Коммунист Прионежья

Работа с молодыми литераторами не терпела шаблона. Многие из форм прошлых лет не оправдали себя, другие никакого эффекта не приносили. Во всех районах работали литературные группы при районных газетах или библиотеках. Везде были пишущие прозаики и поэты. Как выбрать участников для очередного совещания из этого огромного числа пишущих?

Я решил, и это было поддержано правлением, объявить творческий конкурс на право участия в совещании за три месяца до его начала. И посыпались рукописи. Читать приходилось с утра до вечера, и я один не справлялся. Пришлось создать внутри своей же комиссии внештатный консультативный совет. Опять новая форма работы. Пошел живой обмен мнениями. Определили количество участников, исходя из имеющихся денег. Один раз в два или три года предусматривалась специальная целевая статья на проведение совещания.

Авторов было много. И нужно было сделать так, чтобы в отличие от прошлых лет, когда в зале сидит до тридцати-сорока человек, а успевают обсудить лишь три-четыре рукописи, чтобы каждый из участников услышал разбор и оценку своих стихов или рассказов. И тут я взял за образец учебу в Литературном институте, где работало одновременно множество семинаров. И эта идея была одобрена. Таким образом, в каждый семинар мы включили не более пяти-шести человек. И всего получилось шесть поэтических семинаров и два семинара прозаиков.

Как ни странно, но согласились с моим решением и поэты старшего поколения: Борис Шмидт, Алексей Титов, Михаил Сысойков, Николай Гиппиев, и более молодые члены Союза писателей: Олег Мишин, Лев Левинсон, Станислав Панкратов, Виктор Сергин. На пленарном заседании каждый из руководителей семинара сделал анализ обсуждаемых работ, и по итогам совещания было решено издать коллективный поэтический сборник, в который следовало включить стихи Светланы Ефремовой из Машезерского лесничества, машиниста Кемского локомотивного депо Юрия Звягина, учительницы из Сегежи Марии Домасевой, рабочего камнерезного цеха Кондопожского камнеобрабатывающего предприятия Николая Кошкарева и других авторов из Петрозаводска и районов республики. Также было рекомендовано молодому прозаику Борису Кравченко и поэту из Медвежьегорска Анатолию Родину готовить рукописи для обсуждения на профессиональных секциях.

Это было плановое рабочее совещание, и свою роль оно сыграло: и коллективный сборник «Проталины» вышел, и бульдозерист из Кондопоги Борис Кравченко и корреспондент газеты из Медвежьегорска Анатолий Родин свои первые книжки вскоре издали. Очередное же совещание в 1975 году мы решили провести с Петром Борисковым, который был тогда ответственным секретарем нашего Союза писателей, с приглашением видных литераторов России.

Кого приглашать, этот вопрос нас особенно не мучил. Петр Семенович взял на себя приглашение Виктора Астафьева, переехавшего из Вологды в свою родную деревню Овсянку Красноярского края. Я пообещал пригласить видного писателя из города на Неве Василия Лебедева. Петр Семенович подружился с Астафьевым во время учебы на Высших литературных курсах, которые и по сей день работают при нашем институте. Цель этих курсов со времени их образования, кажется, в середине тридцатых годов, сводилась к тому, чтобы в течение двух лет по уплотненной программе дать слушателям, не имеющим высшего образования, его основы. Петру Борискову с его университетским высшим образованием удалось на курсы попасть, но большинство его товарищей, в будущем видных писателей, высшего образования не имели. Это были преимущественно фронтовики, учиться которым помешала война. Главное условие для поступления на Высшие курсы было непреложным: будущий слушатель должен быть членом Союза писателей. И среди друзей Петра Борискова, имевших писательские билеты и не имевших высшего образования, были Виктор Астафьев, Борис Можаев, Евгений Носов, Сергей Викулов, Иван Панькин… Всех их я тоже знал. Они ведь учились в те годы, что и я, и жили мы в одном общежитии.

Я часто бывал у Борискова. Большим драматургом он не стал, но его первая пьеса «В огненном кольце» о Гражданской войне на Севере успешно шла не только в Петрозаводске, но и во многих театрах страны. К сожалению, этот первоначальный успех развить ему не удалось. Так вот, часто бывая у него, я встречал то Виктора Астафьева, то Сергея Викулова, то Бориса Можаева, то Евгения Носова, которые вскоре будут составлять цвет и славу нашей литературы. Петр Борисков всех их притягивал широтой души, завидной уже и тогда эрудицией, смелостью высказываний на самые острые темы.

Один раз я даже был свидетелем такого разговора. Размышляя о судьбе развития России после Октября, он утверждал, что не будь Октябрьского переворота, страна развивалась бы успешнее, и что загонять крестьянство в угол начали уже при Ленине. От таких откровений у меня возникла душевная оторопь. Я был коммунистом, на «отлично» сдал зачет по научному коммунизму. Я попытался что-то возразить, но на меня попросту не обратили внимания. И так каждое посещение старших товарищей, которые жили по одному в комнате, вносило в наши умы и души некоторое смятение.

Однажды разоткровенничался и Виктор Астафьев, когда речь зашла об изображении в нашей литературе войны и человека на ней. Астафьев прямо сказал, что правдивых книг о войне у нас пока еще нет. В центре таких произведений то глобальное сражение обязательно с нашей победой или массовый героизм народа. И то, и другое, делал он оговорку, было. Но нет солдата-победителя, на долю которого выпадали все страдания и унижения. Тут даже мне с моими тогдашними представлениями о войне возразить было нечего.

                "Судьба мне дарила и муки,и радости...",
                И.Костин,"Север",2013г.