Некрасивая

 В последний раз, увидев своё некрасивое лицо в зеркале, Зоя сняла его со стены, разбила и долго топтала от злости, подёргивая руками и роняя на стёкла слёзы, ругая мать, что родила такое пугало. Она давно была влюблена в Дениса, сочиняла для него стихи, которые складывала в конверт и отсылала ему на другую улицу и часто-часто сидела у окна, чтобы увидеть, когда он проходил мимо их дома.
               
На прощальный вечер по случаю отбытия в армию он пригласил всех одноклассников, подруг и друзей, кроме неё: не хотел портить внешний вид компании её присутствием. Зоя, конечно, расстроилась, но и не была обескуражена его отношением к ней.

Она с завистью смотрела из окна вслед веселящейся когорте, идущей по направлению к автобусной остановке. Дениса вели под руки классные «королевы красоты». «И почему он тоже не страшилище? – подумала Зоя. – Был бы таким, как я, – наши сердца могли бы соединиться».

…Иногда она просила мать, чтобы та поинтересовалась у кого-нибудь, где служит Денис и всё ли с ним в порядке. А, узнав однажды адрес, взяла и отослала посвящённые ему стихотворения. Ответа не последовало, в чём она и не сомневалась.

После окончания десятилетки Зоя пошла работать пионервожатой, чтобы накопить денег на пластическую операцию и, сделав её, уехать в Вологду, приобрести профессию ветврача, устроиться в зоопарке по специальности. Такая у неё была мечта.

Мать, Серафима Петровна, лучшая доярка  в районе, получала хорошую зарплату, да ещё премии вручали – то  в районе, то в области, так что названную племянницей сумму для проведения необходимой операции дочери, без сомнения, можно было набрать всего за год. Ну, а незначительное пенсионное пособие по инвалидности мужа предназначалось на мелкие расходы.

… Перед отъездом в город Зоя купила маленькое зеркальце, чтобы предварительно обозначить замену некоторых черт лица.

…Они возвращались из разных мест ( Зоя - из Вологды, Денис – из Афганистана) буквально в один день. Сидя рядом в креслах автобуса, никто из них не узнал друг друга. Ни Денис красавицу Зою, ни она – в тёмных очках, со шрамами на лице и протезом на ноге, любимого когда-то «короля красоты» (так звали в школе Дениса Салькова).

Читая стихи Есенина, она то и дело доставала из сумочки косметичку, чтобы  в который раз полюбоваться собой и восхититься: какое чудо совершили доктора. Ах, как она теперь прелестна!

О приезде Дениса насовсем семью Болотовых осведомила его мать. Пришла и зарыдала, упав на грудь Серафимы Петровны: «Изувечили бандиты моего сыночка. Ранили прямо в лицо, ногу, он теперь на клюку опирается. В госпитале наши врачи, славу богу, что хоть жизнь ему спасли». Раиса Матвеевна огляделась  вокруг: может, её и Зоя слышит, она не признала её в девушке, стоящей у печи и держащей в руках два пушистых котёночка.

- Слышь, Петровна, - обратилась она к подруге, - когда Зоечка вернётся с работы, пусть к нам заглянет. Поговорят с Денисом, всё у него на душе легче станет. Плохо он себя чувствует. Нервный очень.

  -Я-то, конечно, ей всё  скажу, но ведь ты тоже сама раньше боялась, что моя страшная дочь навяжется в невесты твоему красивому сыну. Ведь догадывалась, что она его любит, даже тебе посвящённые ему стихи читала, а ты что говорила? Отстань, мол, от него. У него красивых не перечесть.

- Ох, да было такое, грешница. Но это в прошлом. Теперь мы и такую, какая есть, Зоеньку замуж за Дениса позовём. Мы с ним говорили на эту тему: он не против, ведь они теперь, как говорят, два сапога пара.

- Но моя дочь – не мать Тереза, чтобы разделить с ним боль его души. Я вам сочувствую,  и мне очень жалко парня, но у вашей семьи своя судьба, у нашей – своя. Ты смотри, не передавай ему мои слова, чтоб не обиделся, ему и так лихо досталось, им гордиться надо, - предупредила она Раису Матвеевну. – Скажи, что у неё есть жених, и она скоро уедет к нему.
 
- Врёшь ведь, обозлилась соседка. – Кому нужна такая… такая дурнушка. Ликовать будет, коль узнает, что я сватать приходила её за Дениса.

Услышав такие слова, Зоя не выдержала и с нахлынувшими слёзами подошла к Раисе Матвеевне.

- Ты сейчас узнаешь меня по голосу, - сказала девушка. – А с прошлой моей физиономией, которая так тебе не нравилась, как видишь, закончено. Ну, как, нравлюсь? Да, да, это я – Зоя Болотова. Неотразимая примадонна, не так ли?

Раиса Матвеевна вначале ойкнула, потом хмыкнула.
- Ну, конечно, теперь мой сын тебе не чета. Ты, право, чудесной девочкой стала, но с лица, как говорят, воду не пить.

- Надо было раньше так рассуждать. А теперь – идите до своей хаты, передавайте привет Денису, пусть всё у него будет хорошо. Без меня.

-  Он и больной даже  такую меня всё равно не полюбит, - пожаловалась она своей матери. – А по причине безысходности он мне не нужен, хотя по-прежнему люблю его. И сердце ноет от боли за его несчастье. Я бы ухаживала за ним,  разделяла его страдания, но мне нужен человек, который по-настоящему меня полюбит.

Денис, конечно, рассчитывал на то, что Зоя – «каракатица» (так он её в детстве дразнил) без колебаний согласится объединиться в браке, ведь не оставаться же старой девой. Хотя бы на свет детей от него произвела. Ещё и стихи, присланные ему в часть и которые он обсмеял с сослуживцами, внушали ему надежду, что она сочтёт за счастье быть его супругой.

«Время вылечит мою прежнюю любовь, - подытожила свои размышления Зоя. – На Денисе свет клином не сошёлся.

Через неделю она с чемоданом проходила мимо дома Сальковых, заметила Дениса, который дымил сигаретой на порожках веранды. Она даже приостановилась, чтобы он лучшим образом разглядел её, удивительной красоты лицо. Догадавшись, что это была Зоя, он опустил голову, медленно туша окурок. А она, выбрав на тропинке маленький камушек, бросила в его сторону и крикнула: «Прощай, Денис! Желаю счастья». В ответ она ничего не услышала…

В Санкт-Петербурге Зоя превосходно устроила свою жизнь, что означало удачное замужество, двойню чудесных девочек, учёбу в вузе и шикарную квартиру.

Денис ушёл жить к вдове с тремя детьми, смирившись не только с таким «придатком», но и вовсе не симпатичной женщиной.

  - Если б не изуродовали меня афганские моджахеды, Зойка, явно, стала бы моей. Ей так удачно сделали операцию. Вот это метаморфоза! – восхитился он.

  Денис, конечно, не мог догадаться, что дело было не в том, каким он стал, а каким  был, когда она его любила, а он смеялся над её невзрачностью, чувствуя своё превосходство над ней…