Второй попытки не будет 22-23

                22
  Сашка была помешана на работе. Впрочем, это совершенно не мешало ей вести весьма бурную личную жизнь. Мужиков она меняла, как перчатки, но до серьезных отношений почему-то так и не доходила. На вопросы новой подруги - почему? - Александра только пожимала плечами:
- А зачем? Семья, дети, каша по утрам – это все не мое.
- А что твое?
- Мое? – Сашка на секунду задумалась, - мое – это солнце, ветер, свобода!
- Ну да, а так же декалитры кофе, синяки под глазами и бессонные ночи у компьютера! – продолжила Триша.
     Сашка лишь заливисто смеялась и согласно трясла лохматой головой.
     В этот раз «чуйка» не подвела Александру. Оказавшаяся таким странным образом на пороге ее квартиры Триша и впрямь удачно вписалась в их коллектив. И даже название рублики придумала сама: «Порода».  И материал собирать и статьи писать девушка научилась весьма быстро и безумно талантливо. Уже через год попасть на кончик ее пера стало почетным делом. Триша сама искала (и находила!) действительно достойных людей и писала о них такие статьи, что ни одного прочитавшего они не оставляли равнодушным. Кто-то был безумно счастлив, кто-то вспыхивал от гнева, узнав о герое очередного Тришиного очерка. Ей удавалось разглядеть в самом, казалось бы, простом человеке что-то такое, что было только в нем одном. Писала она жестко, даже хлестко. Крупицу золота Триша могла отыскать в многотонной глыбе. Но если  даже за самым известным и прославленным человеком  имелся серьезный грешок, тут уж Триша ни в какую не соглашалась писать о нем даже пару строк. И никакие посулы или даже угрозы не могли заставить ее поменять решение. А говорят, что журналистика продажна…
    И еще у Триши обнаружилась одна особенность. Замеченная сначала даже не ею самой, а  несколькими героями ее очерков. Но шила, как известно, в мешке не утаишь, скоро благая весть разнеслась по округе. Стало считаться, что людям, которым она уделила внимание, спустя некоторое время начинает сопутствовать удача.
      «Клиенты» не заставили себя ждать. Трише совершенно недвусмысленно стали предлагать свои кандидатуры для очерков, причем, суля за публикации достойное вознаграждение, в надежде на то, что после этого жизнь повернется к ним лицом и дела пойдут в гору.
     Даже Данила клюнул на эту удочку. Свою кандидатуру он, правда, не предлагал, но использовать странный дар Триши во благо родного издания пожелал.
     С тем и вызвал как-то ее к себе.
     Триша, едва взявшись за ручку двери Калагинского кабинета, чуть не налетела на выходившего  оттуда парнишку в униформе разносчика пиццы. Отступив в сторону, она скривила лицо и закатила глаза. Опять!
     Перешагнув порог, Триша убедилась в своих догадках – на столе Данилы лежала огромная коробка пиццы, а огромная пухлая лапища Калагина уже тянулась к ее крышке.
     Жрал Данила Калагин безбожно. Причем,  именно жрал, а не ел, а уж тем более не кушал. За день он успевал слопать целую пиццу (а то и не одну!), сопроводив ее многими чашками приторно сладкого чая. Попутно его челюсти успевали истребить несколько пирожков с самыми разнообразными начинками, а также бесчисленное количество бутербродов с сыром и колбасой, которые он ежедневно таскал из дома. Жил он в последнее время один,  несмотря на свои тридцать семь лет,  уже был трижды женат и трижды разведен. Детей ни с женами, ни с подружками не нажил.
     Созданная им собственноручно газета требовала много времени и сил, так что Данила часто шутил теперь на вопросы о женитьбе:  «Я женат на своей газете».  И продолжал запихивать себе в рот  всевозможные куски. На косящихся сослуживцев он внимания особо не обращал, лишь иногда пояснял коротко: «Ну надо же мне питать мозги».
     Но тем самым Калагин питал не только мозги. Даниле не повезло – от природы ему не достался тот потрясающий подарок, который в народе называется хорошим обменом веществ. И вся многочисленная жратва питала не только мозги Данилы, которые, кстати, на самом деле работали отменно, но и его тело. А тело уже едва втискивалось в дверной проем и весило более ста пятидесяти кэгэ.
 
                23               
     В первый же день рождения, который Трише довелось отмечать на новом месте жительства, букет белоснежных роз снова появился под дверью их с Сашкой квартиры.
     Подруга, увидев такое чудо, даже присвистнула. Рассказу Триши о загадочных букетах почти поверила. Но только почти, потому что поверить в это полностью была нереально. Триша и сама не верила в это. Она просто (тоже – почти) привыкла к тому, что цветы неизменно появляются в день ее рождения. То, что неведомый отправитель до сих пор никак не проявил себя, было немного неприятно, но уже как-то настроило Тришу на ощущение, что он так и останется неизвестным.
     Через пару лет их газета стала весьма популярна. Триша прославилась не только в области, но и за ее пределами. Несколько столичных изданий не раз уже пытались переманить талантливого работника к себе. Но пока Тришу и здесь все устраивало. Нравилась сама работа, нравилось до хрипоты спорить с Сашкой и Данилой, работая над очередным материалом. Ей даже нравилось уезжать далеко от дома в поисках новых героев. 
     Триша, как и обещала родителям, заочно доучилась в местном университете.
     Теперь она уже жила отдельно от Александры. У той  в последнее время любовный пыл значительно поутих. Сначала Триша не придала этому значения, думая, что это просто временное затишье, но потом Сашка «раскололась» - оказалось, что у нее на горизонте появился человек, от которого метаться в разные стороны ей почему-то не хотелось.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/06/20/471