Кому он нужен?

Некрасивая старая кошка родила в подвале. Я, конечно, подкармливал мамашку, хотя кошка была злая, щерилась и всё время норовила укусить. Подросли и её детишки: трое таких же, как она, недоверчивых полосатиков. В руки они, конечно, не давались, смотрели из лазейки подвала недобро, фосфорецируя зелёными глазами.
 
Потом двое пропали, а мамашка тоже ушла – видимо, за новыми приключениями. Как-то я заметил, что оставшийся котёнок прихварывает.

Еда у него оставалась нетронутой, он сидел возле полной миски с тоскливым и безучастным видом.  Нос и мордочка были в каком-то налёте, и уже откуда ни возьмись слетелись мухи.

- Эх ты, парень, вылезай, - сказал я ему, - а не то помрёшь тут один.

Вы не поверите, но котёнок приоткрыл слипающиеся глазенки и тихо мяукнув, вылез из своего подвального окошечка. Вид его был плачевным. Недолго думая, я ухватил его за шкирку и понес к себе в дворницкую.

Котёнок молчал и смиренно принимал заботу. Я развел марганцовки, промыл ему нос и мордочку, открыл котячью пасть – она была вся красная, видимо, животное простудилось и подхватило самую обыкновенную ангину. К тому же он кашлял, чихал, ну, собственно, проделывал всё то, что делаем обычно мы в такой неприятной ситуации.

Я раскрошил таблетку, развел её в воде и как смог, влил пациенту в маленькую пасть антибиотик. Тут пришли коллеги и возмутились:

- Романов, опять заморыша притащил? Выброси сейчас же, заразишь помещение. Да кому он нужен?
   
- Природе, - буркнул я и продолжал своё дело. Нашёл коробку, положил туда старого тряпья и сверху – котейку.

Предупредил, что ежели кто тронет кота, будет иметь дело с моей собакой.

Когда я вернулся с работы, котик вылез из коробки, встречая меня. Он смотрел с такой благодарностью, которой я, порой  не видел и у людей. Когда я присел, он тут же вспрыгнул мне на колени и заурчал.

Домой я его взять не мог, там ждали меня две кошки и верный друг Рекс. Так лечил котейку с неделю. Он пошёл на поправку. И хотя коллеги недовольно ворчали своё: «Кому он нужен, дерьмо такое», всё-таки выбросить на улицу не решились. И на том спасибо.

Котёнок выздоровел, стал совсем ручным, добрым и домашним, и когда ко мне в очередной раз приехала питерская племянница, я с удовольствием отдал её Дашке. Она назвала его почему-то Баксом.

Теперь это большой полосатый кот необыкновенной души. И мне кажется, что когда я навещаю своих родных, он всегда узнаёт меня и, запрыгивая мне на колени, мурчит особенно нежно.