Литературные вечера

   Читая мифы Скандинавии, обнаружилось огромное множество потомков Бога Одина. И всё бы ничего, да имена у всех настолько сложные для моего восприятия, что стала путаться, кто из его праправнуков был мирный, а кто отчаянный воин. Кто царствовал до старости, а кого повесили или победили в сражении. Кому насыпаны холмы в Уппсала, а кого сожгли после смерти...

   Выход один — составить наглядно родословную всем потомкам, то есть генеалогическое древо. Благо опыт в этом деле уже небольшой есть и наглядное пособие не даст запутаться. Привычно взяла лист ватмана и шариковые ручки — красную для женской половины, а синюю для мужской. Заминка произошла из-за бумаги — сразу два листа склеить или одним обойдусь?

   Когда еще студенткой составляла генеалогическое древо нашим царям, то уложилась на одном листе ватмана. А вот когда стала отслеживать родословную своей семьи, то даже двух листов еле-еле хватило. Похоже, что у Одина родственников, как у моей семьи...

   Всё это сразу напомнило студенческие годы, как мы с моей тезкой Татьяной Великовой,  вместо заучивания химических формул просиживали в библиотеках, изучая родословные кто царей, кто греческих богов... И еще умудрялись находить время на посещение литературных вечеров в Концертном зале у Финляндского вокзала.

   Особенно запомнился один вечер... На улице была зима. Около Невы сильный ветер. Такой, что все кутались в воротники и теплые шарфы. А в теплом небольшом зале, заставленном обычными стульями, на небольшой сцене у рояля два пожилых артиста. Один музыкант — он играл на рояле фоновую музыку для стихов, которые читал другой пожилой актер.

   Публика солидная, молодежи мало. И как любят одеваться ленинградцы, все в темных нейтральных тонах. И на этом фоне актеры в светло серых костюмах положительно выделялись.

   Мы с Татьяной сидели ближе к концу зала. Зал небольшой и слышно хорошо было отовсюду, только билеты на последние ряды были дешевле, что для студентов весьма существенное преимущество.

   Сегодня был вечер, посвященный Пастернаку. Не помню уже фамилию актера, который читал его стихи, но читал он прекрасные стихи Пастернака так, что казалось в зале перестали дышать. Сначала чтение было со сцены, у рояля, а потом актер пошел в зал. Прогуливался по проходам и читал.

   Когда он дошел почти до конца зала, то есть до тех мест, где сидели мы с подругой, актер, глядя прямо на нас начал читать «Зимнюю ночь». Он улыбался и читал: «Слетались хлопья со двора к оконной раме. Метель лепила на стекле кружки и стрелы. Свеча горела на столе, Свеча горела...».

   Мы с Таней опустили головы. Это было наше любимое стихотворение Пастернака. В таком замечательном исполнении, когда каждая картина, каждая сценка  стихотворения четко и ясно появлялась перед  нашим взором, мы не в силах были смотреть на кого-либо. Наш взгляд, наши мысли были обращены внутрь себя.

   Когда закончился концерт, все вышли на улицу и торопились к метро. На улице огромными хлопьями шел снег и был сильный, проникающий внутрь ветер... А в голове всё звучало: «Свеча горела на столе, свеча горела...»