Цыгане

   «Цыгане... Цыгане... Цыгане...» - как эхом прокатилось по деревне.

   Еще не было видно ни одного цыгана или цыганки, а деревенские жители, которые даже не запирали свои дома, уходя в лес или в поле,  уже убрали все самое ценное из своих дворов и занесли в сени. Дома стали запираться. А маленьких детей перестали выносить подышать свежим воздухом во дворы. Разве что самые смелые сидели у своих дверей на лавочках или бревнах и изредка держали на руках малышей.

   Когда появлялась цыганка, маленькая и безобидная, с привязанным шалью к себе грудным малышом, и одним-двумя детишками чуть побольше, которые держались за ее пышную длинную юбку, всё жители сразу прятались в дом. И, наверное, закрывали дверь на засов.

   А цыганка ходила из двора во двор, и тем, кто не успел спрятаться или просто не хотел прятаться, предлагала, даже скорее навязывала купить, то крышки для консервирования, то детские колготки, которые в то время были большим дефицитом.

   Иногда они просили пить. Конечно, мы жили в конце деревни, и если они прошли всю деревню под палящим солнцем, торгуя дефицитом,  да еще с детьми, то наверняка и пить захочешь, да и кушать тоже. Но цыганки никогда не присаживались во дворах чужих домов, хотя видно было, что они устали. А детишки были просто измучены.

   Но черные глаза у кудрявых чумазых и босых детей, которые крепко держались за юбку цыганки, всегда  лучились светом, даже не смотря на усталость.

   Мы не боялись цыган, как остальные деревенские жители, которые сами себя пугали цыганами. Они считали, что цыгане обязательно должны были что-то украсть, сглазить, навести порчу... и обязательно украсть грудных детей...

   В Петергофе, рядом с военным городком, тоже жили цыгане. Они жили оседлой, а не кочевой жизнью. Отличались своим характерным видом и одеждой, которую привыкли носить и которая очень отличалась от одежды жителей нашего городка и других жителей города. Никаких бед цыгане никому не причиняли, в воровстве замечены не были... И всегда к Новому году привозили самые красивые елки к проходной нашего городка.

   В детстве мне очень нравились цыгане. Чернявые, кудрявые, с черными горящими глазами, всегда острые на язык... И кони у них всегда были гнедые и очень холеные. Если люди так хорошо относятся к животным, то думалось, что это доброй и большой души люди. И втайне я метала, когда вырасту, выйти замуж за цыгана.)

   И меня удивляло поведение деревенских жителей и их отношение к цыганам. Тем более, что мама моя тоже их не боялась и не сторонилась. Ничего не покупала у них, но  всегда давала им напиться и даже угощала цыганских детей конфетами и печеньем, которое мы привезли с собой.

   Мы всегда привозили целый чемодан всяких конфет и печенья, чтобы угощать деревенских детишек. В сельском магазине были конфеты, но они ни в какое сравнение не шли с теми, которые привозили мы. Ленинградские конфеты были вкусные и в красивых ярких фантиках. А в сельском магазине продавались карамельки в выцветших бумажках, прилипших к самой конфете. Я это знаю, потому что, когда нам хотелось конфет или печенья, то мы их покупали в сельском магазине, а все привезенные вкусности шли на угощение деревенским детишкам.

   Цыгане приезжали каждый год. Они жили несколько дней за нашей деревней. Вернее между нашей деревней и следующей, около леса на большой поляне. Мальчишки постарше вечером ходили к цыганам в гости или просто посмотреть на них и посидеть около их большого костра, где цыгане пели под гитару, а цыганки танцевали. Девочек родители туда не пускали. А так хотелось к цыганскому костру кочевых цыган.

   Однажды солнечным днем двоюродная сестра, помладше меня, и я вышли из магазина, где купили хлеба на несколько дней и еще какие-то продукты... И увидели, что к магазину подъехал цыганский табор, который простоял у леса очень недолго, всего дня 2-3. Они покидали нашу деревню.

   Такого красивого зрелища я не видела ни в одном кино.

   Молодые цыгане были верхом на конях, а кибитки растянулись почти на пол километра. Вообще-то я боюсь лошадей. Деревенских лошадей. Боюсь их самих, боюсь их копыт, боюсь их огромных зубов... Но цыганских коней никак не назовешь лошадью. Цыганские кони не вызывали страх. Бока их лоснились, грива и хвосты были тщательно расчесаны и даже украшены яркими лентами. И кони гарцевали под всадниками, пока их атаман закупал что-то в магазине.

   Первая кибитка была атамана. Кибитка длиннее, чем обычная телега. И в эту телегу были сложены вещи так, что они были намного выше бортов самой телеги. Но что за вещи — разглядеть было нельзя, так как всё тщательно было укрыто тонким красным шелком. Впереди телеги было сиденье или доска, на которой сидел сам атаман и его жена. Оба очень нарядно и ярко одетые. Атаман сам правил лошадьми.

   За сиденьем, до конца телеги, были устроены высокие металлические дуги, которые были покрыты тоже тонким, но непрозрачным ярким шелком. Остальные кибитки были сооружены также, только не такие яркие, но тоже нарядные. Почти за каждой кибиткой бежал молоденький жеребенок.

   Молодые всадники были не только вначале табора ближе к атаману, но и на протяжении всего табора. В каждой кибитке на козлах сидели старший мужчина и его жена. Молодых женщин и детей не было видно, наверное, они были внутри кибитки под покровом шелка.

   Вся эта процессия производила ошеломляющее впечатление. Казалось или ты сам попал в какую-то сказку, либо это процессия появилась из какого-то фильма. Но ни в одном из моих любимых фильмов про цыган не было такой завораживающей красоты.

   Моя сестра испугалась. Такое сильное впечатление было от этой реальной сказки. Мы перешли через дорогу к дому знакомых. Сестра взобралась на их высокое крыльцо, чтобы в любой миг спрятаться за дверью, сама не понимая чего боится.
А я села на ступеньки и стала рассматривать, сожалея, что фотоаппарат остался дома.

   Купив всё, что было необходимо в дорогу, и сложив покупки в ближайшие кибитки, табор выехал из нашей деревни. Впереди у них были новые дороги, другие деревни, остановки на лесных полянах, большие костры и песни с танцами под гитару...

   Было огромное сожаление, что они уехали. Красивый народ со своим красивым укладом жизни...

   Мы с сестрой пошли домой... Путь долгий, а я всё старалась запомнить и не упустить из памяти все детали того, что видела. Но не давала покоя мысль, что в этом году цыгане хоть и показались мне во всей своей красе... (раньше я никогда не видела, как табор приезжал в деревню и  уезжал), но почему они так быстро уехали? Обычно они задерживались дольше.

   К вечеру всё стало понятно. В колхозном стаде не досчитались двух коров...

   Но до чего же красиво цыгане покидали деревню!