Любовь до гроба. Повесть

Проклятая смска! Так всё смешалось. И суточное дежурство, и празднование Нового Года, и желание поздравить, и, конечно же, алкоголь.
Короче, хотел поздравить смской свою любовницу-медсестру, написал второпях её имя, поздравил, и случайно отправил текст на номер телефона жены. Перепутал.
Утром, 1 января, в прихожей их квартиры уже стоял собранный женой чемодан. Объясняться было бесполезно. Жена давно уже не просто догадывалась, а знала наверняка о связи мужа на стороне.

Романов вздохнул, прошёл в туалет, затем в ванную. Ополоснул лицо, взял чемодан и вышел из квартиры. Благо было куда ехать. Конечно же к матери. И спать, спать, спать. Смертельно хочется спать, забыться, чтобы ни о чём не думать.
Они прожили с женой почти тридцать лет. Семейная история с институтской поры. Тогда Оксана была первой красавицей факультета педиатрии. Хрупкая, воздушная. Почти прозрачная в своей невесомой очаровательности. А он белокурый симпатичный студент третьекурсник факультета травматологии. За Оксаной увивались многие. Но она предпочла Андрея. Он поступил в мединститут уже после армии, выглядел возмужавшим, серьёзным парнем. Больше года её добивался. И добился.

Господи! Сколько же воды с той поры утекло! Выросла первая дочь, уже замужем. Подрастает вторая. Оксана потеряла красоту, располнела, постарела, даже порой разговаривать то с ней не о чем. Работает в детской поликлинике, он в госпитале. Плюс ещё дежурства в травмпункте. И всё деньги, деньги, деньги. Сколько бы их ни было - всё мало.
На машину, на гараж, на дачу, на учебу дочкам, летние отпуска на юг. А жить то когда?

***

Андрей подъехал к дому матери и сидел, не выходя из машины. Вязкая каша невесёлых мыслей. Закурить, что ли? Да ведь бросил. И что теперь говорить матери? Господи! Первый раз такой поганый Новый Год. Неужели и правда? Как его встретишь - так и проведёшь...
Он открыл дверь квартиры своим ключом. На немой вопрос матери:
- Мам, с Новым Годом! Слушай, поживу у тебя маленько, с Оксаной поругались. Я с дежурства, умираю, хочу спать.
- Ты голодный? Будешь что-нибудь кушать? У меня салатики есть.
- Да. Немного.

Квартира матери. Тут он родился и вырос. Она обладала своим, знакомым с детства, особенным запахом. Его комната осталась в прежнем виде. Заправленная кровать, окно в старый дворик. Тихо, спокойно. Будто вернулся в юность...
Он прилёг, вспомнил детство, как здесь разглядывал воображаемые фигурки на потолке, и незаметно уснул.

- Что случилось? - Мать накладывала ужин. За окном январская темень. И хорошо, что есть коньяк. Вечерком можно, а сейчас так даже нужно.
- Да ничего особенного. Слово за слово. - Андрей подыскивал нейтральные выражения, чтобы не дать матери понять, насколько всё серьёзно.
- И сколько ты собираешься здесь прятаться от семьи? У тебя дочь растёт. Я понимаю, Оксана не ангел. Но вы взрослые люди и всегда можно договориться. Обо всём.
- Мама, давай не сейчас. - Андрей хлопнул третью рюмку коньяка и ползал вилкой по тарелке, делая вид, что закусывает.
- Позвони ей. Или я позвоню. - Мать Андрея, несмотря на свои почти девяносто лет, обладала непреклонным характером правильного советского моралиста. Ей крайне не нравилось, что её сын даже на время ушёл из семьи.
- Хорошо. Позвоню. Завтра.

***

Отношения с Вероникой начались далеко не сразу. Не внезапная взаимная страсть. Андрей сначала долго приглядывался к своей дежурной медсестре. Она нравилась ему всё больше. Скромная. Молчаливая. Плюс приятные молодые формы. Спереди и сзади полный порядок, даже более чем. Симпатичное русское лицо. И явно не дура. Глазки ему не строит. Детей нет, хотя уже под тридцать. Не замужем. Самый сок.
Он пытался разговорить её однажды на корпоративе в травмпункте. Они тогда что-то праздновали. Чей-то День Рождения. Вероника отвечала сдержанно, с почтением, но без особого энтузиазма. И это в ней ему тоже очень понравилось. Значит, не стерва и не шлюха.
В тихом болоте черти водятся - подумал тогда он. Тихоня то она тихоня, но от неё исходили какие-то мощные притягательные силы. Так хотелось зажать её где-нибудь в укромном уголке и распечатать все, скрытые под её халатиком, молодые прелести. Но он дежурный врач. Семейный, уважаемый человек. Заведующий травмпунктом. Ему под пятьдесят. А она его молодая сотрудница, дежурная медсестра.

Графики суточных дежурств младшего медицинского персонала травмпункта составлял именно Андрей. Он был заведующим.
Постепенно, из всего сестринского персонала в дни его дежурств с Андреем оставалась всегда только Вероника. Они оба уже понимали, что сблизятся непременно. Это было только делом времени и случая. Видимо, это понимали и все в госпитале. Дежурили на сутках они всегда вдвоём и это невозможно было скрыть. Ни от завистливых разведёнок медсестёр, ни от администрации и глав.врача.

Постоянно мешали ненавистные пациенты. Почти круглые сутки везли колотых, резанных, стрелянных, с переломами приползали сами, притаскивались вывихнутые, подавившиеся, кого только не приходилось принимать. Андрей решил, что на любом первом празднике во время дежурства сближение и произойдёт. Он уже не видел во взгляде своей медсестры явного сопротивления или протеста. Было похоже на то, что девушка ему уже не откажет.

***

Это произошло даже раньше и проще, чем он думал. Конечно же на работе. Где же ещё? Странное дело, но Андрей даже никогда не рассматривал элементарную возможность овладеть Вероникой после работы. Ну, допустим, предложив подвести её после смены на своей машине. Или наоборот, встретившись с Вероникой где-нибудь перед работой. Для него отношения вне семьи могли иметь место почему то только в рабочее время. Как бы гармонично объединяя приятное с полезным.

Просто-напросто в одну из обычных дежурных ночей было мало пациентов. То ли горожане в эту ночь посоветовались и дружно решили смилостивиться над врачами-травматологами и поменьше резать, ломать, стрелять друг друга.
- Ну, что, Вероника, клонит в сон? - Поинтересовался, зевая, Андрей у своей медсестры. - Может по кофейку?
Вероника кивнула и молча пошла открывать подсобку, в которой располагался и стол для празднеств и старый продавленный диван и холодильник и даже телевизор. Всё для редких минут отдыха дежурных работников травмпункта.
В кофе добавили по напёрстку коньячка, потом повторили и присели на заслуженный отдых в диванном варианте. Для начала разговорились. Вероника от коньяка разрумянилась и стала ещё аппетитней.

Дальше всё, как в сказке. Он брал, она давала. Затем наоборот. Она брала, он давал. Конечно, опять периодически отвлекали ненавистные пациенты со сломанными ногами, вывихнутыми руками и всякой такой мелочью. Но, однако, главное было сделано. Начало положено, путь проторён. Светлое будущее их общих суточных смен теперь было окончательно предрешено.

***

Утром, после работы, Андрей впервые подвёз свою сотрудницу до самого её дома. Расставаться не хотелось. Целовались, как подростки. Вероника смущённо молчала, а её шеф был счастлив. Именно счастлив. Не просто удовлетворён победой, а несказанно счастлив.
В этом то и заключалась главная трагедия случившегося. Хотя Андрей и сам ещё не понимал, что влюбился той самой последней любовью, ради которой пожилой мужчина легко способен пойти на любые глупости и несуразности.

Но сейчас ему было не до этих мыслей. Он просто наслаждался ощущениями, полученными от молодого, зрелого женского тела. Да разве кто-то из пятидесятилетних мужиков может думать в такие блаженные моменты безмятежного счастья. Тем более, что секса с женой и на стороне у Андрея не было уже пару месяцев. С женой, потому что это давным-давно приелось, да и Оксана после частых измен мужа охладела к нему. А на стороне, потому что Андрей боялся заразиться какой-нибудь трудноизлечимой гадостью в очередной раз.
Вот и получается, что рабочий вариант Вероники подходил ему идеально. У Вероники тоже на тот момент не было ни мужа, ни партнёра. Звёзды сошлись правильным образом и это случилось.
 
***

В то утро Андрей приехал домой в приподнятом настроении. Несмотря на отработанные в травмпункте сутки, абсолютно свежий, даже помолодевший. Позавтракав, прилёг отдохнуть и тут к нему вернулось мышление. В этом было что-то новое, очень приятное и спокойно умиротворяющее. Хотелось вновь и вновь прокручивать в голове прошедшую ночь. Думать о Веронике. Думать с нежностью, даже с обожанием.
Захотелось позвонить или хотя бы написать ей. Звонить он не стал, так как подумал, что девушка возможно сейчас спит после суток. Тогда написать!
- Вероника, ты лучшее, что было у меня в жизни. - Андрей поразмышлял, решил, что для первого раза достаточно и отправил. Он сладко улыбнулся и задремал сном счастливого ребёнка.

Что было дальше... Дальше всё повторялось. Но не надоедало, а наоборот, набирало обороты. Романов уже с нетерпением ждал суточные дежурства. Затем увеличил их количества. Раньше он дежурил раз в неделю, теперь же удвоил свои смены. Глав.врач понимающе хмыкнул, но дал добро.
С женой они отдалялись всё дальше. Нет, не ссорились. Стали как дальняя родня. Разговаривали только по необходимости. И только по вопросам или денег или детей. Оксана продолжала готовить и прибирать по дому. Романов затеял в квартире ремонт. Под предлогом поиска нужных стройматериалов часто уезжал в выходные, чтобы встретиться с Вероникой на природе. Они снимали номера в гостиницах, саунах. Подальше от города и от посторонних глаз. Андрей брал её с собой и на рыбалку и даже на охоту. Медовое время.
Возможно медсестре льстило внимание пожилого врача, а может быть и она полюбила этого человека, несчастливого в своей семейной жизни.

Нужно откровенно сказать, что никаких планов они не строили. Хорошо вдвоём, да и ладно. Андрей не представлял себя без дочек, без семьи. Он просто привык к привычному укладу жизни. И не собирался ничего менять. А Вероника ничего и не требовала для себя. У неё не было ни детей, ни мужа к своим тридцати. Пока всё всех устраивало. Казалось, это может продолжаться вечно.

И тут эта проклятая новогодняя смска!

***

Ну и что говорить матери? Рассказать всё? Про Веронику? Про то, что жена из дома выставила? Идиотское положение. Полная неизвестность. Плюс на работе склоки начались. Что я себе дежурства подгребаю. Что дежурю всегда только с любовницей. Комиссии какие то насылают, проверки. Глав.врач хоть ещё и молчит, но отношения в коллективе натянутые. Скандал, по всем фронтам назревает скандал.
Романов сидел у себя в комнате и гонял масло в голове. Стараясь пореже показываться на глаза матери, чтобы избежать её неизбежных вопросов. Нужно самому всё рассказать, пока она Оксане не позвонила. Эх! Ведь было всё так хорошо. И НА ТЕБЕ!

Новогодние праздники испортили всё. Главный попросил выйти на дежурство именно в Новый Год. Подвыпил, отправил смску не туда - вот и результат. Хотя, рано или поздно этим бы всё равно должно было закончиться. Коллеги смотрят косо, стучат друг на друга главному. Хоть увольняйся. А куда? Везде сокращения. Ладно, поговорю с матерью, и будь, что будет.

- Да ты с ума сошёл, Андрей?! - Мать сидела с выпученными от негодования глазами после рассказа сына. - Возвращайся в семью. Падай на колени, извиняйся, обещай не повторить.
- Мама, с дочками я могу видеться и живя здесь. И помогать им деньгами. С Оксаной уже нет жизни. И не будет. Между нами не осталось ничего, кроме общих вещей и детей. А с Вероникой может что-нибудь получиться.
- Ты прожил с Оксаной тридцать лет. Теперь хочешь развестись? Бросить двух дочерей? Она же тебя разует и разденет по суду. И будет права. Думать надо, перед тем, как совать свой хрен во все места. И кто эта Вероника? Проститутка ваша местная? Слышать о ней не хочу. Послушай мать, мирись с Оксаной. Мирись.
- Мама, да я спать с ней не могу. Дряблая она вся, жирная. И она со мной не хочет. Мы давно стали чужие. Я тут жить буду, пока все эти суды-пересуды.
- А ты что? Молоденький что ли? Сам толстый и обрюзгший. Да тебя из-за этой Вероники скоро с работы выпрут. Что? На мою пенсию жить станем? Возвращайся в семью, к дочкам. Живите ради детей. И терпите.
- Да старшая то уже замужем. Она там и не живёт. А младшую мне видеть никто не запретит.
- Ну, как знаешь. Только запомни! Этой твоей шлюхи в моём доме чтобы не было. Это моё последнее слово. - Мать закончила речь, видя, что толку в словах сейчас нет и вышла из кухни к себе в комнату. Закрыла дверь и вскоре Андрей почувствовал сильный запах корвалола.
Ещё не хватало, чтобы мать из-за всего этого дерьма померла. - вдруг подумалось ему с тревогой. Андрей торопливо полез в холодильник и достал дарёный благодарными пациентами коньяк, который никогда не заканчивался. Напиться не получится, так хоть слегка успокоиться.
Так прошёл ещё один невесёлый день новогодних выходных.

***

Третье января. Очередное суточное дежурство. Утром город почти пуст. Люди отсыпаются после бурного веселья. Снежок на лобовом стекле пушистый, дышится легко. Слава богу на работу. Отдохнуть от мыслей и проблем. Пока машина прогревается, Андрей решил позвонить любимой.
- Здравствуй! Ты как? Уже подъезжаешь? Ну и я скоро буду. Целую, пока.

Дороги не чищены, похоже, с Нового Года. Как и парковка возле клиники. Романов вышел из машины и ждёт Веронику. А вот и она. Идёт скорым шагом. Разрумянилась. Ещё ничего не знает. Так лучше. Быстрый поцелуй и к подъезду.
В стенах госпиталя шаги отдаются гулким эхом. У дверей кабинета трое пациентов, сопровождающие родственники, прогуливаются от скуки по коридору. Обычная картина после праздников.

Быстро приняв дела у сменщиков, Романов и медсестра накидывают халаты и начинают приём. Перелом голеностопа - на рентген. Вскрытие фурункула почти на автомате, затем на перевязку. Вывих левой кисти - вправили, бандаж. Гипсование голеностопа, заполнение бумажек, выписали больничные. Ух! Всё. Передых.
- Ну что, по кофейку? - Романов с удовольствием смотрит на медсестру.
- Я ещё не завтракала, а ты успел? - Вероника сегодня особенно свежа и приятна.
- С тобой хоть яду. Давай, скорей завтракай. Раненых пока не видно. Я пока схожу покурю.
- Ты что? Ты же давно бросил. Что за баловство? - Она разговаривает сейчас с ним на равных. Будто нет разницы в двадцать лет. Это так приятно и ценно.
- Ладно, Иногда можно. Ты поешь,  вернусь и кое-что тебе расскажу.

Вероника уходит в подсобку, он на улицу покурить.
Андрей никогда не был дома у своей медсестры. Не то чтобы она не разрешала, он сам как то стеснялся. Во-первых, в качестве кого он бы мог там появиться? В качестве её шефа? Глупо. В качестве друга или жениха? Ещё глупей. Он - седой пожилой мужик. Она молодая цветущая женщина. К тому же, её родители - его ровесники по возрасту. Ситуация, конечно, неоднозначная. Ладно, и это всё уладится как-нибудь. Главное, как сейчас воспримет Вероника его уход из семьи. Ещё пара глубоких затяжек и пойду расскажу ей всё.
Романов закашливается от порции дыма, бросает окурок и идёт в подсобку. Благо пациентов пока нет. В подсобке вместо намеченного разговора случается счастье близости. Недолгое, но яркое и ужасно вкусное. Ну правильно, соскучились за несколько дней. Стало как то спокойно на душе, расслабленно. И рассказывать об уходе уже как то неуместно, да и лень. Рабочие сутки прошли ровно, привычно, как по маслу.

***

- Я переехал к матери. - Кратко сообщил Романов, глядя на дорогу. А боковым зрением пытался уловить реакцию Вероники. Он подвозил её домой с госпиталя, к себе совсем не торопился. Да и не хотелось, если честно.
Реакции не последовало. Женщина равнодушно наблюдала дорогу, редких в этот час пешеходов и просыпающийся город.
- Зачем? - её вопрос был негромким.
- Оксана выставила на порог мой чемодан, после того как получила смс с твоим поздравлением.
- Я не об этом спросила. Зачем ты рассказываешь это мне?
- Ну, просто делюсь с тобой своей жизнью. Разве не надо было?
- Ничего. Помиритесь.
- Вряд ли. Я не хочу. Наверное придётся разводиться.
- Тебе видней.
Разговор, похоже, окончен. Они подъехали к дому Вероники, посидели ещё несколько минут, поцеловались и женщина вышла из машины. Пока она шла к дому, Андрей ждал, что она обернётся. Этого не произошло.

***

- Андрей, я хочу, чтобы ты больше не появлялся в нашем доме. Поэтому, пока я на работе, пожалуйста, заедь и забери всё, что тебе нужно. Настя пока ничего не знает, так лучше. Я сказала ей, что ты в дальней командировке и не вернёшься ещё долго. После праздников сразу подам на развод. Машина останется тебе, судьбу остального решит суд. - Деловой голос Оксаны был спокоен, строг, без эмоций.
- Понятно. Пока.
Вот всё само и решилось. - Подумал Андрей. - И звонить ей теперь не надо.
Романов почувствовал в желудке давящую тяжесть. Нервы. Ещё неделя праздников. Безрадостного, тупого безделья. Может на рыбалку махнуть? Бездумно посидеть на льду с удочкой. Мозги проветрить. Наверное это единственная приличная мысль. Скорей бы закончились эти праздники.

***

Школьный товарищ Андрея Антон Веселов был самый необычный человек. Взрослый ребёнок. И профессия необычная. Фокусник-иллюзионист. Любитель розыгрышей, представлений. Сейчас у него была самая горячая пора. Новогодние каникулы.
Антоха наряжался то Дедом Морозом, то клоуном, то ещё чёрт знает кем. Радовал ребятишек на праздниках. Но больше всего он радовался этому сам. Ну и, конечно, подрабатывал своим действом. И вот он позвонил.
- Андрей, здравствуй! Как жив-здоров? Есть идея! И нужна твоя несложная помощь. В ночь на седьмое января не работаешь? Прекрасно! Слушай, хочу проехать по нашим школьным учителям и знакомым с Рождественскими Колядками. Ну знаешь, несколько человек в костюмах и масках вваливаются в дом и поздравляют с Рождеством. Весело, прикольно, необычно. Небольшой смешной сценарий я придумал и уже всё отрепетировано. Артистов будет четверо. Я и ещё трое. Да. Всего несколько адресов. Думаю до полуночи всё закончим. Можешь нас повозить?

- А что? Это идея! Хоть какое-то разнообразие. Всё равно делать нечего. - подумал Романов и согласился. Антон ещё попросил Андрея во время представлений включать и выключать музыку. Ну, типа звукорежиссёра. Андрей подписался и на это. Лишь бы с матерью дома не торчать.

***

Вечером шестого января толпа из четырёх ряженых клоунов с мешками и декорациями загрузилась в джип Романова и поехали. Сначала посетили пожилую, одинокую, совсем уже старенькую учительницу математики Веру Васильевну. Ввалились в её квартиру с шумом, гамом, с хлопушками и смехом. Разыграли весёлый спектакль. Учительница была довольна и улыбалась. Угостила чаем и конфетами.
Андрей включал нужные фрагменты музыкального сопровождения на маленьком магнитофоне, и тоже был вроде как при деле. Затем заехали к однокласснице. Там всё пошло ещё легче и веселей. Потом махнули к отцу Антона. Так объехали ещё пять адресов. В каждом доме были не больше получаса. Артистам везде были рады и встречали с нескрываемым радостным удивлением. Когда уже собирались заканчивать гастроли вдруг Андрея осенило.

- Антон, слушай! Давай ещё на один адрес сгоняем. Это моя хорошая знакомая. Сотрудница, медсестра. Сделаем людям праздник, а?

***

Шумная толпа артистов была уже достаточно разогрета прошлыми выступлениями. Гогот, шутки - прибаутки, весёлые комментарии Антона, всё это как-то одновременно и подбадривало Романова, и настораживало. Как отнесётся к этому экспромту Вероника? А её родители? Может зря он это затеял? Похоже на ребячество и глупость. Да будь, что будет!
Андрей осторожно, в полутьме, припарковал машину у ворот коттеджа, где жила семья Вероники. Артисты повыскакивали из машины один за другим, с шумом, пританцовывая и подпрыгивая, как зайцы. Похоже, что весело было всем, кроме скованного и задумчивого Андрея.

Звонок над калиткой ворот. Томительная минута ожидания.
- Вам кого? Ночь на дворе, все уже спят.
- С Рождеством Вас, хозяева. Принимайте гостей, распахивайте ворота, будет праздник.
- Да вы кто, в самом деле? - Во дворе зажёгся свет.
- Мы великие артисты, принесли в Ваш дом чудо, счастье и веселье. Колядовать будем, радовать будем, готовьте угощение, пускайте скорее в дом, пока мы не передумали. - Антон был неподражаем в роли скомороха, абсолютно не смутился и калитка распахнулась.

У ворот стоял хозяин дома в валенках и полушубке, наброшенном на тельняшку. Он ещё не совсем осознал, чем вызван приезд команды развесёлых балагуров. Но уже не был строг и степенно пригласил ряженых в дом.
Всё было отрепетировано и отработано до мелочей. Артисты в прихожей напяливали маски, Андрей нашёл розетку и включил магнитофон. С минуты на минуту собирались начать представление. А хозяин, уже понявший, что от шоу никак не открутиться, пошел собирать в большую комнату первого этажа всю свою семью.
Вскоре вышли и сели на диван хозяин с женой, их младший сын, последней вышла ничего не понимающая, слегка сонная Вероника. Она сразу увидела Андрея, но виду не подала и присела рядом с домашними.

- Дорогие господа - товарищи, взошла счастливая звезда. И пусть она осветит дом ваш. И счастья много принесёт. Сегодня не позволим спать вам. Ведь все встречают Рождество. И встретим мы его весельем. А вы аплодисменты щедро нам дарите и приготовьте угощенье, мы принимаем всё подряд. И не скупитесь на улыбки. - Антон отработано произнёс заученную торжественную речь и Андрей включил первую музыкальную композицию. Потом все прыгали, скакали, загадывали загадки, пели песенки, взрывали хлопушки, читали скороговорки, водили хоровод - всё, как и на прежних выступлениях.

Хозяева дома недолго сохраняли скованную заторможенность. И вскоре все уже заулыбались, хозяин даже захохотал, мать семейства поторопилась на кухню за угощением. Даже Вероника наконец то тоже расслабилась и даже слегка притопывала ножкой в такт музыке. Можно с уверенностью сказать, что Рождественские Колядки удались на славу и в этом доме.
Но главный замысел Романова ведь был не в этом. Андрей заметил, что Вероника что-то игриво шепнула матери. Хозяйка пристальней пригляделась к Романову. И он понял, его медсестра сказала семье главное. Кто есть кто. Какого то явного неприятия у родителей или протеста это не вызвало. А это значит, дело сделано. Он проник в эту закрытую для него ранее территорию.

После преставления хозяева и вся семья благодарили артистов, пригласили пить чай. Андрей сел за стол рядом со своей сотрудницей. Вероника была молчалива, сдержана, но улыбалась на шутки Антона, как и все члены семейства.
- Это ты придумал? - негромко спросила она Романова, пока все жевали сладости и пряники.
- Пришлось. - Коротко ответил Андрей, радуясь тому, что Вероника заговорила с ним первой.
- Тебе это удалось. - С улыбкой проговорила девушка. - И что дальше?
- А дальше дома у Антона накрыт стол, сейчас поедем отдыхать после всего и праздновать. Ты можешь поехать с нами?
- На всю ночь?
- Конечно. Уже первый час ночи. Утром отвезу тебя домой. Поедешь?
- Да. Только мне нужно предупредить мать и собраться. Не в домашнем же халате к Антону ехать.

Вот так всё это и происходило. Андрей преодолел свои страхи и смущения перед родителями, познакомился с семьёй своей любовницы и под видом праздничного веселья вошёл в этот дом.

***

Жизнь хотя бы внешне приобрела характер некой осмысленности и предсказуемости. Приятные встречи с Вероникой участились, теперь не только на работе. Мать была по прежнему недовольной, но чаще молчала, чем выражала это недовольство новым положением разведённого сына. Но зато теперь Романову появилось ради чего жить и работать. Работать ради денег, жить ради Вероники. Всё упростилось внешне, усложнившись внутренне.
После развода с Оксаной Андрею досталась только машина. Остальное имущество и вся недвижимость перешла в полновластное владение бывшей жены. Раздела их общей квартиры не присудили, да он и не особо настаивал, чувствуя свою вину перед дочерьми. Капитальный гараж тоже уплыл из его рук.

Что оставалось? Только снова горбатиться на двух работах, и зарабатывать, как только возможно. Плюс платить алименты на младшенькую дочку.
Иногда у Романова были светлые дни. Это дни его командировок за границу или в Москву. Но, для того, чтобы эти командировки были, нужно было рекомендовать богатым пациентам различные платные услуги, дорогие импортные лекарства и изделия. Пару раз в год получалось выезжать в Европу. Он этого очень ждал и старался заработать на следующую поездку. Но и в этих поездках он быстро начинал скучать по молодой любовнице. Хотелось скорей назад, к Веронике.
С дочками виделся часто, но словно какое то холодное течение теперь остужало былые тёплые отношения с детьми. Все всё понимали. Молчали и терпели такое положение дел.
Конечно скрашивали рабочие будни встречи с Вероникой. Но и в этой области его жизни произошли некоторые неприятные изменения. Со своей стороны он всегда страстно желал молодую женщину. Однако у ней чувств с такой же ответной силой явно не было. Вероника оставалась всегда спокойной, уравновешенной, даже можно сказать, слегка флегматичной. Правда, секс с ней всегда был ярким, страстным. Но Андрею хотелось большего, а большего не было.

Когда становилось совсем дурно и муторно на душе, он звонил старому школьному товарищу Илье. Старый друг приезжал к Андрею в квартиру его матери, где теперь тот обитал. Они выпивали по коньячку. Разговаривали о том, о сём, стараясь не затрагивать особо болезненных проблем теперешней жизни Романова. Этим и ограничивались. Утром разбегались по своим делам.
Илья Стародымов был на год младше Романова. Он умел слушать, это ценное качество теперь довольно редко в современных людях. Ещё Стародымов умел писать. Он писал рассказы, романы, даже издавал свои книги. Несмотря на это Илья всё-таки был довольно странным человеком. Верней сказать, необычным. Он не разделял страстей Андрея, но и не осуждал его. Своё мнение он высказывал редко, лишь тогда, когда его очень настойчиво об этом просили. Чаще молчал, улыбался и слушал.

Стародымов никогда не жил с одной женщиной подолгу и к своим пятидесяти четырём годам относился к семейной жизни не то чтобы прохладно, а скорей, как то отстранёно. Жил он уединённо со старушкой матерью, как и впрочем Романов. Но Илья не стремился обременять себя супружескими заботами. В то время как Романов вообще не мыслил свою дальнейшую жизнь вне семьи. Романов надеялся, что когда-нибудь Вероника захочет ребёнка, захочет замуж. И вот тут он и обретёт то, чего сейчас был лишён. А Илья давно ничего не ждал, относился к жизни философски и был полностью погружен лишь в свои литературные занятия. Андрей же мечтал о новой семье и был с головой погружён в зарабатывание денег. Вот поэтому общались они крайне редко, лишь по звонку Романова, общих дел не имели и дружили лишь по старой привычке. Да и дружбой то это вряд ли можно было назвать.

***

Такое вялотекущее и малопредсказуемое течение жизни продолжалось до тех пор, пока Вероника не забеременела. Кстати сказать, что Романов пару раз приводил её к себе домой. Но ужиться молодой женщине с матерью Андрея не представлялось возможным. Мать придиралась к женщине сына по всяким мелочам. Она никак не могла простить ей то, что Романов был вынужден уйти из своей семьи. Обвиняла Веронику во всевозможных грехах, демонстративно хлопала дверью своей комнаты и закрывалась там. Это когда был дома сын. Когда же Романова не было дома, то Веронике вообще уже было невозможно там находиться.
Они оформили отношения официально, скромно посидели в семейном кругу. Его мать на торжество идти отказалась.

Андрей решил было строго поговорить с матерью. Мол, Вероника его будущая жена и будущая мать его ребёнка. Но мать и слышать не желала о молодой медсестре.

Теперь, когда женщина ждала ребёнка она постоянно жила только у своих родителей. там было гораздо спокойнее для неё. Но не для Андрея. Он чувствовал себя чужим в семье Вероники. Спасением теперь стала работа. Там он старался не думать о своей жизни.

Одна спасительная надежда ещё грела сердце Романова. Вот, родит Вероника и станет относиться к нему теплей, заботливей, внимательней. Это оказалось новой ошибкой. Родив сына, женщина теперь отдавала всё своё время ему. Романов опять превратился в робота, зарабатывающего на жизнь.

Время летело, ребёнок рос. Отношения между супругами теплей не становились. Они было стабильно прохладными. В отпуск Андрею приходилось упрашивать молодую жену поехать с ним отдыхать за границу. Вероника долго думала, затем нехотя соглашалась. Казалось, все её жизненные интересы теперь сконцентрировались лишь на маленьком сыне Алёше. Остальное вообще перестало её интересовать.

И вот, когда теперь стало Андрею худо на душе, вновь вспомнилось о Илье Стародымове. Романов позвонил старому другу и пригласил приехать. Илья согласился.

***

- Да ты хотя бы один мой рассказ то читал? - спросил Илья то ли с усмешкой, то ли с вызовом.
- Нет. - Искренне признался Андрей, наливая себе четвёртую или пятую рюмку коньяка. - О чём пишешь то?
- Да обо всём. Что запомнилось. Что мне интересно, о том и пишу. Чем спрашивать, сам бы взял, да почитал.
- Отвык уже я книжки читать, Илюха. Работа, семья, дети... Устаю, да и лень. - Романов залпом опрокинул в себя рюмку, закусил зелёным горошком и килькой в томате из консервной банки. - Вот хочешь - расскажу свою давнюю историю из жизни? Может пригодится тебе для нового рассказа...

Друзья сидели за столом на знакомой кухне той старой квартиры, где жила его пожилая мать. Здесь прошло всё детство и юность Андрея. Сюда он приглашал Илью, когда у него случалось что-нибудь неприятное. Опять поссорился с молодой женой. Вероника позвонила родителям, собрала сына и отец девушки отвёз их в родительское гнездо. Пожилая мать Романова, зная, что сын позвал старого друга и будет выпивать, ушла якобы проведать соседку. Андрею было одиноко и пасмурно на душе.
Вот в такие моменты Романов и звонил Илье, с просьбой приехать. Не тогда, когда у него было всё ровно, хорошо и спокойно, а именно, когда случались семейные неурядицы, и ему хотелось с кем-нибудь выпить, выговориться от души, успокоиться. Лишь бы не оставаться одному.

Когда-то в юности они были самыми близкими друзьями. Жили в одном районе, ходили в одну школу, в параллельные классы. Затем взрослая жизнь разбросала, закрутила в суете бытовухи и зарабатывания денег, общие интересы юности без следа растворились в житейских проблемах. Сейчас обоим далеко за пятьдесят. Короче говоря, старинная мужская дружба переросла лишь в нечастые поздравления с праздниками по телефону, и ещё более редкие посиделки за этим кухонным столом.

Понимая, что Андрею сейчас необходимы свободные уши, Илья согласился и приехал. Слушать он умел, тем более, что деваться некуда, не хотелось отказывать другу юности. Кухня. Илья курит и пьёт чай, Романов глушит свой, дарёный пациентами, коньяк. Вечернее время самое подходящее для неторопливой беседы старых друзей.

- Это случилось, наверное, лет десять назад или даже раньше. - Начинает Андрей и закуривает. Курить он давно бросил, но всё-таки изредка разрешает себе побаловаться в крайних случаях.
- Привёз семью на пикничок к Обскому морю. Конец лета, погодка солнечная, тихая. На полупустом пляже народ. Сильной жары нет, но кое-кто ещё купается. Со мной жена, младшая дочь, ей тогда лет шесть было. Старшая дочка не поехала, у ней свои, молодёжные дела.
Развёл костерок, поджарил шашлычков. Наелся от пуза. Разморило на свежем воздухе, захотел искупаться. Дочка в песке ковыряется, а жена, как поела, так уселась на покрывало в тени, так и сидит, кроссворды гадает.
Ты же знаешь там каменный мыс на пляже? Выдаётся метров на тридцать в воду. Здоровенные валуны. Этот мыс посерёдке, как бы разделяет пляж на две части.
Вот и поплыл я вдоль этого мыска. Водичка уже осенняя, прохладная, освежает, бодрит, плыву себе не спеша, наслаждаюсь. Доплыл до конца мыса, так хорошо стало, даже назад возвращаться неохота и решил заплыть за противоположную сторону камней.

- И тут смотрю - девушка рядом купается. Возраст не разобрать, над водой только голова. Волосы мокрые, пол лица закрывают. Ну плывёт себе, да и плывёт. Только взгляд на неё кинул, вроде показалось в лице что-то знакомое. Подумал, ошибся.
Вдруг слышу:
- Ну здравствуй, Андрюша!

- Голос я узнал сразу. Это была моя институтская любовь, Лена. Мы не виделись уже лет пятнадцать или даже больше. Учились на одном факультете, в параллельных группах. Сблизились летом в студенческом отряде. Короче говоря, было что вспомнить.
Подплыли друг к другу вплотную. Она первая обняла меня. Прямо в воде. Мокрая, голая, смеётся... Повисла на моей шее. Жутко захотели друг друга прямо здесь, прямо сейчас. Под ногами дна нет. Доплыли до камней, встали на дно, из воды выходить не стали. Жена на другой стороне берега, за мысом. Нас оттуда не видно.
Лену трясёт, жмётся ко мне, как сумасшедшая. Шепчет - Вижу, не разлюбил, вижу - хочешь...
Ну и понеслось. Прямо в воде по горло. Она за мою шею держится, голову назад запрокинула, глаза прикрыла, стонет и дёргаемся, как полоумные. Хорошо, что других купающихся поблизости не было. Только на пляже люди сидят или в воде у самого берега купаются. Им до нас метров двадцать.

У нас с Ленкой любовь в разгаре, а у меня идиотская мысль в голове:
- Только бы трусы не потерять, хоть бы, блин, не уплыли... Сейчас вот, Илюха, тебе смешно. А мне тогда совсем не до смеха было. Закончили мы с ней это дело. Вылезли на мыс, счастливые, расслабленные. Поворковали ещё минут десять на камнях, повспоминали наши студенческие годы. И говорю ей:
- Лен, а ведь на берегу у меня жена с дочкой. А ты тут с кем?
- С мужем, Андрюша. Он с сыном недалеко от твоей жены сидит. Купаться не захотел, ленивый. А я, как тебя на берегу заметила, так сразу и побежала в воду.

- Да уж. Такая вот история, Илюха. - Романов снова налил себе рюмку и залпом осушил её.
Илья молчал и курил, уставившись в крышку стола. Ему был интересен финал истории. Андрей медленно выдохнул дым и продолжил:
- Перед тем, как вернуться на берег, я спросил Лену. - Ты счастлива с мужем?
- А ты? - Лена будто ждала этого вопроса.
- Ответь сначала сама.
- Андрей, если бы я была с ним счастлива, то разве сейчас у нас с тобой что-то могло быть? - Она ответила вопросом на вопрос.
- Понимаю. У меня в семье также. И я тебя не смог забыть все эти годы. Лен, а может будем теперь встречаться в городе, ну хоть иногда?
- Не надо, Андрей. Я благодарна судьбе, что у нас с тобой это случилось. Сейчас я абсолютно счастлива, это правда. Но это не должно повториться.

- Она была права. - Продолжил Романов.- Зачем усложнять то, к чему привыкли мы оба. Дом, работа, семья, дети. В тот момент я ещё не чувствовал, что поступил подло, предательски изменив жене. И Лена изменила со мной мужу. Мы совершенно не думали в эти минуты об этом. Мы просто были абсолютно счастливы, будто по волшебству попав на миг в нашу молодость. Но нужно было возвращаться к родным. Жена наверняка уже беспокоилась, не видя так долго меня с берега.
Последний взгляд, прощальная улыбка. Взрослая, зрелая, понимающая улыбка любящих людей. Встретившихся и расстающихся.
- Ну, я поплыл.
- Давай. Мы не встретимся больше, но, пожалуйста, помни обо мне, Андрюша. Спасибо тебе за всё.
- Может возьмёшь хоть номер телефона?
- Это лишнее. Прощай. - Лена отвернулась и вошла в воду...


- Вот так, Илья. Вышел я на берег и побрёл к своей семье. На удивление, меня даже и не собирались искать. Жена всё также гадала свои кроссворды. Дочка копалась в песке. Я прилег на покрывало рядом с женой.
- Как водичка? - Не отрываясь от газеты поинтересовалась Оксана.
- Уже прохладная, бодрит и освежает. Наверное, в последний раз в этом году искупался. - Пришлось ответить для приличия.

- Разговор на этом, похоже, и закончился. Солнце клонилось к закату. Пора возвращаться в город. Ну, что ж... Пикник удался.
- Наверное, пора домой. - Предложил я, изображая ленивое потягивание и переходя в сидячее положение. - Завтра на работу, ещё доехать нужно и ванну перед сном принять. А сейчас на шоссе в сторону города пробки, все с дач возвращаются.
Жена молча встала, начала собирать с песка вещи и остатки продуктов. Я всматривался в соседей по пляжу. Недалеко от нас на толстом покрывале разлёгся полный мужик, лет сорока пяти. Рядом с ним играл мальчик. Лены не было видно.
Мы уселись в машину. Оксана с дочкой, как всегда, на задние сиденья, я за руль. Вдруг, на камнях показалась женская фигурка. Моё сердце бешено заколотилось. Лена. Это была она.

- Я включил зажигание и, незаметно для жены, помигал дальним светом фар. Женская фигурка подняла руку и помахала в ответ. У меня перехватило дыхание. Илья, ты ведь с детства меня знаешь, я не особо чувствительный и эмоциональный. А тут прямо комок к горлу подкатил, сердце сжалось. Стиснул зубы, чтобы не разрыдаться. Пара слёз всё-таки вытекла, чёрт знает что... Хорошо, что жена сидела за спиной, а не рядом. Сентиментальность старческая у меня начинается, что ли. Сейчас вот опять подкатило...

- Мужик, лежащий недалеко от нашего места, привстал с покрывала, приложил ладонь ко лбу, всматриваясь в фигуру на камнях. Это был муж Лены. Он призывно замахал ей в ответ, видимо решив, что она махала ему.
- Лена! Давай возвращайся, хватит купаться, простынешь! - Проорал дородный мужик и пошёл навстречу жене. Мальчик встал с песка и побежал следом.

- Что мы стоим, папа? - Непонимающе спросила меня дочь. Жена продолжала невозмутимо гадать свои кроссворды.
- Едем, едем... Смотри, какой красивый закат. - Ответил я сдавленным голосом, чтобы хоть что-то ответить дочери, пытаясь скрыть своё волнение. И усилием воли отвёл взгляд от камней. Больше Лену я не видел.
Андрей умолк, погрузившись в задумчивость.

- Да уж, старик, забавный случай. - Неторопливо пробормотал Илья. - Поздно уже, давай-ка спать. Хорошо посидели.
- Да. Хорошо. - Как то обречённо, со вздохом, согласился Андрей, убирая в холодильник недопитый коньяк. - Пойдём спать...

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...