Ветер познания

Звёзды мерцают в чаду кипарисов,
как завитки Золотого руна.
Яблоком спелым красавца Париса
блещет нам мысом угрюмым луна.
В листьях смоковниц, в кизиловых рощах
души живут, отдыхая от тел.
Зевсовой молнии огненный росчерк,
прянув с Олимпа, сюда долетел.
Мёдом познания полнятся соты
вечных наук о добре и о зле,
чтоб изумлялся и первый, и сотый,
и миллионный пиит на земле.
Сам я средь белых колонн Херсонеса
встретил недавно весёлых харит.
Греческих амфор крутого замеса
крымская глина осколки хранит.
Ветер познания! – груб и жесток он,
то он, как Янус, то, как Сатир:
если распутать истории кокон,
шёлком идей переполнится мир.
А за скалой Ифигения – парус
мчится виндсерфинга, словно болид,
и дельтаплан современный Икара
к солнцу над пляжем шумящим летит…
Ходит кефаль вдоль прозрачной лагуны,
в ней облаков отражается бег.
Волны слепые, как в ярости гунны,
ветер-Аттила швыряет на брег.
Древние мифы, что славят героев,
шепчет волна, засыпая, волне;
горные пики руинами Трои
в свете астральном мерещатся мне.
А на скалистый прославленный ялос*
в полночь созвездий спускается  рой,
чтобы вся небыль, что счастьем казалась,
в быль превращалась, как мифы порой…

* Ялос – берег (др. греч.)