Лоре-Ли с Рейна-10. Из цикла Воплощения Лилит

Лоре-Ли с Рейна-9 http://www.proza.ru/2017/06/09/1612

Я с трудом устояла на ногах, когда я поняла, для чего все это говорится. Испытание водой?! Мне?! Я судорожно переглотнула. Мысль билась лихорадочно, как в западне. Я ведь не епископ Квиринус. Это его спас Господь, когда язычники бросили святого отца в воду с мельничным жерновом на шее и жернов сделался невесомым.

С ведьмами испытание водой действовало наоборот. Как ведьма, предавшись душой и телом дьяволу, отказалась от своего крещения, так и вода откажется от нее, не примет. Если испытуемая виновна, она будет плавать на поверхности даже связанная по рукам и ногам, даже обремененная тяжелым грузом. А если уходит под воду, значит все в порядке. Не виновна. Только вот спасти из воды далеко не всегда успевали – надо же удостовериться, что происходящее не уловка лукавой бестии. Однако непоправимой бедой это не считалось – коль человек при жизни прошел испытание, то уж наверняка окажется в царствии небесном.

Я не ведьма, но и не  епископ Квиринус. На какое чудо мне надеяться? Тут мне пришла мысль, которая заставила горько усмехнуться про себя: наверное любимый Рейн будет последним, что я увижу в жизни... Нет! Я невиновна и хочу просто жить!

Тут я с ужасом вспомнила про ещё один вид испытания. Это тоже было испытание водой. В горшок с крутым кипятком – иногда вместо воды использовали масло или расплавленный свинец – опускали освященное кольцо или крест, что угодно, даже камень. Испытуемая должна была вынуть его. После этого обваренную кипятком руку заматывали тряпкой, а через три дня повязку снимали. Коль обвиняемая была невиновна, рука к тому времени исцелялась.
«Господи, Господи, пусть они лучше просто убьют меня!» – взмолилась я.

 Его Преосвященство резко поднялся из-за стола. В зале, и так затихшем в ожидании, враз наступила мертвая тишина.

– Оглашаю решение суда. Суд определил, что обвинение в колдовстве может быть снято с баронессы фон Веттин в случае, если она выдержит последнее испытание – водой. - За спиной у меня прошелестел резкий многоголосый шорох. – Властью, данной мне, я решаю: здесь и сейчас провести испытание горькой водой.

Этих слов я не поняла. И кажется, не я одна – в зале прокатился недоуменный ропот. Четверо за столом переглянулись. Что ещё мне уготовано?

Епископ взял со стол кувшин и наполнил свой кубок. Затем накрыл кубок распятием, висевшим у него на шее, и так держал некоторое время.
– Испытание горькой водой применяется редко, – заговорил Его Преосвященство, – и вероятно, не все в этом зале о нём знают. Заключается испытание в том, что подозреваемая в колдовстве должна выпить освящённую воду. Если женщина виновна, вода превратится в яд.
Снова волна прокатилась по залу.

– Она не заслужила столь гуманного отношения! – резкий неприятный голос ударил по нервам так, что я вздрогнула. – Она очаровала вас!
– Что?! – окрик Его Преосвященства прозвучал так гневно, что в зале опять воцарилась мёртвая тишина. На лицах остальных судей только что читалось недовольство, непонимание, даже несогласие с Его Преосвященством, но теперь все они, как один, выражали возмущение. – Барон фон Веттин, вы даёте себе отчёт в своих словах, выражая суду недоверие? Мы правильно поняли, что данный состав суда не заслужил вашего доверия, и вы намерены оспаривать его решение?

– Ваше Преосвященство, глубокоуважаемый суд, примите моё извинение, – голос Людвига звучал виновато и покорно. – Эти слова вырвались у меня спонтанно и необдуманно.
– Боюсь, слишком многое вы совершаете именно под влиянием чувств, а не разума, – неприязненно проговорил епископ и отвернулся от Людвига. – Секретарь, передайте кубок баронессе фон Веттин.
Я приняла его обеими руками, боясь одного только, что непослушные руки не удержат.
– Пейте! – приказал епископ, я поднесла кубок к губам и осушила его до дна.

Когда я подняла лицо, меня удивила особенная тишина. Судьи, секретарь смотрели на меня с интересом и ожиданием. Я повернула голову и повела глазами по лицам – все смотрели на меня точно так же. Они что, неужели ждут, что я сейчас начну корчиться от резей в желудке? Я взглянула на епископа и вдруг обнаружила на его губах едва приметную улыбку. Тогда я улыбнулась открыто и освобождёно, обернулась и отыскала глазами графа Кристиана, а рядом с ним Якоба, Томаса, милого увальня Рипля.
Судьи мои о чем-то говорили, сблизив головы. Время текло в абсолютной тишине, заполнившей зал суда. Наконец снова встал епископ.

– Это было последнее испытание, – сообщил он. – Заключение суда - невиновна.

Как вовремя крепкая рука поддержала меня под локоть – колени у меня вдруг сделались будто ватные.
– Ваше Преосвященство, – заговорил рядом со мной граф фон Каролинг, – у меня есть просьба к суду. Позвольте мне высказать ее.
– Просьба? – удивился отец-настоятель. – Разве дело не разрешилось в пользу вашей протеже?
Впрочем, в голосе его было скорее любопытство, чем неудовольствие.
– Суд позволяет. Говорите, – разрешил он.

– Уважаемые судьи, находите ли вы правильным вернуть эту женщина супругу, чье сердце  переполнено ожесточением и злобой по отношению к ней? Из-за него безвинно претерпев страдание и потрясение, может ли она искать в нем утешение, в котором так нуждается? Не примется ли барон фон Веттин вымещать злобу за свое сегодняшнее поражение, едва несчастная женщина перейдет под руку супруга. Досточтимый суд, моя просьба к вам продиктована глубочайшим чувством, которое я питаю к этой женщине, чужой супруге. Сейчас любовь моя стала неизмеримо сильнее, полна сострадания, желания исцелить ее душу и тело от незаслуженных мук. Только от вашей милости зависит счастье или несчастье двух человек. Оно зависит от того, примете вы решение о разводе барона фон Веттин и женщины, которую он предал, или посчитаете нужным сохранить этот брак, в свою очередь предав ни в чем не повинную жертву себялюбия и эгоизма.

– Что??! – вскричал барон в ярости. – Ты притязаешь на мою супругу?? Как ты смеешь?! Ооо, какой же ты негодяй!
– Замолчите, несчастный! – воскликнул отец-настоятель. – И вы, господин граф, так же не забывайте вовремя остановиться.
– Я пытаюсь, отец мой, – виновато проговорил граф Кристиан. – Но сердце мое разрывается в предчувствии счастливого взлета либо низвержения в пучину отчаяния. Я молю о пощаде для моей возлюбленной и с нею вместе для себя. Освободите ее от человека, не сумевшего ценить сокровище, которое он обрел по счастливой случайности. Он уничтожит этот бесценный дар судьбы.

– Ваше Преосвященство, святой отец, почтенные господа, – заговорил Людвиг, – я смиренно приношу свои извинения. Но выслушайте и вторую сторону. Я супруг Лоре-Ли, именно вы, Ваше Преосвященство, скрепили наш союз, и мы поклялись быть вместе, пока смерть не разлучит нас. Разве вы сами не видите, всему виной фон Каролинг. Пока он не появился, были в семье нашей мир, покой и благоденствие. Он всё разрушил, а теперь рушит последнее – наш брак. Я хочу остеречь вас от ошибки. Оставьте мне возможность всё исправить. Я смогу, мир и покой вернутся в нашу с Лоре-Ли жизнь. Я не мыслю прожить и день без нее, – Людвиг уронил голову, заслонил лицо рукой.
Его Преосвященство перевел глаза с Людвига на меня, затем на Кристиана.

Я не смела шевельнуться, как будто самое малое движение могло спугнуть призрак счастья, вдруг замаячивший передо мной. И никто не поверил бы, как успокоительно действовала на меня горячая рука, на которую я опиралась, как  надежна и непоколебима была она.
Епископ поднял руку. Шум быстро пошел на убыль и исчез совсем. Он заговорил:

–  Вы прервали оглашение решения суда, граф  фон Каролинг. Позвольте я все-таки закончу теперь. Суд постановил провести следствие по обвинению  барона Людвига-Йоханнеса фон Веттин в преднамеренном соблазнении и искушении графа фон  Каролинг своею супругой Лоре-Ли фон  Веттин и склонением упомянутого графа к грехопадению в прелюбодеянии.
– Нет! У меня и в мыслях не было! – вскрикнул Людвиг, но Его  Преосвященство оборвал его резким жестом. – Барон фон Веттин, вы будете взяты под стражу здесь и сейчас и будете находиться под арестом вплоть до суда, который определит вашу дальнейшую участь.

– Его Преосвященство, уважаемый суд… – отчаяние и мольба звучали теперь в голосе Людвига и мне стало жаль его.
– Решение вынесено, господин барон. Справедливость его определит суд. Со своей стороны я считаю виновным не господина графа Кристиана фон Каролинг, а вас. Разве не сознавали вы, что не один мужчина не способен устоять перед тем, чему вы – по дружбе - подвергли графа. Об этом говорю вам я, чей духовный сан и обязывает, и защищает от мирских соблазнов. И все же я говорю вам: божественный образец прелести и чистоты, вот что такое ваша супруга. Я увидел это, когда женщина – по вашему доносу – была подвергнута первому испытанию. Ее тело светилось, мы не обнаружили на нем ни единого пятнышка – так не было никогда. Но эту женщину Господь создал образцом чистоты, и мне стало ясно, мы совершим святотатство, нанеся ему хотя бы малейший ущерб. Вы, безраздельно владея ею, желали возвысить себя. Вам было недостаточно одному знать о ее совершенстве, вы хотели, чтобы другой мужчина в полной мере восхитился божественной красотой и затем умирал бы от зависти к вам, от недоступности этой звезды. Вы владели ею, не признавая за ней души и воли, как драгоценность запирают в ларец. Неужели вы не понимали свое жестокосердие, когда бросили в огонь письмо, адресованное Лоре-Ли, где мать умоляла ее приехать и стать утешением для умирающего отца. Слава Господу, он послал исцеление тяжело больному, но поступок ваш был бесчеловечным.

Я слушала Его Преосвященство с удивлением. Когда он узнал о письме? Ну да, я ведь была в полуобморочном состоянии, когда свидетельствовал Якоб… и Рипль тоже… Вероятно, кто-то из них говорил про тот случай…

– Теперь я спрошу тебя, Лоре-ли. Желаешь ли ты оставаться баронессой фон Веттин, а в недалеком будущем возможно и единственной владелицей всего, чем располагает твой супруг?
– Нет! – вырвался у меня испуганный возглас.
– То есть ты желаешь развода с бароном фон Веттин?
– Да,  Ваше Преосвященство. Это единственное, чего я желаю. О, нет, я солгала! Ещё я всем сердцем желаю, чтобы суд не счел поступок Людвига злонамеренным. Я уверена, он не хотел ничего того, в чем Ваше Преосвященство обвинило его. Если суду потребуется моё свидетельство, я буду свидетельствовать в его защиту.
– Мне тоже есть что сказать в защиту барона фон Веттин, – услышала я рядом голос Кристиана.

– Сейчас ещё не время об этом говорить, – остановил епископ. – Но время сказать: барон фон Веттин, вы больше не имеете прав на эту женщину.  Лоре-Ли, ты больше не жена барону фон Веттин, ты вольна определять свою дальнейшую жизнь как сама того желаешь. Суд окончен, господа.
Лоре-Ли с Рейна-11 http://www.proza.ru/2017/06/22/956