Глава 3. Утро выходного и кричащий алкоголик

 Перебрав в уме все вариации вопросов о том, кому надоело жить и кому не спится, Дмитрий встал с кровати и начал одеваться. Покачивая головой под ритмичный стук, как рэпер под запоминающийся бит, он пробирался через темноту к двери.
      — Так… — Ломоносов приготовился и резко открыл дверь, чуть не сбив непредусмотрительного посетителя. Если быть более точным, — посетительницу.
      — Собирайся — едем в изолятор, — перед Дмитрием стояла его сестра. Диана, похоже, этой ночью и не думала посещать царство Морфея, и своими мешками под глазами напоминала панду. При этом слегка подвыпившую.
      — Я так понимаю, есть новости? — спросил Ломоносов и пропустил Диану в квартиру.
      — Ещё какие. Давай быстрее, — девушка разулась и сняла с себя верхнюю одежду. Закрыв за собой дверь, она очутилась почти в полном мраке. Дмитрий удалился в спальню. Диана решила осмотреть холостяцкое жилище своего брата. Во всех комнатах окна были плотно закрыты темно-фиолетовыми шторами, увеличивавшими концентрацию темноты. В квартире чувствовался стойкий аромат апельсинов. У непривыкшего к обществу Дмитрия человека могло сложиться впечатление, будто он только ими и питается. Впрочем, возможно, так и есть.

      Ломоносов быстро скользнул в ванную. Умылся он, буквально, за полминуты. После чего Дмитрий занялся расчёсыванием непослушных волос под уставший от ожидания взгляд Дианы.
      — Ну всё, я готов, — сказал Ломоносов и прокрутился вокруг своей оси на одной ноге, как настоящая балерина.
      — Думаю, ты можешь задержаться до самого начала рабочего дня… — Диана осмотрела своего брата, одетого не по форме работников прокуратуры, а в обычную белую футболку и джинсы.
      — У меня, в отличие от некоторых, выходной, — ехидно ухмыльнулся прокурор.
      — Смотрю, тебе радостно на душе, — сказала Диана. Она прошла к одному из окон и раскрыла шторы.
      — Ну почему… — Дмитрий скривился. На тёмной улице, освещаемой ночными фонарями, шёл первый снег.
      — Одевайся теплее…

***


      У многоквартирного дома, в котором жил Ломоносов, стоял чёрный автомобиль. Игорь — водитель, мучаясь то ли от ожидания, то ли от недосыпа, курил. Он задремал, но тут же был разбужен — к его машине, знатно ругаясь и держась за очки, бежал мужчина. За ним спокойным шагом следовала Диана — девушка, с которой он сюда приехал.
      — Ненавижу снег… — на заднее сидение влетел Дмитрий. Игорь выбросил сигарету в окно. В этот момент в машину села Диана.
      — Едем, — скомандовала она. Игорь нажал на газ, и автомобиль двинулся сквозь тьму предрассветного города в сторону изолятора временного содержания.

      Ехали в тишине. Ломоносов дремал, его сестра подпиливала ногти. Спустя пять минут молчания, путники были у своей цели. Брат с сестрой выбрались из машины и проследовали ко входу в изолятор.

       Дмитрий открыл дверь для Дианы, после чего сам зашёл. В слабо освещённом коридоре, стены которого были окрашены в грязно-зелёный цвет пахло сигаретами. Он увидел старого знакомого — Сергея Михайлова. Сергей, почесывая седую, почти лысую голову, выслушивал молодого парня с голубыми глазами и модной блондинистой шевелюрой. Этот парень, который, кстати, был пьян, на голову выше опытного следователя. Сейчас он говорил с Сергеем Леонидовичем с нотками угрозы и мольбы одновременно.

      — Говорю вам, это Анька всё сделала! — не унимался гость изолятора. Он закашлялся. — У неё был этот, как вы называете, мотив!

      Михайлов затянулся и выдохнул дым вверх. Ломоносов посмотрел на сестру.

      — Это и есть твои новости? — с издёвкой спросил он. Диана кивнула. — Всегда мечтал утром выходного посмотреть на кричащего алкоголика…
      — Он утверждает, что подозреваемая, задержание которой ты подписал, невиновна, — ответила сестра.
      — Мне так все адвокаты говорили, — парировал Дмитрий. — Несмотря на это… Ты сама знаешь.
      — И всё-таки…
      — И всё-таки, я с ним поговорю, — Ломоносов направился в сторону буйного блондина. Дмитрий обхватил его за шею и отвёл дальше по коридору. — Давайте поговорим о том что вас беспокоит…

      Михайлов с облегчением выдохнул — ему больше не нужно слушать неадекватного выпившего парня.

      — Ну, рассказывай… — начал Ломоносов.
      — Что я должен… — парень закашлялся, — рассказывать?
      — Для начала имя, род занятий, и что тебе понадобилось здесь.
      — Зачем это? — поинтересовался блондин. Ломоносов сел на лавку, ничего не ответив. Он показал удостоверение и, скрестив руки на груди, выжидающе посмотрел на собеседника. — Ладно-ладно. Максим Попов. Студент. 20 лет.
      — Учишься вместе с Качаловым? — спросил Дмитрий.
      — Да, мы, можно сказать, работаем вместе, — ответил Попов и присел на лавочку рядом с Ломоносовым.
      — Дегустаторами этанола? — съязвил прокурор, помахав ладонью у себя перед носом, тем самым обращая внимания на непередаваемый запах алкоголя, исходящий от студента.
      — Не смешно, у меня друг умер, — Максим отвернулся. — Мы вместе в группе играли…
      — Интересно… — ответил Ломоносов. У студента снова начался приступ кашля. — Давно болеешь?
      — Вчера вечером плохо стало, — помедлив, сказал Попов.
      — Что же, перейдём к главному, — Ломоносов щёлкнул пальцами. — Что ты здесь забыл?
      — Услышал, что Полину арестовали, — мрачно ответил Максим. — Она невиновна, понимаете? Она не могла убить его!
      — Сильное заявление, — заметил Ломоносов. — Это всё?
      — Я знаю, кто убийца! — закричал студент. — Это Анька, говорю вам, больше некому.
      — Это имя мне о многом говорит, — ответил Дмитрий, философски посмотрев на потолок.
      — Так вы знаете… — удивился Попов. — Почему тогда…
      — Скажи честно, ты идиот? — не выдержал прокурор. — На что мне твоя «Анька»? Полное имя, чем занимается, где живёт?
      — Ах да, — ответил Попов. — Анна Теряева. Я говорил Витьку не связываться с ней, она малолетка, ещё школьницей была, когда они встречаться начали.
      — Встречаться? А как же Лаврова?
      — Да это давно было, — сказал Максим. — Анька его бывшая. Витёк бросил её ради Полины.
      — Какой популярный паренёк… — перебил его Дмитрий.
      — А она тогда и сказала: «Зачем ты так? Я же убью тебя!» — говорил студент всё более возбуждённо. Ломоносов принял позу бабушки на скамейке у подъезда, которая очень любит посплетничать.
      — Ну и история, — подвёл итог прокурор. — Но это мало что меняет. На данный момент Полина Лаврова остаётся главной подозреваемой. Хотя бы до того момента, пока я лично не допрошу её.

      Попов напрягся и сжал кулаки. Дмитрий посмотрел на часы — 06:11.

      — Ладно, расслабься, — сказал он, зевнув. — Проверю я твою Теряеву. Адрес знаешь?
      — Знаю…

***


      Попов ушёл домой. Сестры с начальником поблизости тоже не было видно. Не долго думая, Ломоносов обратился к дежурному:
— Я представляю сторону обвинения в деле по убийству Виктора Качалова. Мне нужно допросить подозреваемую.
— Уважаемый, — ответил невысокий парень со смуглым лицом. — Проявите капельку гуманности и терпения, пожалуйста — подозреваемая, как и все нормальные люди, ещё спит.
— Выспится еще, — мрачно сказал Дмитрий. — Приведите.

      Комната посещений изолятора была холодной и сырой. Ломоносов сел на стул, замотавшись в шарф, который его заставила взять с собой Диана. Спустя некоторое время, в комнату вошла Полина.

      — Вы хотели со мной поговорить? — тихо спросила она.
      — Да, присаживайтесь, — ответил прокурор, указывая на свободный стул. — Я… друг вашей сестры.

      Полина, почувствовав себя немного уверенней, заняла своё место.

      — Что вы хотите узнать? — поинтересовалась подозреваемая. Она робко поправила волосы и посмотрела в глаза Дмитрию.
      — В первую очередь — чем вы занимались прошлой ночью.
      — Я… — Полина немного помедлила. — Спала…
      — Меня кое-что смущает, — Ломоносов снял очки и начал протирать их. — Тело вашего возлюбленного было найдено вашим соседом, при чём ближе к обеденному времени — поздновато, согласитесь. Почему тело обнаружил он, а не вы? Вы ведь студентка, вам нужно было идти на учёбу.
      — Знаете, — ответила Лаврова. — Мне немного неловко об этом говорить, но… Я очень долго сплю и не люблю просыпаться под будильник. Мы договорились с Витей, что будить меня будет он… — подозреваемая издала нервный смешок. — Как в сказке… поцелуем. Так и жили…
      — Какая поразительная мерзость, — заметил прокурор. — Предположим, это правда. Как вы проснулись?
      — Это было часов в 12, примерно, — неуверенно ответила подозреваемая. — Меня разбудил стук в дверь. Это был сосед.
      — Хорошо. Зайдём с другой стороны, — Ломоносов вернул очки на законное место. — Говорит ли вам о чём-нибудь имя Анна Теряева?
      — Впервые слышу о ней, — в глазах Полины читалось удивление. — Это как-то связано с делом?
      — Не берите в голову. Знакомы с Максимом Поповым?
      — Да, конечно, с детства… — на щеках Лавровой проступил румянец. — Они вместе с Витей группу создать хотели.
      — Но не создали?
      — Народу не хватало. Они искали, но не нашли…

      Дмитрий встал.

      — Что-ж, мне пора идти, — сказал он. — Всё что мне нужно — я узнал. Пожалуйста, — он вырвал листок из записной книжки и протянул собеседнице. — Позвоните, если вспомните что-то важное или захотите признаться, — прокурор улыбнулся и стянул с себя шарф. — Это тоже возьмите, становится всё холоднее. Как говорится, зима близко.
      — Большое спасибо, — улыбнулась в ответ Полина. — Но позвонить не смогу — у меня украли телефон примерно неделю назад…

      Дмитрий подозрительно посмотрел на Лаврову. Он в типичной для себя манере поправил съехавшие на нос очки и направился к выходу.

      — Увидимся.

***


      Ломоносов вышел из изолятора. У входа стояли Диана и Сергей Леонидович. Они смотрели на небо и о чём-то говорили.
      — Наконец-то рассвет, — улыбнувшись, влез в чужой разговор прокурор. Он прошёл дальше.
      — Дмитрий Вячеславович, подвезти куда-нибудь? — послышался голос из чёрного автомобиля. Игорь высунулся из окна с сигаретой в зубах.
      — Да, пожалуй, мне нужно кое-кого навестить.



Вновь благодарю Госпожу Редактора за кропотливую работу!