11 Слёзы ясного неба

- Айлин.
- Ага?
- Этот вопрос может тебя удивить, но… Я тут подумал…
- Ого-о-о!
- Это даже не вопрос!!! И почему тебя это так удивляет?! Ладно, не важно. Айлин… что мы делаем?
- Мы – живём?
- И вправду. Но… зачем?
- Чтобы жить же, дурчок.
- Ты абсолютно права. Наверное, нужно думать об этом почаще. Спасибо…
- Не стоит. Айлин всегда рада называть Серджа дурачком!
- Это… не совсем то, что я имел в виду.


На секунду мне показалось, будто небеса собираются рухнуть нам на головы. В некоторых мирах гогот холмовой запросто спутали бы с началом конца света, и оказались бы недалеки от истины. Нэла не любила в чём-либо сдерживаться: будь то веселье или драка, холмовая всегда выкладывалась на полную.
- Ну-ка я! Ну-ка я! – обрушив на стол всю мощь своего могучего тела, дочь Бабарха резво подхватила переливающийся ярко-синим камень.
Мы с Откингом обменялись понимающими взглядами: в голове каждого уже начал зарождаться план по быстрому и безопасному извлечению артефакта из поля зрения великанши. Благо, Лин поблизости не оказалось: уж если бы такая игрушка попала ей в руки, мы точно застряли бы здесь до самого вечера.
Дело осложняла заказчица. Высокая, изящная, длинноволосая брюнетка с одурманивающей улыбкой: уж я бы наверняка приметил такую эффектную женщину среди десятка учителей Академии. Откуда она тут взялась – остаётся лишь гадать. А уж появление со словами: «Здесь ведь не дерутся, да?» едва ли можно охарактеризовать нормальным.
Однако щедрая оплата и не самая пыльная работёнка притупили подозрительность: «Поиграйте со мной!» – за пятьдесят гильдов такую услугу бросились бы выполнять даже занудны из профильных гильдий!
- Откинг. Тебя учили пользоваться тампонами! – без тени сомнений заявила холмовая.
Местный аналог «правды или расплаты» оказался неумолим. Смухлевать рядом с артефактом было не так-то просто, ведь в случае очевидной лжи этот камушек-правдолюб одаривал вруна небольшим, но ощутимым магическим разрядом.
Под раскатистый хохот фенрир вскрикнул, стоило лишь нерешительному «нет» сорваться с его губ.
- Покажешь потом эту хохму? – утирая слёзы, спросила холмовая.
- Н…Нет!
Новый разряд заставил Откинга подпрыгнуть. Тут уж не удержался даже я – усмешка переросла в полноценную улыбку.
- Братан, и ты туда же?! Мы же мужики! Нас и так мало осталось!
- И останется ещё меньше, если продолжишь себе всякую гадость пихать куда не положено, – продолжала измываться Нэла.
- А ты… ты помои жрёшь, так-то!
Тишина стала ему ответом.
- Нет. А вот ты жрёшь.
- Да ни фига!
Вопль ярости и боли вновь озарил полупустое помещение гильдии. Незнакомка безмолвно улыбнулась, расслабленно наблюдая, как развлекается молодёжь. Она почти не говорила с тех пор, как началась эта игра: уложив голову на ладошки, она глядела на нас с той самой задумчивой улыбкой, с какой взрослые обычно смотрят на неразумных детишек.
- Ты проиграл.
- Нет, не проиграл!
Слушая очередной восклик неугомонного фенрира, я с интересом подался вперёд. Камень, способный читать эмоции – это что-то новенькое. Разумеется, в наполненном магией мире удивляться чему-то подобному – признак плохого тона. Но даже мне с моими скудными познаниями в области Искусствоведения было известно, что взаимодействие с разумом относят к одному из пиковых уровней воздействия на окружающий мир. Существует лишь два известных в Цепи народа, способных на такого рода фокусы. Первыми из них были демоны: они, как и все демоны, имели в своих мирах как малые народы, так и титанов. Чужие эмоции для них – вроде бесплатного полдника. Вторые – архонты: одна из ангельских подрас. Эти ребята с лёгкостью способны отличить правду ото лжи, оттого нередко их можно встретить в судах и полицейских управлениях.
- Где вы это взяли? – оставив дурачества, поинтересовался я.
Тень улыбки пробежала по губам заказчицы.
- Сама сделала, – неожиданно охотно пояснила она. – Это несложно, если имеешь под рукой нужные компоненты.
Странно она говорит, словно куда-то в сторону. Стесняется, что ли?
- Любая магия основана на душах, – продолжила заказчица. – Нужная душа в нужном месте способна принести много неожиданных результатов.
- Душа? Искусственная?
Девушка не ответила, сделав вид, что засмотрелась на то, как Откинг пытается отгрызть Нэле ухо. Похоже, камушек в очередной раз поймал паренька на лжи…
…погодите-ка…
- Так зачем, говорите, вы пришли? – в попытках перекричать своих расшумевшихся напарников, спросил я.
- Мы с братьями тут по работе. Официальщина – это такая скука… Вот мне и захотелось поиграть, – добродушно ответила женщина. – У вас, кстати, неплохо получается.
- Не сказал бы. Я ведь особо и не участвовал.
- Все мы здесь – игроки. Но ни я, ни вы до сих пор ни разу не оказались наказаны. Суть этой игры не только в том, чтобы вывести оппонента на ложь, но и соврать таким образом, чтобы этого не понял даже архонт. Отмолчаться, прикинуться всего лишь маленьким беспомощным существом, сидящим в сторонке и недостойном участия – тоже прекрасная стратегия. Оставаясь в чужой тени, куда как проще наносить другим удары, не так ли?
В боку что-то неприятно кольнуло.
- Такому, как я, сложновато выделиться среди таких исполинов.
- И всё же вам это удалось.
- Иногда приходится. Если всё время буду оставаться под чужими ногами – рано или поздно меня задавят.
- На удивление пессимистичное заявление для кого-то, кто называет себя сильфом.
Ну вот, опять. Если это был не укол, то я сожру сандалии Нэлы.
- В этом мире никогда не знаешь, чего стоит опасаться. Те, кто кажутся врагами, на деле оказываются хорошими ребятами. А когда показалось, что перед тобой друг…
Я осёкся. Она сейчас что, играет? Так под простым «поиграть», на самом деле она имела в виду… Высшее «поиграть»?
- Кто вы такая?
Лёгкий, обворожительный смех разнёсся по нашей побитой временем коморке. Высокая, изящная, она была похожа на одну из тех ветренных дамочек, каких обычно можно встретить в ВИП-залах дорогих ночных клубов. Лишь на секунду она дала слабину, и этого хватило, чтобы я разглядел ту самую деталь, которую женщина так старательно пыталась спрятать.
Ряд клыков заменял для неё передние зубы.
- Это было не утверждение, глупенький. Мне-то казалось, ты понял правила, – театрально вздохнула дрэйка. – Позволь я ещё разок тебе напомню: ты должен угадать о своём оппоненте нечто, известное лишь ему одному. Вроде любимого вида сладостей или разновидностей грязных фантазий.
Как давно она на меня так смотрит?
- Ты – самый большой лжец в этой комнате.
Дыхание остановилось. Борьба Откинга с Нэлой прекратилась. В гильдии повисла мёртвая, нерушимая тишина.
- Вот, примерно так надо, – рассмеялась женщина, чуть прикусив нижнюю губу.
Всё это резко переставало мне нравиться. В голове прояснилось, а это уже можно воспринимать как недобрый знак.
Перед нами сидела дрэйка. Оглядываясь назад, я даже не задумывался о том, что таких как Айлин может быть больше. Нам и одной-то с лихвой хватает.
Ребята переглянулись.
- Тёть. По-моему, вы заигрались, – осторожно надавила холмовая.
- Я что-то не то сказала? – заказчица фальшиво удивилась. – Мне казалось, вас двоих это должно было поставить в тупик. Если только вы не… ох, так вот оно что.
Дрэйка просияла с такой силой, что на секунду все мы немножечко ослепли.
- Так ты у нас, значит, местный силач. Большая, сильная, уверенная в себе – прямо скала среди бушующих волн. Особенно на фоне чего-то настолько крошечного, слабого, нуждающегося в защите. Тебя это заводит, верно?
Каждое произнесённое слово приближало тот миг, когда Нэла взбесится. Я понимал это. Откинг понимал это. Вот только… Нэла почему-то этого не понимала. Сжав кулаки, она сверлила пришелицу тяжёлым изучающим взглядом. В нём не было ни капли злости или привычной снисходительности, и в этот момент он отчего-то по-настоящему меня напугал.
Положение спасло появление Айлин.
- Бабайка к Айлин – злая. Айлин не виновата, что проспала! Айлин ночью бегать – подглядывать. Сердж и Откинг спят смешно. А Бабайка – к старик-директор. Нечестно!
«Ты ж моя умница!»
Как всегда – в самый последний момент! И именно тогда, когда нужна больше всего!
Но то, что последовало за этим невнятно-ворчливым приветствием, ошарашило нас всех.
- Привет, сестрёнка!
Не успев даже толком понять, откуда доносится этот голос, Айлин вжалась в стену до такой степени, что едва не провалилась сквозь неё. До боли зажмурив глаза, она медленно прокралась вдоль помещения и, ничего не объясняя, сцапала меня со стола.
- Рада видеть, что ты нисколечко не изменилась. Всё так же не любишь делиться игрушками, – рассмеялась заказчица, грациозно приподнимаясь со своего места. – Неужели опять не признала родную кровь?
Наша дрэйка отчаянно завертела головой, словно пытаясь увидеть что-то по ту сторону непрозрачных стен. Ладонь метнулась к виску, словно от внезапной мигрени.
- Сестрёнка Игналья, Айлин просит уходить. Айлин письма врать, что скучает. Не хочет видеть. Сестрёнка Игналья лучше посылает открытки и деньги – много пользы.
Комната залилась мелодичным, чарующим смехом.
- Нет-нет, глупышка. Мы с твоими новыми друзьями заключили сделку, и они должны мне ещё пятнадцать минут удовольствия, – женщина сузила глазки, внимательно, с усмешкой, оглядывая сестру. – Ты наверняка не помнишь, но мы с тобой очень любили играть в это когда были маленькими.
Ох и не ладятся у меня знакомства с родственниками своих дражайших коллег. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что перед нами стоит вовсе не тот собеседник, с которым стоит терять бдительность. Её фривольный наряд, коротенькая юбка и большие пустые глазки выдавали в женщине глупую, недальновидную особу. Такую, в присутствии которой невольно хочется отбросить мысли на второй план и просто плыть в течении её очаровательной глупости. Вот только действия говорили сами за себя.
Игналья была опасна. Опаснее Айлин. Опаснее Дарлен. Возможно, даже опаснее их вместе взятых.
Камень вновь оказался в её руках, заискрился и спустя мгновение озарил помещение ярким светом.
- Солжёте – и он вас убьёт, – мило улыбнулась женщина, поместив орудие в центр стола. – Попытаетесь мне навредить, и не выживет никто. Как вам такие правила?
Хотелось ругаться, кричать и биться в истерике. Высшие никогда не опускались до того, чтобы действовать вот так, напрямую. И если случалась беда, то у меня всегда было время для того, чтобы оценить её и разработать стратегию.
Теперь же всего этого у меня не было. Оставалось лишь чувство страха перед грядущей катастрофой.
- Пусть сильф начнёт, – предложила злодейка.
Айлин посмотрела на меня умоляющим взглядом и замотала головой, крепко-накрепко сжав губы. Нэла бессильно сжимала и разжимала кулаки. Глаза Откинга бегали по помещению в попытках найти любую зацепку для выхода из ситуации.
Бесполезно. Зацепок не было.
- Вы – сестра Айлин, – осторожно произнёс я.
- Игналья из рода Таргаросса, вторая дочь почтенного Игнисса, связующее звено семейного древа, – старшая дрэйка отвесила нам поклон.
Нэла фыркнула.
- Айлин, ты как? – бросил Откинг. Трудно было не заметить внезапно опустевший взгляд некогда горящих глаз.
- Нет-нет-нет, так не пойдёт. Вопросы мы не задаём. Какая непонятливая молодёжь пошла!
- Айлин её боится, – нисколько не изменившись в лице, «сделала свой ход» холмовая..
И вправду. В последний раз я видел такую реакцию лишь в присутствии Сапфир. Я не задавал лишних вопросов, надеясь, что рано или поздно она нас во всё посвятит. В конечном итоге это начало восприниматься как данность, и лишь теперь я вновь задумался о том, что же на самом деле скрывается в голове нашей усмирённой дрэйки.
- Ну, теперь моя очередь, – восторженно захлопав в ладоши, возвестила Игналья. – Сердж из Аран’Таила. Могущественный сильф, одолевший дрэйку и обративший её в прислугу. Об этом событии вся Академия судачит! Очень унизительные слухи, знаешь ли. Но дело не в этом.
Она скривила губы в торжествующей улыбке.
- Если я сожму пальцы вокруг твоей головы, и хорошенько на неё надавлю, то она лопнет как перезрелая ягода. И ты ничего не сможешь с этим поделать. Потому что ты не маг, – Игналья подалась вперёд и с наслаждением повела носом. – Скажу больше – ты даже не сильф.
Старшая дрэйка театрально расставила в сторону руки, ожидая разряда.
На секунду я забыл, что значит дышать. Уши заложило, а сердце словно перестало биться, оставив меня в гробовой тишине. Я видел растерянные взгляды, бросаемые на светящийся камень, а затем на меня. Каждый раз они пронзали сильнее любого меча. В них не было обиды или разочарования. Это было удивление. Настолько сильное, что граничило с шоком.
- Этот камень не ра…
Нэла заткнула фенриру рот с такой силой, что впечатала бедолагу в стену.
- Я же говорила, что будет интересно, – хищно улыбнулась Игналья. – Ты прав. Этот камень - не ра. Интересное утверждение, а главное – правдивое.
Рано или поздно это должно было случиться. Но я ни за что бы не подумал, что всё произойдёт в таких условиях.
- Твоя очередь, «сильф», – насмешливо пропела заказчица.
Айлин трясло. Здесь, в её руках, я чувствовал каждое содрогание её тела.
- Сердж ведёт себя… Сердж выглядит… Сердж пахнет… как… как…
- …человек, – стиснув зубы, закончил я.
Откинг ахнул.
- Я – человек, – произнёс я громче, стараясь унять в голосе дрожь.
- Братан, не говори так… Ты ж того… Да ну нафиг… Ты же не можешь быть…
Вздохнув, Нэла вновь впечатала фенрира в стену, не позволив тому закончить фразу, тем самым вызвав длинную, мучительную паузу.
Это было даже хуже, чем я себе представлял. Молчание. Длинное, невыносимое, прерываемое лишь частым горячим дыханием Айлин. Было бы проще, если бы всё произошло иначе? Сомневаюсь. Но одно могу сказать наверняка: отсутствие победной усмешки на лице незваной гостьи наверняка во многом облегчило бы мне задачу.
- Я… правда хотел обо всём рассказать… Вернее, поначалу не хотел, но потом… Вы ведь сами знаете, что произойдёт, если…
- Тебя казнят, – мрачно произнесла Нэла, уткнув взгляд в пол. – Такие, как она.
- «Казнят» – плохое слово, – поморщилась Игналья. – Оно касается уважаемых граждан Большой Цепи. Мы же говорим о паразитах. Поэтому Совет предпочитает слово «утилизируют».
Палачи? Вроде ангелов? Нет, ангелы были посланы для того, чтобы захватить свои цели живьём… Что-то мне подсказывало, что сидящая напротив собеседница себя подобным не утруждала. У неё был взгляд убийцы. Взгляд, который трудно описать простыми словами – его можно лишь почувствовать на себе.
И вновь пауза. Каждый из нас думал о чём-то своём, и лишь мысли Айлин были видны невооружённым взглядом. В её глазах был страх. Будто девушка, в руки которой попала ядовитая змея, она продолжала держать меня, тяжело дыша и стараясь не шевелиться.
Я и сам утратил способность двигаться. Неизвестность тяжким грузом свалилась не плечи, вдавливая в землю сильнее с каждой минутой.
Что теперь со мной будет? Нет, этот вопрос стоял не так остро.
Что скажут остальные? Откинг, кажется, прикусил язык, и теперь пытался говорить исключительно глазами. Нэла и вовсе не смотрела в мою сторону. Айлин… что-то внутри начало бояться того, как она на меня смотрит.
- Интересный поворот, сестрён, – продолжала играться Игналья. – Перед тобой – человек. Перебежчик. Как не крути, это позор куда больший, чем какое-то поражение. Поэтому ты его убьёшь.
Никакой реакции. Камень продолжал молчать, не бросив даже искры в сторону старшей сестры.
- Цирион обо всём узнал. Он ищет тебя, сестрёнка.
Дрэйка содрогнулась. С такой силой, что я свалился с ног, прямо перед тем, как почувствовал стремительно сжимающиеся пальцы над своей головой.
- Ну и дрянь же ты, – процедила Нэла.
Камень промолчал вновь.
- Ты это сделаешь, – голос Игнальи обратился в сталь. – Иначе… сама знаешь.
- Айлин Сердж… жаль.
Рука стремительно метнулась к железяке на поясе, но сжав холодную металлическую трубку, я помедлил. Айлин была искренна. Не зла, не разочарована, не обижена. Это было искреннее, граничащее с отчаянием, сожаление!
- Лин, ты чё творишь?!
- Дура, а ну пусти!!!
Я слышал их голоса сквозь пелену из боли. Видел, как резко метнулся в воздух, видел широко открытую… нет, это же Лин – о какой пасти может идти речь?! Передние зубы, усеянные клыками, бросались в резкий контраст с тупыми задними. Но именно они, если верить расчётом, прикончат меня через три или четыре секунды.
Ладонь так и застыла, сжавшись на металлической трубке. Какое право я вообще имею сопротивляться?!
Одно лишь согревало душу. Они всё же бросились мне на помощь. Откинг и Нэла, не сговариваясь, пытались спасти и меня, и Айлин.
«Не убивать. Плохо. Айлин плохо – плакать! Друзья – верят. Айлин тоже!».
Тогда, произнося это, она улыбалась. Словно яркое солнце, её улыбка согревала и вдохновляла нас раз за разом. Дрэйка стала для нас символом, а её улыбка – девизом. Теперь же я видел в её глазах слёзы, и они ранили сильнее, чем самые острые клыки дрэйка.
После всего, что случилось, я так и не отплатил им за всё, что они для меня сделали! Именно сейчас, когда всё вот-вот закончится, я осознал это в полной мере. Вот почему наименьшее, что я могу сделать для Айлин – не позволить ей нарушить данного мне обещания.
Так спокойно… Ощущение, будто долго-долго от чего-то бежал, и вот, наконец, готов остановиться, чтобы перевести дух.
Выдохнув, пытаясь затолкать застывшие в глазах слёзы куда подальше, я произнёс громко и с выражением:
- Как же я вас всех ненавижу!


Грохнуло так, что пустота, наполнившая уши сразу после резкого звона, на минуту заставила поверить, что я действительно мёртв. Даже как-то странно… столько раз я представлял себе этот миг, мысленно прогонял его в голове, но в действительности так и не сумел себя к этому подготовить.
И лишь сейчас, в момент, когда граница между жизнью и смертью сократилась до одного единственного шага, я задумался: а есть ли вообще смысл готовиться к смерти?
Именно когда эта мысль змеёй закралась мне в голову, до меня дошло кое-что ещё. У меня всё болит! Я слышал, конечно, что в аду души испытывают чудовищные муки, но никогда бы не подумал, что всё начинается вот так, сразу. Где обещанный суд? Где разбор полётов?! Что за самоуправство и куда мне теперь идти жаловаться?!
- Братец Рейнбрег, чего за дела?! Я почти доиграла!
Размышлять неожиданно стало чудовищно больно: вместе со звуками в уши вернулся ужасающий звон, от которого возникало желание оторвать себе голову и швырнуть куда подальше. Эта боль затмила собой даже протяжное нытьё, издаваемое всем телом разом.
Сквозь завесу из моих собственных чувств я едва мог различить чужие голоса:
- Опять устраиваешь клоунаду?! Знаешь ведь, с какой целью мы сюда прибыли.
- Знаю. Уморить меня скукой. Если бы мне сказали, что отец мне вас навяжет, то поехала бы лучше на шикарную охоту в пятнадцатом подсекторе. По крайней мере, там меня не стесняли бы в выборе метода убийства.
- Мы сюда не на охоту приехали.
- И это меня удручает. Я ещё не наигралась!
Вскрик оборвал надменную речь заказчицы. Могу поклясться, что кем бы ни был обладатель вкрадчивого мужского баса, он не тронул её и пальцем. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы дрэйка охладила свой пыл.
- Где Айлин?
- Если этот дуболом не снёс ей голову когда вы разносили эту позорную хибару, то должна быть поблизости
- Да уж… перестарался чуток… – виновато протянул высокий голосище.
Судя по всему, я не умер. И это было единственной хорошей новостью за сегодня.
Когда-нибудь эти взгляды будут сниться мне в кошмарных снах. Если, конечно, это «когда-нибудь» вообще случится. Их было так много, что мне приходилось вертеть головой почти не переставая, чтобы поймать их все. В них отпечатались страх и нерешительность. Титаны окружили то, что осталось от лишней гильдии и замерли, не решаясь сделать первый шаг.
Она находилась в первых рядах. Суровая и холодная, будто ледяная статуя, Сапфир как и престало, не выдавала в себе ни намёка на окружающие себя эмоции. А рядом с ней, по обе стороны от белоснежной фигуры, стояли двое. Один высокий и статный, с большим аристократичным носом и гладко зачёсанными назад волосами. Второй – большой, неотёсанный, оголивший свой могучий торс, которому могла позавидовать даже Нэла.
«Дрэйки», – мелькнуло в голове, едва лишь взгляд коснулся тёмных, напоминающих чешую, пятен на плечах и спине второго.
«Айлин!» – ворвалась вторая мысль.
Именно её вопль вернул меня к жизни. Дрэйка кричала, ухватившись за голову обеими руками. Её глаза налились кровью, и каждый мускул тела пытался нацелить её на меня.
- Лин, чёрт тебя задери! Хорош, успокойся!
Откинга мотало из стороны в сторону, но он продолжал героически держать подругу за плечи, не давая ей сдвинуться ни на сантиметр. И откуда, спрашивается, у него взялась такая силища?!
- Что здесь происходит?! – прозвучал первый резонный вопрос за сегодняшний день.
Стражники расступились, опустив оружие. Директор прибыл в большой спешке: об этом говорили лёгкие испарины на его лбу, вызванные молниеносным спуском с немаленькой лестницы. Компанию ему составляла Лореллия, сверля огромными от гнева глазами каждого присутствующего.
Количество зрителей всё возрастало. Среди незнакомых лиц стражников и простых зевак виднелись и те, кого при желании можно было запросто окрикнуть. Ирвильзрег, как ему и полагается, стоял прямо позади Стальной королевы. Сэм возвышался над всеми студентами, но выглядел настолько растеряно, что хотелось приободрить его и заверить, что всё будет в порядке. Ори с Иро растолкали зевак, выбившись в первые ряды, но больше ничего не предпринимали, не решались мешать происходящему.
- Что с ней? – тихо, почти беззвучно Сапфир обратилась к большелобому дрэйку. Цириону, если я правильно понял.
- В её голове сплошной кавардак. Там давно стоило сделать уборку, молодая госпожа, – со смиренным укором ответил тот.
Высшая кивнула, удовлетворённая ответом. Даже несмотря на то, что последняя фраза почти наверняка была ощутимым уколом в её адрес, она не теряла достоинства, без предупреждения переключив внимание на окружающих её титанов:
- Студенты. Господа учителя. Как часто вы имели дело с перебежчиками?
Я приподнялся и хотел было сделать шаг, но дорогу мне неожиданно что-то преградило. Одной лишь стопой Нэла отодвинула меня за свою спину, не удостоив даже толикой внимания.
- Разумеется, это определение мало кого способно поставить в тупик. Межмировые паразиты давно перестали быть диковинкой, превратившись в побочный продукт нашего процветания, – продолжила Высшая.
Показушница… Она собрала эту толпу вовсе не для того, чтобы засвидетельствовать происходящее, а скорее дабы потешить собственное эго, обратив разоблачение в одно из привычных ей заседаний.
- Сердж из Аран’Таила. Сильф. Я хочу, чтобы ты показал нам своё Искусство.
Я чувствовал прожигающие взгляды, вонзающиеся в меня со всех сторон. Мало кто понимал суть происходящего, но каждому без сомнений было интересно, во что же выльется новое противостояние низшего с Высшим.
- Серджу запрещено колдовать в пределах Академии, – попытался было вставить Откинг.
По его глазам я видел, что парень ещё не до конца расстался с собственной убеждённостью в моей невиновности. Если виной вообще можно назвать расовую принадлежность.
- Я снимаю свой запрет, – неожиданно отрезала все надежды ступившая вперёд Лореллия. – Сердж, сделай как велит госпожа Сапфир.
Конец. Загнан в угол, как самый паршивый подопытный зверёк!
- Я не могу, – попытавшись вложить в голос максимум твёрдости, крикнул я.
- Почему же? Существо вашей категории способно с лёгкостью манипулировать высшими материями.
- Не могу. Потому что я не сильф.
В толпе тут же пронёсся протяжный гомон удивления. Не было смысла хвататься за отвесную стену. Так я сделаю своё поражение куда более жалким.
- Сапфир, мне кажется, тебе не стоит поднимать такие темы вне заседаний Совета, –резко надавил Мельзиос.
Его заглушил громкий вопль Айлин. Отшвырнувшей от себя прилипшего фенрира, девушка устремилась вперёд, но споткнулась и с громким треском вонзилась головой в обломки стены.
Классическая Айлин в действии…
- Моя обязанность – защищать престиж Академии любыми доступными средствами. До тех пор – при всём моём уважении – мне решать, какие темы можно поднимать перед вверенными мне студентами. Это существо, – я невольно отступил на шаг назад, когда ладонь Высшей плавно метнулась в мою сторону, – самозванец.
Кажется, ситуация просто не может стать ещё хуже. Вокруг титаны: так много, что глаз не хватало на то, чтобы уловить каждого. От их гомона закладывало уши, взгляд каждого был направлен прямиком на меня. Стражи похватались за мечи, ожидая приказа своего командира. Сэм медлил.
Только сейчас, впервые за долгое время, я вновь осознал, какое же всё вокруг огромное. Разумеется, я и раньше это понимал, но сейчас, в этот самый момент, окружающие вдруг стали казаться другими. Громадными, жуткими созданиями, какими они и, наверное, и являлись всё это время. Нэла показалась настоящей горой из плоти и мышц. Откинг напоминал древнее изваяние с неправдоподобно-правильными чертами лица. Что до Айлин… Она замерла, но я всё равно продолжал ощущать опасную ауру, витающую вокруг неё.
Что-то изменилось. И нам хватило какой-то пары минут, чтобы это допустить.
- Ну человек я, и что с того?!
Все вздрогнули с таким единодушием, что показалось, будто содрогнулась сама земля под их ногами. За пару секунд между нами возникла такая стена, что переступить через неё ни у кого не возникало ни смелости, ни желания.
Все люди – плохие. Так сказали Высшие. Значит, это есть истина в самой последней инстанции. Никаких исключений. Никаких оговорок. Будь ты дрэйком или нагой, гигантом или сильфом: твоя раса определяет твой характер и твоё место в обществе.
- Признание? Это всё упрощает, – деловито продекламировал худосочный дрэйк.
- Ладно ещё связала себя с низушником, но с человеком?! – мускулистый бугай покачал головой. – Отец будет недоволен.
- Ей не впервой. Это ведь её фишка – быть разочарованием, – улыбнулась старшая дрэйка, стряхнув с себя мелкие щепки: всё, что осталось от того, что некогда было стенами.
Откинг навалился на Айлин всем весом, отчего дрожь, которая била её тело, передалась и ему.
- Айлин исправит! Будет делать! Отец гордиться! Айлин… послушная! Не исчезать!
Да что здесь вообще происходит?! Ощущение того, что происходящее куда глубже банального разоблачения лжеца, не покидало меня с самой завязки этой потасовки. И поведение нашей дрэйки лишний раз это доказывало.
- Ну же, брат. Ты должен это видеть! – не унималась наша бывшая нанимательница. – Айлин, отец желает, чтобы ты убила этого человека!
Вопль Лин пронзил землю, в которую уткнулась её голова. Такой отчаянный, что моё сердце вмиг разбилось на пару миллионов осколков.
- Айлин. Успокойся!
Наши голоса смешались. Я едва успел уловить, как взметнулись вверх брови Высшей, стоило мне произнести ту же короткую фразу, что и ей. Но куда примечательнее оказалось то, что это подействовало.
- Я требую прекратить этот балаган, – не выдержал старик Мельзиос, решительно представ перед тройкой дрэйков. – До тех пор, пока эта Академия находится под моей опекой, я не потерплю линчевателей на её земле. Территория любой межмировой Академии является суверенной землёй, находящейся…
Директор осёкся, метнул гневный взгляд в сторону дочери.
- Три короля являются центральным органом власти этой суверенной земли, отец. Это был Ваш указ, если память меня не подводит, – не поведя и бровью, бросила Сапфир.
- Твоя обязанность – забота обо всех подопечных, кои ступили в тень нашего древа.
- Этим я и занимаюсь, господин директор, – холодно парировала Стальная королева. – Не мне напоминать, чего Большой цепи стоило соседство с человеческой расой.
- Показательная казнь – не тот выход, который бы одобрили основатели! Или кодекс для тебя более ничего не значит?!
- Он прав, госпожа, – робко вставила Поо, по-детски дёрнув Высшую за штанину – выше она попросту не доставала. – Согласно статье тринадцатой, что на странице…
Её прервали самым грубым и неуместным способом из всех доступных. Огромный зубастый дрэйк ухватил маленького гиганта за голову и сжал с такой силой, что та запищала от неожиданности и боли.
- Кодекс – не более, чем устаревший набор правил, уязвимый настолько, что даже такое ничтожество оказалось способной найти в нём изъян, – высокопарно произнесла Высшая. – Гильдия бездельников! Беспорядки в Столице! Растление анонимностью! Этот человек пытается разрушить сами устои Академии, и всё это произошло с Вашего позволения, господин директор! При всём моём уважении, я вынуждена поставить под сомнение вашу компетентность.
- А возможно, – добавил тощий дрэйк, – заподозрить в соучастии. Ваша попытка заступиться за этого человека равносильна признанию в измене. Вы это понимаете?
- Я – директор Академии под священным древом Амальи. Первое её правило было установлено самой Основательницей: священное звание студента – нерушимо. Однажды ступивший под её тень волен уйти лишь по собственной воле. И я не намерен рушить её наследие. Если этот низушник и вправду человек, мы сами должны решить, что с этим делать. Не Сапфир, не Вы и даже не Совет.
- Звучит как попытка саботажа. Не находишь, дорогая сестра?
- Будто господин Высший знает куда больше, чем говорит, – промурлыкала дрэйка. – Быть может, Совету действительно будет интересно, откуда здесь взяться человеку? На сколько хватит вашей неприкосновенности, господин Мельзиос?
- Отец. Не будь глупцом, – всё так же холодно подытожила Сапфир.
- Господин Мельзиос… Я поддерживаю вашу дочь, – неожиданно вставила Лореллия. – С самого начала меня терзали сомнения, но если Сердж из Аран’Таила действительно является тем, кем его называет госпожа Сапфир, то это может стать последним ударом для Академии. Ваше решение… было недальновидным. Я была против, и не раз говорила об этом вслух. Поэтому я скажу ещё раз. Господин Мельзиос, я люблю это место, и не хочу, чтобы с ним произошла беда. Поэтому… вы должны позволить этим господам делать их работу.
Этого стоило ожидать от куратора нашей группы. Лореллия всегда была далека от понятия толерантности. К тому же, в её словах была доля истины: я не учился здесь раньше, но даже сейчас могу увидеть, в какой упадок привело Академию наше, низших, появление.
- Ребята, – шепнул было я, но тут же понял, насколько это глупое занятие. – Я правда собирался обо всём рассказать.
- Заткнись и не отсвечивай, – огрызнулась холмовая.
- Простите, что не доверился сразу. Надеюсь, я не доставил слишком много хлопот.
- Продолжишь, и я тебя по земле размажу, – процедила великанша. – Смеешь открывать рот после того, что сделал?!
И вправду. Едва ли я достоин надеяться на прощение после всей той лжи, которую выкатил  им на голову.
- Никогда больше, – её наполненный яростью взгляд обрушился на меня сверху, с силой придавив к земле, – не смей вот так в лёгкую бросаться своей жизнью, кретин ты недоделанный!
Что, простите?
- Очевидно, не все присутствующие в полной мере осознают всю серьёзность ситуации, – подал голос тощий дрэйк. – Рекомендую отойти в сторону, холмовая, и тогда Совет закроет глаза на пагубное влияние, которое оказал на вас этот человек.
- Ещё шаг, и я на твою рожу повлияю пагубно, – грубо пригрозила великанша.
- Это пустое, братец. Она знала про человека с самого начала, – вновь проявила чудеса проницательности изящно изогнувшаяся дрэйка. – Будь перед ней сильф, или фэй, или любой другой сильный низушник, она не стала бы тратить на него своё время. Но слабая, ничтожная букашка, боготворящая её могущество – перед таким она устоять не может. Скажи мне, дорогуша: сколько раз ты втайне мечтала бросить этого человека в пасть Нраллы, чтобы тот вновь оказался от тебя зависим?
На сей раз даже Нэла не нашлась, что ответить.
- Да чего вы все привязались-то?! Братан не может быть человеком, сказано же! Это всё Стальная со своими дурацкими интрижками! – Откинг обращался к толпе, которая давно перестала реагировать на происходящее, молча и жадно ловя каждое слово.
- А фенрир продолжает гнуть своё, пусть и понял всё с первого раза, – немного разочаровано продолжила Игналья. – Глупый маленький щеночек: так привык видеть во всех спину, за которой можно спрятаться, что мысль о том, что всё это время за его спиной прятался кто-то другой, пугает его до смерти.
- Наигралась? – после небольшой паузы спросил коренастый дрэйк.
- Ага.
Я почувствовал, как напряглась холмовая. Едва заметным движением стоп она приняла более устойчивое положение. Мгновение спустя я уловил, что и широкий дрэйк стал на шаг ближе, чем раньше.
- Откинг, хватай мелкого вали.
- А ты?
Она не ответила. Лишь сжала кулаки до такой степени, что костяшки громко и жалобно захрустели.
- Нэла, не глупи! Я сдаюсь! – попытался было встрять я, но был прерван грубой хваткой подоспевшего Откинга.
- Братан, извиняй, но если я не послушаюсь, она меня уроет.
Врёт и не краснеет. Впрочем, умение убедительно врать давно стало одним из основных пунктов его будущего резюме. А вот грубость в моём отношении – это было что-то новенькое.
Фенрир бросился прочь, пытаясь свободной рукой нащупать карман, где меня можно будет легко спрятать.
Тогда-то всё и началось. Или, вернее сказать, закончилось.
Сначала я ощутил, как содрогнулся сам воздух, краем глаза уловив, как молниеносно бросился в нашу сторону массивный широкоплечий дрэйк. Настолько же стремительно, насколько двигалась Нэла, преградившая ему дорогу. Встреча этих двоих запросто могло создать новое Солнце: все присутствующие ахнули и покачнулись от мощной ударной волны, за которой не помедлила случиться вторая.
Откинга отбросило в сторону, и ему пришлось вновь восстанавливать потерянное на секунду равновесие. Заминка, которая и стоила нам побега.
- Взять.
В тот момент я посчитал, что эта запоздалая команда относилась к тройке охотников.
Я ошибался.
Айлин подскочила внезапно, словно затаившаяся кошка. Обхватив обеими руками плечи фенрира, она вцепилась в его горло зубами, повалив жертву на землю. В её широких влажных глазах я увидел своё отражение: опущенные по самые уши неухоженные волосы; пустые глаза с огромными мешками; бледное, словно у мертвеца, лицо.
Всего на секунду взглянув на себя, мне показалось, что я вновь потеряю способность чувствовать, жить, осознавать окружающий себя мир. Но стоило взглянуть шире, как все лишние мысли отпрянули сами собой. Я отвлёкся от своего отражения и разглядел глаза, в которых оно замерло. Огромные, наполненные слезами глаза.
Вопль холмовой ознаменовал её поражение. Я не мог разглядеть произошедшего: видел только как девушка хватается за дымящуюся ладонь и тут же пропускает удар массивным коленом под дых.
Я попытался что-то крикнуть, но слова застряли в глотке. Хотелось что-то сделать, но собственное бессилие больно сдавливало виски. Всё происходило словно в одном из кошмарных снов, внезапно обретшем форму. И, чтобы сделать его во много раз страшнее, в дело вмешался голос, о котором мне давно хотелось позабыть:
- Прекрасный образец. Благодарю за наводку, господин Цирион, госпожа Игналья. Дальше я разберусь сам.
Большелобый охотник за перебежчиками явился перед нами сверкая беззубой улыбкой. Огромный синяк в оба уха ещё не рассосался, напоминая о прошлом столкновении титана с Лишней гильдией.
Из всех возможных вариантов Сапфир выбрала именно этот. Насколько же изощрён злодейский ум этой девицы?!
- Вспомнил меня, дерьма кусок? Знал бы ты, как я хочу раздавить твою башку прямо здесь, но… воздержусь. Не привык я разбрасываться дорогим товаром, – большелобый оскалился. – Не спеши радоваться. Через пару месяцев ты будешь со слезами сожалеть о том, что я тебя в живых оставил.
Он продолжал говорить, но мой разум был уже далеко. Угрозы этого недалёкого титана я предугадал с самого момента его появления. Куда сильнее меня волновало то, для чего Сапфир нанимать фрилансера, имея за собой трёх идеальных охотников. Или моя поимка – вовсе не основная причина их появления в Академии?
- Айлин… – догадался я.
Дрэйка вздрогнула и подалась было вперёд, но короткой команды со стороны старшего брата хватило, чтобы схватившись за голову, наша Лин вновь уткнулась носом в пол. В этот момент мой мир уже сжимался вокруг меня: грязная ладонь большеголового охотника с силой закрылась, образовав непроницаемый кокон. В глазах потемнело. Сознание угасало нехотя, но недостаток воздуха и ужасающая боль постепенно делали своё дело.
Находясь на грани между светом и тьмой, я уловил далёкие голоса победителей:
- Вы приняли правильное решение, господин Мельзиос. В ответ мы не станем распространяться о произошедшем здесь, если вы сами того не захотите. Тебе ясно, Барклер?
- Яснее некуда. Мне огласка неинтересна. За человека на рынке выложат кругленькую сумму, так что…
- Айлин идёт с нами, – игнорируя самодовольную браваду наёмника, произнёс Цирион. – Я надеюсь, госпожа Сапфир, вы не против?
- Её вновь сотрут?
- Для её же блага. Сами знаете, что с ней делает сближение с низшими народами.
- В таком случае я желаю стать первой, кого она увидит при рождении.
- Снова?
- На этот раз я не намерена больше отпускать её за пределы своего дома.
Темнота нагрянула внезапно. Пустая, непроглядная и пугающая. Я не виделся с ней очень давно, но так и не успел соскучиться.
«Немного времени… Если бы у меня было ещё немного времени».

* * *

Человек в обществе Цепи… Даже сама мысль о подобном кажется безумием. Перебежчики в Большой цепи никогда не были редкостью: ткань между мирами издревле славилась своей непостоянностью, не говоря уж о Той стороне. Межмировые аномалии, возмущения в пространстве и времени: всё это являлось той самой непостоянной переменной, которые ненавидели привыкшие к абсолютному контролю Высшие. Им претила сама мысль о том, что в Цепи обитает сила, с которой приходится считаться даже им. Для того, чтобы скрыть собственную слабость, они прибегли к единственному способу её скрыть: попросту уничтожить все её признаки.
Таким образом на свет родились расы-охотники. Безжалостные хищники, взращенные с единственной целью: охота за перебежчиками, само существование которых претит всем убеждениям их господ. Тогда же в кодексе совета появилась новая статья, носившая короткое, но ёмкое название – «грех существования».
- Не приведёт ли появление низших народов у власти над мирами к отмене греха существования?
- Позволите ли вы другим малым расам вступить в Академию?
- Значит ли это, что низшие расы станут равны высшим?
- Ещё вчера низушники едва способны были найти работу в сфере услуг. Не кажется ли вам опрометчивым вот так сразу допускать их в управление?
- Сильф из шестой подгруппы уже нашёл покровителя? Или ему позволено действовать по собственной воле?
Родерик щёлкнул пальцами и почти с удовольствием выслушал возмущённую тираду скопившихся у входа репортёров. Всякая магия в радиусе его досягаемости прекратила работать: начиная от банальных усилителей голоса и заканчивая записывающей аппаратурой. В такие моменты директор начинал ценить способность, которая поставила его расу во главе цепи, пусть и знал, что позже вновь устыдится этому.
До сих пор ему удавалось отделаться лишь конференциями да общими фразами. В конечном итоге пришлось тайком установить вокруг Академии барьер, ограждающий её от посторонних: частица души йиттира – демона пути – очень в этом помогла, отчего всякий, на ком не было метки ученика или учителя, невольно обходили это место стороной. Впрочем, такая защита не могла прослужить долго, да и аппетиты публики росли с каждым днём.
- Успокойтесь и не заходите за линию! – в очередной раз повторил Сэмьюэль, старательно натягивая на лицо маску невозмутимости.
Стражи выстроились в ряд, обороняясь от растущей толпы журналистов. Борьба шла с переменным успехом, и как только директор оказался за спиной, Сэм ненадолго вздохнул с облегчением.
Рано обрадовался:
- Каково это – учиться бок о бок с меньшим собратом?
- Вы не боитесь? Не случалось ли несчастных случаев на фоне разницы в размерах?
- Вам не кажется, что ваша сделка с госпожой Сапфир похожа на проявление рабства? Как вы прокомментируете тот факт, что прочие студенты лишены необходимости служить своему покровителю после окончания учёбы?
Сэм бросил умоляющий взгляд на директора… но след того почти успел простыть. Его улепётывающая фигура завтра наверняка появится на первых страницах местных газет, сопровождаясь целым рядом обидных заголовков.
«И пусть. Не заслужил я красивых обложек да хвалебных историй».
Старик тяжело дышал, прислонившись к стене.
- Всё время забываю, что я – старый, – с досадой протянул он, дотронувшись ладонью до одного из корней древа-основателя.
Неделя прошла с момента, когда личные охотники семьи Мельзиос атаковали печально известную лишнюю гильдию. Явление человека настолько пошатнуло общество, что администрации пришлось отменить занятия для того, чтобы унять возникшие волнения среди студентов.
Но никто не отменял волнения среди учителей. Разговоры на повышенных тонах стали нормой, и мало кто поддержал позицию своего работодателя. Если позицию Лореллии ещё можно было понять, то отношение к произошедшему со стороны прочего персонала Академии заставлял Родерика усомниться в собственном решении.
- Это было жалко, отец.
Как и всегда, дочь перевела всё, что думали о нём окружающие, в осязаемую форму.
Уставший взор лёг на фигуру в конце коридора. Сапфир, как и подобает даме её положения, не выказывала в своих действиях или эмоциях ни капли лишнего. Даже он, её отец, не был до конца уверен в том, что же его дочь чувствует на самом деле.
- Сначала ты впустил в нашу обитель низших, затем притащил сюда человека, а потом ещё и пытался его защитить… насколько сильно ты ненавидишь собственную семью, что с таким старанием пытаешься её унизить?
- Рад, что хотя бы этот факт заставил тебя заговорить со мной, моя драгоценность, – слабо улыбнулся Родерик.
- Избавь меня от своих попыток разыграть хорошего отца. Чего ты добиваешься?
- То же я могу спросить и у тебя.
В одно мгновение разговор порос толстой коркой льда. Общение Высших трудно назвать нормальным с точки зрения морали: даже самый обычный разговор зачастую способен обернуться катастрофой для всего семейства.
- Чуть больше года назад ты лично подавала прошение на зачисление на отдельный курс ряда низших студентов. Твой пыл и самоотдача вдохновили меня на идею о совместном обучении. Теперь же ты противоречишь собственным словам и действиям. Сапфир, что же успело измениться?
- Я ходатайствовала о зачислении верных слуг, способных по щелчку моего пальца вспороть себе животы в качестве благодарности за проявленную заботу, – без капли сомнений парировала дочь.
- Не слишком ли много хлопот для простого найма прислуги?
- Верность нужно взрастить, отец.
Они стояли друг напротив друга. Как же давно Родерик желал этого момента, пусть и понимал, что он может стать последним: день за днём он всё сильнее терял её уважение. Близок час, когда любимая дочь отвернётся от своего отца, и тогда она наверняка заявит свои права на всё, что у него есть.
- Взращенная верность, говоришь… Ты ведь знаешь, что она ушла не потому, что прекратила быть тебе верна.
- Не смей.
Скрипнув зубами, облачённая в белоснежные одежды Высшая сделала решительный шаг вперёд.
- Айлин не способна на предательство. Но сколько раз её предавала ты?
- Я вольна делать с ней всё, что пожелаю. Тебе ли не знать? Это ведь ты купил её, как поношенную вещь. Жалкую, неряшливую добрячку из низшей семьи. В то время, как прочие имели в своём подчинении чудовищ, воинов или убийц, я была вынуждена довольствоваться…
Сапфир запнулась.
- …другом, – закончил за неё отец.
- Мне не нужны друзья, – презрительно фыркнула Высшая.
- Тогда почему ты так отчаянно пытаешься её вернуть?
- Потому что я её ненавижу. Это всё.
Высшая скрипнула зубами, глядя на мягкую, понимающую улыбку Родерика.
- Ты всё так же похожа на мать…
- А ты всё так же похож на глупого неопытного юнца.
- Возможно. Мне… жаль, что это возвело такую стену между нами. Но я желаю знать: тот си… человек. Что ты с ним сделала?
- Он жив, если ты об этом. Я была бы плохой королевой, если бы нарушала правила своей же Академии… Теперь-то что?! – нетерпеливо переспросила дочь, углядев, как расширилась улыбка отца.
- Нет. Я просто рад, что мы с тобой поговорили.
Сапфир хмыкнула, прошла мимо размякшего Высшего, по какому-то недоразумению являющегося ей отцом. Трудно поверить, как столь жалкий представитель своего народа сумел достичь таких высот. Отрытый, мягкотелый, он всегда являлся объектом нападок и насмешек. А вместе с ним – и вся его семья.
Но не теперь. Теперь всё будет иначе.
- Я тоже рада, отец.

* * *

- Пользуясь случаем, я хотел бы передать привет маме и папе. А ещё обоим братьям, четырём сёстрам и этому… что бы там ещё не народилось пока я отсутствовал! Без вашей поддержки у меня наверняка ничего бы не вышло. Всё это – результат не только моих усилий, но и моей замечательной команды. К слову, в этом году мы получили не только увеличение финансирования, но и множество потрясающих новичков, подающих большие надежды не только как студенты, но и как будущие защитники нашего прекрасного города. Но это не значит, что можно расслабляться! Вовсе нет: стражи Академии продолжают гордо отстаивать права студентов на мирные, спокойные будни…
- Выключайте запись. Он безнадёжен.
Ирвильзрег расслабился, сняв ладонь с рукояти меча. Охотники за информацией… Эти стервятники словно чувствуют, когда оказываются нужны меньше всего. Удивительно, как долго Академия умудрялась обойтись без их назойливого внимания. Однако теперь, после всего произошедшего, внимание прессы – наименьшее, что нужно пошатнувшемуся престижу Академии. Одного упоминания о сокрытии человека может оказаться достаточно, чтобы закрыть это заведение ко всем чертям.
- Хорошая работа. Наскучить до смерти – тактика спорная, но рабочая.
- Ага… Тактика, – смахнув со щеки скупую слезу, кивнул огр.
Взмахом руки он дал подчинённым разрешение разбить строй. Сегодняшнюю потасовку можно считать оконченной, но это не значит, что никто не предпримет попытку проникнуть в Академию завтра.
Сэмьюэль издал глубокий вздох. Казалось бы, ничего особенного: обычный рабочий день, разве что учёбу отменили, дав клубам больше времени на собственную деятельность. И всё же чего-то мешало командиру наслаждаться внезапно нахлынувшими выходными.
- Ты обещал больше не начинать, – раздражённо бросил Ирви, прекрасно зная этот взгляд.
- Я просто стоял и смотрел.
- И вот, ты снова начал.
- Прости, – ещё разок вздохнул Сэм. – Понимаю, что выгляжу жалко…
- Так и есть.
- Я не умею поступаться правилами так, как ты. Этот паренёк ведь был таким же студентом, как и прочие. К тому же…
- Ты помнишь условие. Мы не думаем и не спорим. До тех пор, пока мы – стражи, мы продолжим исполнять всё, о чём нас просит госпожа. Мы – её меч. Когда это нужно – мы разим не только виновных.
В толпе послышался шёпот.
- Кому-то что-то не нравится?! – рявкнул Ирвильзрег, как и ожидалось, услышав в ответ тишину.
- Как бы то ни было, теперь уже поздно о чём-то сожалеть, верно? – невесело улыбнулся Сэм.
- Стоило прекратить ещё тогда, когда ты принимал за всех нас решение и падал в ноги нашей госпоже.
- Ты был рядом в этот момент.
- Просто хотел удостовериться, что ты ничего не испортишь.
Сэм бросил несколько команд, и стражи разбежались по своим постам. Пусть сейчас Академия и напоминала кладбище, это не значило, что они останутся без работы.
- А ты останься, – бросил он напоследок.
Корозан – новичок с первого курса – замер. Молча развернулся и выпрямился, готовый получить наказание за недовольное бурчание.

* * *

Высшие редко выставляют свои истинные чувства напоказ. Не только потому, что так не принято: эмоции – слишком лёгкий объект для манипуляций, чтобы относиться  к ним расточительно. Именно эмоции подчас становятся тем самым инструментом, которыми новоявленные боги подчиняют себе новый народ. Будь то страх, благоговение или гнев: стоит чувствам возобладать над разумом, и можно считать, что ты проиграл.
Поэтому для Высших ношение масок стало одним из способов способом защитить свою жизнь. Алый король, к примеру, предпочитал носить маску весёлого, беззаботного юноши, под которой скрывался один из самых корыстных и мстительных титанов, которые были известны Сапфир.
Что же касалось последней, то её маска настолько прочно слилась с лицом, что она давно забыла, какой же является на самом деле. «Она носит маску изо льда», – с гордостью говорила мама, слишком занятая своими интригами для того, чтобы увидеть: маска Сапфир заледенела много позже момента, когда она её надела.
- Успокойся.
Но даже самая прочная броня временами даёт трещину. Для Высшего слабость – вещь, которая способна погубить быстрее, чем он успевает это осознать. Она слышала, что говорили за её спиной. Видела, как посматривают на неё советники. Ненавидела и презирала, но не могла заставить себя поступать иначе.
Её слабость… Она с таким старанием избавилась от каждого видимого изъяна: её научили стоять за себя как в словестном, так и в кулачном поединке; из неё выбили способность проявлять эмоции; она научилась продумывать ситуацию на многие шаги вперёд… Но чем больше слабостей она отбрасывала, тем с большей отдачей они к ней возвращались. Приняли осязаемый вид. Научились дышать и говорить.
Она ненавидела её всемсердцем. Но чем дальше от себя отталкивала, тем сильнее хотелось вернуть. Последняя вещь, которая продолжала вызывать в ней эти ужасные чувства.
- Я сказала, успокойся, – ровным, ничего не выражающим голосом повторила Сапфир.
Всхлипы прекратились. Дрэйка громко клацнула челюстями, преградив воздуху путь наружу. Переборов себя, Айлин прекратила назойливый плач, но вместо этого в тишине комнаты теперь слышалось протяжное поскуливание. Она покраснела от натуги, размазывая по лицу сопли и тыча носом себе в коленки.
Неделя прошла, а она всё никак не могла успокоиться. Это вызывало раздражение: обжигающе-горячее чувство, от которого не получалось отмахнуться.
- Ну что за позорище… – фыркнув, бросила Высшая.
Всё возвращалось на круги своя, но должного удовлетворения так и не последовало. Человек, осмелившийся встать у неё на пути, остаток своих дней проведёт раскаиваясь за грех своего существования. Айлин вернулась туда, где ей самое место. Столько раз она вступала в схватки и выходила из них победительницей. Каждый раз, стоя над поверженным противником, она ощущала опьяняющее чувство собственного превосходства. Почему же сейчас она не ощущает ничего кроме разочарования?!
- Наша глупая сестрёнка никогда не умела правильно расставлять приоритеты, – прервала её размышления высокородная дрэйка.
Кажется, её звали Игнальей. Нежащаяся на мягком диване, она то и дело вытягивалась в самых откровенных позах. Издержки профессии… или воспитания. Профессиональная охотница обожала чужое внимание, не брезгуя прибегать для его получения самыми грязными методами. Поговаривают, что её жертвы, будь то титаны или низушники, умирают с застывшим на лице восхищением.
- Ах, госпожа Мельзиос, вы такая жестокая, – продолжала напевать средняя из родной крови Айлин. – Я такое представление для неё устроила, а вы не позволили Лин-Лин полакомиться самым редким мясцом в Цепи. Ну, или мне… В любом случае, жестоко.
- Не своевольничай. Ты не на работе, – одёрнул сестру мрачный Цирион.
Он продолжал не отрываясь следить за забившейся в углу Айлин, будто пытался разглядеть в ней нечто очень и очень маленькое.
- Братик всегда такой скучный. А потом спрашивает, почему же его никто не любит. Ага, Рейнушка?
- В этой комнате наименее уважаемая персона – это ты, сестрица, – оскалился в усмешке младший брат.
Когда родственники молодой дрэйки появлялись у порога, Рэйнбрег всегда привлекал наибольшее внимание. Не только своей привычкой всюду оголять свой массивный торс. В дрэйке, с лица которого ни на секунду не сходил зловещий оскал, могли бы запросто поместиться все родственники разом: настолько широким он был. Личный палач целой массы влиятельных семей одним своим видом давал понять жертвам всю неотвратимость надвигающейся кары.
- Какие вы все злые, управы на вас нет.
В массе настолько внушительных родственников Айлин выглядела лишней. Дрэйк с добрым сердцем – шутка, над которой никто не будет смеяться.
Оторвав перо от книги, Сапфир смерила дрэйку внимательным взглядом.
Айлин пыталась не смотреть ни на родственников, ни на бывшую хозяйку. Она прекратила плакать, но проще от этого не стало. Сапфир хмыкнула: это создание никогда не образумится. Сколько она себя помнила, Айлин всегда предпочитала совать голову в песок в моменты, когда реальность в очередной раз била её в лицо. Спрятаться, сделать вид, будто ничего не произошло, замкнуться в собственном сознании: в этом они были совершенно разными.
- Госпожа…
Высшая не изменилась в лице, но в глазах её мелькнула едва заметная вспышка.
Поо переминалась с ноги на ногу, бросая боязливые взгляды в сторону столпившихся в помещении хищников.
- Я… получила ряд сообщений от прочих королей. Я… в смысле, они считают, что нам не следовало поступать столь поспешно. Всё ещё можно исправить, если вы дадите приказ…
- Ты считаешь, что вправе диктовать мне, что делать?
Йорлинга пискнула и замолкла. Ссадина на её щеке ещё не зажила и наверняка болела: хорошее напоминание о том, чего стоит пререкание с одной из королев Академии.
- Нет. Не смею. Но господин Вольф…
- Мне нет дела.
«Раньше ты такой не была».
Эта фраза читалась на лице маленького секретаря, когда она, раскланявшись, покинула комнату. Или ей просто показалось, поскольку голова была занята точно такими же мыслями.
- Когда вы её исправите? – переключив внимание, спросила Высшая.
- Отец пригласил мозгоправа из одного окраинного мира. Тот обещался прибыть через три дня.
«Три дня терпеть её такой…»
Мерзко. То, во что превратился грозный, опасный, беспощадный хищник – просто мерзко. Не такими дрэйков создавали Высшие. Не такую игрушку она желала получить на свой День Рождения. Раз за разом Айлин себя уничтожала, и раз за разом её приходилось собирать заново.
- Помнится, тот «мозгоправ» проводил операцию и в прошлый раз. Я не желаю, чтобы он входил в её голову вновь.
- Боюсь, любой другой давно заблудился бы в извилинах нашей дорогой сестрёнки, – хихикнула Игналья. – Ежели вы опасаетесь за её здоровье…
- Мне не престало волноваться о здоровье простолюдинки.
Средняя сестра усмехнулась, но после незримого подзатыльника не стала ничего озвучивать вслух.

* * *

- Успокойтесь! Тихо! МОЛЧАТЬ, А ТО Я ВАШИ МОЗГИ ВЫСОСУ!!!
Сработало.
Не то, чтобы она не могла… Возможно, именно это и заставило голосящих, скачущих и готовых сцепиться студентов отложить эти увлекательные занятия и обратить внимание на старосту.
- Как вы знаете, на днях произошло небольшое… событие, из-за которого преподавательский состав временно отменил занятия по профильным предметам. Поэтому я решила, что будет правильнее, если мы не пустим это время на самотёк и соберём незапланированное собрание с целью самостоятельного обучения.
Разочарованный гомон стал ей ответом.
- Лучше б домой поехал, – проворчал Гордыш, бросив недовольный взгляд в сторону задумчивого Имары.
- А мы что же, даже не посплетничаем? – разочарованно протянула Ори.
- Не о чем тут сплетничать, – попыталась было оборвать её Тирьель, но близняшку было уже не остановить.
- Человек! Среди нас! Это же… Ну прям вообще!!!
- Событие, – Иро поспешила напомнить переволновавшейся сестре недостающее слово.
- Прям под носом! Говорящий! Не рычащий, не скалящийся, не плюющийся огнём, не ломающий страны и народы, а вообще какой-то прям совсем… того… ну…
- Обычный, – закончила Иро.
- Нечего тут обсуждать, – повторила староста. – Королева вынесла вердикт. Мы должны побыстрее обо всём забыть и сделать вид, что ничего и не было: если про случившееся узнают за Академией…
- А директор-то обо всём знал, – оборвал старосту Ааджима.
- Ну вот, и ты туда же…
- Выходит, господин директор не только был в курсе происходящего, но и выгораживал человека. Поразительное безрассудство! Не ожидал подобного от Высшего: такие проступки Совет карает очень жестоко, – усмехнулся Имара, быстро чиркая что-то в свою записную книжку.
В его интересе к этому дело не стоило сомневаться: этот демон не упустит ни единой возможности докопаться до чужой слабости. Корозан поморщился: ему давно хотелось прижать этого мерзавца к стенке, и он наверняка давно бы сделал это… если бы не два компромата, который Имара успел ему предъявить. Или их было три?
- Можешь не волноваться – я никому не скажу, – хихикнул демон, прочитав выражение на лице стража.
- Если бы меня волновало моё положение…
- …ты бы не стал хорошим стражем, – перебил его Имара, сузив глазки.
- Прекратите спорить! Мы ведь не для этого тут собрались! – вот уже в третий раз попыталась воззвать к совести своих подопечных нервно подёргивающая щупальцами староста.
- Верно. Поздно думать, как всё к этому пришло, – скромно поддержала её отличница Шина.
- Ну хоть кто-то в этой аудитории ещё способен рассуждать здраво…
- Давайте лучше решим, кто в этом виноват.
- Ну нет же!
- Осознав собственные просчёты, проанализировав ошибки и проведя аналогии, можно не допустить подобного в будущем, – не унималась гигантская демоница, важно поправляя сползшие на нос очки.
В отличие от большей части членов научного клуба, она носила их исключительно из-за плохого зрения.
- Думаете, Сердж – шпион человеческих особей, задумавших взять реванш за позорное изгнание? О-о-ох, а вдруг он специально объявился здесь, среди молодых и горячих титанов, не познавших ни жизни, ни любви? Пришёл и завоевал сердце глупенькой, доверчивой Айлин с целью переманить её на свою сторону в грядущей войне? Иро, подуй на меня, я ж вся горю!
Согруппники неодобрительно покосились на старательно обдуваемую Ори, а затем – на пустую парту в крайнем левом ряду. Ту самую, где некогда располагался странный дуэт из хищницы и потенциальной добычи, каким-то образом умудрившихся объединиться в неповторимый дуэт. Пара, которой и не должно было существовать по всем прописанным канонам, и всё же они умудрились не только с грохотом ворваться в жизни шестой подгруппы, но и, в какой-то степени, стать частью их обыденных будней.
Громкий храп посреди занятий и едва слышные возмущение оглушённого сильфа. Широкая улыбка, обнажающая пугающе-острые зубы Айлин, и безжизненно-скучающий взгляд Серджа.
Если подумать, человек никогда не пытался выделяться или заострять на себе внимание. Казалось, ему нет ни до чего дела, и всё окружающее для него не более, чем очередная досадная неприятность, с которой приходится мириться. Но в то же время не было ни единого студента в шестой подгруппе, кто хоть раз не обратился бы в лишнюю гильдию за пустяковой помощью. Ровно как и не было того, кому было в ней отказано.
- Вот почему мы должны молчать, – строго произнесла староста, бросив выжидающий взгляд в сторону каждого из присутствующих. – Когда-нибудь и нам придётся иметь дела с перебежчиками. И если мы хотим стать хорошими наблюдающими…
Что для этого нужно сделать, ребята услышать не успели, поскольку в этот же момент грубый, усталый голос жёстко её оборвал:
- А какой в этом смысл?!
Затихли даже те, у кого было что сказать. Короткий вопрос привлёк к себе всеобщее внимание и обратил взоры всех девяти оставшихся студентов.
Нэлу было не узнать. Нельзя сказать, что её могучая фигура и раньше являла собой общепринятую норму, но редкий член подгруппы мог похвастаться тем, что видел её в таком состоянии. Осевшая, понурая, прихрамывающая на правую ногу, она не отрывала взгляда от земли, будто и не желала смотреть в глаза товарищам. Обе ладони скрывала плотная повязка, из-под которой едва виднелась почерневшая от столкновения с дрэйком кожа.
- Боги собрались, вы гляньте, – усмехнулась холмовая, прихрамывая, добравшись до своего места.
Корозан привстал было, чтобы помочь ей усесться, но великанша грубо его оттолкнула. Сирин зашипела было в ответ на несанкционированное прикосновение к «её мужику», но тяжёлого взгляда дочери Бабарха хватило, чтобы впечатать её в собственную парту.
- Не обращайте внимания. Продолжайте, давайте. Я ж не для того от медички слиняла, чтоб вы тут в молчанку играли, – великанша грузно опустилась на стол и по обыкновению свалила на него ноги. – Поговорите про то, что там нужно для того, чтобы стать нормальными богами. Или про миры, которые собираетесь наблюдать. А ещё лучше – про то, что вы собираетесь сделать, когда займёте место Высших.
Молчание постепенно переходило ту планку, за которым становилось неловким.
- Что, никто ничего не скажет? Что ж вы за титаны такие, раз даже на такой пустяк ответить не можете?
- Когда я стану богиней, – староста выпрямилась, решив отвести огонь на себя. Щупальца на её голове подёргивались, выдавая в Тирьель нервозность, – то добьюсь того, чтобы в подвластном мне мире отменили навязывание войн. Селекция селекцией, но я не потерплю неоправданной жестокости и буду жестоко карать тех, кто решит ослушаться.
- Вырастишь расу беспомощных слюнтяев, – усмехнулась Нэла.
- Зато понимающих значение слова «дисциплина» и «справедливость»!
- Где же были твоя «дисциплина» и «справедливость», когда на твоих глазах выписывали приговор низушнику, с которым провела бок о бок два чёртовых месяца?
- Он лгал нам всем!
- А если бы он сразу же сказал правду, ты бы его в объятиях сжала, да? Ох, неприкрытая задница Нраллы, какие ж вы все лицемеры…
Удар заставил парту треснуть, а Тирьель – замолкнуть.
- Агрессивные они, или мирные. Да пусть хоть детей своих жрут – это их выбор. Такой, какого никогда не было у нас с вами. Триста лет эти чёртовы боги ставили опыты над моим миром. Навязывали сначала одних идолов, а затем – других. Толкали на войны и заставляли меняться. Никто из нас уже не помнит, какими были наши предки. А затем нас заклеймили агрессивными варварами, хотя сами же такими сделали. Изначально, этап за этапом, подводили к этому ярлыку. И никто ни разу не спросил нас самих, хотим ли мы себе такого счастья: войти в Цепь, которая презирает нас за то, чего мы не делали.
Нэла ещё раз хлопнула ногами по парте, на сей раз доломав её окончательно.
- Грех существования, мать его… Вы, ребята, и вправду недалеко ушли от своих господ. Поздравляю! Если это был экзамен на определение самого большого ублюдка в Академии, вы с успехом его прошли!
- Он человек.
- Он – беспомощная козявка, которая даже мралкхара одолеть не сможет!
Тишина сожрала застывшие в воздухе слова. Словно жидкая субстанция, она растекалась от одного студента к другому.
- Ни один из вас… Слышите, ни один. Не принесёт в эту чёртову Цепь ничего нового. Вы дойдёте до конца. Выпуститесь. И станете такими же одержимыми властью подонками, как и прочие куски дерьма в мировом шпиле. Почему? Да потому что Они вам это прикажут.
- Алый король.
- А?
Корозан глубоко вздохнул, словно долго задерживал дыхание, пережидая, пока жидкая тишина покинет помещение.
- Ты что такое говоришь?! – вскочила со своего места Сирин. – Если он узнает, что ты разбазариваешь эту информацию…
Страж легко оттолкнул приставучую сирену и поднялся со своего места.
- Алый король. Настоящий хозяин того охотника. Мне известно не больше твоего, – поспешил добавить каменный великан, стоило обезумевшим глазам Нэлы коснуться его спины. – И я сам не знаю, зачем Сэмьюэль попросили меня это передать. Так что делай с этим что хочешь.
- Корозанчик, миленький, ты такой сентиментальный, аж бесишь… – проворчала Сирин, попытавшись уличить момент, чтобы подлезть под мышку возлюбленному.
Нэла поровнялась со стражником, заглянула в его глаза. Сирин зашипела, но быстро обнаружила, что под мышка может не только обнимать, но и хорошенько придушить. Одногруппники молчали, боясь пропустить хоть слово в повороте, которого никто не ожидал.
- Так ты про всё знал? – устало спросила она.
- У Ирвильзрега давно были подозрения, но я не обращал внимания. Когда увидел, к чему это привело…
- Ясно. Мешать будешь?
- Не буду.
- П…по…погодите-ка, вы чего это удумали?! – возопила староста, но тут же осела, стоило двум тяжёлым взглядам навалиться на неё неподъёмным весом.

* * *

- Не положено-о-о!!!
Дверь смело вместе с проёмом. Пускающая пену комендант так и рухнула на месте, изображая обморок.
Нэла не удержалась и сплюнула. Все эти автоматические приблуды здорово раздражали: есть же, чёрт возьми, дверные ручки! К чему весь этот выпендрёж с размахиванием руками перед чёртовой деревянной плиткой?! Особенно когда комната принадлежит не тебе, и ты можешь хоть сплясать рядом с ней танец урожая – она не отреагирует.
- Слышь, упырь… – начал было Откинг, но его гонор был прерван увесистым ударом по голове.
- За что?!
- Помни, перед кем стоишь, дурень. Это тебе не хрен какой-то, а, мать его, король! Правильно говорю, Величество ты сраное?
Нэла усмехнулась кровожадно: одного короткого взгляда на её лицо было достаточно, чтобы понять, что шуточки – наименьшее из того, зачем она сюда пришла.
Алый отвлёкся от чтения и отложил в сторону конспект. Даже находясь в своей комнате, Высший был в полном параде: хоть сейчас на выставку!
- Я могу быть чем-то полезен? – невозмутимо поинтересовался он.
- Можешь. Ещё как, блин, можешь… – возопил Откинг, но вновь прикусил язык под смачной затрещиной.
- А это за что?! Я же с уважением, ну! – обиженно протянул он.
- Забыл, какую Сердж пургу нёс? Издалека надо. У Этих так принято, – короткий кивок в сторону невозмутимого короля заставил Откинга издать короткое «А-а-а» и уважительно заткнуться, предоставив переговоры более «харизматичной» персоне.
- Мне с первого дня морда твоя ехидная не понравилась.
«Слишком издалека!» – так и читалось на лице хлопающего глазами фенрира.
Нефилем не терял самообладания. Аккуратно сняв с носа очки, он сложил их в контейнер и медленно отложил в сторону, прежде чем вернуть своё внимание незваным гостям. Трудно было определить, нервничает ли он или играет с ними: на лице Высшего застыла едва заметная усмешка. Очередная маска, за которой представители этого вида прячут свои эмоции.
- Я предпочитаю, когда беседа начинается с приветствия, – без малейшего признака беспокойства начал Нефилем. – Именно так принято у «Этих», тому же принципу следую и я. Итак, я желаю вам доброго вечера.
- Ты мне зубы не заговаривай, очкарик, – зарычала было Нэла, но в ответ получила лишь неодобрительное покачивание головой.
- Так мы далеко не уйдём. Вы усиленно делаете вид, что пришли сюда с целью нанести мне множественные увечья для того, чтобы запугать меня и склонить к сотрудничеству. Разыгрывая светлый и тёмный образ, направляете меня к симпатии персоне, которая проявляет ко мне наименьшую агрессию. Страх ослабляет уважение к себе, а симпатия ломает осторожность. Предлагаю пропустить этот этап, поскольку все мы знаем, что мне ничего не угрожает.
- Это почему это? – переспросила Нэла.
- Вы можете атаковать меня. Ударить изо всей силы, выплеснуть эмоции, возможно, даже слегка потешить собственное эго. Затем сюда вломится стража, и вас с позором исключат из Академии. Вы не только лишитесь своего статуса и угодите за решётку, но и упустите единственную возможность отыскать свою пропавшую игрушку. Так что, при всём моём уважении к старым дикарским методам, я не вижу причин играть в «Этих» и начинать издалека.
Откинг почувствовал, что их только что оскорбили, но никак не мог понять, как именно. Нефилем улыбался. Сомнений не оставалось: Высший игрался с ними и получал от этой игры удовольствие. От такого отношения ладони сами собой сжимались в кулак! И хуже всего оказалось то, что этот тип, как и всегда, был абсолютно прав.
Было трудно. Нэла чувствовала, как кричит её кровь, как сильно она хочет сделать кому-то больно. Это было сильнее её, сильнее всего, что она испытывала ранее. Гиганты холмов решают все свои разногласия в поединке, и сильнейший считается правым. Они без сомнений бросаются в любую драку, и не станут медлить даже перед лицом непобедимого противника…
Никогда раньше она не считала такой поступок опрометчивым, оттого и бороться с зовом крови ей ещё не приходилось. Вот почему каждая секунда, потраченная на этот чёртов разговор, казалась ей бесконечностью.
Фенрир чувствовал исходящее от подруги напряжение почти как если бы оно имело форму.
- Так этот лобастый тип, значит, подчиняется тебе?
Насколько громадина была хороша в потасовках, настолько же она была плоха в дипломатии. И пусть раздутое до небес эго не позволит ей это признать, Сердж стал для неё спасательным кругом в этом лишённом прямолинейности мире.
«Неужели всё это было только для того, чтобы спасти свою шкуру?», – с горечью подумал Откинг.
Это было неприятно и больно: осознавать, что кто-то заговорил с тобой не потому, что ты ему симпатичен, а просто потому, что иначе – никак. Что он стоит за твоей спиной не для того, чтобы подтолкнуть, а потому, что прячется. И что самое худшее…
«Всё это время я делал то же самое».
- Как так вышло, что твой охотник работает на Стальную?
- Дружеский подарок, – улыбнулся Алый, одобрительно кивнув фенриру: разговор наконец-то перетёк в конструктивное русло. – Мы, короли, должны помогать друг другу, верно? Вот и я подумал так же, когда госпожа Сапфир обратилась ко мне с предложением избавиться от человека раз и навсегда. Она наверняка предполагала, что я использую его как одного из своих подопытных, но… Признаться, я питаю симпатию к вашей гильдии, поэтому решил избавить её главу от столь незавидной участи.
- Тот тип, наёмник, его продал, так? Кому? У тебя наверняка есть информация.
- Разумеется! Мы с Барклером начали работать когда мне ещё и десяти не было, – лучезарно улыбнулся Нефелем. – Но с какой стати я должен вам помогать?
- Я его урою… – прошипела Нэла сквозь зубы и с удивлением почувствовала, как Откинг настойчиво отталкивает её назад.
Куда удивительнее был тот факт, что у него хватило на это сил.
- Слышь, ты ведь готовился к нашему приходу, да? Кто-то с твоим складом характера не стал бы тратить ресурсы зазря: а личный охотник – это, блин, ещё какой ресурс! Чуть раньше ты предложил не тратить наше время на лишний базар, поэтому теперь я предлагаю тебе сделать то же самое.
Высший слегка расширил глаза: услышанное определённо приятно его удивило.
- В таком случае я предлагаю устроить обмен информацией, – вкрадчиво произнёс Нефелем. – Этот человек не способен принести вам никакой пользы. Он не способен защитить себя самостоятельно. А теперь у него нет даже статуса. Лидер должен иметь силу или власть. Так почему же вы продолжаете сохранять ему верность несмотря на то, что он не способен дать ничего взамен?
- Я… не знаю, – после небольшой паузы ответил Откинг.
Фенрир колебался, старательно ища в глубинах разума способ ответить достойно. Собственное убеждение во всемогуществе своего лидера всё это время ослепляло его, не позволяло увидеть всей картины в целом. Оттого и сейчас, стоя перед фактом, он осознавал, что не способен принять его в полной мере.
Но знал того, кто может.
- Он слаб, жалок и беспомощен, – неожиданно спокойно произнесла Нэла. – Это и есть причина.
- Но разве названное вами не является подтверждением обратного?
- Не нужно иметь больших яиц для того, чтобы стоять рядом с титаном и отдавать ему приказы будучи сильнейшим магом или влиятельным ублюдком богатенького папы. Этот человек слаб и душой и телом. Он и фэя ушатать не сумеет – чего уж там говорить о гиганте. Но… мы все здесь для того, чтобы стать именно такими богами, что будут направлять таких вот тщедушных сопляков. Если мы не сможем уберечь хотя бы одного жалкого человека, то как мы можем взвалить на себя целый мир?!
Спустя небольшую паузу помещение наполнилось сдержанным смехом красноволосого юноши.
- Мне нравится! Неожиданно поэтично для холмового великана! Я бы даже записал, но, боюсь, в моих устах это растеряет всяческое очарование.
Король поаплодировал, не обращая внимание на то, как медленно разгорается ярость обоих членов мёртвой гильдии.
- Вы меня растрогали. Взамен я, так уж и быть, раскрою один из своих контактов и даже не сообщу страже о деталях нашей с вами короткой беседы.
Скрипнула кровать, Нефелем подался вперёд.
- Я ещё не одобрил прошение о роспуске вашей гильдии, поэтому вы, господа, всё ещё имеете право принимать задания, верно? У меня есть кое-что, с чем способна справиться лишь печально известная лишняя гильдия, – улыбка спала с лица Нефелема. – Я хочу, чтобы вы уничтожили Стальную королеву.

* * *

Высшие. Раса первопроходцев, во много определивших сегодняшний лик Большой цепи. Жестокие консерваторы, они редко позволяют кому бы то ни было выходить за рамки привычного им мира.
Противостояние между семьями – одна из тех рамок, что шла рука об руку со всей историей божественного народа. Она породила множество конфликтов и катаклизмов, и вот, спустя множество веков, была упреждена кодексом Триединого Совета.
- Вот только войны от этого не прекратились. Просто стали намного тише, - усмехнулась Нэла.
- А ты нехило так просвещённая как для холмовой.
Откингу приходилось едва ли не бежать, чтобы поспеть за ударным темпом подруги. Словно взявшая след ищейка, она с уверенностью неслась вперёд, снося все препятствия на своём пути.
Узкие улицы Столицы не одобряли такого подхода, оттого к доносящимся в спину ругательствам ребята привыкли очень быстро.
- Мне ли не знать? Нас, гигантов, взрастили для службы семье Кельтс. Кто знает – может, я сейчас носилась бы голая со здоровенной дубиной где-нибудь в мелких недоразвитых мирках, да выдавливала жизнь из таких же тупых фанатиков, если бы кто-то нас не обошёл да не разрушил семейство Кельтс задолго до того, как они закончили наше «наставление».
- Ты хотя бы знаешь, для чего вас создавали… – уважительно протянул Откинг.
- Не вижу ничего хорошего. Из-за этого мой народ сожрали войны и раздоры до тех пор, пока нас не перекупили другие божки. Они хорошенько нас подрихтовали, но основ исправить уже не смогли. Даже сейчас мне с трудом удаётся сдерживаться, чтобы не оторвать тебе башку, потому что ты меня уже недели две как бесишь.
- Это… радует.
- Ага. Вот только как доберёмся до места, я сдерживаться не собираюсь. Как вспомню тот день, когда мы нашли Фиджи… Наш мелкий сейчас в такой же заднице. Надеюсь, мы успеем застать его хотя бы в здравом уме.
Попытавшись было возразить, Откинг замолчал. Образ сильного и бесстрашного братана, который он сам же и придумал, таял с каждой секундой. Где-то там лежит избитый, сломленный человек, не имеющий ничего общего с тем, во что он всё это время верил.
- Смотри куда прёшь, кретин! Не видишь разделитель?! – возопил кто-то под ногами.
Стопу свело от мощного удара током. Тощий эльф погрозил зазевавшемуся фенриру тростью и затрусил по своим делам.
Откинг проводил его растерянным взглядом.
Всё это время братан терпел его слабость и не прогонял прочь. Настал его черёд отплатить ему за это. Он, Откинг Надкушенный, станет оберегать братана так, как у того не вышло сберечь его!
- Почти пришли.
Нэла указала пальцем в другой конец улицы.
- Зоомагазин? Серьёзно?!
- Много клеток и мелкой живности. Как по мне, идеальное место, чтобы спрятать отловленных рабов.
- Значит, братан сейчас там…
- Если его ещё не продали.
Невольно фенрир замедлил ход. Хочет ли он видеть его в таком состоянии? На это редко обращают внимание, но любой титан так или иначе слышал о диковинных существах из чёрных миров, коих время от времени заводят те, кто может себе это позволить. Говорят, они проходят тщательную дрессировку перед продажей. Такую, что ломает психику и волю.
Нэла ускорила ход, то же сделал и Откинг. Он не знал, что они будут делать, когда окажутся внутри. Он даже не был в курсе, правду ли им сказал Алый. Но с каждым шагом слепая уверенность накрывала его с новой силой.
От двери их разделяли лишь несколько шагов, когда…
- Стой!
Откинг ухватил холмовую за руку в тот же момент, когда увидел первые вспышки света. А затем – здание сотряслось от страшного взрыва, который разнёс витрину на десятки осколков. Дверь слетела с петель: в этом ей помог титан, рухнувший у самых ног несостоявшихся посетителей. Прямо за устремившимися осколками наружу бросились рычащие разряды электрического тока, но секунду спустя словно передумали и вернулись в помещение.
Парочка переглянулась, не в силах поверить своим глазам.
Среди обломков стены и погнутых клеток, стояла смутно знакомая фигура. Сгорбившийся, помятый, с тяжёлым, сбитым дыханием, он стоял, выставив перед собой нечто, отдалённо напоминающее одну из его дурацких палок.
- Братан?