Второй попытки не будет 20-21

                20               
     Высокая, очень грузная женщина, тяжело дыша, поднималась по лестнице. Триша нагнала ее на уровне второго этажа. Объемную фигуру было сложно обойти на узкой лестнице, и Триша невольно притормозила, прицеливаясь для маневра.
      Женщина громко пыхтела и, похоже, замечать того, кто явно застрял сзади нее, не собиралась. Триша поплелась следом за нею. Спешить было особо некуда, а бедолага наверняка не пойдет дальше третьего этажа. С таким трудом подниматься очень высоко было почти подвигом. Интересно, к кому она идет? Триша недавно поселилась у Сашки, и соседей еще не знала. Она невольно посочувствовала бедной тетеньке. Да, вот так – доживешь до старости, вес нарастишь, насобираешь кучу болезней, будешь ползать, как черепаха.
     И была очень удивлена, когда шедшая впереди дама обернулась. На Тришу глянуло совсем даже не старое лицо. Излишняя полнота сказалась и на коже лица, но тут она в какой-то степени сыграла скорее положительную роль – разгладила морщины. Сейчас Триша уже не могла точно сказать, сколько лет этой женщине, хотя буквально минуту назад, глядя на нее со спины, Трише думалось о старости.
     Толстое тело и безвкусная мешковатая одежда старила дамочку на пару десятков лет. Еще с десяток отнимали потухшие глаза и сложенные в скорбную скобочку губы. Пепельного цвета волосы были отнюдь не седыми, а просто такими от природы – некрасивого серого цвета.
- Здрасте, - поздоровалась Триша.
- Здрасте, - с легкой ехидцей произнесла толстуха в ответ. – Пропустить, что ли? Вы ведь вечно куда-то спешите.
- Ну да, - кивнула Триша. И спешим мы, мол, часто, и пропустить бы не мешало. 
- Соседка твоя тоже все время галопом скачет! – женщина подвинулась к стене, освободив небольшой проход.
     Триша осторожно протиснулась в него, успев уловить только сильный запах разгоряченного женского тела – парфюмерией та явно не пользовалась. Хорошо хоть голову моет, волосы не сальные… Триша невольно поморщилась.
- Нет, чтобы в таких домах лифты делать… - недовольное брюзжание долетело до Триши уже снизу – она успела подняться на верхний пролет. – Не все же такие газели, по ступенькам-то прыгать…
- Так дом-то старинный, еще дореволюционный! – не сдержалась Триша.
- Конечно! Тут же не люди живут! Зачем им лифты! – активнее заворчала толстуха. – Подъезды все загаженные, ремонта сто лет не было! Во дворе вообще бардак! Шагнуть некуда, кругом машин понаставили! Дети под окнами целый день орут, как оглашенные! А мамаши сигаретами дымят, как паровозы, не глядят на то, что с ребенком гуляют!
     Триша, почувствовав неладное, предпочла промолчать и прибавить ходу. Поддакнуть пышнотелой даме - означало вступить с ней в содружество вечно недовольных. Возразить что-либо было еще страшнее – гнев тогда обрушится уже на нее саму.
     Триша скакала через ступеньку, а в след ей неслось:
- И твоя подруга тоже, небось, курящая! Да и ты с ней заодно! Гробьте, гробьте себя, дурехи!
     Вечером, когда девушки поужинали, Сашка, открыв окно, уселась на подоконник, и, сунув в рот карамельку, стала смотреть вниз. Трише вспомнилась толстуха. Она рассказала о ней подруге. Саша рассмеялась и понимающе закивала головой:
- Это Настя. Они с мамашей над нами живут.
- Над нами?
- Ну, в смысле на четвертом. Только у них квартира вот та, - Саша ткнула рукой в сторону соседней квартиры. – Мой тебе совет – лучше с ней не связывайся. Желчью заплюет. Вечно у нее все не так.
- Скандальная?
- Да не то, чтобы больно скандальная, - пожала плечами подруга, – просто тошная.
- Одинокая, наверно?
- Естественно. Такую выдержать… - Сашка скривила физиономию и многозначительно закатила глаза.
- Да уж… Гудит, как заведенная.
- Обалдела? – рассмеялась Саша. – Я-то здесь давно живу, привыкла уже. Она и раньше полная была, а сейчас вообще расплылась. Краситься сроду не красилась, вечно, как мышь, серая. И на голове постоянно кичка эта дурацкая, как у старухи. Да еще ходит все время всем недовольная… Знаешь, как ее соседи между собой зовут? Баба Настя. А она только на пару лет старше меня.
     Триша невольно произвела нехитрый подсчет. Выходило, что соседка с четвертого этажа старше ее самой всего на пять лет. Триша вытаращила глаза. Ну, ничего себе! А она-то подумала, что тетка ей, если не в бабушки, то в матери точно годится!

                21               
     Но в чем-то соседка Настя была все-таки права – подъезд был непригляден до безобразия. Ремонта, даже простого, косметического, не было сто лет.
     Однажды девушки решили поговорить с жильцами и привести подъезд в божеский вид. Народ благое дело поддержал. Материалы закупили сами, а для работы наняли бригаду.
     И тут Триша прочувствовала Настин недовольный нрав во всей красе. Та бубнила теперь, казалось, не переставая, делая перерыв только на сон, еду и посещение работы. А так как она работала посменно, то в свободное от работы время с явным удовольствие предавалась брюзжанию по поводу ремонта.
     Начала толстуха с того, что ее не устроила сумма, которую все сообща решили вложить на доброе дело. «Много! Откуда у меня такие деньги! Я же санитаркой работаю, а не министром здравоохранения! У меня зарплата копеечная, а мама вообще на пенсии!» - возмутилась Настя. Потом ее разочаровала нанятая бригада – «Кого вы набрали! Лучше бы таджиков наняли! Одни алкаши! Да они же половину материала пропьют!» Пропивать материал молодые русские мужики явно не собирались, ремонт сделали быстро и качественно. По окончании работ с ними рассчитались, все остались довольны. Все, кроме Насти. Теперь, каждый раз проходя по чистенькому подъезду, она вздыхала тяжко и протяжно и пыталась отыскать недочеты, допущенные ремонтной бригадой.
     Продолжение:http://www.proza.ru/2017/06/20/469