Грустная элегия

Ну, здравствуй, Грусть. Что же ты прячешься за дверью, словно мы с тобой не лучшие друзья? Подойди ко мне, и позволь увидеть твоё серое платье, похожее на утренний туман. Помнишь, когда я тебе его подарил? То был дождливый осенний день… Тогда я впервые познал терпкий привкус одиночества.

От чего же твоё лицо омрачено печалью? Я хочу увидеть твою улыбку, которая уносит меня высоко в небо, в царство грозовых туч, в колыбель ливней и снегопадов. Присядь рядом со мной, и обними моё уставшее тело.

Взгляни на мир за окном! Послушай, как играет печальная дождливая музыка. Она отдаётся гулким эхом по всему городу; в каждой улочке, в каждом переулке, в каждой сточной канаве – везде был слышен её отзвук. Тихий стук капель по крышам и по мостовым, глухие раскаты грома вдалеке, мерный звук голосов, сливающихся в одно целое; гудящие машины, разбрызгивающие свежие лужи, скорбные крики ворон – всё это создавало особую музыку, которая поселилась в наших сердцах, Грусть.

Признайся, что ты навещала меня, но не показывалась мне на глаза. Я видел, как ты заглядывала в моё окно, когда на улице тихо накрапывал дождик. Я видел твоё отражение в чашке горячего чая, которым я наслаждался одинокими зимними вечерами. Твой шёпот проникал в мою голову со звуками гитары и скрипки; твои руки укрывали меня одеялом, когда я замерзал в холодной ночи. В эти моменты я был одновременно счастлив и несчастлив. Странные ощущения – тоска с одной стороны, с другой - забота и тепло. Грусть, твой облик – это вкус крепкого чая, в котором размешана ложка меда.

Присаживайся рядом, вспомним наши любимые мгновения! Помнишь, как я пошел в первый класс? Сколько было волнений! А ты помнишь, как я споткнулся и сломал все цветы, которые хотел подарить своей первой учительнице? Ну конечно помнишь, как такое можно забыть!? Как же я тогда расстроился, но мама заботливо взяла меня за руку и вытерла слезы, вырывавшиеся из моих глаз. Бедные, бедные цветочки. Тогда я был уверен, что все цветы рождаются для того, чтобы быть подаренными. Ведь цветы – это подарки. Это подарок Природы человеку, и это наши подарки любимым и родным людям. Эх, почему люди всю жизнь спотыкаются и ломают цветы!

Вспомни моего друга, с которым мы каждый день шли из школы домой. Тогда мне казалось, что этот путь был вне этого мира. Он казался особенным, отдельным миром. И он был лично нашим! Ничто не мешало нам наслаждаться жизнью. Свободный ребенок – это Бог. Эти триста метров были целой Вселенной. Сейчас я могу пройти этот путь за пять минут, тогда же нам было мало и двух часов. Мы рисовали на земле, разглядывали насекомых, считали птиц, воображали себя спартанцами и бились на палках, словно в битве при Фермопилах. Для нас всё было интересно. Каждый камешек был живым, каждая лужа – океан. Для нас не было ничего, кроме нашего мира, и счастья, что мы излучали. Счастье ребенка – это Солнце.

Теперь я вспомнил ту девочку, чей рюкзак я носил до её дома. Она смеялась над моим неуклюжим рыцарским благородством, но, как истинная дама, позволяла о себе заботиться. Наши разговоры были ни о чем, но в то же время обо всем на свете. Наши глаза излучали искренние чувства, и наши лица краснели от смущения, а сердца ликовали от счастья. Мы смотрели друг на друга и видели нечто большее, чем взрослые люди. Но я уже даже и не помню, как это выглядело! К сожалению, с возрастом я перестал видеть эту часть человека, что так влекла меня в детстве. Может быть, это была Душа?
Темнеет. Посмотри, какие серые, свинцовые облака укрыли нас, не пропуская никакого света - ни лунного, ни звездного. Словно в гроб уложили, и закопали...

Что ты спрашиваешь, Грусть? Зачем мне все эти воспоминания? Тебе ли не знать! Всё это прошло, и их уже не вернуть. Всё превратилось в дымку, в туман, который стелется у меня за спиной, и придаёт какой-то смысл жизни. Но какой? Все мгновения жизни, - и счастливые и несчастные - остаются в прошлом, и по кирпичикам строят мой дом, фундамент которого скрыт где-то в морской глубине. Что мне остаётся? И вот я на пыльном чердаке, безмолвно смотрю на мир, что за моим окном, а ты, Грусть, приходишь ко мне в гости, и мы пьем терпкий чай из моих слёз.