнула. Скатмастер, он же Каляка-мангака. Мой дневной знакомый. Неужели?
« — По следственным данным, трое человек проникли в квартиру, пригвоздили художника гарпуном к стене и жестоко пытали, после чего облили бензином и заживо сожгли. Соседи погибшего слышали, как неизвестные громко матерились басом и разговаривали на неизвестном языке. Предполагают, что художник стал жертвой банды Билли Тора, более известного как…»
Всплывающее уведомление вспыхнуло на весь экран. Я внутренне приготовилась бежать, но это оказалась просто напоминалка о приёме авирина, который так некстати у меня закончился. Свернув ковёр экрана, я поднялась на мысках и шагнула к окну.
Свет зданий помог успокоиться. Совсем чуть-чуть, но хоть что-то. Вот вдалеке проезжает сквозь плотный недостаток света поезд. Как тут можно бояться? А бояться стоило.

Педоармия впервые заявила о себе в начале тридцатых, когда за сутки были выведены из строя все системы контроля сетевого контента. До этого речь шла о максимум преступных сетях, состоящих из сотни-другой педофилов и занятых распространением ЦП, детской проституцией и траффикингом, но неожиданно для всех хакеры высшего класса отформатировали все записи о сетевых преступлениях, поставив на колени весь существовавший надзорный комитет. Этого им показалось мало, поэтому через два дня прогремел мощнейший взрыв, убивший всё руководство страны и ещё под сто тыщ человек и снесший с карты города то большое красное здание между реками. Началась анархия и на важные посты незаметно для всех забрались люди из самого сердца педоармии.

Одним из них был Евгений Стаханов, считавшийся негласным лидером нового правительства, но избравший для себя синекуру в роли ГОНДОНа. Это и понятно — комитет, занимавшийся проблемами соцобеспечения детей. Вся учётность на них. Долгое время утверждалось, что педоармия была уничтожена первыми чистками Кавенского и реформами сети президента Петра Собаки, но вот теперь она всплывает, и всплывает для того, чтобы засунуть свою волосатую потную руку мне в карман. Ну уж нет.
Скомкав давно потухшую сигарету, я вышвырнула её в форточку, захлопнула оную и легла на жесткое основание своей кровати. Мне казалось, что сбоку от меня кто-то стоит и смотрит, как я засыпаю.
— Ёбнулась ты — сказала я себе, переворачиваясь на другой бок — Он давно погиб. Его нет.

Неон вспыхивал ядовитыми цветами. Огромная вывеска из трубок, оформленная в старом стиле, призывала посетить самый моднявый ночной клуб Сетевой России, «Ebatorium». Красный свет вызывал аллергию у беловолосого человека, шедшего внизу, под этим гневным сиянием человек спасался только силой тяжелого плаща. Не по сезону, зато ничего не будет чесаться.

Улица алых вывесок длилась почти 3 километра и была уставлена всевозможными заведениями. Здесь были многочисленные клубы, танцполы и бордели, продавались редкие всё ещё запрещенные наркотики и велись азартные игры впополам с подпольными боями без правил. Идущий знал, что если пройти чуть глубже во двор — то можно найти подвал, где за скромную плату тебе могут дать право поучаствовать в пытках или попользовать ребёнка любого возраста. Скопление порока бесило человека до крайности, но сегодня он шел сюда не стрелять. Лишний шум помешает.

За очередным углом, где-то между казино «Последние штаны» и кафешкой «У дедушки Герасима», человек юркнул в узкий проход шириной не больше двух-трёх метров. Полная тишина и полутьма приятно отозвались внутри у старого солдата. Он совершил ещё несколько поворотов на узких подворотных тропах, после чего вышел к неприметной двери в подвал. На ней было написано всего два слова — «Leather Jinn», и человек незнающий запросто бы подумал, что это просто хулиганство. Толкнув дверь, путник вошел в помещение и пошел вниз по лестнице.
— А это ещё чё за тип у нас нарисовался? — раздалось из-за второй двери, куда более основательной.
— Я пришел поговорить — тихо сказал человек, сдерживая раздражение.
— Ты не из нашего клуба — проговорил задверный — Иди-та ты отсюда знаешь, куда?
— Да, внутрь — невозмутимый мужчина снова постучался, на этот раз со всей силы. Дверь распахнулась и сквозь свет стробоскопов и красных ламп пришедший разглядел огромного амбала, почему-то одетого в чёрную обтягивающую ткань. Латекс — подумал пришедший сразу.
— Слышь, ты, зачморыш натуральский — начал тираду амбал, хватаясь за висящий на поясе кусок трубы — Я тебя сейчас вы…
Солдат горько вздохнул и левой рукой ткнул секьюрити пониже грудины. Цепь замкнулась, выдав в тело агрессора несколько тысяч вольт. Человек дёрнулся и с конвульсивным визгом рухнул на пол. Одежда в месте контакта вспыхнула.
— У вас охранник загорелся — крикнул пришедший куда-то в глубину огромного зала, где дёргались то ли в танце, то ли соитии несколько человек. Никто не отозвался. Вздохнув ещё раз, мужчина неторопливо пошел к барной стойке, около которой стоял бармен, всё в той же форме. Бармен, шкафоподобный усатый мужик с чёрными как смоль волосами, глядел на пришедшего с презрением и плохо скрываемым интересом.
— Привет, коллега — проговорил бармен и ухмыльнулся — Ты что тут забыл? ГОНДОН опять планирует убрать наше скромное гей-фетиш-БДСМ-заведение за ОКАД?
— Во-первых, я вам не коллега, — отчеканил пришедший — Во-вторых, у страны есть для вас задание.
Бармен покачал головой и оскалился.
— Занался ты со своим статусом, Кавенский. Или забыл детдом? А?
— Послушайте, Сергей Виссонович… — устало произнёс генерал Кавенский, поднимая протез-шокер — Я пришел…
Во мгновение ока бармен перемахнул через стойку и схватил генерала за шею.
— Не. называй. меня. по имени. Мразь. — процедил он, усиливая нажим — Для тебя я Бэкдор.
— Мне насрать, как тебя зовут — просипел генерал и с силой оттолкнул бармена обратно — мне вообще нет до тебя никакого дела! Ещё один слабоумный пидор, который умеет копаться в компах. У меня всё отделение такое. Но деловой вопрос я с тобой решу, Бэкдор.
Выхватив фотографию и конверт из кармана, Кавенский швырнул их на стойку, и, уже разворачиваясь к двери и потирая шею, произнёс:

— Цель — Великий Ловчий и её команда. Её поймать, остальных можешь ликвидировать на месте. Плачу 10 лямов сейчас и столько же по выполнению. Сфейлишь — сам знаешь, что с тобой будет. Бывай, хакер.