Есть русские силенья...

«Ты знаешь ли, витязь, ужасную весть?–
В рязанские стены вломились татары!
Там сильные долго сшибались удары,
Там долго сражалась с насилием честь,
Но всё победили Батыевы рати:

Наш град – пепелище, и князь наш убит!» –
Евпатию бледный гонец говорит,
И, страшно бледнея, внимает Евпатий.
«О витязь! я видел сей день роковой:

Багровое пламя весь град обхватило,
Как башня, спрямилось, как буря, завыло;
На стогнах смертельный свирепствовал бой,
И крики последних молитв и проклятий

В дыму заглушали звенящий булат –
Всё пало... и небо стерпело сей ад!»
Ужасно бледнея, внимает Евпатий.
Где-где по широкой долине огонь

Сверкает во мраке ночного тумана,–
То грозная рать победителя хана
Покоится; тихи воитель и конь;
Лишь изредка, черной тревожимый грезой,

Татарин впросонках с собой говорит,
То, вздрогнув, безмолвный, поднимет свой щит,
То схватит свое боевое железо.
Вдруг... что там за топот в ночной тишине?

«На битву, на битву!» – взывают татары.
Откуда ж свершитель отчаянной кары?
Не всё ли погибло в крови и в огне?
Отчизна, отчизна! под латами чести

Есть сильное чувство, живое, одно...
Полмертвую руку подъемлет оно
С последним ударом решительной мести.
Не синее море кипит и шумит,

Почуя незапный набег урагана,–
Шумят и волнуются ратники хана;
Оружие блещет, труба дребезжит,
Толпы за толпами, как тучи густые,

Дружину отважных стесняют кругом;
Сто копий сражаются с русским копьем...
И пало геройство под силой Батыя.
Редеет ночного тумана покров,

Утихла долина убийства и славы.
Кто сей на долине убийства и славы
Лежит, окруженный телами врагов?
Уста уж не кличут бестрепетных братий,

Уж кровь запеклася в отверстиях лат,
А длань еще держит кровавый булат:
Сей падший воитель свободы – Евпатий!