Красное и чёрное

    Народ, достигший сочинско-адлерских пределов, как правило, уже имел заботу только в том, чтобы приземлить своё тело после изнуряющих дорог, скинуть груз саквояжей, и как можно быстрее оказаться в морских объятиях. Не так у Миролюбовой.
     Она заведомо знала, куда направить свой дальнейший путь. Страна Души неотвратимо манила её, влекла её душу, ибо взыскала сия страна родственное себе.
      Ника не стала дожидаться каких-то там маршруток в сторону Псоу - и реки, и поста, отделяющего её от мечты: весь этот путь проделала пешком. В этих краях она оказалась впервые, и ей было просто жизненно необходимо вбирать каждый штрих черноморской здешней неповторимости, сокрывшей в себе краски древних культур и цивилизаций. Ведь она же прибыла в здешние края как историк, археолог, исследователь. Значит, всё должна фиксировать собственным научным взглядом! Потом,  скорее всего, родится диссертация! Но Апсны – это её цель! Поэтому – вперёд! А Пшиш – подождёт! И дольмены, и менгиры... всё это древнее достояние, конечно, с нею...Значит, придёт время,значит, осуществится достичь сих пра-уделов, пусть даже на обратном пути… 
     Размышляя о дальнейшей исследовательской деятельности, Ника всё-таки начала замечать, что дорога, по которой она упрямо следует к той черте, за которой её ждут неведомые открытия, эта дорога уже мало походила на городскую, настолько она была разбита. Наконец, девушка пересекла вертлявую и неспокойную Мзымту, и вскоре перед ней предстала картина, непривычная для взора человека, живущего обычной мирной жизнью. Целые вереницы фур с красными крестами на бортах. Огромные толпы людей, преимущественно, женщин разного возраста… Из мужчин - одни старики да отроки.Ничего не оставалось, как только влиться в этот кипящий людской поток под палящим южным солнцем. Люди стояли в молчаливом ожидании, не жалуясь, не ропща, покорные своей судьбе. Ника застыла в размышлениях о пределах человеческого терпения, вспоминая наставления таинственной старицы из того-таки Горячего Ключа, и не заметила,  как, чуть не споткнувшись, не налетела на какое-то препятствие на колёсах. То была тележка с хлебом и продуктами, доверху гружёная, которую абхазская женщина предупредительно толкала впереди себя, но послушный механизм в какой-то момент был выбит из рук наседавшей сзади толпой. Тут только Миролюбова увидела, что абхазка, кроме чёрного платка, была одета в шифоновую блузку, такого же цвета, такую же однотонную юбку, такие же босоножки полузакрытого типа; ноги женщины были сокрыты под чёрным капроном. И вокруг -  куда ни кинь взгляд: тьма-тьмущая женщин в чёрном! «Как же я раньше не замечала-то – возмущалась сама в себе Ника… Жарит-то как, - сочувственно вздохнула девушка». И снова погрузилась в размышления о границах терпения человеча. «Полезно размышлять о подвиге, если самому не дотянуться» - где-то у старцев об этом написано. Может быть, в «Цветнике духовном» - сейчас и не вспомнить…
     Несколько постов. Мост. Внизу шумит Псоу, шумит, точно играет на струнах целых эпох  А за рекой – вожделенная Апсны. Вот и всё – здравствуй древняя земля! Ты для меня, точно раритетная книга! 
    А красное и чёрное, казалось, заполонило всё вокруг. Как будто, не было уже других красок на земле. Потому что и зелень, и лазурь, и злато – всё поглотила в мятежном двадцатом веке лютая война; всё растворило страданье, и кровь, и смерть.
      Но  всё, испепелённое безумием, осияла Любовь, воззвала к жизни гласом нетленным, гласом Вечности.
       И красный цвет Милосердия заиграл в душах, исковерканных войной. Красный Крест! Спасающий!