Поворот сюжета

Поворот сюжета
Роман

Глава 1  . Поворот сюжета.               

               

  Творческий  застой давал о себе знать.

  Не писалось. Вот ни строчки не могло выйти из-под моего пера, потому что темы не было, придумывать не хотелось, а все, о чем я уже написал, казалось, вывернуло  всю мою  жизнь, до мельчайших подробностей, на бумагу.

 Я  растворился в своих произведениях полностью, не мог выйти из этого круга, которым они стали для меня. Я не мог подхватить какой-нибудь сюжет и развить его самостоятельно, дополнив выдуманными историями, событиями, чувствами. Это было очень тяжело и непривычно. Раньше было все просто.
 
 Бог одарил меня способностью к непосредственному изложению мыслей. Писалось легко; я знал , о чем пишу, писал , с радостью вспоминая о давно прошедших событиях моей жизни, вспоминая друзей и подружек, бывших активными участниками моего бытия, пользуясь этим даром и не особенно задумываясь о том, что когда-то воспоминания истощатся, как пустеет сосуд, наполненный вином, которое пили, от которого хмелели, с которым веселились, но забывали  добавлять новое. Теперь сосуд был пуст, он перестал быть источником удовольствий, беспечности и радости.

  Всему когда-то приходит конец, философски думал я,  сидя на веранде и с досадой поглядел на  опустевший сосуд из-под вина, которое еще утром будоражило кровь и пробовало расшевелить воображение. Кровь в моих жилах текла спокойно, воображение отказывалось работать без очередного возлияния.

  Вчера они хорошо посидели, собралось человек шесть моих  друзей  детства, отмечали встречу и  сразу отъезд Мишки, нашего старого друга, приехавшего на  несколько дней навестить своих родителей, которые души в нем не чаяли, потому что он  у них единственный их сын, соответственно, их надежда и опора. Мишка был одним , последним  из могикан, не обремененным узами Гименея,- это было основной  головной болью его стариков, которые давно мечтали о внуках , с завистью и умилением поглядывая на чужих.

  Была у Мишки  когда-то неразделенная любовь к Тамиле- девочке, учившейся на три года младше. Это и стало камнем преткновения. Сейчас он эти три года и не заметил бы, но в школе разница даже в год ощутима, а три года –это уже пропасть .Все знали о его чувствах к этой девчушке, она тоже догадывалась, наверное, потому что время от времени постреливала в его сторону своими громадными черными глазами, но  на страже всегда были ее братья-двойняшки,  которые и одноклассников-то отгоняли от Тамилы легким движением ноздрей, раздувавшимися каждый раз, когда кто-то из ребят осмеливался подойти к ней.

 Мишка же и не думал подходить к Тамиле, он молча носил свои переживания в себе, мы подначивали его без особого энтузиазма, потому что знали дикий нрав ее братьев, которые могли бы, наверное, оставить от Мишки мокрое место, посмей он к ней приблизиться  на расстояние вытянутой руки.

  Тамилу ожидала нелегкая судьба, она быстро вышла замуж после школы, мужем ее стал приезжий парень, сумевший вначале расположить к себе ее братьев, а потом  безраздельно завладеть и сердцем  Тамилы. Они поженились, Бог дал им двух деток: мальчика и девочку, двойняшек.

  Семейство жило счастливо, так казалось со стороны. Но это счастье было недолгим, оно омрачилось очень печальным событием в ее жизни: муж Тамилы погиб в автокатастрофе, оставив ее, молодую, с двумя крошками на руках.  Дети росли, но Тамила так и не вышла замуж, долго носила траур  по мужу, вела затворническую жизнь, посвятив всю себя детям. Братья не дали ей работать, возложив материальное  обеспечение осиротевшей семьи на свои плечи. Еще Тамила получала какую-то помощь от государства на детей. Словом, занималась она только ими, поставив крест на своей личной жизни. Её историю знали все мы, кроме Мишки. Это обнаружилось, когда мы , уже изрядно посидев и охмелев стали вспоминать  все подряд и всех подряд, с кем нас сталкивала судьба в нашем недалеком, но все же отдаленном уже детстве , да и в юности тоже. Со всей нашей компании Мишка один вырвался из  городка и уехал в город  N, где успешно  занялся наукой, чему мы ничуть не удивились;  он всегда был «не от мира сего», учеба давалась ему  очень легко, а он легко с нами делился домашними заданиями, чем снискал уважение у одноклассников, но это не мешало нам подшучивать над ним  и его неразделенной любовью.
 
  Мишка , сидевший полусонным от выпитого и измученный  многочисленными застольями с родственниками, услышав имя Тамилы , встрепенулся.  И вот тут-то он все и узнал… .  Мишку было не узнать: куда делась его сонливость и усталость; он вскочил очень резко из-за стола и стал бегать туда-сюда по комнате. Не все из нас  даже поняли сначала, что послужило причиной столь резкого изменения его состояния. Потом до нас дошло, наконец .               

-  Да ты  её до сих пор любишь?!  -спросил я.

- Я жить без нее не могу,-  выдохнул Мишка, словно освободившись от какого-то большого груза, давившего ему на плечи. Это было сказано в полной тишине, которая вдруг установилась.

-  Да как же ты…,-  начал я…

  Вот так и жил,- перебил Мишка,- мечтая о ней день и ночь,  но зная, что никогда не буду с  ней! Сотни раз ругал себя за нерешительность и трусость. Братьев испугался!....,-продолжал он,. –да   уж лучше  бы они меня тогда еще до полусмерти избили…!

  Такая длинная и страстная речь повергла нас в шок. Мы не думали, что это пламя в его душе, зажегшееся еще в школьные годы,  не только не погасло, но  разгорелось с новой силой  и с какой !
 
 Все сидели в оцепенении, но уже каждый намечал план действий, которые надо предпринять, чтобы на  этот раз Мишка смог бы объясниться с Тамилой, а там – будь, что будет!

 Общее мнение озвучил я .               

- Что же будем делать?,-  спросил я у всех, почувствовав, что  это теперь дело всех нас и наш долг – помочь другу.  Ведь мы  же могли сделать это раньше, значительно раньше, еще до ее замужества  Тамилы.   Ведь она и замуж, наверное, вышла, чтобы избежать опеки братьев, протестуя против их   вмешательства в ее жизнь! Все я понял отчетливо и   внезапно.

  Мишка вдруг прекратил свой бег по комнате, остановился.               
-  Спасибо вам,-  голос его еле заметно дрогнул.-  я сам пойду. Это мое личное дело и я его сам решу.

 -  А братья…,- начал было я.

-   А при чем здесь братья,-  сказал Мишка вдруг окрепшим голосом,.- братья здесь ни при чём! - с этими словами он захлопнул за собой дверь и мы остались в полной тишине.

-  Ничего себе, поворот сюжета…,-  сказал я, -   ребята, я тоже пошел.! 



Глава 2 . Георгий.               



               
 
 Я  и сам не знаю до сих пор, что это на меня нашло вдруг. Наступило такое  просветление в мозгах, что все стало ясно, как Божий день. Я очень четко представлял, о чем я буду писать, кто станет героем  моего следующего романа и вообще, о чем будет мой роман. Настроение резко поднялось до наивысшей отметки, я еле сдерживался, чтобы не поскакать, как в детстве, припадая на левую ногу и выбрасывая правую ногу вперед.
   
  Впрочем, я так и сделал, когда убедился, что  никого нет ни передо мной, ни за мной на улице. Я скакал самозабвенно, великовозрастный детина, и не сразу услышал хлопки прямо над собой.

  По инерции скакнул еще раз и остановился, как вкопанный, потому что из открытого окна на высоком первом этаже на меня смотрел ангел в человеческом обличье; так мне показалось, потому что, во-первых, ангел был там, где ему и положено быть,- надо мной, а во-вторых, - это была такая красивая женщина, что только ангелам позволено быть такими… .

  Громадные черные глаза искрились смехом, красиво очерченные губы, чуть тронутые помадой, растянулись в ангельской улыбке, а очень белое ангельское лицо говорило о том, что его обладательница, как и все ангелы, редко появляется в светлое время суток. Весь ее облик был таким…ангельским…, потому что другим он и не мог быть. У меня, вероятно, был не вполне адекватный вид, вдобавок я представил, как у меня в  моменты изумления приоткрывается рот,-  это еще с детства. Тогда мама со смехом  поднимала мой подбородок указательным пальцем, чтобы я вернулся на землю. Сейчас мамы рядом не было и некому было это сделать. Я висел над землей , весь мой вид об этом говорил, и услышал вдруг голос с небес:

-  Рот закрой, а то , смотри, муха влетит!   

  Я машинально подчинился приказу, закрыл рот, но продолжал стоять, вытаращив глаза на ангела и с ужасом понимая, что не могу вымолвить ни слова и не потому, что мне нечего сказать, а потому, что все, что я скажу, прозвучит ужасно банально, а ангел не сможет этого вынести и улетит… .

-  Ну, и долго ты так будешь стоять? Скачи дальше,…ты, наверное, говорить не можешь? -  глаза женщины смеялись, она говорила со мной, как с ребенком, она видела  мое «выступление» на улице, -  это ее очень  веселило и она явно наслаждалась ситуацией, имевшей место быть именно под ее окнами… .

   Надо сказать, что картина была, действительно, комичной, если посмотреть на нее со стороны. При моем росте в 187 см и достаточно плотном телосложении гораздо логичнее ходить пешком или хотя бы красиво пробегать мимо в фирменных кроссовках и в велосипедках,  что я и делал каждое утро. Я знал, что выглядел во время пробежек довольно сексуально, что подтверждалось взглядами женщин, попадавшихся на моем пути. Я точно знал, что они оглядываются мне вослед.

 Но сейчас я не был в спортивной форме и понимал, что пауза затянулась , что я уже использовал все запасное время и мне остается один-единственный выход –  красиво свалить, но как?!
 
И ангел выручил меня опять.

-  У  тебя, наверное, в горле пересохло?- сказал ангел, протягивая мне стакан с водой, который я схватил с поспешностью,  как спасательный круг,  брошенный утопающему.  Вода плеснулась мне на шею, я припал к стакану и осушил его несколькими большими глотками,  во время которых лихорадочно обдумывал дальнейшую линию поведения.

-  Благодарю Вас, сударыня!  -с легка поклонился я, сам от себя не ожидая такой фразы. Но она уже прозвучала  и я мысленно поблагодарил  Провидение за подсказку нужных слов, потому  что уловил промелькнувшее удивление на ее лице.

-  Не стоит, сударь,    -   в тон мне ответила она, принимая у меня стакан и протягивая бумажную салфетку, жестом показывая, что надо  промокнуть мокрую шею.

 -  Благодарю Вас еще раз, сударыня ,  -  я поклонился еще ниже, пятясь назад. Дальше, следуя законам жанра, надо было  уйти, постоянно кланяясь, пока не исчезну из виду. Делать это страшно не хотелось, но и нарушать законы  жанра –  тоже. Не надо быть особенно  догадливым, чтобы предсказать дальнейшую фразу ангела, иначе и этого повествования бы не было.

-  Если будешь пробегать мимо и захочешь пить, только крикни и я услышу,- она смеялась надо мной!

  Поскольку я уже был на достаточном расстоянии, чары ангела ослабли, я осмелел до такой степени, что спросил в ответ:  -  А как тебя зовут?  (ангел, добавил я про себя).

 -  Тамила  ,-   услышал я её смеющийся голос… .



 Тамила.               


  Тамила смотрела ему вслед, улыбка все еще блуждала на ее губах.

- Какой смешной этот Георгий  ,-  думала она , -  а ведь он так и не узнал меня,- это было очевидно. Она удивлялась своей раскованности, если бы еще совсем недавно ей бы сказали, что она заговорит на улице с незнакомым  мужчиной первая,  смех бы был ответом на это заявление.  А теперь –   вот она заговорила и ничего страшного не произошло. Да и не с чужим мужчиной она заговорила (перед кем-то оправдывалась она), а с мальчишкой из детства. Он, правда, не узнал ее, но это ничего не меняло.

  В те далекие школьные времена, когда братья не давали никому приблизиться к ней,  Тамиле страстно хотелось участвовать  во всех  выходках и проделках одноклассников, которые были очень дружными, так ей  казалось, из-за завесы, которой окружили ее братья. Школьная жизнь проходила мимо. На улицу ее пускали только с подружками, братья сопровождали их,  зыркая по  сторонам, совершенно излишнее  действо, все равно, никто бы не подошел, чтобы поговорить с девушками; все знали крутой нрав  бдительных охранников.
 
  Бесполезно было взывать к ним, Тамила  поняла это давно,  когда нелепо погибли их родители  в автокатастрофе. Братья на тот период были уже совершеннолетними, а Тамила училась в третьем классе. Опекунство все же оформили на тетку –  родную сестру матери Тамилы, но братья решительно дали понять  всем , что никому не отдадут сестру и  никому не позволят вмешиваться в процесс воспитания. Тетка, которая согласилась  на опекунство лишь потому, что ее  вынуждали обстоятельства, не особенно настаивала на том, чтобы Тамила жила у нее.  Братья и Тамила жили в доме родителей. А с опекунским советом отношения уладили легко, потому что теткин муж был председателем опекунского совета и все проверки, которые обычно проводят сотрудники опекунского совета   по условиям жизни и содержанию ребенка, производились на бумаге. Позже дядя ушел на пенсию, а Тамила к тому времени уже достигла совершеннолетия.
 
  Чрезмерная опека братьев давно тяготила девушку, но она  не помышляла  об освобождении от опеки, зная наперед бесперспективность помыслов. Поэтому, когда в поле зрения Тамилы появился Олег, новый друг братьев, она сразу почувствовала, что он может быть ее освободителем. Олег тоже заметил Тамилу, но мудрость подсказала  ему не форсировать события, а подождать, дать братьям привыкнуть  к нему, а самому, тем временем, протоптать дорожку к сердцу черноокой красавицы, которая с каждым посещением их дома нравилась ему все больше и больше. Да и Тамила стала оказывать ему незаметные для братьев  знаки внимания.. Чуть слышные касания рук, которые не замечали братья, когда Тамила приносила на стол чай или кофе, стали вскоре ожидаемыми событиями в их развивающихся отношениях. Олег не на шутку увлекся девушкой, он  уже боялся, что братья заметят,  как он вздрагивает от незаметного прикосновения ее рук.  Тамиле,  практически лишенной на протяжении жизни мужского внимания,  Олег тоже нравился.

  Она, наверное, даже полюбила его спокойной любовью как потенциального освободителя. Олег полюбил ее страстно и опасался,  что его любовь к Тамиле  обнаружится раньше, чем он попросит у  братьев ее руки.
 
 Их платонические отношения продолжались бы и дальше,  если бы случай не распорядился  по-своему.  Однажды Олег  пришел  к братьям, как договорились раньше, но братья задержались на работе, они работали на одном предприятии. Тамила была в доме одна.  Состоялось  объяснение Олега с Тамилой, они оба потеряли голову от нахлынувших чувств и очнулись только,  когда услышали голоса  вернувшихся с работы братьев.

  Олег, не откладывая в долгий ящик, тут же попросил руки Тамилы. Братья испытали шок от внезапности происходящего, они не привыкли к такой ситуации и были несколько озадачены тем, с какой страстностью  Олег просил ее руки и настаивал на немедленной свадьбе.

 Поразмыслив недолго, они пришли  к правильному решению, что нужно соглашаться, парень был хороший, твердо стоял на ногах, он был старше Тамилы на девять лет. Да и неизвестно, чем занимались здесь, пока  они не вернулись с работы.

 Свадьбу сыграли через две недели, а ровно через девять месяцев Тамила родила двойняшек – девочку и мальчика, которых назвали в честь погибших  и несостоявшихся бабуши и дедушки.  Молодая семья жила в квартире Олега  счастливо и спокойно . Тамила испытывала благодарность к мужу и, как ей казалось, любовь. Олег по-прежнему любил Тамилу страстно и души не чаял в малышах.

  Злой рок не пощадил их семью. Олег, как и родители Тамилы  , стал жертвой автомобильной аварии. В его машину на полном ходу врезался  грузовик,  в котором водитель заснул за рулем.

  Оставшись одна с двумя детьми, Тамила решила,  что жизнь ее теперь будет посвящена лишь детям.

  Но время шло, детки росли, Тамила стала настоящей  женщиной – красавицей. Все, что в нее заложила природа, расцвело. Её красота стала иной, зрелой,  в глазах можно было  увидеть и смятение и призыв, когда приходилось  общаться с противоположным полом. Это  смущало ее саму, она долгое время  проходила в трауре, который как-то сам по себе заменился на обыденность, черные одежды уступили место другим цветам, никто не осуждал  за это Тамилу, времена строгостей  канули в небытие, не опекали уже братья, дети выросли и уехали учиться в областной центр.

  Тамила работала в частной фирме секретарем, обнаружив недюжинные способности,  ум. такт , понимание ситуации и умение говорить с посетителями , на этом  поприще.

  Шеф  ценил  ее   за сообразительность, расторопность , умение держать  язык  за зубами,  уважал за  скромность. Платил прилично, понимал, что на руках два студента. Братья, которые к этому  времени обзавелись семьями, детьми, не забывали племяшек и баловали их при каждом случае.

  Другими словами,  на этот период Тамила была в расцвете сил  и красоты, совершенно свободна и томима  тайными желаниями, которые диктовала природа и с которыми каждый  справляется  по-своему, единого рецепта здесь нет.
 
  В день , когда она увидела Георгия,   скачущего по улице, у нее был выходной, поэтому, переделав все домашние дела (какие там дела- пачкать некому, готовить не для кого),




 
   Тамила  слушала музыку и заряжалась романтическим  настроением от песен  любимого исполнителя. Тут-то, когда она поливала цветы на  подоконнике, ей и попался на глаза Георгий, который , как мальчишка, странно подскакивал в какой-то эйфории и был очень потешен со стороны. Она очень давно не видела  его, но Георгий относился к тому типу  легко  узнаваемых людей, которые приобретают массу еще в детстве в школе, а потом  время касается лишь лица, да и то – не очень. Его выдающийся нос и роскошная шевелюра запоминались сразу и нав






Глава 3. Мишка.               

 


               

  Мишка  выскочил из комнаты, где отмечал с друзьями то ли  встречу, то ли расставание в состоянии крайнего душевного смятения.

-  Она свободна!-  билось в мозгу,- она свободна  и она где-то здесь.
Ноги несли его куда-то, неважно, куда, он должен был остаться наедине со своими мыслями, попытаться привести их в порядок, наметить дальнейший план действий… .

-  Каких действий?- переспросил он себя.

-  Надо найти Тамилу,-  сам себе ответил Мишка.

-  Ну, найдешь, дальше что?-  последовал очередной вопрос.

-  Как - что?!-  возмутился он мысленно.

-  Я найду ее и предложу ей руку и сердце….

-  Какую руку? Какое сердце? Мишка, опомнись!

  Диалог с самим собой ставил  его в тупик.  А и правда: это Я ее любил и люблю, а она?

-  Она была замужем за другим, она любила его, теперь она любит своих детей ,какая мать не любит своих детей?!  - опять возразил он себе.

-  Может, она встречается  с кем-нибудь сейчас, - последовал мысленный вопрос. И тут же гневный ответ:

-  Ну, уж, нет-  на этот  раз, я буду с нею встречаться! 

-  Но она вряд ли помнит тебя ,  ведь ты же с нею ни разу не объяснился, даже не поговорил ни разу!
 
 В  этом месте Мишка  застонал, перепугав проходившую мимо старушку. Старая женщина участливо глянула на него  и хотела что-то сказать, но Мишка не заметил этого. Обремененный своими невеселыми мыслями, он продолжал движение.  Женщина покачала головой, какая нервная сейчас молодежь…, долго смотрела ему вслед, как он  удалялся все дальше, не приняв ее участия.

  Что же это я так резко  убежал, даже не спросив, где живет Тамила, подумал Мишка, но возвращаться не стал, никого не хотелось видеть сейчас.  И все-таки  она должна помнить его, воспрянул   духом Мишка, вспомнив мимолетные взгляды  Тамилиных черных глаз, которые ему удалось тогда перехватить и которые зажгли костер в его душе.

  Многие женщины хотели бы связать свою жизнь с Мишкиной, он встречался с ними, завидный жених,  подающий надежды ученый… , ему прочили большое будущее, но как только начинал  понимать, что кольцо вот-вот  начнет красоваться не его безымянном пальце, разрывал  отношения, осыпал подарками несостоявшуюся  половину, пытаясь хоть как-то компенсировать обманутые надежды подруг. Расставались они с ним без зла, потом, как правило,  выходили замуж,  но отношения доброжелательности между ними сохранялись.

  Мишка,  воспитанный отцом  настоящим мужчиной (мама  справедливо считала, что сына должен воспитывать отец) ,  перенял у него все лучшее, чем обладал  родитель. Мишка всегда уважал женщин и обращался с ними  по-джентльменски, для него обидеть девушку , впоследствии женщину – было смерти подобно.  Он всегда находил для них  нужные слова, будучи щедрым, задаривал милыми мелочами, не скупился   на цветы, водил  в рестораны, на концерты,  словом , делал все, чтобы женщина чувствовала  себя женщиной.  Но вот жениться… ни одна кандидатка  на вторую половинку не выдерживала его внутреннего теста, о котором он никогда не рассказывал никому.  Не женился – и все!
 
  Родители перестали надеяться  на продолжение рода, по крайней мере, больше не досаждали ему, а Мишка перестал им обещать, что это когда-нибудь произойдет.
 
  Вот так обстояло дело с личной жизнью Мишки… . вроде, и была она, но  , вроде,  ее и не было.

  Время шло, Мишка давно уже Михаил Владимирович. Мишкой его теперь звали только вот в этой компании друзей детства, от которой он только что сбежал, переполненный чувствами.  Чувства все еще будоражили его,  хотелось предпринять что-нибудь действенное  для розыска Тамилы, но  характер рассудительного ученого превозобладал над чувствами и Мишка решил  пойти в отчий дом, сесть за стол и наметить план действий по розыску любимой женщины,  что он, собственно, и собирался  сделать с самого начала, не имея представления о  том, с чего начать.  Он немного успокоился, его действия перестали быть хаотичными, он предчувствовал успех в  поисках…, похоже, Мишка полностью взял себя в р



Глава 4. Георгий и Мишка.

               

   Тамила… остался  звучать в моих ушах насмешливый голос черноокой красавицы, ангела, как окрестил ее я; мне все время лезут в голову разные сравнения, но здесь сходство было  поразительным, хоть я и не видел никогда в жизни живого ангела.

  Часто выдуманный мной образ так  отпечатывался в моем сознании, что я мог бы ввязаться с кем-нибудь в спор, чтобы отстоять своего  виртуала.  В моем арсенале было некоторое количество таких образов, я узнавал их в людях,-  это меня развлекало, в таких случаях я часто развлекался один; мои друзья  меня не понимали, вернее, они меня понимали так, что, вроде, на меня что-то нашло, но мне это можно и нужно простить, потому что, мол, у пишущей братии вечно мозги набекрень.
 
  По природе я очень влюбчив, женщины меня  волнуют в  принципе. Я не могу равнодушно пройти мимо любой из них, они мне  нравятся как особи противоположного пола, загадочные, каждая по-своему прекрасная.  Мне хочется постоянно говорить им комплементы, что я и делаю при благоприятном стечении обстоятельств. Я чувствую свой распушенный хвост , когда оказываюсь в компании с представительницами прекрасного пола. Тогда я готов пойти на разные ухищрения  с целью завладения их вниманием. Остроумные шутки берутся из ничего и сыплются, как из рога изобилия. Анекдоты заставляют дам взрываться хохотом и они прощают мне  даже, если  среди них окажется не очень приличный.  Дамы одаривают меня вниманием в ответ на мое. У меня начинается словоизвержение, которое невозможно прекратить. Словом, меня несет.  Иногда это идет мне во вред. Мне кажется, что я влюблен в них всех сразу.
 
 У меня были проблемы с женой в первые годы нашей совместной жизни. Она меня  дико ревновала, мы пару раз были  даже на грани развода, но, видимо, наверху не хотели этого допустить и  постепенно наша жизнь вошла  в норму, жена ревновала все реже, уразумев, что мое отношение к женщинам  как  паталогия,  но вреда никакого не  наносит и не имеет далеко идущих последствий. Мое  постоянное состояние влюбленности  служит мне и хорошую службу, я чувствую это, оно  придает мне остроту восприятия, силы и хорошее настроение, как хорошее вино.
 
 Жена, мать моих детей, у меня их двое, - это святое.  Я всегда проверяю свои чувства простым тестом.  Готов ли я отдать свою жизнь во имя спасения её жизни? И всегда убежденно даю себе положительный ответ. Вот – мерило наших отношений. И мне кажется, что моя Ирка, так зовут мою вторую половинку, не задумываясь также пойдет на это, хотя  я ее об этом никогда не спрашивал.

  Встреченная мною Тамила, как и все женщины на моем пути, не оставила очень уж глубокого следа в моем сердце. Глубже, конечно, чем  многие, но впечатление произвела сильное и я рад, что, как мне казалось, с честью вышел из щекотливой ситуации, т.е. не потерял лицо, которым очень дорожил и, прежде всего, перед самим собой. Вот такой  я на самом дела и меня уже  не переделать, да и незачем.  Но, тем не менее, Тамила время от времени вспоминалась мне своими  черными глазами и насмешливой улыбкой, верно,  хорошо я  ее позабавил, когда скакал по улице.
 
  Работу над своим новым романом я уже начал, дела шли неплохо. О своих героях я знал более, чем достаточно, пока я излагал это на бумаге, чтобы в дальнейшем  читателю было все понятно: почему мои герои поступают так , а не иначе, и что от них можно ожидать в тех или иных обстоятельствах.

   Мишка не объявлялся уже  три дня, я звонил ему трижды   на домашний, но  никто не снял трубку. Или уехал куда с  родителями, помнится, был разговор о больной тетке. Но не на трое же суток, она жила за городом.
 
 Я подозревал, что Мишка понятия не имеет, где искать свою любовь, ведь после замужества она уехала из родительского дома,  где жила с братьями, в квартиру Олега, расположенную  где-то в старой части города.  А дом, как помнилось, кому-то продали и братья переехали жить в другое место. Больше я ничего не знал.

  Не выдержав отсутствия вестей от Мишки  и  влекомый желанием помочь другу, я решил проехаться к нему домой, ругая себя за то, что не записал номер его мобильного телефона .  Поэтому, отложив работу над новым романом,  я отправился к Мишке, предвкушая  удовольствие услышать  увлекательный рассказ  друга детства  о том, как он искал свою зазнобу и нашел ее, наконец.
 
  Мишка жил недалеко, всего четыре  квартала нужно было пройти, чтобы оказаться перед его домом, отличавшегося от остальных  наиболее старинной архитектурой. В этом доме жил еще дед Мишкин и прадед. Прадед работал каким-то начальником на железной дороге и  этот дом полагался ему по статусу.  В этом доме родился  Мишкин дед, потом отец и сам Мишка.  Просто родовое гнездо какое-то, подумал я , вспомнив всю эту историю.. Минут через пятнадцать я стоял  перед  Мишкиным домом, вернее,  перед домом Мишкиных родителей. На высокой двери с правой руки висело толстое кованое медное кольцо, которым нужно было стучать по медной  же  пластине, прикрепленной под кольцом,  вместо обычного звонка, что я  и сделал.  На мой стук в окно второго этажа, я забыл сказать, что дом был двухэтажный, выглянул Мишка и  приветливо махнул мне рукой: «Заходи, Гоша, не заперто!» Я толкнул дверь, она неожиданно поддалась и распахнулась, не издав ни малейшего  скрипа. Это как-то не вязалось с обликом старинного строения, где двери полагалось скрипеть, - об этом я  успел подумать, пока поднимался по лестнице на второй этаж.
 
  Мишка сидел перед монитором компьютера и уже протягивал мне запотевший стакан с водой.

-  Пить будешь?- спросил он.

-  Конечно, буду,-   поблагодарил я его кивком головы.

  Левой рукой я взял стакан, а правой пожал Мишкину руку, освободившуюся от стакана. У Мишки была  особенность  в нужные моменты предлагать помощь или что-то наподобие стакана воды, например: «Садись, поешь со мной»  или «Возьми мороженое в холодильнике». Он делал  это от души,  почти машинально. Было удивительно, что ребенок , выросший в семье один, начисто лишен эгоизма.
 
  Я плюхнулся в кресло рядом , чуть  не  пролив при этом воду  из стакана. Мне приятна была забота Мишки обо мне, я только подумал, что неплохо бы выпить что-нибудь прохладненького

-   Как дела?- спросил я его, прихлебывая  холодную, подкисленную лимоном воду.

-   Да, понимаешь,-  начал Мишка, а я приготовился слушать,-  я здесь, в инете,  решил порыскать…, ну, может,  в социальной сети какой-нибудь найду ее…
Мы начали разговор с интересующей нас темы,  как-будто расстались не три дня назад, а я просто выходил , допустим, на балкон подышать свежим воздухом… .

-   Может, и найдешь, если  она зарегистрированна  где-нибудь,- согласился я.

-   А ты не знаешь?- запоздало спросил он  меня.

-   Мишка! – я помахал у него перед глазами рукой туда- сюда,- ты в порядке? Знал бы, давно сказал бы,-  удивился я его непонятливости и непоследовательности,-  а где ты был, три дня ;  не мог тебе  дозвониться? Кстати, дай твой мобильный…

  Мы обменялись номерами.

-  Телефон три дня не работал, поломка какая-то на линии,  да и к тетке пришлось съездить с родителями,  старенькая  уже, болеет, застану ли ее в следующий приезд,-расстроился Мишка.

-  Значит, ты не искал ее,- констатировал я с сожалением; намеченное продолжение романа стопорилось ( какой-то профессиональный эгоизм иногда одолевал меня, с этим ничего нельзя было поделать, я готов был собирать материал любым способом, хотя  старался , по возможности, не попирать этические нормы).

-  Вот,- кивнул Мишка на монитор,-  все сети просмотрел, а такого сочетания фамилии и имени не нахожу,. Мишка назвал Тамилыну  девичью фамилию.

-  А по мужу не пробовал искать; вряд ли она оставила свою девичью фамилию,- подсказал я.

-  А  это идея,- встрепенулся мой странный друг,- как это я сам не догадался?!

-  Вот именно,-  проворчал я,- значит, так найти хотел…,- и сразу же осекся, увидев перед своим носом внушительный кулак этого самого друга.

-  А ты знаешь ее  новую фамилию?- тут же растерялся он.

-  Знаю-знаю,- поморщился я на его кулак, который он еще не разжал, - кулак убери…, это грубо и неинтеллигентно, - мы оба расхохотались, довольные шуткой и почувствовав перспективу нового поиска.

   Мишка впечатал в поисковое окно продиктованную мною фамилию Тамилы по мужу и не успел  даже ввести полностью имя, только «Та…», как фото черноглазой красавицы выскочило первым   в ряду  аватар с такой же фамилией.

-   Вот она! – выдохнул Мишка,-  такая же!

-  Yes! – я в порыве поднял и опустил согнутую в локте  правую руку,- мы сделали это! (бр-р, как  искусственно, промелькнуло у меня в голове).
Но рад я был по-настоящему, любой бы  порадовался за Мишку, увидев  его в таком состоянии, он чуть не плакал, счастьем светились его глаза, как будто перед ним материализовалась Тамила и уже согласилась стать его женой.
Я заглянул через Мишкино плечо в монитор. Тамила смотрела на нас из-за дерева, обхватив его руками, глаза ее смеялись, казалось, что над нами.

-  Она еще красивее стала,- начал было Мишка и осекся,- но почему Тамара,-  это же Тамила,-  в недоумении оглянулся он на меня.

-  Может,- это и не она,- опять начал  я, но кулак моего друга уже  дежурил у моего носа.

-  Она это, давай откроем страницу и  прочитаем анкету,- с досадой  произнес Мишка.

  Страница была открыта только для друзей, а возле Тамилиного изображения красовалась дата рождения без указания года :  1 января.

-  Опять ошибка! Я хорошо помню, что 1 апреля,- пробормотал Мишка.

-  Да не  заморачивайся ты, друг,-  решил я  помочь Мишке перенести крушение надежды,- ты же видишь, что это она, вот и фотка еще школьных лет… .,- интересно то, что это не показалось нам странным.





Глава 5 . Георгий и Мишка (продолжение).


               



   C  другой стороны, мы же помнили тогдашнюю Тамилу, у нас не было ее современного образа, как мы могли искать ее, теперешнюю?
 
  Надо было срочно попасть в список друзей  этой Тамилы-Тамары, чтобы получить вожделенный доступ на ее страницу. И тогда, надеялись мы, эта тайна перестанет быть тайной. А дальше, как выразился Мишка, -  дело техники: мы узнаем адрес Тамилы ( почему – то он был уверен, что это она),  Мишка едет  к ней домой или назначает встречу, тут мы еще не определились, они встречаются….

-  И что я ей скажу? – Мишка опять погрустнел.

-  Ты! Всю жизнь промечтал о ней, наверняка, разговаривал с нею мысленно  сколько раз и ты не знаешь, что сказать?- закипел я, возмущенный его нерешительностью.

-  А тебе не кажется, что мы рано делим шкуру неубитого медведя,- не очень удачно провел сравнение мой нерешительный друг, хотя смысл вопроса   не оставлял никаких сомнений. Мишка обозлился, потому что ему показалось, что земля опять уходит из- под его ног.

-  Да успокойся ты, все будет хорошо,-  мне стало жаль его, вновь расстроенного,-  надо просто подождать, когда она появится на сайте, предложить ей дружбу. Не будем морочиться, тем  более,-  это сейчас  не от нас зависит.
 
  Мы решили послать  предложение сейчас, пусть оно лучше подождет. Неизвестно, когда Тамила-Тамара войдет на  сайт, мы можем легко прозевать этот момент, а предложение она увидит  по-любому.

   Мишка опять повеселел и предложил пойти прогуляться по воздуху; чего сидеть и лупиться в монитор, а так время быстрее пройдет.

  Терпение его истощалось. Это было очевидно. Мишка не стал выключать компьютер,-это лишний раз подтверждало его нетерпение, ждать пару минут, пока модем  вновь подключится к серверу, было  почти выше его сил. Я его понимал.

   Мы спустились по лестнице. Мишка опустил защелку на одном из трех замков, красовавшихся на  двери ( чтобы  сэкономить по возвращении время на открывание  трех замков, догадался я). Мы вышли. Было жарко.

   В  этом году весна пришла рано и жаркий май не оставлял надежды на прохладное лето. Мы, не торопясь, пошли по теневой стороне улицы, наслаждаясь легким ветерком , прорывавшимся между домами. Навстречу по нашей стороне  топала каблучками очаровательная  женщина, я приосанился и, разговаривая с Мишкой, время от времени бросал на нее взгляды, пытаясь поймать ответный взгляд. Она мельком  взглянула на меня, больше – на Мишку,  который  и не заметил ее.  Он смотрел перед собой с  необыкновенным выражением лица, на котором блуждала блаженная улыбка. Вот ее –то и отнесла  на свой счет незнакомка, но увидев , что мой друг все-таки больше смотрит в себя, чем на окружающий мир,  еще быстрее застучала каблучками мимо нас. Я потерпел поражение.

  Дальше нам пришлось  свернуть на перпендикулярную улицу, которая вела к скверику со старыми деревьями , и мы прошли квартал- солнце било прямо в глаза сверху.
 
  Скверик принял нас прохладой тени от старых платанов. Здесь торговали из палаток мороженым и прохладительными напитками. Мы облюбовали скамеечку  в густой тени, взяли по паре мороженого и по бутылочке газированной воды. Все это сложили на лавочке между собой и не спеша приступили к освежающей  трапезе.

  Я успевал  разговаривать с Мишкой,  лакомиться мороженым  и следить за женским полом, который здесь был представлен, в основном, молодыми мамами с  колясками.  Но были и просто женщины  из ближайших  офисов, которые проводили здесь обеденный перерыв, вырвавшиеся  из душных помещений.   Никакой кондиционер не  заменит прохладный воздух в тени старых платанов, приправленный легким ветерком. Женщины шутили, смеялись  и не без интереса  поглядывали на нас. Я  взбодрился, хотелось взять реванш  за недавнее поражение. Мишка замолчал и в задумчивости поглощал мороженое, запивая его водой. Я почувствовал себя, как рыба в  воде,  и уже обдумывал, что  я скажу девушкам ,  когда подойду  к ним, оставив  Мишку  поедать мороженое, как вдруг вся скамейка с женщинами внезапно опустела, они дружной стайкой покидали скверик,  торопясь на работу.

-  Опять – мимо, - констатировал я.
  Мишка  не торопясь доедал мороженое, я пошел за добавкой,  потому что почувствовал голод и  решил утолить его таким образом.  Взял еще по  две порции,  мы еще посидели немного. Мишка был неразговорчив в мечтательном состоянии, я ему не мешал , торопясь справиться с последней порцией,  которая от жары начала подтекать.
 
 - Все,-  внезапно  нарушил молчание мой друг.

 -  Что все?-  спросил я.

 -  Теперь заболею, -  убежденно  объяснил он.

 -  Из-за  мороженого?-  глупо спросил я.

 -  Да, -  подтвердил   Мишка,-  я всегда  после мороженого болею, с детства еще.

 -  До сих  пор не привык? – съязвил я, -  зачем было есть его столько, если знал, что заболеешь.

 -  Не заметил, - коротко  сказал Мишка.

  - Да,  парень в трансе,-  подумал я.  Могу представить, что у него сейчас в душе, привычно стал я примерять  на себя   Мишкину ситуацию.

  Писатель жил во мне постоянно  и все время напоминал о своем присутствии. Можно сказать, человек всю жизнь прожил с мечтой о любимой  и вот теперь, когда  осуществление  (ой, ли – шепнул мне  писательский опыт) мечты  так близко,  в голову лезли разные пессимистические мысли,

  Мы еще посидели немного, Мишка подуспокоился , а то я уже начал раздумывать, как  бы потащить его с собой,  хотя моя душа требовала перенести скопившиеся мысли на бумагу, а Мишка  сейчас был бы  плохим помощником. 
 
  Мы разошлись по домам, договорившись,  что Мишка сразу  же позвонит мне на мобильный, если Тамила- Тамара появится на сайте социальной сети, тем более, если примет дружбу.

   Тамила-Тамара не появилась на сайте ни в тот, ни на следующий день.
 
  Мишка провалялся с ангиной три дня, ему надо было уезжать, т.к. отпуск у него закончился. Он и уехал;  караулить в Интернете можно хоть с Марса ( ну,-  это я перегнул).Мы изредка переговаривались с ним, Мишка с удвоенным рвением нырнул в работу, т.е. в свою привычную колею,  и я не знаю, как он  справлялся с  возникшей  теперь  проблемой.. Я не спрашивал, он сам не говорил.
  Тамила-Тамара на сайте не появилась.


  Работа над моим романом  прекратилась естественным образом,  я вбил себе в голову, что  мне в руки идет готовый сюжет  и расслабил  себя настолько, что даже  не помышлял о собственном  развитии событий, как будто я был Мишкиным биографом.

  Не было какого-то вдохновителя, который заставил бы мою мысль работать  самостоятельно. Я ничем не подпитывался и это не замедлило сказаться на результатах работы. Я выдумывал всякие доводы в оправдание своей бездеятельности. Я изощрялся, как мог, чтобы оправдаться перед самим собой. Жаркая погода располагала к ничегонеделанию, бесцельному лежанию на диване перед телевизором, никуда не хотелось выходить… . Я оправдывался перед собой наличием кондиционера в доме, дескать, с собой же его не возьмешь… .

  Жена молча посматривала не меня, но в «творческий процесс» не вмешивалась, она знала, какой  я бываю  иногда, когда надо мной производятся насильственные действия. Молча ставила поднос с  едой на стол в моем кабинете, молча уходила. Потом, воспользовавшись тем, что я иногда   покидал свое логово, заходила забрать грязную посуду. Я ценил ее деликатность, все- таки не зря нас судьба свела под одной   крышей, думал я, ощущая  благодарность к ней за ее понимание моей творческой личности.





Глава 6. Михаил Владимирович, он же - Мишка .


               



   А в это время Михаил Владимирович  трудился в поте лица, пытаясь работой отогнать мысли о  Тамиле подальше от себя, нет он не отказывался от нее, такое даже теоретически не рассматривалось. Была работа над  новым проектом, надо было ставить серию опытов, катастрофически не хватало  лаборантов, чтобы следить за течением эксперимента, на который Михаил Владимирович (узнали Мишку?)   решился отчасти и для того, чтобы  меньше времени думать о своих проблемах на личном фронте.

   На работе дело спорилось, начальство было довольно им и обещало прислать студентов-практикантов, тогда станет легче, не надо будет проводить так много времени на неквалифицированной работе самому; этим займутся студенты.

   Мишка часто заглядывал на социальный сайт, ничего не менялось на видимой  части страницы  Тамилы-Тамары, словно она улетела на Луну или еще куда-нибудь далеко.

   Иногда он перезванивался с Гошей, тот интересовался  поисками, но  делал это, ясно, из вежливости,  потому что и сам  , наверняка, видел  в Интернете то же, что и Мишка. Гоша, деликатный парень, не особенно развивал эту тему,  понимая, что начинает резать по  живому. Больше рассказывал о друзьях, облекая свои рассказы в шутливую форму. Мишка часто хохотал вместе с Георгием, который из кожи лез, чтобы добиться такой реакции  от друга. Это пока все, чем мог помочь Гоша своему другу, так давно и безнадежно  влюбленному. Вот уже страсти- мордасти, ворчал Гоша, задумываясь о друге и  бессильный оказать ему действенную помощь.

 Что бы там ни говорили, но школьная дружба самая чистая и верная. Детвора так привязывается друг к другу, объединенная общими делами, уроками, взаимоотношениями… . Парни становятся как братья .А  девчонки – о девчонках, пожалуй, ни Мишка, ни Гоша  не смогли бы сказать с уверенностью, что как сестры. Женский  характер  куда более непонятный, чем мужской. Кто их знает, что у них на уме ,  и  поведение иногда  совсем уж нелогичное:  один день ходят вместе, склонив головы друг  к дружке, о чем-то шепчутся, кажется, что никогда водой не разольешь, а на другой день могут даже не замечать друг друга или, еще хуже,  - становятся врагами… .Виной  всему, конечно, тут и гадать не  надо – они, пацаны. На  этом построена наша жизнь. Мы не можем без них, они –  без нас. Но парни держатся солидней, все-таки будущие мужчины. А девочки – они иногда и до  бальзаковского возраста девчонками остаются в душе.

  Гоша мог бы рассказать , он делился с Мишкой, о женщинах –девчонках, которых  наблюдал  очень часто.. Стоило  сказать «девочка моя» и она мгновенно начинала ощущать себя девочкой. Мишке нравилась такая метаморфоза в поведении женщин. Он не скупился на нежные слова, искренне веря при этом  в то, что говорил им! Женщинам это нравилось,  они относились к нему дружески, даже с нежностью. Он произносил слова, ласкающие их слух, недаром ведь говорят, что женщины любят ушами. Никому из женщин не хотелось разуверять Георгия, что из детского возраста  они давно вышли, женщины любили  Гошу, а он любил их.

  Но при этом жена оставалась на первом месте, выгодно оттененная   Гошиными многочисленными подружками.  Много знаний, много мудрости пришлось собрать Гошиной Ирине, чтобы понять это и не закатывать мужу сцены ревности. Она понимала, кого выбрала в  спутники жизни: творческие люди всегда нуждаются в подпитке извне, в своеобразном допинге, которым и являлись для Гоши  его  женщины-девочки-подружки.

   Ирина знала, что она единственная женщина, ради которой Гоша отдаст жизнь, если потребуется, не дай, Бог, конечно.   Эти вопросы время от времени  составляли для  друзей тему для разговоров. Они очень хорошо понимали друг друга,  Мишка любил Гошу как брата  и всегда говорил  Ирине, что ей повезло с выбором мужа.

-  Откуда тебе знать,- смеялась она.  Но он-то знал, что говорил, Георгий был настоящим другом,  его писательская натура не выдержала бы лжи в отношениях. Мишка знал, что всегда может положиться на друга, но и сам  был готов прийти на выручку, в случае чего.  В детстве они не раз  доказывали свою лояльность , свою преданность  друг другу и пронесли это через всю жизнь. Единственное, что раньше не обсуждал  Мишка с другом – это свою  продолжающуюся   любовь  к  Тамиле.  Да что там рассказывать, рассуждал он: мало ли кто – кого любит. Ведь безответно же, практически виртуально.
 
  Женщины, которые время от времени появлялись у Мишки, ведь не железный же он, создавали иллюзию личной жизни, которой фактически не было, так, отношения, как сейчас принято говорить…  Удобное слова, чтобы , вроде,  и сказать что-то и, вместе с тем, - ничего не сказать.
 
  Михаил  Владимирович  был терпеливым, может, - это и оказалось основной чертой, приведшей его к успеху на научном поприще. Наука не терпит суеты, небрежности, несобранности. Все подчиняется дисциплине,  расчету и терпению.  Многие отчаиваются, не получая нужных результатов, бросают все, считая, что это не их стезя. Вероятно, так оно и есть.
 
  Михаил Владимирович был умен, терпелив, как уже говорилось раньше, аккуратен и целеустремлёнен. Эти черты явились определяющими в его научной карьере, но, казалось, не имели  никакого веса в повседневной жизни, если считать наивысшей точкой женитьбу и создание семьи , рождение детей и так далее. Мишка знал, что это не так. Он ощущал в себе огромный потенциал нерастраченной любви, он берег свое чувство для нее, единственной, он свято верил, что рано или поздно ( конечно, лучше бы пораньше, но выбирать не приходилось)  он будет вознагражден за свое терпение, как вознаграждался он  в научной деятельности, терпеливо «вытаскивая» проекты, которые остальные  в нетерпении бросали, считая их бесперспективными, а на самом деле, потому что  не обладали  необходимым разумом и  настойчивостью.
 
  Мишка в глубине души верил в Провидение, верил в судьбу. Если ему суждено, он будет с Тамилой, а если до сих пор не повезло, значит, так сейчас надо .На том и порешил.




Глава 7.  Гоша.
   
               


  В конце концов, мне надоело валяться целыми днями на диване, смотреть телевизор, бесцельно глазеть  в потолок, шумно вздыхать, изображая творческие терзания, подкарауливать  Ирину, если она поведет себя как-то неуважительно  к моему писательскому  состоянию. Признаюсь, подобные мысли, к стыду моему, иногда посещали меня, хотелось «оторваться»  на ком-нибудь, как будто кто-то виноват в том, что моя работа остановилась, как  вкопанная.

   Постепенно  появились конкретные мысли, они упорядочивались в моей голове, появился какой-то философский настрой, я осмысливал свое состояние как   бы  со стороны. Все стало казаться не таким уж  безнадежным, я ощутил скрытое  желание  вновь  видеть людей,  особенно, (уже догадались? ) представительниц  прекрасного пола… .Жизнь вливалась в меня капля за каплей, захотелось встряхнуться, выйти на солнышко, кондиционер  пыхтел во всю, создавая излишнюю прохладу.

      Все свелось к общеизвестной фразе, ныне ставшей  классической: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

-  Где мои кроссовки?- крикнул я в пустоту.

-  Где всегда,- ответила пустота.

-  Ну, порядок?- с улыбкой  моя чуткая жена вошла в комнату, нежно поцеловала меня в лоб, слегка прикоснувшись к моей груди.  Этого оказалось достаточно.

-  Любимая,-  шепнул я ей на ушко и привлекая  к себе двумя руками в нетерпении.

-  Сумасшедший,-  она засмеялась так, как я любил, когда она смеялась… ,- подожди, у  меня чайник на плите, выключу… .

-  К черту чайник! Никаких чайников,-  вскричал я; во мне уже  закипала кровь и ничто уже не могло меня остановить.  Нас остановить.



   Ирка.               


   За своего Гошу она могла бы пойти на смертный одр. Любовь, вспыхнувшая  между ними много лет назад, была  уже не той,  нет, она не стала меньшей, блёклей, она стала дру-га-я.
 
  Это ощущала Ирка, ощущал и Гоша.  Трудный путь, который им пришлось пройти за это время,  виной которому были   Гошины многочисленные  увлечения, не ослабил, а , напротив, укрепил их  брачные отношения, сделав их более качественными.  Нежные слова, которые  произносил  Гоша не только ей, звучали по-разному.  То ли он обращался к какой-то из  своих  подружек - теперь  для Ирины  был очевиден их подтекст,  то ли , когда Гоша  говорил эти слова ей -  менялся даже тембр голоса, его слова проникали глубоко в душу, нежность, заключенная в них, разливалась  по телу,  проникала в каждую клеточку, заполняла всю её. Гошиных чувств  хватило бы на десятерых, но отдавал он все –  ей одной, своей Ирке.  Они были созданы друг для друга, она не раз благодарила Бога за то, что  не дал им разойтись когда-то.
 
 С годами  пришли мудрость и терпение.  Ирка была благодарна Создателю и  за это.

  Будучи умной от природы, она никогда не распространялась о своей личной   жизни  подружкам,  которые часто  забегали «на чашечку кофе». Ирка подсознательно охраняла свое гнездышко.  Подружкам  нравился  галантный  и веселый Гоша, который никогда не скупился на комплименты,   завидев     их   в  своем доме.  Ирина допускала такие встечи довольно редко,  назначая встречи  в отсутствие Гоши.  А  на вопросы,  какой  Гоша в жизни, отшучивалась, переводя разговор на другие темы.               
 
- Бережёного  Бог бережёт,- учила когда-то мама.  И подруги, чувствуя за ограниченной  информацией о совместной жизни  Ирки и Гоши большую любовь и нешуточные страсти, естественно, завидовали подруге и  мечтали хотя бы одним глазом подсмотреть  чужое счастье, как будто бы от этого прибавится   у  них. Или появится.



  Гоша.               


  Я вышел на улицу. С удовлетворением оценил свой внешний вид.  Теперь,  когда  фирменные вещи продавались в каждом втором магазине,  а достаток  в  доме перевалил за ту отметку,  после  которой не считают особенно, сколько стоит  та или иная покупка, я  экипировался, как  сам хотел.
 
  На голове у меня  красовалась бейсболка, она защищала  проглядывающую у меня уже лысину от палящего солнца  и придавала лицу  ( я так думаю)  мужественности. Бейсболка мне очень шла  и я знал об этом. Торс прикрывала ,  заодно скрадывая недостатки  начинающей немного полнеть фигуры, белая  безрукавая фуфаечка -  последний писк спортивной моды, выпущенная поверх темно-синих  велосипедок,  роль которых была и в том, чтобы не только прикрыть , но и подчеркнуть  неплохие, но немного больше, чем хотелось, волосатые ноги (это , кстати, очень нравится многим женщинам). Я понимаю, что бабник во мне неистребим. Но бабник-бабнику –  рознь.  Завершали мой спортивный прикид  темно-синие же кроссовки любимой фирмы „Nike”  с белыми спортивными носками.  Собственно, вся моя экипировка  демонстрировала фирменную запятую.

  Мое внутреннее состояние  во многом зависело  от того, как  я выгляжу, что на мне сверху. Это тянуло  за собой   всю цепочку: заинтересованные взгляды  женщин,  удовлетворенность собой,  я уже говорил, и, как следствие, прекрасное настроение. Что , в свою очередь,  часто было толчком  к тому ,  чтобы  какая-нибудь  свежая мысль  посетила    мою мальчишескую  голову. Я радовался теплому дню  и  предвкушал приятное ощущение, как пацан.  „Пока я молод,  я живу”,-  вспомнил я  старую песню, которую любит  напевать  мой отец.  Наверное,  я пошел  в него, с благодарностью  заключил я про себя.  Молодцевато подскочил на правой  ноге и начал  пробежку  с левой.
 
  Я бежал трусцой по привычному маршруту  по  улочкам  родного города.  Тело прекрасно слушалось меня,  мое сердце было переполнено радостью,- это,  видимо, отражалось на моем лице,  на меня оглядывались все.  Смех без причины... .  Нет-нет,  причина была:  я возвращался  к жизни, мне хотелось заключить  в объятья всех женщин, я всех и  всё  любил! Чувства переполняли мое творческое нутро,  я готов был рыдать от радости.  До чего  же прекрасна жизнь!-  думал я, не отдавая  себе отчета,  в чем же именно она прекрасна.  Прекрасна – и все!  Эмоции били через край, я смахнул слезу с ресниц, не хватало еще,  чтобы кто-то заметил.

  Жизнь  поворачивалась  светлой стороной,  я не сомневался, что засяду сегодня  за роман,-  это прибавляло мне радости   как еще одна победа ,  которую одерживаешь над собой.




  Глава 8. Новенькая.

               
 

   Михаил Владимирович был  в приподнятом расположении духа . Помощь в лице студентов- практикантов поспела вовремя. Вернее, студент был всего один, а студенток –две. Все они приехали вчера, уже расположились в институтском общежитии и сегодня с утра предстали пред его очи.

  Две симпатичные  веселые  мордашки   заинтересованно смотрели на него, а студент, очень высокий и немного нескладный парень знакомился визуально с лабораторией, поворачивая головой на длинной шее то влево, то вправо.

-  «Любознательный»,-  окрестил про себя Мишка студента. Студенток больше интересовал сам шеф, то бишь, Михаил Владимирович,  они не спускали с него глаз, в которых прыгали чертики.

-  Уже разнюхали, что не женат,- уверенно подумал Мишка. В логическом мышлении он не знал себе равных,  признаваясь в этом самому себе без ложной скромности. Впрочем, это было недалеко от истины,  даже очень близко.

-   Значит, вас трое,-  подытожил Михаил Владимирович  после краткого знакомства с практикантами.

-   Нет, четверо,- неожиданно сказал Любознательный.

  Михаил Владимирович  вопросительно посмотрел на сказавшего. Тот не спешил объяснять.

-   Нужен  наводящий вопрос или сам разродишься?-  начал внутренне веселиться Мишка.

   Две студентки  поспешно выдали хором:

-   Еще Томка!

-   Томка?-  повернулся к ним Михаил Владимирович, теперь уже все трое  начали веселить его.

-   Вы можете сказать вразумительно, сколько вас всего;  обещали, вроде, троих
 И что это за Томка?   Кстати, может, все-таки,  - Тамара и  почему она не приехала?

   Оказалось, что Тамара попала в их группу случайно. Ей пришлось задержаться с выездом, потому что она получила повестку в милицию как  раз на день отъезда  её группы.  Потом ей позвонили друзья их этой группы и сказали, чтобы она не приезжала туда , потому что их и так много. В деканате не долго думали, что с нею  делать.

-  Поедете  с этими тремя.-  сказал декан, подчеркивая что-то на листе бумаги перед собой. Он с удовольствием посмотрел на миловидную девушку с яркими  губами, аккуратным греческим носиком и миндалевидными темными глазами. Кто от такой практикантки откажется, если увидит,-  подумал он про  себя,   глядя, как стремительно удаляется стройное создание из кабинета.  Декан был старый, у него у самого были только сыновья и внуки, но оценить красоту можно в любом возрасте,  можно даже помечтать  о такой невестке,  но не более того.

  Потом они трое  уехали, а Тамаре надо было еще раз  побывать в милиции по делу о краже в общежитии, в котором она проходила как потерпевшая.  Все это практиканты выложили Михаилу Владимировичу, кроме, разумеется ,  информации о декане,  которую писатель сего дал от себя произвольно, чтобы подготовить  вас , читатель,  к встрече с Тамарой.

  Михаил Владимирович раздал работу практикантам,  оказалось,  что четвертый  и не нужен, но  Мишка представил, как неприятно будет отфутболивать молодую девушку,  на долю которой уже пришелся один отказ., да еще эти походы в милицию… .Почему-то вот это последнее обстоятельство заинтересовало Мишку больше других,  а что касается работы, - придумаем что-нибудь, были бы руки, работа найдется.    Да и  не в характере у него было обижать женщин.

  День прошел быстро, практиканты  сходили в Отдел по технике безопасности, прослушали вводную,  потом получили  в административно-хозяйственном отделе халаты, шапочки и перчатки., приоделись, при этом немного  потеряв свою индивидуальность.

  Шапочки-пилотки  девушкам очень шли, они стали похожи на стюардесс, если бы не белые халаты. Мишка с удовольствием отметил привлекательный вид студенток. Даже  Любознательный  похорошел, халат скрыл его угловатость,  пилотка добавила  строгости.

  О том, что Михаил Владимирович понравился всем троим, не стоило и говорить. Студенты сразу чувствуют преподавателя. Они поняли, что   их   шеф  незлобный,  с  юмором,  моложавый,- это видно и невооруженным глазом,  незанудлив.  Ну,  и  холост.

  Во всяком  случае,  на практике скучно не будет, решили студенты, а  девочки все поглядывали украдкой на Михаила Владимировича, оценивая его со всех сторон. 

-  Со всех сторон – отлично, -  заключили они.  Возраст,-  прикинув, решили, что  ему было где-то сорок- сорок с небольшим, а смотрится едва на тридцать пять, даже моложе. Что толку ,  что   Димону (так звали Любознательного) –двадцать!?  Ему до мужчины еще очень далеко, выделялось слово  «очень»  при этом.
 
 Практика с эстетической точки зрения обещала быть очень приятной  для обеих   сторон.

  Что касается  деловой стороны,- здесь  Михаил Владимирович был еще и требовательным, - этого еще не знали практиканты, увлеченным и мог  увлечь других. По большому счету, они это поймут позже, этим практикантам повезло и с практикой , и  с руководителем. .А уж как повезло  Михаилу  Владимировичу… .



  Тамара.               


  Визит  в милицию  всегда неприятен. Неприятно все, начиная с дверной ручки;  кажется, что на ней одни микробы.  Оно,  конечно,  так и  есть, но здесь  по-особенному.  Тамара поймала себя на том,  что открывает дверь двумя пальцами,  стараясь уменьшить площадь соприкосновения с неприятной поверхностью.  Вот  в библиотеку, например, заходишь, спокойно открываешь дверь, без внутреннего напряжения и излишней брезгливости. Здесь – не так.

  Зашла в дверь, держа пальцы растопыренными, вспомнила, что в кармашке сумочки  должны быть спиртовые салфетки. Нащупала их чистой рукой, разорвала и тщательно стала  протирать пальцы. Вздохнула с облегчением, поискала глазами мусорную корзину – не нашла. Держа этими же пальцами грязную салфетку, обернутую упаковкой, подошла к окошку дежурного, чтобы назвать себя и получить ответ, куда направляться дальше, но вдруг спросила:

-   А где у вас тут мусор можно выбросить?

  Дежурный , вытянув шею, пошарил глазами по вестибюлю, посмотрел на Тамару и тоже неожиданно предложил:

-    Давайте, выброшу, у меня здесь есть, куда.

  Потом, посмотрев в повестку, которую ему протянула следом за мусором Тамара, списал оттуда что-то и подробно объяснил, как пройти, предварительно просунув в окно журнал, в котором Тамара  поставила подпись-закорючку, досадуя  на то, что опять пришлось трогать захватанный журнал и  захватанную же ручку.  Поднялась на третий этаж по лестнице в конце коридора, повернула налево, пошла  вдоль дверей, пока не нашла фамилию следователя на  табличке, постучала в дверь, услышав что-то в ответ, вошла.

  Нет смысла пересказывать содержание разговора со следователем. Было столько вопросов к потерпевшей Тамаре, что она уже начала жалеть, что обратилась в правоохранительные органы. Порой начинало казаться, что это ее подозревают  в хищении собственных вещей.

  В конце  концов оказалось, что украденные вещи найдены почти все.  Обрадовало, что найденным оказался и ноутбук – подарок на день рождения от родственников. Но вещи отдать не могут, только после суда. Суд состоится через две недели. Потом Тамару пригласили в специальную комнату, где хранились вещественные доказательства, она опознала свои вещи,  подписала какие-то бумаги и с удовольствием попрощалась со следователем  до суда, на который обещала приехать без повестки, которую некуда было пока слать.

  При выходе из здания ей повезло: какой-то милиционер услужливо открыл перед  ней и попридержал,  пока она пройдет, дверь. «Мелочь, а приятно»,- улыбнулась Тамара., не забыв поблагодарить галантного служаку.

  Чувство брезгливости прошло лишь после душа дома. С этим Тамара ничего не могла поделать.

  Теперь нужно быстро собрать вещи и мчаться на вокзал, поезд отходил через пару часов.




  Утром, когда   Михаил Владимирович вошёл  в лабораторию, весь личный состав практикантов  мирно трудился на своих местах. Возле одной из практиканток  спиной к двери сидела девушка.

-  Вероятно, Тамара,-  подумал Михаил Васильевич.

  Услышав дверь, все четверо , как по команде, обернулись на входящего.
 "Любознательный" даже встал. Девушки продолжали сидеть.  Пауза настолько затянулась, что Любознательный не выдержал.

-  Доброе утро,  Михаил Владимирович!- произнес он, спасая ситуацию.
 
  Пауза по-прежнему висела в воздухе.,

  Девушки переглянулись: Михаил Владимирович не сводил глаз с новенькой.  Глаза отказывались верить, сердце бешено стучало, готовое выскочить из груди, Мишка боялся, что потеряет сознание  -  перед ним стояла   ТАМИЛА.!





Глава 9.  Гоша.
 
               
               

  Работа над романом продолжалось неспешно, стабильно. Стабильность в наше время многого стоит, думал я, улыбаясь своему состоянию души.
 
 Оно  было спокойным, умиротворенным  и радостным. Я жил в гармонии с самим собой. Мне  хотелось, чтобы  всем было так же хорошо, как и мне,- это было вдохновение, я это знал. Такое чувство посещает творческую братию как подарок судьбы. Одни постоянно живут с таким подарком. Мне же он достается время от времени. Его хватает, чтобы написать что-нибудь новое, потом наступает спад, на фоне которого приступы вдохновения становятся  еще более ценным подарком, и я ценю их еще выше. Хочется в это время написать побольше и получше.  Но человек предполагает, а Бог располагает.

  К сожалению, а, может, к счастью,  кто знает,  все получается часто не так, как хочешь.
 
 В  одну из утренних пробежек я по какому-то наитию изменил маршрут и оказался на той улочке,  где как-то скакал кандибобером и увидел красивую женщину Тамилу. Воспоминания об этой, в общем - то, смешной встрече, навещали меня не однажды.

  И мое писательское чутье всегда подсказывает мне, когда и на чем следует   заострить внимание. Это был как раз такой случай, я в этом даже не сомневался  , потому что свято верил, ничто и никогда не бывает случайно.  Если что-то произошло или на что-то обратил внимание, рано или поздно  наступает событие, которое как пазл состыкуется с предыдущим . В таких случаях обычно появляются  изумленные возгласы, мол, скажите, пожалуйста,  я совершенно случайно…(дальше следовало, что случайно..), а там совершенно случайно оказалось…(дальше следует, что оказалось,,,) и я это купила! Ничего не бывает случайно!
 
  Улочку я  нашел быстро, она оказалась такой же малолюдной, как и в прошлый раз. Я медленно трусил  по  стороне,  противоположной той, где стоит ее дом, чтобы можно было заглянуть  в окно, не запрокидывая голову. Но , увы, еще издали я увидел , что ее окно закрыто.

-  Нет -так нет!- оптимистично едва успел подумать я, как услышал за спиной звук проезжающей и замедляющей ход машины.

  Подчиняясь какому-то предчувствию, я сбавил ход и остановился, якобы в  кроссовок  попал камушек.

    Машина – серебристая «Ауди»- замедлила ход и остановилась у  дома Тамилы. Распахнулась водительская дверь, из нее вылез крепкий мужчина чуть выше среднего ростом, поспешно обогнул автомобиль сзади и, услужливо открыв заднюю правую дверь, помог выйти  красиво одетой женщине, в которой я без труда узнал Тамилу. Потом он захлопнул заднюю дверь, открыл багажник, достал из него пакет с чем-то и торт, надавил  на багажник локтем, защелкнул его и поспешил следом за Тамилой, которая уже успела скрыться в доме. Мне ничего не оставалось, как продолжить пробежку, через некоторое время я услышал, как, пискнув, включилась сигнализация.

  Или сверхгалантный муж, а скорее,- не муж еще, а знакомый, сделал я вывод.  Наличие этого мужчины меня слегка обескуражило. А почему это я решил, что она должна жить одна, такая красавица? Потому что первая со мной заговорила на улице?  Так она в своем доме была,  улыбнулся я своему контрдоводу. Это  я на улице  стоял, а сначала скакал, я рассмеялся своим воспоминаниям.  Тем не менее, я изменил свой маршрут не зря,  слегка удовлетворил свое любопытство относительно Тамилы, правда, информация была неконкретной, значит, вижу ее не в последний раз, подсказывало мне  мое шестое  чувство, а оно меня никогда не обманывало. Ведь  зачем-то  надо было нам повстречаться. Случайностей не бывает,  а о дальнейшем я задумываться не стал. Само прояснится.

-  Но почему меня так заинтересовала Тамила,-  на этот вопрос я не мог дать себе вразумительный ответ.  Предчувствие…, наитие…, интуиция?.  Может, просто потому, что красивая?  Это могло оказаться доводом, у меня такое уже случалось. Уж такой я влюбчивый.



  Мишка.               

  Мишка находился в ступоре.  Он это сознавал и ничего не мог с собой поделать.  Он видел Тамилу (или её копию?),  ничуть не изменившуюся, напротив, она стала еще прекраснее.

-  Чудес не бывает,- сказал себе  Михаил Владимировичэ  Но Тамила, реальная Тамила стояла  перед  ним. Её огромные черные глаза смотрели участливо, не отрываясь. Сейчас  он  видел только ее глаза.

-  Вы сказали «Тамила»?-  вдруг произнесла она.  Михаил Владимирович  даже не заметил, когда это имя слетело с его уст.

-  Я – Тамара!  А Тамила – моя мама, вы, вероятно, знали ее раньше?  Говорят, мы похожи,-  продолжила она и сразу смутилась почему-то,-  ну, не сейчас, а когда она маленькая была, т.е. , не маленькая совсем,-  окончательно запуталась Тамара, - а когда мама  в школе училась,-  наконец, довела она свою мысль до завершения.

  Мишка нашел в себе силы улыбнуться и кивнуть головой.

-  Да, действительно,  очень похожи, я знал  вашу маму в молодости, т. е., когда  она училась в школе, ведь я  в вашем городе учился,-  зачем-то добавил Михаил Владимирович, хотя это и так было ясно.

-  Ну, за работу, мои юные друзья,-   он  окончательно овладел собой и ситуацией.

  Внутри у него все дрожало и Михаил  Владимирович боялся, чтобы этого не заметили  глазастые практиканты.

-  Делу время -  потехе час,-  добавил он, хотя всем было понятно, что потеху устроил именно он.
 
 Студентки нехотя  развернулись к своим столам, Любознательный сделал это раньше, он был все-таки мужчиной.

  Михаил Владимирович анализировал в уме свою несообразительность и пришел к выводу, что  с толку его сбил тот факт, что он слышал,  что у  Тамилы родились двойняшки и он по стереотипу мышления ожидал   увидеть их вместе, как часто бывает у двойняшек, особенно, пока они еще не поженились или не вышли замуж.

-  Помнится, у вас  еще брат был,-  спросил Михаил Владимирович, чтобы как-то оправдать свое странное поведение перед девушкой.

-  Почему «был», он и есть,-  с улыбкой  возразила Тамара,-  просто я отстала от группы , в которой он остался. И еще,-  добавила она ,  опять улыбнувшись ему улыбкой Тамилы ( у Мишки сжалось сердце), зовите меня на «ты», как  остальных, если это Вас не затруднит, конечно.

-  Как будет угодно даме,-  Михаил Владимирович чуть не шаркнул ножкой, но удержался, среагировав с юмором на это «если это Вас не затруднит, конечно», сказанное естественно , но прозвучавшее старомодно. Современные студенты  такими оборотами речи не пользовались.

  Сердце Михаила Владимировича трепетало и пело. Он был  в состоянии  сильного внутреннего возбуждения, поэтому, чтобы больше не потешать  молодую поросль,т.е. практикантов,  Михаил Васильевич  удалился из лаборатории, сказав, что вернется через пару часов.

  Выйдя из здания,  Мишка   направился прямиком в ближайший сквер, чтобы там,  в тени густых деревьев  , привести в надлежащий порядок себя и свои мысли. Он выбрал лавочку вдали от остальных, здесь никто не помешает, и , присев на нее и ослабив ворот рубашки, вздохнул и расслабился.

-  Ничего себе , поворот сюжета,-  Мишка не заметил, что повторил Гошину фразу, применяемую последним в экстремальных случаях.  И от звука собственного голоса Мишка вспомнил о Гоше, который ждал его звонка «если что».  Это «если что» наступило десять минут тому назад.

  Мишка уже сделал вызов и с нетерпением  ожидал, когда же Гоша снимет трубку. Сейчас Мишке очень не хватало Георгия, лучшего друга, которому  очень хотелось сейчас все рассказать и который, представил  Мишка, будет скакать после услышанного по  комнате:» Yes!  Yes!  Мы сделали это!» - и при этом морщиться внутренне от неискренности чужого восклицания.

-  На проводе,-услышал, наконец, Мишка голос друга, улыбающегося при  этом, Мишка слишком хорошо знал интонации друга.

-   Гоша, я нашел её!...

-   Тамилу? -  сразу врубился друг.

-   Тамару,-  Мишка засмеялся от избытка  эмоций.

-   Какую еще Тамару,-  начал было  Гоша,-  но тотчас вскричал,-   Тамару?! Вышла на сайт?

-   Нет,  вошла в  лабораторию,- не мог больше сдерживаться Мишка, слезы застлали ему глаза.

-   YES-S-S ! – кричал на том конце провода Гошка  и у него получилось очень искренне.



Глава 10. Гоша.

               
               

  Связь с Мишкой оборвалась, я понимал, что это не вина оператора и не помехи на линии…

  Мишка прервал разговор, потому что основное  он уже сказал, а обсуждать свое душевное состояние – это не по-мужски, да и не по телефону. Но мне и не надо было объяснять; я слишком давно знал своего друга, чтобы буквально ощутить его душевный настрой. Я знал, что ему сейчас нелегко , что  близится развязка всей этой , становящейся красивой  истории. Тамара нашлась… .Стоп, а при чём здесь Тамара? Мое воображение  работало вовсю, я весь дрожал, как охотничья собака, почуявшая добычу.

-  Господи, - прошептал я,- ясно же, как  Божий день; она –дочь Тамилы, потому и сходство  невероятное.  Мишка-то, наверное,  расспросил уже и все  знает, осталось лишь узнать адрес Тамилы, - это теперь было просто. 

-  Да и адрес он уже узнал,- рассердился  я  на себя, - что-то плохо я стал соображать!

  Эта история нанесла  сокрушительный удар и по мне. Я настолько проникся его заботами, что они стали  моими,  я готов был мчаться к другу, хватать его за руку и  тащить к Тамиле -  матери Тамары,  я уже не сомневался, что это была она!
  Пазлы сошлись!.

  Я схватился за сигареты , забыв, что бросил курить три месяца назад.  Пачка сигарет лежала на видном месте, чтобы гости могли угощаться, кто курил, а для меня-  лишняя демонстрация силы воли. Вот, мол,  три месяца уже не курю и не тянет.

  Теперь я курил. Я осознал это, когда после первой затяжки у меня немного поплыло в голове.

-  У-у-у,-  застонал я, как от зубной боли. Все напрасно, пачка  «Кэмэла», которую так и не вскрыл ни один из  гостей , была вспорота,  а я наслаждался дымом сигареты  -  ну, раз открыл, одну хоть выкурю,  малодушно решил я, прищурившись от дыма, то ли от  удовольствия, а скорее, и от того и от другого.

-  Все-таки, если бросаешь курить,- не держи в доме сигарет,-  запоздало  думал я.- То  же касается и спиртного,- чтобы такого вот не случилось ,- оправдывался  я перед  виртуальным собой.

  Докурив сигарету, я решительно взял пачку в руку и следующим  движением отправил ее в открытое окно, не опасаясь, что она опустится кому-то на голову;  под моим окном была клумба.

-  Тоже красиво, - подумал я, подходя к окну, две работницы, возившиеся с клумбой, стояли друг перед другом и прикуривали от одной спички. Я спрятался.
 
  Я сел за письменный стол, шарик побежал по бумаге, мне было, что сказать моему читателю, я чувствовал прилив творческих сил и мне не надо было рассказывать, что там у него произошло, у моего друга;  я это и сам знал.

-  Все-таки  жизнь  полосатая,-  думал я,-  вот сейчас, например, светлая полоса. Я рассмеялся от избытка чувств.  Моя эмоциональная душа пела и плясала. Может душа плясать? Но если петь умеет, то плясать и подавно… Точно, светлая полоса!
 

  Михаил Владимирович.               
 
  Михаил Владимирович , действительно, узнал адрес Тамилы.  Не пришлось даже расспрашивать Тамару. Все было написано в личном листке, который заполняли студенты – практиканты при  заселении в общежитие. Эти листки затем направлялись начальникам отделов, где проходили практику студенты, на подпись в подтверждение того, что они не просто  так живут в общежитии, а работают  в институте.

 Теперь, когда не осталось никаких преград для встречи с Тамилой,  адрес лежал  на столе, даже телефон имелся домашний,  Мишка ,странным образом, не спешил.
 
 Михаил Владимирович пунктуально приходил на работу, студенты, как правило, уже трудились.  Он с удовольствием отмечал наличие  присутствия  всех, садился на свое место и погружался в науку, так думали студенты, видя, как усердно их шеф что –то пишет и считает за столом или кликает мышкой компьютера в поисках нужной информации в Интернете.

  А Михаил Владимирович украдкой, когда все были заняты работой,  поднимал  глаза, не меняя положения тела и не мог насмотреться на Тамилу, так упорно называл он про себя Тамару,  поражаясь фотографической точности, с которой Тамара походила на свою мать, когда она была чуть моложе ее возрастом. Он обдумывал, как он, наконец, увидится с Тамилой, что скажет ей. Предполагал ее ответы.  Ему  казалось, что она такая же, как дочь, ну, может  быть, фигура чуть пополнее, кожа не такая гладкая  и упругая, все-таки больше двадцати лет прошло, убеждал он себя. Но чем больше убеждал, чем больше думал об этом , тем меньше становилась уверенность в том, что эта встреча  необходима. Тамара подогревала мысль о встрече своим присутствием. Михаил Владимирович решил как-нибудь в деликатной форме вызвать Тамару на разговор о Тамиле и хоть что-то узнать о  ее жизни.
 
 Случай представился достаточно быстро.
 
  Студенты решили отметить  начало практики  в кафе после работы и пригласили с собой Михаила Владимировича.  Пообщаться, так сказать, в неформальной обстановке. Не видел Михаил Владимирович причин для отказа,  это приглашение обрадовало его, ему нравились его помощники, да и легче будет  свои вопросы у Тамары  выяснить. Ему все больше нравилась эта девушка  – клон своей матери. Умница, уравновешенная, начитанная, с хорошим воспитанием-  гордость любой матери (мечта любого мужчины-добавил Мишка.)

  Идти решили в институтское кафе. Здесь хорошо готовили, сотрудники часто отмечали  здесь домашние торжества и  проводили  корпоративные вечеринки.
 
 Была  пятница, Михаил Владимирович отпустил  девочек раньше, чтобы переоделись, им хотелось выглядеть нарядными

-   Глупенькие, -  растрогался Михаил Владимирович,-  в молодости ваша привлекательность, но вслух не сказал.

  Зашел к заведующему кафе, переговорил с ним о заказе и расчете за вечер. Хотел сделать своим  студентам сюрприз,  сам был студентом, еще свежи в памяти студенческие вечеринки и не стираются и не сотрутся никогда.

  Еще днем прозевал вызов  от  Георгия, потом позвонил ему,  Гоша был  «вне зоны действия». Сейчас набрал его, телефон  безмолствовал.

-  Позвоню позже или сам позвонит еще раз,- подумал Мишка. Мысли его были заняты предстоящей вечеринкой.  Домой идти не надо было. У Михаила Владимировича была маленькая комнатка для отдыха с крохотным душем  и санузлом. В комнатке cтоял холодильник с необходимым набором продуктов  и выпивки, с минеральной водой для внезапных гостей.  Кроме холодильника – диванчик  , небольшой столик у окна и шкаф.

 В шкафу всегда хранились чистые вещи  на экстренный случай: зимой темный, а летом светлый костюм, пара рубашек, пара галстуков, туфли. Там же лежали джинсы и клетчатая рубашка под них. Ну и мокасины  красивого терракотового цвета Михаил Владимирович  принял душ, почувствовал себя свежим, потрогал  себя за лицо, щетина уже ощущалась, хотя утром брился, но он знал, что ему идет  легкая небритость. Без малейших колебаний  натянул на себя джинсы, клетчатую рубашку, обул  мокасы. Причесал  непокорную шевелюру, посмотрел в зеркало, улыбнулся своему отражению,- хорош, нечего сказать! Достал из шкафа, неудобно как-то держать в ванной на полке, любимый одеколон «Гананга»,  пшикнул на голову,- хватит,- решил он

  Никто из незнакомых людей никогда бы не подумал, что этот  стильно одетый парень с небритым лицом – заведующий самой крутой в институте лаборатории и совсем уже не парень. Глаза Михаила Владимировича светились изнутри, если могут светиться темные глаза. Легкий блеск создавал какой-то своеобразный эффект  свечения, губы улыбались беспричинно и непроизвольно. Счастье излучал весь его облик, Мишка чувствовал  это и немного стеснялся своего состояния. Но ничего не мог с собой поделать.
 
  Ровно без десяти восемь вечера  Михаил Владимирович вошел  в дверь кафе и направился прямиком в  кабинет заведующего отдать последние распоряжения по обслуживанию. Тот вызвал старшего официанта, шепнул ему что-то и обратил свое улыбающееся лицо к Михаилу Владимировичу.

-  Я вас и не признал сначала, такого,- запнулся он,- молодого, - быстро нашелся он.

-  Все готово, старший официант будет следить за вашими  желаниями,-  витиевато выразился он.

-  Благодарю вас,- Михаил Владимирович слегка поклонился.

-  Ваш столик в углу, у окна,- поспешил сказать заведующий,-  эстрада рядом,- продолжил он вслед выходившему Михаилу Владимировичу.
 
  Студенты зашли  в восемь.

 Сначала вошел Любознательный и остался у двери, придерживая ее, пока пройдут девушки.  Тамара зашла  последней. У Михаила Владимировича сжалось сердце,  насколько она была прекрасна, его Тамила, а сейчас так же хороша ее дочь.
 
  Тамара  была в белом трикотажном костюме, красиво облегающем ее фигуру и выгодно подчеркивая ее. Декольте было в меру глубоким, юбка ровно до колен, на шее – жемчужная низка.  Ноги обуты в классические белые босоножки, продолжающие высокий подъем и оттого выглядевшие очень органично на  ней. Каблук средней высоты позволял  Тамаре двигаться естественно, она плыла по залу, казалось Михаилу Владимировичу, и еще ему показалось, что все мужчины перестали есть и развлекать своих дам и повернулись ко  входу, чтобы посмотреть, как она вошла, идет и ищет кого-то глазами.

  Червячок ревности зашевелился где-то внутри, но вдруг  их глаза встретились. Легкое изумление прочитал он в ее глазах  и они тотчас опустились вниз . Вся компания, следом за Тамарой, узнала Михаила Владимировича и направилась в его сторону. Девочки были просто в шоке, увидев своего шефа так неуставно одетого, такого молодого, излучающего здоровье и радость при виде их.

-  А запах!-  пронеслось в головах студенток. Любознательный церемонно ответил на рукопожатие, польщенный вниманием шефа. Пока Михаил Владимирович усаживал Тамару, задвигал под нее стул, Любознательный  галантно рассадил обеих студенток и сел сам. Получилось, что Михаил Владимирович сидел по центру, слева от него сидела Тамара, справа – Любознательный,  а девочки – напротив, что их  сначала смутило, а потом привело в восторг и они весь вечер не спускали с шефа глаз, благо, он сидел перед ними.

  Старший официант был тут , как тут, раздал девушкам меню, которое  Тамара тут же отложила в сторону, а студентки стали рассматривать, то и дело округляя глаза.  Любознательный мужественно смотрел перед собой. Поскольку  пауза слегка затянулась, Михаил Владимирович   взял инициативу в свои руки.

-  Ну, что,- обратился он к практиканткам,-  выбрали что – нибудь? Или  мне заказать, я здесь, вроде, не впервые,- улыбнулся   Михаил дамам. Посмотрел вопросительно на Тамару, она сидела спокойно, улыбаясь. Повернулся к старшему официанту, подмигнув ему весело.

-  Что-нибудь на ваше усмотрение, мы не ужинали еще,- с улыбкой глянул на студентов.

-  Ну и,- Михаил Владимирович  назвал вино и напитки, которые бы устроили и девушек, и мужчин.
 
 А официанты, нарушая сценарий, уже мчались , лавируя между столиками, с подносами, на которых стояла   всякая еда, которую Михаил Владимирович выбирал лично,  потому что знал в этом толк. Тут же принесли бутылки с вином и запотевшей минералкой, соком.
 
 Практиканты, слегка оглушенные, переглядывались заметно повеселевшие, студента трудно сбить с толку, и пир начался.   Таки сообразили, что –  это сюрприз от шефа, что они-таки не ошиблись в нем.

  Были смешные тосты, веселые рассказы, каждый хотел произвести впечатление на шефа. Стол то и дело взрывался смехом. Михаил Владимирович вспоминал студенческие байки и первым  хохотал над рассказанным. Тамара смеялась вместе со всеми, но была несколько скована, казалось Михаилу Владимировичу.  Еда, принесенная официантами,  оказалась отлично приготовленной и удовлетворила бы вкус любого гурмана. Студенты поглощали все с аппетитом, а разве может быть по-другому? 
 
  Заиграла музыка, на эстраду вышел местный солист  Серго с приятным голосом и  приятной наружностью. Он умел создать настроение  своим пением и начал делать это незамедлительно,  запев  незнакомую песню под аккомпанемент  небольшого оркестрика.
 
 Песня сразу заворожила слушателей, Серго  пел негромко, песня проникала в душу, плавно струясь по залу.

  Михаил Владимирович решительно встал, протянув руку – ладонью вверх, слегка склонился над Тамарой,  молча приглашая ее на танец.
Тамара подняла голову и встретилась взглядом с Михаилом Владимировичем, кивнула  ему и доверчиво положила свою руку  ему на ладонь. Он едва сдержал себя, чтобы не сжать руку девушки, вывел ее из-за стола , свободной рукой отодвинув стул, развернул к себе лицом и  бережно повел в танце, вдыхая аромат ее волос и чувствуя  необыкновенную нежность к этой девушке.



Глава 11. Георгий.

               

  Я скучал по другу… . Нет, я общался со своими друзьями, мы встречались то тут, то там, ходили в кафе, сидели у меня, попивая  пиво из холодильника. Было жарко, в такую жару можно лишь пить пиво или наполняться мороженым, как проделали мы недавно с Мишкой. Как всегда, вспоминали «минувшие дни»  , как-то неминуемо  наши разговоры  возвращали нас в детство, в школу. Наверное, это было лучшее время.  Наши  плечи не были обременены грузом забот, мы были  беспечны, жизнь  - о жизни мы не задумывались, жизнь была как данность .  Разве  думаешь, что у тебя есть ноги, когда идешь, или руки, когда берешь что-то . Они есть – и есть.

 Никакого жизненного опыта, мы только начинали его наживать., чистые отношения, понятие о  чести, долге , дружбе – нашим  учителям удалось привить нам это.

-  Лежачего не бьют! -  дружно кричали мы дерущимся, если один из них падал. Были такие хитрецы, которые специально падали на землю, чтобы  не быть битыми. Мы понимали и чтили кодекс чести. Если двое начинали драку, остальные наблюдали за тем, чтобы никто не мешал, чтобы все было честно. И тогда, стоило упасть одному  из дерущихся, драка прекращалась. Или были еще битвы  «до первой крови» . Объяснять не надо.

  Девочки для нас были особой кастой, в их присутствии никто не употреблял ругательных слов,

  Ненормативная лексика  у нас как-то  не практиковалась. Мы уважали девочек и любили как одноклассниц, готовы  были ввязаться в любую драку за них.  Они казались нам старше нас, они знали что-то, чего не знали мы. Нам в этом трудно было признаться, поэтому мы делали вид, что их секреты нас не интересуют. С удовольствием объясняли им непонятное, охотно давали списывать, носили портфели…. Мы чувствовали себя настоящими мужчинами . Вот  так  мы жили, росли , дружили, становились людьми.

 Я  не заметил, как мысли о друге  опять унесли меня в детство.

  Звонил Мишке, он почему-то не ответил.  Потом у меня сел телефон, после зарядки я обнаружил пару пропущенных звонков от друга. Решил опять позвонить Мишке, узнать, что будем предпринимать дальше, может, взять у него Тамилины координаты и сходить на разведку… .Напряженный график работы не давал  Мишке приехать сюда, когда вздумается. А я , все равно, работаю по свободному графику.  Сам себе хозяин. Мои романы охотно брали в издательстве, печатали и книжки хорошо расходились, принося мне доход, позволяющий  сделать мой писательский труд основной работой и не  особенно задумываться о деньгах. Я не люблю заглядывать в будущее  или загадывать наперед. Сегодня все в порядке, а завтра – до завтра дожить надо. Поживем – увидим. Голова при мне, руки-ноги целы. Жадность к деньгам – не моя черта.

  На этот раз Мишкин телефон отозвался быстро.

-  Слушаю, Гоша, привет! – голос друга заставил меня улыбнуться.

-  Привет! Это я тебя слушаю, Михась!-  шутливо напомнил я, как моя мать звала иногда в детстве моего друга.
Мишка тоже засмеялся

-  Помнишь еще? – было слышно, что это доставило ему удовольствие.

-  Конечно, помню, иначе не сказал бы так,- усмехнулся я,- ну , как ты? – перешел я в нападение, - помощь не требуется?

-  В чем? – не понял Мишка.

-  Как в чем? – возмутился я,- а Тамилу кто будет искать? Или ты уже передумал, - решил я пошутить с другом.

  Реакция на мои слова была неожиданная: Мишка немного замялся, я решил, что  ложная чванливость захватила его, у него так бывало: несмотря на то, что мы были, как братья, иногда ему казалось, что он слишком  грузит меня своими проблемами, которые мог бы разрешить сам. Можно сказать, что это была врожденная деликатность.
 
  Поэтому я слегка надавил на него.

- Давай адрес и телефон, попробую провести разведку.

-  Я сейчас не в лаборатории, там все записано.  Вернусь, сброшу тебе СМС.

  Обменявшись еще  несколькими фразами, касающимися здоровья родителей, мы распрощались.  На душе у меня полегчало за друга: голос его не внушал опасений за его состояние, вполне бодрый голос и даже, можно сказать, счастливый.
 
- Конечно, - легко я объяснил себе Мишкино настроение, - финишная прямая.
 
  В этот день муза вновь посетила меня, мы засиделись с нею допоздна, писалось хорошо, я несколько раз выходил на балкон подышать и  давал отдохнуть пальцам,  держащим ручку.  Я привык сначала  изложить все на бумаге, а лишь потом перепечатать в компьютер, на ходу исправляя пропущенные ошибки или устраняя неточности или несостыковки  в тексте. Таким образом писать было удобно , мысль приходила  за мыслью, надо было записывать быстро, а на компьютере я печатал непрофессионально, применяя лишь четыре пальца вместо десяти, т.е.  не успевал бы.

  В один из таких выходов на балкон я пропустил негромкую трель пришедшей СМС-ки.

  Закончил работу; глаза  уже отказывались смотреть, поплелся в душ, постоял минуты две под  горячей водой, насухо вытерся полотенцем и отправился спать, с удовольствием растянувшись на  прохладных простынях.

  Жена спала в своей спальне. Может, она и не спала, не знаю, но мне уже было ни до чего.

  Уснул мгновенно, словно провалился куда-то.

  Я проспал, как обычно, всю ночь, ни разу не проснувшись.  Утром  проснулся свежим и довольным в предвкушении событий, которые должны будут произойти  сегодня. Во-первых, Мишка сбросит СМС,  во-вторых, я разведаю адрес и  покручусь поблизости, может, увижу что-нибудь интересное(«ну, чесне слово, як діти”) –вспомнился  фрагмент анекдота про мышку, который моя теща рассказывала по-украински..

  Быстро вскочил, сделал несколько разминочных  упражнений, натянул на себя спортивную амуницию и выскочил на пробежку, сунув мобильный в кармашек фуфайки. Тут же достал его, что-то меня подмывало посмотреть сообщения. Так и есть: одно сообщение высвечивалось на дисплее.Мишка прислал  адрес и телефон. Когда я прочитал адрес, то был способен на неосознанные действия.  За последнее время, я был на этой улице , по меньшей мере, дважды.  Это была улица, на которой жила  красивая женщина Тамила!

-  Не удивлюсь, если это она и есть,- подумал я и тут же понял, что не ошибся. Опять мое шестое чувство.  Все невероятные события, которые описаны на бумаге, обязательно произошли в действительности. В жизни бывает и не такое, нарочно не придумаешь!

   Ноги сами понесли меня к дому Тамилы, я не знал, почему я бежал туда, ведь  я своими глазами видел  ее с мужчиной, который нес торт, когда они входили в дом. Или муж, или бойфрэнд (это я зло сказал), не просто же „мимо проходил”!... Привез на „ауди”...

  Я был в состоянии, близком к шоковому. Не хотелось жить. Я легко расставался с жизнью, когда одолевали эмоции. Ужасно жалко было Мишку, как он все это перенесет?

  О том, что он будет бороться за свою любовь, я и не думал: слишком неравные были условия, слишком большую фору имел незнакомец. А  главное, я был уверен, что у них это  достаточно серьезно. По всему  было видно , что он там не в первый раз, как-то по-хозяйски он себя вел. Да и Тамила тоже, она зашла в дом не оглядываясь, знала, что он не заблудится, найдет, куда идти,  иначе подождала бы его на улице.

  Несомненно, они виделись не в первый раз.

  Я не знал , как  мне все это рассказать другу, как подготовить его к этому.  Может, промолчать, будто ничего не видел? Это совсем уж предательство, я на это никогда не пойду, да и солгать не смогу, он сразу поймет.

  Последний поворот – и я на заветной улице. Но дальше бежать мне не пришлось. Место  возле дома хорошо просматривалось.Тамила с букетом роз садилась  в серебристую „ауди”, ее спутник  распахнул перед ней дверь и заботливо помогал устроиться поудобней. Сомнений больше не было: наверное , едут в загс,  сжигал я Мишкины мосты и дальше. Но когда автомобиль тронулся, кроме водителя и Тамилы в нем никого не было. Это вселило в меня надежду, что все-таки не расписываться едут, были бы люди.

  Конечно, люди! У нее же дочь и сын!  И еще братья и их семьи. Они непременно были бы сейчас здесь.

  Оставалось одно, последнее: поехали в  загс, но не расписываться,  а подавать заявление. Ведь  с  букетом!  Не в гости же с утра.

  Это потом я гордился тем, как  логически ко всему пришел  и не ошибся. А сейчас мне было тускло. „И скучно, и грустно, и некому руку подать – в минуту душевной невзгоды” – прямо по Лермонтову. Не обо мне ли писал?

  И все время сверлила  голову мысль:  как это я не узнал в этой повзрослевшей Тамиле ту девочку, в которую влюбился на всю жизнь мой друг?



Глава 12.  Тамила.


               

   Тамила задумчиво сидела перед  зеркалом,  на нее смотрела молодая женщина с огромными черными глазами, в которых, если приглядеться внимательно, притаилась грусть. Тонкий нос, хорошо очерченные губы, мягкий овал лица  и выразительный тонкие брови вразлет завершали ее портрет. Длинные густые волосы были закручены на затылке, открывая нежную шею, украшенную белым жемчугом.
 
 Тамила выдернула какую- то заколку из волос  и они упали тяжелым  каскадом на плечи. Признаки старения почти не коснулись Тамилы, так,  мелкие морщинки во внешних уголках глаз, они легко нивелировались  умелым макияжем. Белозубая улыбка делала ее  еще моложе, но этим оружием Тамила пользоваться  не умела, тем неожиданнее была ее улыбка для собеседника, который получал  при этом   порцию  положительных эмоций , не ожидая такой удачи.
 
 Попробуй, расскажи кому, что у  тебя двое взрослых детей, пожалуй, не  поверят,  как не поверили в офисе, где она работала и  который располагался  в другой части города.  Тамила выглядела очень молодо, может, потому, что растила детей  хоть и без мужа, но в спокойной обстановке, нестесненная в средствах.

  Братья , чувствуя себя ответственными за осиротевшую семью, окружили ее заботой и вниманием.  Нанятая на первые пять лет, пока дети немного  подросли, няня была незаменимой  помощницей и чудесной женщиной.  Она до сих пор наведывалась к Тамиле, чувствуя  потребность быть полезной  Тамиле, скорее, по привычке.  Тамила очень любила дом и  детей.  Ей доставляла удовольствие уборка, готовка. Она делала это , не считаясь со временем, радуясь, что свободного времени  практически не оставалось. Никакой личной жизни. Когда  жены братьев приезжали навестить Тамилу с детьми, Тамила избегала этой темы.  И только поздно вечером, уложив детей спать,  могла позволить себе  невнятные мысли о каком- нибудь  несуществующем мужчине.  Потом сон  завладевал ею, а во сне, порой, происходят такие вещи, о которых и сама себе не скажешь, только  просыпалась  Тамила с тоской в глазах,  которую видела лишь она, когда собирала в прическу  волосы перед зеркалом.

  Дети выросли, учились они отлично,  поэтому без труда поступили в  институт сразу после школы.  Теперь она видела  детей значительно  реже, потому что студенческая жизнь  очень отличается от  школьной. Кто учился, тот знает.

  Времени для себя стало гораздо больше, не видя смысла в сидении дома, Тамила  пошла работать.  Можно было подумать и о себе.

  Красивая, аристократической внешности женщина, так   воспринимали Тамилу окружающие, сразу обратила внимание не только холостых, но и женатых мужчин. Но Тамиле так удавалось   себя вести, что не обозляя   и не оскорбляя  чувств мужского населения,  она снискала лишь уважение сильного пола, а также обожания ее как женщины. Но этого не запретишь. Повода для вольного с ней обращения она не давала никому,  поэтому мало-помалу страсти, всколыхнувшиеся было сразу по ее приходу в офис, сменились  доброжелательным к ней отношением,  а женщины, увидев явное ее превосходство,  но покоренные мягким дружеским отношением к ним, предпочли делать вид, что ничего особенного не произошло. Но то у одной, то у другой появлялись аналогичные Тамилиным  фасоны платьев, юбочек или  такие же прически.
 
  Тамила, будучи неглупой женщиной, сделала правильный вывод, что ее избранник если он появится, должен быть только со стороны. Служебные романы никогда не помогали делу, а Тамиле нравилось  эта работа, да и шеф относился к ней по-отечески.

  Всем было очень интересно, кого же выберет Тамила;  в том, что ей давно пора подумать о второй половинке, никто не сомневался.  Такая красавица – и одна – это несправедливо.

 Да еще , когда женщины узнали, что  Тамила  практически все время прожила одна после смерти мужа, воспитывая детей, рейтинг  ее взлетел  еще выше. Теперь уже мужчины ставили  Тамилу в пример своим женам, а те вынуждены были  соглашаться, потому что  на такую  жертвенность  способны были немногие.  Были , конечно, и сомневающиеся, но их  сомнения тонули во всеобщем негодовании, стоило кому-то сказать нелицеприятное о Тамиле. Так что на работе  был порядок.  Оставалось навести порядок в душе. 

  Уже год у Тамилы был вздыхатель. Слово какое-то мелкое и обидное,- вздыхатель. И не вздыхатель это вовсе, а любимый мужчина,- отчетливо сказала себе Тамила.

  Было страшно как- то признаться в этом, но Тамила  решила, что как ни называй любимого человека, он останется любимым.

  Познакомились они, как уже было сказано, год назад. Все было, как в кино.


  Утро этого дня  не предвещало ничего плохого. С утра было солнечно, жарко и даже душно. К обеду  натянуло облака.  Тамила задержалась  минут на пятнадцать и поэтому выходила из здания офиса одна. Едва она услышала, как охранник за ее спиной запер дверь изнутри,  как пошел дождь, сначала редкие капли, которые не напугали Тамилу, и она продолжала идти,  до маршрутки было метров триста.  Но внезапно редкие капли превратились  в густой и плотный дождь.

  Тамила прибавила шаг,  чувствуя, как быстро намокает одежда. В нерешительности приостановилась, вернуться на работу – охранник уже поднялся на  второй этаж и делает обход   вдоль кабинетов.  Выбирать не приходилось, Тамила продолжала идти, с досадой ощущая, как капли  усилившегося дождя    начинают стекать по голове за шиворот.

-  Девушка, садитесь, подвезу,- услышала Тамила , повернула голову на голос, продолжая идти. Серебриcтая «ауди»  медленно ехала по дороге, в приоткрытую дверь выглядывал мужчина лет сорока пяти, улыбался ей дружески.  Тамила подумала, что не узнала кого-то и сделала непроизвольный шаг в сторону машины, слишком соблазнительным был сухой салон  автомобиля, но поняв, что ошиблась – это не был знакомый, продолжала  движение к маршрутке, которой, как назло, не было еще  видно на  остановке.

-  Да будет вам! Просто посидите, пока дождь пройдет,- сказал незнакомец,- а потом я вас  до остановки подброшу.  Оба расхохотались, не выдержав; до остановки оставалось метров сто.

  Тамила быстро подошла к машине и с удовольствием опустилась на сухое сиденье.

  Незнакомец протягивал полотенце.

-  Возьмите, чистое,- сказал он, - промокните голову, простудитесь. Тамила подчинилась и накрыла голову полотенцем, стараясь хоть немного просушить  волосы.  Когда она это сделала, полотенце исчезло чудесным образом, а незнакомец уже держал джинсовую куртку, предлагая жестом накинуть ее на плечи.

-  Вы вся мокрая,- пояснил он.

-  Не слишком ли много  он на себя берет,- хотела рассердиться   Тамила. Но незнакомец уже протягивал ей руку, заглядывая своими очень синими глазами в ее очень черные глаза.

-  Меня  Александром   зовут,-  представился он. Позже Тамила говорила ему шутливо, что неприлично мужчине  первым женщине руку протягивать при знакомстве.

-  А как  бы еще иначе  я взял твою руку в свою, - смеялся  Александр   в ответ.

  Вот в этих – то очень синих глазах и утонула Тамила сразу и бесповоротно.

-  Тамила,- только и смогла выговорить, плавая в очень синих глазах и не имея ни малейшего желания высвобождать свою руку из его теплой, сухой, сильной и такой надежной руки… .



 Глава 13.  Александр.

               
               

   Александр,  или Саша, как называли его друзья,  Александр Иванович -  подчиненные на фирме,  которой он руководил, оказался как раз там, где повстречал Тамилу, не случайно.  Он много раз сопровождал, невидимый, женщину от офиса  до  остановки маршрутки, не решаясь заговорить с ней. И увидел впервые ее он тоже   там же : она шла из маршрутки не  спеша и явно наслаждаясь утром. 

   Было в ее облике что-то такое, что заставило Александра слегка притормозить, чуть обогнав незнакомку,   и заглянуть   ей  в  лицо.  Лицо было красивым, таким красивым, что что-то шевельнулось  в  сердце.  Она шла, мечтательно погрузившись в свои мысли,  и  смотрелась  несколько нестандартно  на фоне спешащих на работу людей. 

  Позже Александр узнает, что в этом  - она вся:  никакой спешки: если выйти из дома  на десять минут раньше, то можно превратить утренние гонки на работу в утреннюю прогулку, подышать   утренним, не всколыхнувшимся еще прохладным воздухом и появится на работе не в «мыле», как большинство, а в нормальном состоянии. Не торопясь разложить на столе все, необходимое для работы… .

   Очень часто Александр  сопровождал ее до работы, пока она не  входила в дверь офиса, и  прибавив скорости, продолжал путь к себе на фирму.

  Проектно- архитектурное бюро, возглавляемое Александром, успело неплохо вписаться в рынок. Два десятка архитекторов, трудившихся  на фирме, были знатоками своего дела. От заказов не было отбоя, бюро трудилось, не покладая рук, фирма процветала.

  Александру приходилось много ездить, необходимо было курировать объекты строительства. Возникало много вопросов, которые требовали немедленного разрешения

  Замедление темпов строительства влекло за собой большую потерю прибыли. Как блестящего специалиста Александра знал широкий круг заказчиков. Одним словом, фирма была востребована.

  Александр всегда был трудоголиком. Сначала в архитектурно-строительном институте.
 
  Александр без труда постигал профильные науки. Естественно, был в числе лучших студентов. Вечером подрабатывал в институте на кафедре.  За учебой и работой времени на личную жизнь практически не оставалось. Студенческие вечеринки способствовали знакомству с противоположным полом, но все обычно проходило без далеко идущих последствий. В отличие от однокурсников, которые почти все к окончанию института переженились, а однокурсницы-  вышли  замуж и некоторые имели детей, Александр не только не женился, но даже не имел постоянной подружки.  Из всех знакомых ни одна не затронула его сердца. Будучи серьезным парнем, Александр  ни за что бы не женился лишь потому, что  все уже…, а он – еще… .

  После института началась работа в государственном проектном институте, командировки за командировками, работа захватила Александра. Ему это нравилось.

  Когда стало возможно открыть свою фирму, он одним из первых в городе сделал это, без сожаления оставив  проектный институт. Школу жизни в нем он уже прошёл.

  Начинали впятером. Поначалу Александру и самому приходилось стоять за кульманом .   далее пошли компьютеры, серьезные программы, заказы были разные, приходилось даже проектировать ставшие модными бассейны в частных домах.,  небольшие коттеджики дали старт более серьезным заказам,   надо было расширяться, -расширились. Александр арендовал новые помещения для работы, утроил количество работников. К нему шли охотно. Архитекторы были не обижены заработком.  Принял еще пятерых.

  Организаторские способности Александра и для него самого стали неожиданностью. Он отдавался работе  полностью и с наслаждением, сочетая в себе качества специалиста и организатора. Работа приносила вознаграждение  не только материальное, но и моральное.

  Казалось бы, женись теперь , у тебя уже все есть: дом, машина, даже не одна, но на деле оказалось сложней.  «Невест» было много, всем очень нравился преуспевающий холостяк.

  Женщины, с которыми он просыпался иногда в своем доме  на одной кровати, начинали мгновенно ощущать себя хозяйками, на что Александр морщился про себя и старался обставить все так, чтобы претендентка на его руку перестала   ею себя чувствовать.
 
 Александр просто дарил ей какую-нибудь золотинку и, изображая смущение, сообщал, что его сердце  уже занято. Обычно девушки не обижались на него. Одаренные Александром,  после утренней чашки кофе, который  сами же и варили, они  исчезали из его жизни навсегда.

  А Александр продолжал жить дальше. Родителей у него не стало, лишь он окончил школу, они умерли  с интервалом в шесть месяцев один за другим  - и оба от болезней сердца.  Вот почему Александру  приходилось подрабатывать по вечерам в институте, несмотря на повышенную стипендию.

   Потом, разбираясь в родительских  архивах, нашел бумаги о его усыновлении в возрасте полутора лет. Кто были его биологические родители, Александр не знал. Кто бы они ни были, родителями он считал вырастивших его  родителей, которых он любил безмерно и смерь которых пережил очень тяжело.

  Рос Александр добрым, отзывчивым и не хулиганил в школе. Образцовый ребенок рос на радость родителям , жаль, что они так рано ушли, оставив его одного на всем белом свете. Родственников близких у родителей не было, а дальние даже не приехали ни на одни, ни на другие похороны, хотя Александр  и разослал всем телеграммы, разыскав их адреса в маминых   бумагах..   Хоронить помогли соседи, помянули родителей   в кафе, все, как положено. Поскольку Александр был  к тому времени совершеннолетним, то никаких проблем у него не было. Так и остался жить один в трех комнатах.

 Не так давно он построил себе домик на два этажа, скромный на вид, но чрезвычайно интересной  архитектуры, из новейших материалов   и с применением новейших технологий. Проектировал сам,  давая волю фантазии.  Коллеги приходили любоваться.

  Родительскую  квартиру продал, теперь она была не нужна.

  Вот таков был Александр.

  Девушка, вернее, молодая женщина, за которой наблюдал, нравилась  ему все больше. Она  выгодно отличалась от остальных не только красотой, внутреннее достоинство чувствовалось в ней., когда она шла на работу и с работы –  домой, на остановку маршрутки. Много раз он совсем было решался  остановиться и окликнуть ее, но сам понимал, насколько банально это знакомство. Вряд ли она поддержит разговор… . И Александр терпеливо ждал благоприятного момента, подшучивая над собой; никогда не считая себя робким с женщинами, сейчас он испытывал сердцебиение при виде своей симпатии.

  И вот, наконец, этот момент наступил. Александр ждал свою зазнобушку ( в голову пришло неожиданное сравнение), все уже давно вышли , наконец, дверь распахнулась и она  вышла из офиса., пошла к остановке.  Первые капли дождя упали на лобовое стекло. Александр  наблюдал за ее поведением, дождь усиливался,  промокнет, забеспокоился он. Распахнул дверь автомобиля.

-  Девушка, садитесь, подвезу,- сказал он , как можно приветливее.

   Дальше вы знаете.



Глава 14. Мишка.


               


   Мишка немного растерялся от того, что свалилось на него нежданно- негаданно. После той  памятной вечеринки в кафе  события начали стремительно развиваться, но совсем не в ту сторону, в которую  должны были развиваться по первоначальному сценарию.
 
 Сейчас, когда Тамара уехала на пару дней , чтобы принять участие  в суде, Мишка решил немного разобраться в себе, своих чувствах и вообще в ситуации,  которая сложилась. Мишка чувствовал  непреодолимое влечение  к этой девушке, дочери той, которую , как  он был уверен , он столько лет любил  всем сердцем.

  То была неразделенная любовь, подогреваемая его воображением, к женщине,  вернее, к девушке, которую он  знал очень давно , но практически не общался с нею.  Он влюбился в мечту и поддерживал в себе это чувство, не давая никому приблизиться  к себе, даже не пытаясь построить с кем-нибудь отношения, потому что была она, его давняя (увы, призрачная – но он  не понимал этого) трепетная любовь к девочке, почти подростку, с которой судьба так  и не соединила его, но и не разорвала душевных нитей, которыми он накрепко  был привязан к Тамиле.  Он жил, как слепой,  все это время.

  Приходили и уходили какие-то женщины, они не запечатлевались в его сознании, он расставался с ними,  какое-то  время жил один,  опять кто-то пытался «расколодовать» его. Все тщетно, не наступал момент, в который ему суждено было проснуться.

  Приход Тамары в лабораторию вначале он  ощутил  как  маленький толчок к  развитию чего – то огромного, но не отдавал себе в этом отчета. Сильный эмоциональный удар испытал Мишка, когда увидел впервые эту девушку – копию той, которая  была для него смыслом жизни.

  Но этот смысл начал теряться, он разрушался на глазах и виной тому была, конечно же, ничего не подозревающая Тамара. Вот она, живая, все такая же, как ее мать, нет, намного лучше, потому что она рядом и он может ее коснуться... .

  В тот момент, когда он почувствовал  ее руку в своей , мир перестал существовать на долю секунды. Усилием воли Мишка не сжал ее руку, такая большая волна нежности накатила на него,  а дальше он уже плыл по её воле, вдыхая  запах волос Тамары и думая о том, что теперь он ее уже никому не отдаст и никогда от себя не отпустит.
 
 Потом они долго гуляли по ночному  городу, Мишка не заострял внимания на Тамиле, просто сказал, что помнит ее со школы и что его поразило их сходство, поэтому-де он и остолбенел тогда.
 
  Тамара не могла себе не признаться в том, что Михаил Владимирович ей очень понравился. Ей казалось, что она знает его тысячу лет, он ,смеясь,  рассказывал школьные истории,  о некоторых она  была наслышана от матери.  Еще Михаил Владимирович рассказывал о том,  как опекали маму ее братья, у него получалось очень смешно и правдоподобно.
 
 Тамара смеялась, а Мишка в блаженстве слушал ее смех и молил Бога, чтобы это встреча никогда не кончалась. Они вышли  на набережную, сразу потянуло прохладой. Тамара поежилась в своем  легком белом костюмчике, а  Мишке нечего было накинуть ей на плечи. И он поступил так, как поступил бы любой – обнял ее за плечи, слегка прижав к себе. Тамара вначале  немного напряглась, но объятье было настолько дружеским, что она, устыдившись, сама прижалась поближе к Мишке, ощущая  его большое, сильное и горячее тело. Ей было уютно около него, а Мишка едва не потерял сознание от счастья.
 
 Ему хотелось поднять  ее на руки и так нести ее... всю жизнь. И никогда не отпускать.

  Но всему приходит конец. Тамара заторопилась домой ,т.е. в общежитие, а Мишка ( он настоял, чтобы Тамара звала его  наедине по имени) не посмел возразить и проводив ее до дверей общежития и подождав, пока она не выглянула из окна комнаты, помахав рукой в темноту, пошел домой. Хотя душа его, взволнованная новыми непривычными ощущениями, никак не хотела расставаться с Тамарой. Да Мишка и не настаивал. Он чувствовал, он знал, что у него начинается новая жизнь, совсем не похожая на ту, которой он жил раньше.

  И это совсем не те эфемерные чувства, которые он испытывал раньше к Тамиле, он теперь отчетливо понял,  а реальные чувства  к реальному человечку, Мишка с нежностью назвал Тамару человечком, которого он ощущал  только что рядом с собой.И который, возможно, сейчас, в данный момент, думает о нем.

  Мишка тихо засмеялся в умилении от всего этого и решительно зашагал к своему дому

  В следующие два дня практиканты собирались всей компанией  навестить своих однокурсников в другом городе, где был и Тамилин брат-двойняшка Егор.
 
  А с понедельника в лабораторию нагрянула комиссия, которая поглотила все свободное время  Михаила Владимировича, и пробыла  целую неделю, пришлось Михаилу Владимировичу  ехать с ними  на выходные в дом отдыха института.  Освободился в воскресенье к вечеру.  Надо было забежать в лабораторию за бумагами для комиссии, их оставили в сейфе, на всякий случай, от греха подальше.  На вахте Михаилу Владимировичу вручили  конверт, вскрыв который, он ознакомился с содержанием. Письмо было от Тамары. «С Вашего разрешения,-  аккуратным каллиграфическим подчерком писала она, - на два дня я съезжу на суд. Буду в среду утром. Тамара».

  Разговор о суде у Тамары с Михаилом Владимировичем уже был,  но так досадно  быстро подошло это время. Только разобрался с комиссией... .

  Теперь Мишка уже знал, что Тамара не выходила  на сайт по очень простой причине. Украли  ноутбук и еще кое-что из комнаты  в общежитии, где она жила.

  Все украденное счастливым образом быстро нашли, изловив похитителей. Милиция и сама  не ожидала такой удачи, но что случилось, то случилось. Процент раскрываемости увеличился за счет  этого , потому что задержанные проходили еще по нескольким эпизодам, один из которых был  «висяком», - так Тамаре   похвастал  в милиции следователь, не объяснив значения этого слова. Брат смеялся, когда Тамара рассказала ему об этом.
 
 А что было бы, если бы не украли  комп?

 Поговорили бы виртуально, послали бы друг другу по паре сообщений, узнал бы он, возможно, а скорее, не сказала бы  Тамара  ни адреса, ни телефона матери. Мало ли , кто интересуется, и зачем?
 
 И не пришлось бы ей идти в милицию на встречу со следователем. И не опоздала бы  она уехать со своей группой.

  И не приехала бы Тамара к нему, Мишке , в лабораторию... .

  И не встретились бы они. Никогда.

  Мишка поёжился. Что же получается, вроде бы, случайно везде.,  цепь случайностей, которая привела, в итоге, к их встрече?
 
 Кто еще верит в случайности?

  Случайностей не бывает!  Все предопределено свыше! Мишка  даже не сомневался.

  Вот и опять пазлы сошлись, да еще как!

  Но об этом позже.




               
  Глава 15. Гоша.



  Я писал, как одержимый,  рука не успевала за мыслью, роман, который я задумал небольшим, разрастался и обрастал новыми подробностями, как какая-то «мишкина каша» (есть такой рассказ у Н.Носова, как  два мальчишки кашу варили, а она не помещалась в кастрюле и лезла из нее). Я ничего не мог поделать, все казалось важным, ничего не хотелось  менять, тем более , сокращать.
 
 Фантазия моя включилась и  меня понесло…, блаженное состояние. Такое ощущение, что кто-то сидит у тебя на плече и  подсказывает, что писать дальше. Меня это даже слегка пугало, когда я только начал заниматься писательским делом, или писаниной, как я внешне небрежно, а в душе – с гордостью, говорил о своем творчестве.

  И слово «творчество» по отношению к тому, что я делаю, применил не я, а друг мой –Мишка, когда впервые прочитал мой рассказ. Он так хвалил меня, что я  не стал ему верить, но потом  были отзывы разных  людей, потом я начал печататься в газетах, в журналах,  книжка вышла первая… .Я понял, что Мишке искренне понравилась моя писанина. Самое интересное, что она и мне нравилась. Всегда , когда   я перечитываю написанное  моей рукой, думаю: неужели – это я написал? Ведь я же не сам пишу, кто-то невидимый заставляет меня  это делать. Иногда я сажусь за стол, имея определенный сюжет в голове, и стараюсь его описать, развить, но когда я приступаю, начинается непонятное: я пишу то, что вдруг приходит ко мне буквально по слову, но непрерывно, как диктовка. Сюжет остается «за кормой »  , я с улыбкой думаю о несостоявшемся сюжете, потому что что у меня рождается что-то совсем другое и не менее увлекательное. И мне самому становится интересно, что же будет дальше и чем же все, в конце концов , закончится и когда.

 Сначала я делал попытки настаивать на сюжетной линии, которая вырисовывалась в моей голове.  Но перед кем  я настаивал, сам не знал.  Все, что успевал написать, зачеркивал и моя рука начинала писать то,  что должно быть написано.  Потом я оставил эти попытки, они ни к чему не приводили, только отнимали время. Мои черновики-  свидетельство  моих слов. В них чисто, если я просто сажусь и начинаю писать, что пишется, но если что-то зачеркнуто – это означает, что я пытался проявить тщетную самостоятельность.

  Значит, получается, что пишу, вроде, я сам, но, вместе с тем,- это пишу я под чью-то диктовку. Поэтому слово «творчество» я принимаю спокойно, отнюдь, не возвеличивая себя как писателя. Я-то знаю степень своего участия в писанине. Она  очень низкая. И слово это относится к творцу. А творец вряд ли будет обижаться  на это.. Не обижается  ведь человек, когда его называют человеком.
 


  Издатель, который печатал мои книги, начиная с самой первой, как будто что – то знал. Это был  уже немолодой человек, много повидавший  на своем веку. Он легко чувствовал, когда  к нему в руки попадала стоящая вещь, не боялся рисковать и книги  шли нарасхват.
 
  Так случилось  и с моей первой книжкой. Она была небольшая и я принес ее издателю, не  особенно рассчитывая на успех.

-  Почитайте, пожалуйста, может, понравится,-  я  протянул ему стопочку исписанных листков в файле.

-  Может, и понравится,-  с усмешкой сказал издатель, бросая файл с рукописью в один из ящиков стола. – Телефон  записали там?-  указал он пальцем на ящик.

-  Нет,-  заволновался я,  - сейчас напишу,-  я схватил у него со стола листик бумаги для заметок , ручку и, записав  домашний телефон, протянул листик издателю.

  Он вздохнул, достал файл, засунул листик внутрь.

-  Ну? -  обратился ко мне,- что ждем? До  свидания.

  Я ушел домой не очень переживая за рукопись, у меня было еще несколько копий моей рукописи, их я собирался  растолкать по другим издательствам.   Это было ближе других.
 
  Через несколько дней телефонный звонок  нарушил спокойствие моего дома.

-  Где вы пропадаете, вас невозможно найти,- женский голос не  дал мне возможности ответить так,  как мне бы хотелось.

-  Извините?-   переспросил я , убивая свою собеседницу вежливостью.

-  Ой, извините,-  почти без паузы  протараторил женский голос,-  это из издательства звонят.

   С  этого  и надо было начинать, язвительно подумал я, а не тараторить тут.

-  Слушаю,-  заважничал я, хотя было непонятно, что меня ожидает в связи с этим   звонком.

-  Издатель (она назвала фамилию)  просит вас зайти в удобное для вас время. Похоже, она овладела собой и начала держать марку издательства.

 Я немного замешкался с ответом, обдумывая, как бы позначительнее намекнуть на крайнюю степень занятости,  хотя готов был  бросить трубку и бежать немедленно.
   
  Девушка опередила меня в нетерпении:

-  Вашу рукопись берут!-  торжествующе выпалила она.

-  Я и не сомневался,-  пробовал я пошутить осипшим от  внезапного волнения голосом,-  когда прийти? -  все-таки выдержка изменяла мне.

-  Сегодня его уже не будет,-  сказала девушка счастливым голосом, как будто это ее, а не мою рукопись берут,-  завтра в девять утром он будет свободен  тридцать минут… .

- Хорошо! Буду завтра в девять!!!-  я уже не сдерживал себя. Трубка загудела короткими гудками. Она повесила трубку.

  Радости моей не было предела, сначала я скакал по комнате, но напряжение не спадало, меня распирало рассказать об этом  кому-нибудь.  Кому , как  не Мишке.  Мишка обрадовался, казалось, не меньше меня, он очень искренний и отзывчивый друг.
 
  Я не осознавал, конечно, что у меня начинается новая жизнь. Мое хобби давало мне новый виток и я подсознательно радовался намечающимся  переменам в моей жизни. Я вдруг понял, что хотел писать всегда, только вот всегда откладывал на потом, наверное, время не подходило.
 
  Короче, назавтра  ровно без пяти девять  с букетиком цветов и шоколадкой для дамы, принесшей добрую весть, я  зашел в издательство.

  Дама оказалась очень симпатичной и озорной.
 
 Она , смутившись немного, приняла  мои дары и помчалась докладывать издателю обо мне.
 
 Тут же вышла  и триумфально указала на открытую дверь кабинета.

-  Прошу вас, товарищ писатель, вас ждут, - и не удержавшись, подмигнула мне.

  Я вошел в кабинет , издатель с интересом посмотрел на меня.

-  Ну что, молодой человек,-  сказал он тоном, отличным от того, с которым принимал мою рукопись  совсем недавно,-  Богом вы, судя  по всему,  отмечены. Значит, будем сотрудничать,- и протянул руку для пожатия.

  Это был кульминационный момент моего бытия. Периодически я вспоминаю его с благодарностью к  издателю,  который не поленился  прочесть мою писанину и  дал мне  путевку в жизнь. В жизнь интересную и творческую, к которой я подсознательно тянулся.

  Из издательства я вышел совсем другим человеком.
  Я всегда  отличался человеколюбием, но тут меня зашкалило, я любил весь мир, я всем хотел признаться в любви поотдельности и сделать для всех что-то хорошее. Наверное, вид у меня при этом был глуповатый, потому что я улыбался. И две женщины, идущие навстречу, сказав что-то друг другу, прыснули со смеху, глядя на меня. Я не обиделся на них, сейчас меня было невозможно обидеть,  я тоже рассмеялся,  чем только смутил их.  Они мгновенно перестали смеяться и удалились, оглядывая  себя.

-  Сразил их их же оружием,-  догадался я и расхохотался еще сильней.
 
Таким образом я  выражал триумф  и предчувствовал  что-то важное и хорошее..



Глава 16. Тамара.
 

               

  Суд закончился к концу дня.
 
  Помещение суда, да и сам суд оставили  в сознании Тамары гнетущее впечатление,  угнетало все : черные мантии судей, жалкий вид подсудимых и их родственников, которые  были тут же, сидя отдельной группой в зале.

  Зал:  его деревянные стены, столы, загородки, скамьи, железная клетка , в которой сидели подсудимые, окна, очень высоко расположенные и оттого дающие свет потолку , оставляя низ сумрачным. Освещение в зале было по необходимости, скудное.

  Судья вела суд привычно монотонно, было очевидно, что все уже знают, каким будет приговор и не надеялись на то, что суд внесет какие-нибудь изменения.

  Тамаре было неприятно находиться здесь еще и потому, что закрытые наглухо окна не способствовали притоку свежего воздуха в помещение, а вентиляционные решетки под потолком, казалось, были декоративным украшением, никакой функциональной  нагрузки они не несли. Было душно, затхло. Она еле дождалась окончания судебного заседания.
 
 Назавтра нужно было заехать в милицию за вещами.

  Тамара вышла на улицу и все неприятные ощущения  из зала суда слетели с нее , как шелуха.

  Был конец летнего дня, жара спала. Несмотря на понедельник, улицы  пестрели большим количеством людей: кто спешил с работы, кто просто гулял, отдыхая от жаркого  дня. Лето- пора отпусков и каникулы у  школьников и студентов. Некоторые уехали из города, но многие остались и это чувствовалось везде.

  Тамара миновала уже третье уличное кафе, везде все было занято. Наконец, в четвертом ей повезло: только она подошла к ближайшему столику, как парень с  девушкой поднялись со стульев и уступили ей место, они уже уходили. Тамара с удовольствием  присела, достала неизменные спиртовые салфетки и заказала кофе с мороженым подоспевшему  официанту. Тот лукаво посмотрел на красивую девушку, заметил, что она ищет глазами, куда бы выкинуть мусор, достал откуда- то пепельницу и, поставив ее перед девушкой, побежал за заказом, очень довольный своей сообразительностью, так как услышал мелодичное «благодарю вас» в свой адрес. Не прошло и минуты, как он несся обратно, неся на подносе ее заказ и ловко обходя столики на пути. Тамара оценила его старания и поблагодарила еще раз, уже  за кофе, подняв настроение официанту и себе заодно.
 
 Теперь можно было посидеть  немного и  переварить события выходных. А события были из ряда вон.
 
  Уехав в субботу утром, Тамара сначала решила повидаться с мамой, благо, их города были в двух часах езды на автобусе, переночевать у нее, а в воскресенье вечером приехать к себе в общежитие и утром пойти на суд.

  Маму она не видела  уже два месяца, хотя перезванивались они по телефону довольно часто. Последние месяцы были насыщенными  напряженной учебой, надо было сделать и сдать кучу курсовых, зачеты, а затем и экзамены. Без зачетов к экзаменам не  допускали, надо было постараться, хотя Тамара с Егором учились и здесь отлично.

  Привычка быть  лучшими по успеваемости сделала их очень обязательными, они никогда  не давали себе расслабиться. Стыдно было бы снизить успеваемость, считала Тамара, - это бы означало, что она поступилась принципами. Не хотелось подводить маму, она гордилась своими двойняшками, была для них и мамой, и папой. Тамара была уже взрослой девушкой и  не могла не понимать материнского подвига. Никогда не слышала от матери о том, как непросто воспитывать детей без отца. Они с братом старались заботиться о ней, как могли, видя заботу матери о них. Жили дружно, без проблем. Успешно пережили  «трудный возраст». Мама, ничего им не запрещая, предоставляла полную свободу действий, тем самым  возложила на них ответственность за  их поведение.  Дети, почувствовав себя взрослыми, росли ровно, не впадая в крайности и поддерживая один другого. Старались не расстраивать мать неблаговидными поступками. Тамиле не приходилось на них жаловаться, дети  не приносили ей расстройств.
 
  Да и некогда было заниматься глупостями: танцы, музыка, английский с преподавателем,-  все это  отнимало почти все свободное время. И еще концерты в музыкальной школе, танцевальные выступления на различных утренниках и праздниках.

  Они научились ценить свободную минуту и благодарили мысленно  мать  за  то, что получили приличное воспитание.

  В институте это разнообразило студенческую жизнь и давало некоторые привилегии, можно было рассчитывать на поблажки преподавателей. Хотя и Тамара и Егор никогда не позволяли себе этого, считая это ниже своего достоинства  и не испытывая в этом необходимости.

  Тамара не позвонила предварительно, желая сделать матери сюрприз. Все ключи, к сожалению ,  оставила   вместе с вещами в институтском общежитии, где  проходила практику. Это было непохоже на аккуратную Тамару, но больно уж она  боялась их потерять где-нибудь, поэтому хранила на дне дорожной сумки в шкафу. Там и лежат.

  Поехала с  маленьким рюкзачком за плечами.

  Подойдя к дому, не стала звонить в дверь, а позвонила  по  мобильному.

-  Мама, открой, я внизу, -  и услышала мамино «ох» в трубке.
Стояла , улыбалась в преддверии встречи, а если бы еще ключи были.. .
Тамила открыла в халатике, подпоясанным тоненьким поясом. Стояла, как девочка, ничуть не изменилась, но все-таки  какая-то необычная. Тамара чмокнула ее в щеку и через ступеньку стала подниматься на второй этаж, соскучилась по старым стенам, где детство прошло, отрочество и часть юности.

  Тамила медленно поднималась следом.

  Тамара, легко взбежав по ступеням , распахнула обе створки двери. В комнате сидел голубоглазый, нет, даже синеглазый. – это бросалось в глаза,  мужчина.

-  Здрасьте,-  машинально поздоровалась Тамара и в растерянности оглянулась на мать. Тамила,  преодолев последние две ступеньки, уже входила в комнату.

-  Познакомься,- это Александр,- просто сказала она.
Александр уже поднялся со стула и с улыбкой смотрел на обеих женщин, как они похожи.

- Приятно познакомиться,- сказал он, слегка поклонившись при этом.

-  Тамара,  мне тоже приятно,-  хотя этого и не было слышно в ее голосе.

  Александр был одет по-домашнему, в комнатных тапочках . С учетом раннего утра, растерянной мамы, нетрудно было догадаться, что он  здесь ночевал.
 
  Тамара, сохраняя внешнее спокойствие, повернулась к матери. Александр сделал несколько непроизвольных шагов и стал рядом  с нею.

-  Дочка,- начала Тамила,- я…, мы с Сашей,  с Александром,- поправилась она,- решили…

-  Извини,  дорогая, -  перебил Тамилу  Александр, положив руку ей на плечо,- Тамара, - продолжил он,-  я  сделал предложение твоей маме и она согласилась стать моей женой. Заявление в загс мы уже отнесли…, вернее, мы уже и расписались.

-  Да, доченька, -  подтвердила Тамила.
Только сейчас Тамара увидела обручальные кольца на их руках.

  Пара  стояла перед нею , глаза их смеялись, но лица сохраняли серьезность. Ждали реакцию Тамары.
 
 Молнией пронеслись в голове Тамары все моменты, казалось бы, странного поведения мамы. Несколько раз за последнее время у Тамары оставались вопросы после разговора с родительницей по телефону.  Какая-то недосказанность, беспричинный смех… .Тамара списывала   все  на то, что они начинают отвыкать друг от друга, у той уже есть какая-то своя жизнь, что, впрочем-то,  оказалось недалеко от истины.

-  Ну   вот,-  сказала, наконец, Тамара,-  у меня теперь есть отец!.
Все трое  одновременно расхохотались, почувствовав, что обстановка разрядилась  , что напрасно они боялись сообщать детям  и что  все у них теперь будет хорошо.

  Александр обнял их обеих за плечи и они  стояли так какое-то время, привыкая друг  к другу, отец, мать и дочка.
 



Глава 17. Тамара (продолжение).

 
               

   Потом, когда Тамара  немного пришла в себя от  обрушившегося на нее известия, они сидели за столом, уставленным всем, что нашлось в холодильнике, ели , пили вино  в честь этого события и разговор,  который   завязался за обедом, был, собственно, повествованием о всей истории знакомства  мамы с  Александром, облеченный отчасти в форму брифинга ( Тамара спрашивала, они отвечали), отчасти  просто в воспоминания каждого из них.

  Тамара узнала, что история их знакомства началась год назад. Она развивалась медленно , но верно.

-  Расскажи, как ты ко мне пристал на улице,-  смеялась  Тамила, с любовью глядя на Александра.

-  Я предложил подвезти тебя,-  отшучивался он,-  а ты сразу впрыгнула в машину к незнакомому мужчине!

-  Потому что ты «вонзил мне в грудь тревогу взглядом синих глаз», как мне было устоять?-   ласково ответила слегка измененной строчкой из песни Тамила и прижалась щекой к его плечу. Александр приобнял ее за плечо и поцеловал в макушку.

  Тамара привыкала потихоньку  к ситуации, видела нежность, которая сквозила в каждом слове, в каждом жесте матери и ее мужа. Вино, выпитое за столом, смягчило Тамару, расслабило ее мысли, она видела искренность  их отношений и вдруг поняла, как многого была лишена мама добрую половину жизни. После смерти отца ни один  мужчина никогда не был рядом с ней,  ни от кого она не получала так  необходимых  каждой женщине внимания, цветов, ласки…, никто не шептал ей нежных слов, которые заставляют женщину парить над землей и чувствовать  себя по-настоящему счастливой и любимой.

  Два десятилетия жизни из почти четырех мама отдала им, детям, безраздельно, всегда с улыбкой на лице,  без жалоб на одинокую жизнь. Конечно, детворе не  хватало  отца, но, повинуясь какому-то чутью, они никогда не просили нового папу, как другие дети иногда, а всегда с удовольствием слушали рассказанные и пересказанные  воспоминания Тамилы об отце и рассматривали  бесконечно  фотографию, где счастливый отец держал в каждой руке по сверточку,  а  мама с легкой умиротворенной улыбкой стояла рядом.
 
 Было еще много фотографий, отец, как чувствовал, много  фотографировался с детьми,  но эта была какая-то особенная:  на ней  ощущался дух семьи, - это была настоящая семейная фотография. Больше таких фотографий,  где они все вместе с отцом,  не было.

  Тамара не раз думала о том,  что маме нужен кто-то, на кого она могла бы опереться .Ведь неизвестно, как сложится судьба у них с Егором.  Вряд ли вернутся в отчий дом. А мама, такая молодая, может еще устроить  свою жизнь… .Раньше Тамара была в душе категорически против,  максималистски считая это предательством  по отношению к памяти отца.  Время шло, она  повзрослела,  произошла переоценка ценностей,  ей становилось безумно жаль маму, особенно, когда они  уезжали в институт, а  она оставалась одна  в большом доме. Няня приходила  ее проведывать иногда. Потом мама  начала работать среди людей, но возвращалась  всегда в одиночество, в пустой дом.
Тамаре уже просто хотелось, чтобы мама была не одна, но так быстро все произошло… .

  Хотя уже год прошел, как они познакомились, сколько скрываться пришлось, как подростки, улыбнулась про себя Тамара.

  С Егором пыталась говорить на эту тему, он даже испугался, потом рассердился.

-  Какой еще мужчина! -  воскликнул он,- придумала тоже!.

  Потом,  через время, подошел как-то и  тихо спросил Тамару

-  Как ты думаешь, есть кто-нибудь у мамы?-  спросил участливо и с сочувствием,  парень взрослел.

  И они стали ждать  вдвоем, не решаясь сказать маме об этом. Не привыкли задавать лишних вопросов, да и неудобно было  об этом с  мамой говорить.

  А про себя решили:  если маме понравится кто-нибудь , мы не будем ей запрещать,  пусть поступает, как считает нужным. Ей с ним жить

  Так рассуждали дети о каком-то мифическом  знакомом, который вдруг мог появиться у мамы.

  И вот наступил этот момент -  факт свершился.  И  не вызвал в душе противоречий. И правильно:  каждый сам должен распоряжаться своей судьбой. Мама заслужила, чтобы в ее   жизни опять появился любимый человек, с которым она, даст Бог,  проживет долго и счастливо.
 
  Решили, что Егору позвонит Тамара и сама ему обо всем расскажет.  А потом позвонит мама.  Когда у детей закончится практика,  тогда они соберутся всей семьей и отметят это в ресторане с минимальным количеством  гостей.  Тамиле не  хотелось  привлекать внимания к этому событию жизни, им и так хорошо, не сглазить бы ( это не вслух).

  В тот день Александр  еще свозил их   в свой дом, показал холостяцкое  гнездо. Решено было, что жить они будут здесь.
 
  Тамилин дом остается детям, они сами решат, как с ним поступить.

  Дом Александра Тамаре понравился.
 
  Он понравился еще больше, когда она узнала, что спроектировал дом он сам. Уважения к Александру прибавилось, тем более, что он не хвастал этим и не пытался  создать о себе мнение как об очень  крупном специалисте. О своей работе Александр рассказал в двух словах,  делая ударение  на превосходных кадрах, которые работали на фирме.  Он был здесь , будто бы и не при чем.  Эту черту Тамара отметила про себя не без удовольствия, проникаясь уважением к своему новому родственнику, отчиму.

-  Как же мне называть его?-  слегка растерялась Тамара,-  не папой же,  и  уж не отчимом.

-  А  ты не заморачивайся,-  голос  Александра прозвучал совсем рядом.  Он  улыбался ей  своими синими глазами,- ты вслух говорила,-  пояснил он свою прозорливость.

  Тамара  покраснела, детская привычка  иногда проявлялась в ответственные моменты.

-  Хочешь, называй по имени,-  продолжал он,-  ок?

-  Да, конечно, -  благодарно и со смущением  проговорила она. Тамила подходила к ним, в глазах ее был вопрос.

-  Мы с Сашей установили дипломатические отношения, -  все втроем рассмеялись с облегчением. Точки над i  были расставлены.

   Наутро Тамара пробежалась по магазинам,  взяла что- то по мелочи, лишь бы  не сидеть дома.  Ей показалось, что маме с  Сашей хотелось побыть наедине.
Вернулась,  пообедали втроем, мама хотела что-то  приготовить в дорогу, но Тамара отказалась, ссылаясь на жару, все испортится , все равно.  Не стоит волноваться.

  Потом втроем сели в машину и поехали на вокзал проводить Тамару.

  Тамара уезжала со спокойной душой,  без  щемящего  чувства  жалости к матери, как когда она оставалась одна.  Помахала им из окна вагона, настаивая жестами на том, чтобы не ждали отправления поезда, шли к машине.

  Мама с Сашей стояли на перроне , обняв друг друга  сзади за талию и запрокинув головы всматривались в окно вагона, где жестикулировала Тамара. Потом поняли, о чем она сигнализировала, Тамила послала воздушный поцелуй, а Саша помахал рукой на прощание, повернулись и так же, обнявшись, пошли к выходу с перрона, Саша, наклоняясь, что-то говорил маме, а она ,положив голову ему на плечо, наверное ,смеялась.



  Глава 18. Я, Гоша.
               

  Я  пребывал в бездействии по поводу  Мишкиных проблем.
 
  В последнее время я начал сомневаться в наличии последних. Короткие телефонные звонки, которыми мы обменивались время от времени, не проясняли ситуацию.  Мишка ничего толком не говорил, смеялся, поговорим, мол, при встрече. Тамила его будто и не интересовала. Я терялся в догадках, что же ему рассказала Тамара?  По счастливому голосу  Мишки судя- что-то хорошее.  Может, он уже договорился  о встрече ( у меня защемило сердце;  я вспомнил Тамилу с цветами).  Ну, хорошо, при встрече, так при встрече, решил я не грузить себя непонятным, в настоящий момент  меня это устраивало.

  Писанина моя продвигалась, роман обрастал новыми сюжетами, мои герои жили вместе со мной ( или я жил с ними) параллельной жизнью. Я наделял их чертами  характера моих друзей, подружек, от этого я ощущал себя одним из них в романе.

  Реальность перемешивалась с вымыслом, внешний мир переставал существовать для меня, события в романе развивались и увлекали меня с собой, я участвовал в жизни моих героев,  жил с ними, работал, учился , радовался, когда им было весело, переживал, если было тяжело. Я не принадлежал себе, я принадлежал Вселенной в это время, я ощущал себя ее жителем… . И когда к вечеру у меня не оставалось никаких сил: ни моральных, ни физических,  я плелся под душ, долго  стоял под горячей водой, потом возвращался в кабинет, где я работал, падал на диван и засыпал мертвым сном, иногда даже не стянув с себя халат..

  Просыпался около  девяти утра, бежал на утреннюю пробежку,- это давало мне большой заряд бодрости и впечатлений.  Я старался не думать о работе, когда бегал по улицам и дальше , по скверу, где  обычно встречал таких же, как я сам, «спортсменов». Там обычно мы разминались, обменивались новостями. А поскольку связь с внешним миром  у меня была только здесь, то я  все новости и переваривал здесь же, в кругу своих спортивных друзей.  Иногда они спорили о чем-нибудь, мне не хотелось поддерживать спорящих своим участием в споре, я делал вид, что  усиленно разминаю конечности и не очень-то  вслушиваюсь в их разговоры.  Я отдыхал в это время,  как всегда, получив на это индульгенцию как писатель ( у которых  вечно странности).

  Куда с большим удовольствием попикировался бы со спортсменками, но  к столь позднему часу вся молодежь  была уже на работе или на учебе, а бабушки-пенсионерки, являясь представительницами слабого пола, меня как женщины совсем не интересовали. Это не означало, что я их не замечал;  я обязательно  здоровался с ними «физкультпривет, девочки»! Девочки  с  готовностью отвечали мне не без юмора  «физкультпривет, мачо»! Потом я рассказывал им что-нибудь смешное, они с удовольствием смеялись. Только за это я  снискал у них славу галантного мужчины. Чтобы соответствовать, я , в силу  своей воспитанности и уважения к женщинам любого возраста,  повторял им «физкультпривет, девочки»  и при расставании,  при этом улыбался и махал рукой. Можете представить, как они мне отвечали. Мы совершали этот ритуал каждый раз при встрече , -это стало милой  традицией. Потом я, довольный, мне много не надо,  бежал домой и думал, что еще неизвестно, кто –кому поднимает настроение: я –им  или  они- мне.
 
 Обратный путь уже не был таким беспечным и бездумным, я начинал погружаться в мир моих героев,  я уже был почти с ними. Забегал в дом,  наскоро принимал прохладный душ, садился за стол, где заботливая Ириша уже поставила мой завтрак. Я приступал к трапезе, просматривая свои вчерашние записи, делая или не делая какие – нибудь поправки.

  Ирина забирала грязную посуду, она чувствовала, когда нужно это  сделать, а я в нетерпении,  больше я не мог ждать, приступал к своей писанине,  уже полностью погружаясь в нее.
 
 
  Тамара.               


  Наутро во вторник Тамара сходила в милицию за своими вещами, которые следователь вернул ей под расписку.

-  Мы там  ноутбук  подзарядили,-  сказал  следователь, - он на пароле!

-  Спасибо,  - торопилась Тамара  побыстрее уйти отсюда и поставить точку в этом малоприятном деле.

-  Прощайте,  -  побоялась она ошибиться, сказав «до свидания».
 
   Тамара  расположилась к купе,  достала свой ноутбук, который сразу после милиции тщательно  протерла спиртом,  и решила посмотреть,  что там теперь и в каком он состоянии.

   К  своему удивлению,  Тамара увидела,  что ноутбук, действительно,  не вскрывался.

  Она ввела пароль,  привычно открыла  нужную страницу. Тамара с удовольствием пробежала все сообщения, посмотрела открытки,  в основном,  с чашечками кофе (друзья  знали о ее слабости), присланные к утрам.  Увидела, что кто-то прислал предложение дружбы, кликнула мышкой  и сразу  же улыбнулась: на нее смотрел Михаил Владимирович,  Миша.  Все это было неожиданно. Машинально Тамара приняла эту дружбу и погрузилась в изучение анкеты своего нового друга и виртуального и действительного.

  Поскольку Мишке надо было, чтобы  Тамара  его сразу узнала, он ответил на все вопросы анкеты, хоть биографию по ней пиши. Прочитав  все эти «откровения», Тамара имела теперь  значительно больше информации о своем друге,  чем успела услышать от него. За эти несколько дней она почувствовала, как ее тянет к Мише, как она соскучилась  по нему,  как ей не хватает его общества.

  Егору Тамара позвонила еще из общежития перед тем, как ехать на вокзал. Не хотелось, чтобы кто-нибудь слушал   о замужестве мамы, милиции, суде.

  Начала повествование с  хорошего, по Конфуцию, рассказала подробно, как получила вещи  в милиции,  что комп даже не вскрыли, все в нем сохранилось,  рассказывала с юмором, Егор смеялся, зная свою брезгливую сестру и представляя, как она протирает ноутбук спиртом со всех сторон, ее выражение лица при этом… .
 
 Потом рассказала о суде – это неприятная часть.

  И напоследок, как и полагается, – доброе известие -  о маме. Старалась говорить веселым голосом, внушая ему, как ей  понравился Саша –мамин муж, как они любят друг друга, как  мама счастлива и как она не решалась сказать им об этом , дожидаясь, когда дети вернутся с практики.

  Егор все выслушал молча, Тамара забеспокоилась.

-  Что ты, братик?-   в тревоге спросила она.

-  Нет-нет,  все в порядке, -  не выдержав,  рассмеялся  Егор - мне мама еще в воскресенье позвонила, после того, как они с Сашей тебя проводили!

-  Так что ж ты молчал, бессовестный!-  нарочито сердилась Тамара.

-  Хотел послушать, как ты будешь рассказывать,-  смеялся брат.

  Они еще немного поговорили, довольные своим однозначным отношением к столь  важному  событию в их жизни.  Договорились, что вместе придумают, что бы подарить молодоженам. Выразили  один другому уверенность,  что теперь маме  будет не так одиноко и, дай ,Бог,  чтобы у мамы с Сашей  все было хорошо.




Глава 19.  Мишка. 


               

   В среду утром   Мишка  брился с особой тщательностью, вглядываясь в зеркало, натягивая кожу и поглаживая себя по щекам, проверяя на ощупь качество бритья.

  Придирчивому осмотру  был подвергнут весь гардероб Михаила Владимировича. В конце концов, были выбраны: светлая рубашка с принтом на кармашке,  светлые кремовые брюки, в них Михаил Владимирович  чувствовал себя  особенно хорошо; они ему очень шли, и почти такие же цветом  летние кожаные туфли в мелкую сеточку. Вкупе со всегда отличной стрижкой, очень молодившей Михаила  Владимировича ,и тщательно выбритым лицом ,получился очень броский  портрет молодого, красивого мужчины спортивного телосложения.

  Но , пожалуй, основным в облике  было выражение лица и глаз , которые  и обеспечивали это выражение. Лицо не то, чтобы светилось, нет, но  оно что-то излучало,- это было лицо счастливого человека, готовое расплыться в улыбке в любую секунду. В уголках рта притаилась смешинка в ожидании малейшего сигнала для приведения в действие всех мышц лица Сигналы какие-то, видимо, все-таки  поступали, незаметные для окружающих, но  хорошо видимые Мишке. Он шел стремительной походкой, обгоняя попутно шедших людей, и улыбался встречным. Некоторые останавливались и смотрели ему вслед.

  Такие люди, у которых в сердце любовь или даже влюбленность, всегда выделяются из общей массы людей. Кажется, что они даже не идут, как все, а едва касаются ногами земли, устремленные вперед к цели.  А цель – любимая или любимый, возлюбленная или возлюбленный. Называйте, как хотите,- это не меняет сути дела.

  Мишка шел, а мысли уже опередили его, мысли были уже в лаборатории, где сегодня должна появиться Тамара. Эта девочка завладела  всем Мишкиным сердцем.  И уже не идентифицировал он ее с Тамилой. Он влюбился в Тамилу именно в такую, какой  сейчас была Тамара, и не представлял  уже другую Тамилу.
 
 Было какое-то длительное наваждение, он был в плену у образа, который не отпускал его почти двадцать лет. А Тамила сейчас – это уже совершенно  другой человек, примерно так думал  Мишка, не в силах переключиться на что-нибудь другое.
 

  К подъезду здания, где находилась лаборатория, они подошли одновременно: Михаил Владимирович и четыре практиканта.

- Доброе утро, Михаил Владимирович,  вы так рано?-  спросила самая бойкая из практиканток

  Михаил Владимирович ответил  общим кивком головы, улыбнулся,  говорить не  решился, боялся, что голос выдаст его, пропадет или дрогнет:  на него смотрели большие черные и бездонные глаза Тамары, в которых , Мишка это чувствовал, он сейчас утонет.  Сообразительный Димон , прозванный Михаилом Владимировичем  Любознательным (для личного пользования),  уже  распахнул двери и пропустил  девочек вперед, оттесняя незаметно Тамару в сторону. Михаил Владимирович уже в дверях пожал ему руку, что означало одновременно и приветствие и благодарность, после чего дверь  закрылась и они остались вдвоем на улице.

- Как  ты? -   одновременно спросили они друг друга. Голос не пропал , обрадовался Мишка, не в силах оторвать взгляда от Тамары.

-  Я так скучал,- прошептал он, - я тебя больше никуда не отпущу,-  сжал Мишка   пальцы Тамариной руки.

-  Отпусти, больно, -  прошептала Тамара, она тоже не могла справиться с волнением, охватившим ее всю.  Руки дрожали, дрожало что-то внутри,она почти не владела  собой. Ей вдруг захотелось прильнуть к Мише всем телом и чтобы он ее тоже обнял и не отпускал. Слезы от избытка чувств хлынули из глаз, она их не вытирала.

-  Что ты, маленькая, -  всполошился Мишка,-  я тебе больно сделал? -  в порыве Мишка схватил ее руку и,  наклонившись, прижал к губам.

-  Нет-нет,-  смутилась Тамара, -  уже не больно!  Но Мишка уже и сам понял причину слез Тамары.

-  Хорошая моя, -  растроганно с нежностью произнес он и  повторился: -  я тебя больше никуда не отпущу! -  он достал платок и осторожно промокнул мокрое от слез лицо Тамары, так вытирают родители заплаканные лица детей.
 
 
  В лабораторию они вошли вдвоем, как ни в чем ни бывало .  Девчонки пропадали от любопытства, о чем это там беседовала Тамара с шефом.  Димон так вовремя увел их в здание, что они ничего не заметили и ничего не поняли.  Тамара, не удовлетворяя их любопытства, приступила к работе со спокойным лицом,  чем развеяла возникшее было подозрение у подруг. Все продолжали работать, а Тамара  поймала себя на том, что  выполняет работу автоматически, потому что внутри бушевал пожар,  ощущение было незнакомым, волнующим, приятным и немного тревожным. Кажется,  я влюбилась,  предположила Тамара, -  но как это здорово!... Но я совершенно не могу работать! Она вспоминала, как Миша целовал ей руки  прямо на улице,  а потом , как ребенку,  вытирал слезы.  В этом было что-то такое трогательное и внушающее доверие… .Тамара  слегка улыбнулась,  немного успокоилась начала работать, физически ощущая взгляд Миши, сидевшего за спиной за своим  рабочим столом.
 
 Мишка был примерно в  таком же состоянии.

- Как же день тянется,- думал он,  хотя было самое начало дня.  Время приостановилось для влюбленных, с нетерпением ожидавших вечера, когда они условились встретиться и поговорить обо всем.
 
               

  Мишка и Тамара.               

  И  вечер все-таки наступил.

  Долгожданный теплый вечер, наполненный ароматами цветов на клумбах , запахом   свежескошенной травы газонов.  Встретились на набережной, там было уличное кафе, в котором были столики на двоих и стояли они обособленно  один от другого, что давало возможность разговаривать, не боясь, что их разговор будет слышен другим. Впрочем, вряд ли кто  прислушивался  бы к их разговору, здесь сидели такие же парочки влюбленных и им не было дела до соседей, так они были поглощены друг другом.

  Лучшего места для ужина было не найти.

  Мишка  помог Тамаре устроиться поудобнее, сел сам , уже не скрываясь, смотрел влюбленными  глазами на девушку.  Подскочивший официант принял заказ, крутнулся на одной ноге и исчез, как растворился. И все куда-то отодвинулись на задний план. Оставались только они вдвоем:  Миша и Тамара, две пары глаз, два сердца,  взволнованно стучавших в груди каждого из них.  Мише казалось, что так он может просидеть долго, не отрывая глаз от любимого лица  этой девушки.  Слова казались лишними, в них не было необходимости.  Они упивались близостью, они чувствовали, как связываются невидимые ниточки между ними,  связи становились все крепче, они мысленно проникали друг другу в душу и видели там одно и то же… .

  Многозначительное покашливание официанта,  привыкшего к подобным сценам, вывело их их оцепенения, оба как проснулись  и, украдкой  посмотрели  по сторонам, не видел ли кто, как они смотрели  друг на друга. Никто не обращал на них внимания.
 
 На столе стоял великолепный ужин и официант приготовился открывать бутылку французского шампанского.


 



Глава 20.   Тамара и Миша.


               



  Тамара с Мишей медленно шли по набережной, потом свернули вбок на какую-то узенькую улочку и пошли по ней. Людей здесь почти не было. Миша, наконец, осмелился , приобнял Тамару, положив свою правую руку на ее правое плечо. Тамаре давно этого хотелось, было видно, что это доставило ей удовольствие, она тоже просунула  левую руку за спину Миши, обняв его за бок.

  Мишка чуть не задохнулся от счастья, сердце его забилось, готовое, если потребуется, выскочить из груди. Тамара шла молча, только реагировала смехом или улыбкой  на Мишкины рассказы, стараясь идти в ногу с ним.

-  А знаешь, что меня больше  всего удивило за эти дни,-  решившись спросила она, собираясь задать вопрос,  который все время вертелся на языке.

-  И что же? – заинтересованно спросил Миша.

-  Как ты меня нашел в социальной сети и зачем?

  Мишка был абсолютно не готов к этому вопросу, потому что знал, что ноутбук  у Тамары  украли. Правда, нашли потом, но вряд ли что в нем сохранилось, думал он,  справедливо  предполагая, что укравший ноутбук  постарается очистить все диски от старого, вернее, чужого хлама  и ничего не сохранится в нем, тем более, личные страницы в социальных сетях.

  Так и Тамара, сказать по правде, думала.

  Но то ли малоопытным был похититель и не смог подобрать пароль, то ли времени у него  не было на это, отложил «на потом», а тут его и изловили правоохранительные органы.

  Но случилось, как случилось, и Тамара была обрадована этим обстоятельством, сохранилось все.

   Мишка выдал первое, что пришло на ум.

-  У меня друг Гоша, я  тебе рассказывал, случайно наткнулся  на сайте на твою фотографию , мы подумали, что это Тамила, так вы похожи, и фамилия та же…,- приостановил он объяснение.

-  Я знаю, я и говорила, что мы похожи,-  напомнила Тамара.

-  Да, сходство потрясающее,-  воодушевился Мишка, почувствовав , что можно направить разговор немного  в  сторону.

-  Мы сначала думали, что имя неправильно написано, потом увидели, что и месяц рождения не тот. А страница открыта  только для друзей, ну, дальше ясно, -  засмеялся он, - нужно ли продолжать, - хорошо, что у тебя ноутбук украли, не то мы могли бы и не встретиться, ты бы поехала на практику вместе с братом и наши пути никогда  не пересеклись бы.  Хотя мой друг Гоша считает, что это не случайность, что тебя обокрали,- это одно из звеньев логической цепочки. Нам суждено было встретиться, я это чувствую. А когда звенья выстраиваются в цепочку- тут как раз и происходит то самое событие, которое должно произойти, то есть, наша с тобой встреча,-  Мишка с улыбкой посмотрел на Тамару.

-  Как хорошо,- вздохнула Тамара,- только не пойму, звеном какой цепочки является то, что ты предложил мне дружбу в сети? Не от этого же зависело, что ноутбук украли.

-  Когда- нибудь и здесь найдется недостающее звено,- мягко  сказал Мишка, - кстати,- не мог он остановиться,-  а как мама?

-  Спасибо, нормально все,  - ответила Тамара,- она с мужем меня на вокзал провожала,- что- то подсказало ей не говорить сейчас о  недавнем мамином  замужестве (скажу потом, к концу практики, решила она).
 
 И  Мишка тоже оставил при себе маленькую недоговоренность, что искал Тамилу через Тамару, потому что любил ее давно. Теперь, когда для себя он понял, что любил созданный собой образ, а его настоящая любовь – вот она, он осязает ее правой половиной тела,  было необязательно ворошить старые чувства и забивать этим голову Тамары.

  Что-то подсказывало Мишке правильность этого решения.

  Далее события развивались своим чередом.

  Практика у  практикантов  подходила к концу,  все уже знали , что у Тамилы с шефом роман, хотя они и не  афишировали отношения на людях. У Тамилы хватало выдержки держать себя ровно и не  посвящать в свои дела подружек.

  Михаил Владимирович пребывал в прекрасном настроении, работа почти  закончена, студенты  внесли посильную  лепту, чего оказалось достаточно, чтобы Михаилу Владимировичу высвечивал заслуженный отпуск, который они с Тамарой решили провести вместе, вот только съездят к родителям.
 
 К Тамаре приезжал Егор. Михаил Владимирович отпускал ее на день, чтобы они порешали какие-то свои вопросы (потом расскажу, сказала Тамара ему).  Егор оказался приятной наружности парнем, очень улыбчивым и спокойным. Двойняшки – не близнецы, сходства внешнего было мало, но вот манерой говорить не отличались друг от друга. Характеры были схожи тоже  .

  Мишку это радовало.
 
               
   О Гоше.
 
   Гошин роман  продвигался успешно. Он по- прежнему совершал утренние пробежки, но  маршрут уже не менял, не создавая себе проблем и избегая душевного дискомфорта. Мишка, судя по голосу, был в отличной форме. Не устраивая ему допросов с пристрастием, Гоша ограничивался несколькими дежурными фразами, оба чувствовали, что все идет хорошо, ну а подробности обговорят  при встрече, благо, она не за горами.
 
 А телефонные звонки-  это незримые связующие, которые свидетельствуют о том, что друг помнит друга, что волнуется о нем, что готов всегда выслушать  и подставить  плечо, если потребуется, что на него всегда можно рассчитывать, потому что он –друг.
 
               
   Тамара и Миша
               

 
    В одну из вечерних встреч Тамара сама начала разговор о приезде Егора.

-  Мы выбирали подарок для мамы с Сашей.  Мишка понял, что Сашей зовут Тамилиного мужа,  продолжал слушать. Но  Тамара приумолкла,  ожидая вопроса от Мишки . Он выручил ее:

-  Что, юбилей какой-то?-  почти равнодушно, но в пределах необходимой вежливости спросил он.

-  У них свадьба,-  Тамара назвала число.

-  Как, они еще не женаты? -  Мишка спросил громче, чем полагалось.

-  Женаты,-  слегка удивилась горячности Миши Тамара, -  просто они ждут, когда мы приедем домой и отметим это в семейном кругу.  Ты обязательно пойдешь, ведь ты же знал мою маму  еще в школе,-  безапелляционно заявила она.
 
 Не это было основным доводом для Мишки, чтобы пойти на семейное торжество, но об этом он промолчал.

  В оставшиеся до отъезда  дни  они бегали вдвоем по магазинам в поисках подарка от Миши. Тамара была пассивным сопровождающим, потому что она не знала, что ищет Миша, а он не говорил, потому что не знал  точно, только неясная идея маячила в голове. Подарок должен нести смысловую нагрузку и должен  принадлежать именно Тамиле, а не супругам. Решение пришло неожиданно, когда Мишка увидел женские наручные часы «Наири», выполненные из серебра, на серебряном браслете, инкрустированном камнями.

   Часы, считал Мишка, символизировали неумолимую поступь времени, они напоминали о  том времени, когда он был влюблен, когда ему казалось, что он влюблен в Тамилу.

  Они говорили, что время все лечит и что   ВСЕ ПРОХОДИТ.




Глава 21. Гоша.
             
               
               

  Я уже заканчивал последнюю главу, когда позвонили мои старые приятели, те, с которыми мы провожали Мишку не так уж давно. Прошло всего месяца два- два с половиной. Почему-то казалось, что прошла вечность. 

 Вам никогда дне казалось, что время сжимается, и тогда все события  мелькают , как в калейдоскопе, не  успеешь  оглянуться, а уже Новый год, к примеру?

  Иногда оно,  наоборот, приобретает свойство растягиваться. В этом случае, оно тянется очень медленно, любое событие, происходящее в этот период, не торопится свершиться, ты думаешь, что оно состоялось, а оно еще идет… .И ты в нетерпении ждешь, когда же, наконец… .

  Я думал над этими временными странностями. Ясно, что это лишь субъективные ощущения. Но отчего так происходит?

  Наверное, это во многом зависит от того, чем ты занимаешься, насколько комфортно ты себя ощущаешь в этом временном интервале. Если тебе хорошо, все у тебя складывается так, как ты хочешь, ты не успеваешь считать  дни и недели. Они пролетают, а ты толком и не насладился преимуществом  быстрого течения времени,  его уже нет.

 Хуже, когда время тянется медленно, значит, или ты занимаешься не тем, чем хотелось бы независимо от твоего желания.  Или что-то не получается , и ты маешься, зная, что ты это сделаешь все равно, но как это напрягает! Быстрее бы время проходило… .

  Время тянется медленно в самые неподходящие моменты. Кажется, что если бы этого не было, ты бы уже мог переделать кучу всего.  А оно, как назло, тянется.

  От  быстро летящего времени  небольшое разочарование. Эх,  как быстро время пролетело,  не успел даже…, далее  следует перечисление того, что ты бы успел сделать, не беги время так быстро.

  Так вот,  время от последней пирушки, когда провожали  Мишку, пролетело незаметно.

  Во-первых, оно было насыщено эмоциональными событиями,  я переживал за Мишку и не замечал, как бежит время. Оно шло от события к событию.

  Во-вторых, моя писанина набрала темп, я не мог остановиться, чтобы передохнуть и оглядеться по сторонам,  если иносказательно выразиться.
 
 Поэтому звонок ребят  приостановил бег времени, немного замедлив его. Решили встретиться  в знакомом ресторанчике: у одного  их наших приятелей  был день рождения.

  Это  была и причина, и повод  ,  чтобы дать мозгам передышку перед заключительным этапом работы. Финал мне был ясен, ничто, казалось, не могло уже его изменить, и я с легким сердцем , купив в подарок обалденную беспроводную мышку под правую руку, стал собираться на встречу.

  Сборы на выход после значительного сидения  за столом – всегда приятное занятие для меня.  Я знал, в каком виде нравлюсь женщинам, поэтому попросил Иришу  принести мне темно-синие джинсы, белую тенниску навыпуск с воротничком и нагрудными карманами. Мягкие кожаные туфли пограничного со спортивным фасона завершили сборы.

  Ириша стояла, скрестив руки на груди и с легкой улыбкой наблюдала  за мной.

-  Веди себя прилично,- сказала привычную фразу, которую произносила каждый раз, когда я оставлял ее ради мужской компании.
 
 Я чуть не забыл подарок, но тут же  спохватился, вернулся из коридора, взял пакет с подарком, чмокнул подставленную щеку Ириши, потом поймал ее за талию, притянул к себе и крепко поцеловал в губы.

-  Иди уже,-  подтолкнула она меня к двери, вырываясь,-  опоздаешь!


  В самом благодушном настроении, помахивая пакетом, я отправился в ресторан.  Идти было всего два квартала. Я шел медленно, упиваясь прекрасной погодой и разглядывая, по привычке, представительниц  прекрасного пола, которые, кажется,  стали еще прекрасней, пока я, как рак-отшельник,  корпел над своей писаниной. Любовь к жизни – мое привычное состояние. Но ведь жизнь , действительно,  прекрасна!- убежденно доказывал я кому-то  внутри себя. Мишка  вот-вот приедет, добавил я масла в огонь, жизнь стала еще прекраснее,  все-таки я скучал по другу.
 
   Вот и ресторан. Я немного постоял перед  входом с перекуривающими приятелями, вдыхая  сигаретный дым. Пассивное курение, мелькнуло  в голове,  но я с собой не согласился.

  Мы уже входили в зал, из которого слышалась тихая музыка. Было еще довольно рано, но мы собирались не торопиться, хотелось поговорить, обменяться последними новостями. Мужская компания – это  мужская компания. Здесь никто не напрягал, а девушку для танцев  выбрать не составляло труда. Их здесь попозже будет много. Прошли те времена, когда ресторан посещали преимущественно  парами. Сейчас полно столиков, которые оккупируются   продвинутыми представительницами  прекрасного пола.

  Пока  почти никого не было, кроме нас и еще одной небольшой компании в противоположном углу  большого зала, скрытой  в значительной степени колоннами, и вдобавок сидящими к нам спиной.

  Именинник пришел первым, принимал поздравления и был чрезвычайно рад, что никто не отказался от приглашения и пришли все, выразив  тем самым  уважение к нему, виновнику торжества. Вот, что я прочитал во  всем его облике.

  Настроение у всех было соответствующим случаю, то есть, благодушное, благожелательное и радостное;  мы любили собираться вместе. У нас было много тем для разговоров, мы же  знали друг друга с детства.

  Мы могли просто сидеть, почти не  переговариваясь,  и наблюдать за залом, за девушками,  за танцующими парами.  Но это позже, а пока мы оживленно обменивались репликами,  передавали друг другу  закуску,  подскочивший официант бойко разливал коньяк в пузатые фужеры,  кто-то наливал воду   в стаканы с толстым дном,  была обычная суматоха, которая предшествует первому тосту.
 
 Постучав вилкой по ножке фужера, именинник встал, взывая  к  вниманию.

-  Спасибо всем, что собрались в этот  день. Мы не виделись два-три месяца. Надо чаще собираться.  Но  вы пришли все и я предлагаю первый тост  выпить за дружбу!

-  Постой, -  вмешался я, видя, что никто ему не препятствует,  - это будет вторым тостом, а первый , - я обратился к столу, оглядывая присутствующих, -  за именинника!

 Никто не поддержал меня, кто прятал глаза, кто смотрел , улыбаясь. Я почувствовал подвох.

-  Извини, Гоша,  я не именинник сегодня,-  иначе тебя было не вытащить. Заберешь свою мышку, пригодится. Наверное, у меня  было забавное лицо;  весь стол грохнул  дружным хохотом.  Я,  не умеющий долго злиться, расхохотался со всеми вместе.

  На нас оглядывались, но мы уже не могли остановиться.

-  Да неужели я бы и так не пришел,-  оправдывался я, умиляясь,  как моим друзьям пришлось исхитриться, чтобы вы  выудить меня из дома.

  Да, действительно, когда я писал, сделать это было невозможно, я даже на звонки не отвечал, но никто не знал, что я практически дописал свой роман.
 
  Заиграл оркестр, танцевать было еще некому, но разговоры уже завязались, мы выпили за дружбу,  второй тост – за тех друзей, кого нет с нами ( за Мишку, мысленно провозгласил я себе), потом  - за женщин, которых с нами нет сегодня, потом-  вообще за женщин….

  Зал постепенно наполнялся. Уже было, с кем танцевать, чего как раз нам  и стало не хватать.  Большинство пошло  курить на улицу, я же пригласил  понравившуюся мне одну из двух девушек, приземлившихся за столик рядом  с нашим столом,  и заливался соловьем,  пытаясь произвести неотразимое впечатление.

  Добиться  этого оказалось нетрудно, и вскоре Оксана, как звали мою избранницу, доверчиво обнимала меня за шею, отчаянно  прикасаясь всеми частями  своего тела к моему.  Мне стало трудно говорить, я понял,  что моя девушка  уже  «дошла до кондиции»  я    предпочел бы, чтобы наоборот.    Поэтому стал вертеть головой в поисках кого-то, кто бы помог мне поделикатней  от нее избавиться и ругал себя за то, что  плохо разглядел степень ее неадекватности.

    Огромный букет   кремовых роз плыл  по залу  в противоположный  нашему угол, где сидела полускрытая колоннами компания. Букет скрывал лицо статного мужчины, несшего его, что-то неуловимо знакомое показалось мне в его облике.  В следующее мгновение я угадал в мужчине с букетом Мишку.

  Не раздумывая больше, что делать с Оксаной, я  театральным жестом  крутнул ее в танце, придерживая , на всякий случай,чтобы она не потеряла равновесия,  и приземлил ее за столик, тут же, схватив ее руку для прощального поцелуя, поцеловал ее, улыбнувшись поискренней.

-  Извини, милая, должен отлучиться, -  с этими словами направился, между танцующих пар в противоположный угол.

  То, что я увидел через несколько секунд, повергло меня в шок: Мишка стоял, как школьник, перед красивой женщиной,  рядом  с которой сидел  с обращающими на себя внимание синими глазами  мужчина.

 Красивая женщина (Господи, да  это Тамила!) смотрела на Мишку со смешанным выражением лица.  С одной стороны,-  вежливая радость,  с  другой – более сильное – растерянность.  Выражение  лица мужчины с синими глазами, в котором я узнал владельца «ауди», было однозначно – ему было интересно и это ему нравилось!

  Я не знал, что думать и что делать. Ноги несли меня к их столику.  Вероятно, я очень стремительно приближался, чем обратил на себя внимание, которое перешло с Мишки на меня. Повернулся и Мишка, увидев, что  временно вышел из зоны повышенного внимания.

-  Гоша,-  первым начал Мишка.

  Тамила с улыбкой смотрела на меня, -как я мог не узнать ее с самого начала, -удивлялся я себе задним числом. Такая же, как  была, что-то все же изменилось… .Но такая же! Может, потому что ракурс снизу-вверх слегка изменил пропорции лица, когда я смотрел  на нее с улицы, задрав голову, в окно, что и сбило меня с толку.
 
   Но я шел к другу.

-  Что происходит,-  начал я, готовый встать на защиту моего друга, хотя реальной  угрозы его жизни не заметил.

  Неясность ситуации порождала тревогу и я хотел, чтобы все побыстрее прояснилось.

-  Собственно….,-  начал было Мишка, но здесь раздался приятный баритон, принадлежащий синеглазому мужчине.

-  Происходит семейное торжество, во время которого ваш друг не только  поздравил  мою жену,-  он посмотрел смеющимся взглядом на Тамилу и она ответила ему тем же,- с бракосочетанием, но и просил руки нашей, - он запнулся,- Тамилиной дочери.

  Только тут я заметил девушку, сидящую  ко мне спиной. Она повернулась лицом – это была Тамара.

 Я посмотрел на Мишку. Он стоял, улыбался, глядя на меня, разводя руками, вот, мол, друг, такие дела! Тамара поднялась со стула и  встала рядом с ним. Мишка  обнял ее за талию левой рукой.

  Я не знал, что сказать, земля уходила из-под ног, кажется, я мгновенно протрезвел.

-  Ну, и отдали руку?-  проявил я сообразительность, выручая друга и понимая, что он не успел получить положительный ответ из-за моей атаки.

   Тамила переглянулась с синеглазым мужем, сделала два шага   от стола, оказалась перед Тамарой и Мишкой.

-  Ты как, доченька?  -  обратилась она к Тамаре.

   Тамара , не произнеся ни слова, слишком волнительной и неожиданной для нее самой была просьба Михаила( ничего не говорили об этом),  просто положила Мишке голову на плечо, закрыла глаза и со счастливым лицом кивнула,-   да!

  Тамила взяла свободную Мишкину руку, он  не сопротивлялся,  ладонью кверху, Тамарину левую руку,   положила ее в открытую Мишкину ладонь, он сразу сжал ее.  Тамила двумя руками взялась за их руки, слегка встряхнула их.

-  Отдала, Гоша,-  ответила она мне и слезы хлынули из ее глаз.

  Я стоял ближе всех  к Тамиле, мне ее и успокаивать. Я бережно полуобнял ее за плечи и осторожно подвел к столу. Привставший Тамилин муж принял эстафету, тоже обняв  ее, что-то шепнул на ухо, она засмеялась сквозь слезы, он достал платок и, как мне показалось,  привычным жестом  промокнул ей глаза.
 

Эпилог.

 -Да,...  поворот сюжета,- не в первый раз за всю эту историю подумал я.
А если вдуматься хорошенько, все очень логично.

  Мишка был влюблен в Тамилу, пока ее видел.

  Потом он любил выдуманный собой образ, который хранил в памяти все эти годы.

  Повстречалась Тамара, любовь вспыхнула с новой силой, но уже конкретно к Тамаре, точной копии Тамилы.  Это Мишке награда от Бога за терпение и постоянство (не удержавшись, подумал я).

  Тамила тоже нашла свое  синеглазое счастье, Сашу.

  Еще неизвестно, полюбила ли бы она Мишку, если бы была свободной, а Мишка не влюбился бы в Тамару.. Слишком  хорошая пара: Тамила и Саша.
 
 
  Вот такой получился сюжет,   мне немного грустно, что он завершился.
 
 Что случилось с моим романом?

  Вы его дочитали только что. Ну и как?
 


Р.S.  Да, совсем забыл сказать: у Тамилы с Сашей через полгода родилась двойня: девочка и мальчик.  Не суть важно, как их назвали. Были бы здоровенькие!


                Ваш Гоша

                23 04 11