Диалог с аббатисой Цюриха

- Матушка, вы хорошо спали?

- Я всю ночь молилась, а под утро уснула возле картины Страшного Суда, будто все мои годы идут к плавному завершению судьбы. Но если и тело моё в некоторой степени устало выполнять хозяйственные обязанности, душа моя только пробудилась от сумрака детства.

- Вам 72 года; вы в самом расцвете духовных сил. Были ли у вас когда-нибудь мысли отойти от веры, быть как все?

- Что значит "быть как все"?  Я с детства отгородилась от мира трудами Св. Отцов. Это живая вода, а не затхлый резервуар светской жизни, где все завидуют всем, где аборт идёт впереди ребёнка, где убийство исходит как норма, где поэт есть прелюбодей, где...

- Так ли плох мир?

- А вы этого не видите? Вас удовлетворяет неоперабельная ревность денег к деньгам в этом продажном мирке, заваленном низкопробными товарами? Вы хотите существовать на помойке идей, ибо всё своровано и украдено в зародыше мысли? Нет, я знаю...!

- Тогда зачем вообще жить?

- Чтобы бороться! Жизнь есть борьба - моя борьба против фанатиков греха и лизоблюдства. Бог не разрешает нам ненавидеть, но если быть откровенной, я часто допускаю некоторые послабления в том, когда выходят за рамки допустимого: так, вчера, сестра Мерседес захотела, несмотря на больное горло, холодного миндаля в сиропе. Я могла сослаться на рекомендации врача аббатства, запретить ей это лакомство. Но Господь заповедал "возлюби ближнего своего как самого себя". Я заменила себя ближним и взяла на себя его раны. Пусть это детское желание мой сестры во Христе будет ей напоминанием о моём добре.

- Вам сняться мужчины?

- Как и всякой женщине. Увы, это наша женская слабость - быть позади авангарда доброго гусара с пышными усами. Такие воспоминания выделяют мурашки на коже.

- Вы мечтали о детях?

- Я промолчу. Не вызывайте слёзы у раненой птицы.

- Мир катится в пропасть?

- Увы и ах, даже если ты не замечаешь этого падения. "Всё возвращается на круги своя", - сказал Екклесиаст. Мы производим больше камней, нежели золота. Эти камни нас и утопят.

- Как вы относитесь к Эмилю Золя?

- Пусть его романтизм бытия не раствориться в ямах Парижа.

- Что значит быть счастливым?

- Это значит быть любимцем Бога. Счастье не даётся с годами, с ним рождаются. Это всё равно как родится с третьим лёгким. Это крылья, которые никто не видит, но они есть.

- Самоубийство есть ли величайший грех?

- Аборт есть величайший грех.

- Вы приехали в Цюрих из Нанта. Как быть, если твой город стал твоим казематом?

- Брось всё и иди туда, куда тебя призывает Иисус. Ты больше нужен там, где нуждаются в тебе, чем там, где ты нуждаешься во всех. В монастыре жизнь теряет время, и это есть настоящая жизнь. А посмотрите на жизнь мира: бесконечные толкания и ходьба по головам, оторванные карманы и выдернутые усталостью волосы. Вот оно и есть самоубийство. От всего этого в общество вошли аборты, эвтаназия и нелюбовь. Человеческое сердце потеряло свою цену. Но у Бога мы все бесценны, и поэтому я не могу спать, когда спит мой монастырь. Пусть мои сёстры спят, все тяготы ихние я взвалю на свои плечи - я знаю, что эту ношу Господь облегчит в своё время.