Тролль года

Ох, уж эта дружба между странами и их  народами,  то китайцы и русские – братья на век, то враги навсегда, они опередили нас, а потом мы обогнали  их, и вновь подружились, забыв, кто первым разорвал на финише  ленточку  победителя  в борьбе за что-то,  там,  то с финнами мы воюем против одного противника, то вдруг расходимся не только по разные стороны баррикад, но и становимся    неприятелями,  воюя каждый на стороне опять  своего врага, потом делим полученное в этой войне, и следом не довольные итогом этого дележа, начинаем делить исторические реалии, возмущаясь и кипя в жарком  споре, где никто никогда не будет прав, а в это время…

  …Ох, уж  эти финские парни, которые больше всего подходят  нашим русским  девушкам,  не потому что внешне хороши и привлекательны, а  потому что, заодно,  находятся совсем рядом  от границ  с нашей страной,  куда приезжают совершенно трезвыми и непьющими, а покидают  в дупель пьяными, точь в точь,  как свои собственные родные мужики, только с большим количеством   так   заманчиво   шуршащих,   желаемых купюр в карманах и на банковских счетах, и потому, всё равно хороши, хоть  и пьют до одурения  в  мозгах,  и лопочут что-то непонятное   на своём, на финском, так не похожем  на наш,  на русский,  но так и остаются желанными зарубежными женихами, что так    охочи  до русских женщин.   Тем более, что в ноздрях ещё стоит недавний  запах настоящей, не искусственной кожи, из которой сшиты  были модные  женские сапоги и туфли,  что поступали в Советский Союз  из   ставшей  вновь дружественной страны,  как  и вкуснейший финский ликёр, что  густой,  ещё   теплой струйкой стекает по   памяти    к самому  кончику языка, брусничный или черничный, или просто финский ликёр, и  все эти запахи и  почти тактильные  ощущения,   не дающие    забыть, что же это такое Суоми - Финляндия, в которой возможно ты даже  ни разу и  не был,  не съездил   даже по  комсомольской горящей путёвке,   как   и горячие  финские парни, которых тоже можно было видеть только  мельком, и больше на телеэкране в документальном кино,  тем не менее,  не давали возможности забыть  о    себе, теми упившимися  вдрызг родными рожами и ещё накаченными мышцами, которыми круто играли  под нарядными,  накрахмаленными рубашками в моменты,  когда   бывали неожиданно  трезвыми и  совсем не пьяными.

И в такие  минуты всё и происходило -   знакомство, свадьба, женитьба, опять пьянки-гулянки,  но уже на полностью   законных  основаниях, свадьба же, а потом, когда все случайно трезвели, то и понимали, что им нужна помощь, нет, не жениху, ставшему законным мужем, а русской  жене, связавшей  себя брачными узами с горячим финским парнем, оказавшимся вовсе не похожим на нашего русского мужика, хоть и  такого же пьющего, и даже бьющего.

И уже совсем не важно было, как всё случилось,  то ли финн приплыл за коньком, как пелось в известной песне, то ли, русская невеста, даже не соблазнённая, а по -  собственному желанию  и своему хотению,  кинулась к нему не просто в объятия, а  в тёплую, заранее нагретую его разгорячённым телом   постель, а потом, уже глядишь  и матерью  стала двоих,  а то и троих финских детишек, которых, не плохо бы теперь  отсудить у иностранного  папы, с которым  даже отличный финский дом,  а не шалаш,  не оказался обещанным раем, потому что  всё же своё и  родное,  пусть и дурно пахнущее, навсегда   останется своим, как и чужое, хоть и очень  хорошее, понятнее от этого   не становится.  Причём,  не становится,  на столько,  что хочется  схватить  в охапку рождённых совсем  ни  дома своих детей и тайком от законного мужа увезти их,  куда подальше  от такой привлекательной Финляндии и жизни  в ней, близость границ с которой не сделала роднее   народы двух стран, которым,   наверное,  всё же, лучше бы  оставаться   только друзьями,  и  вести,  пусть и  ожесточённые споры  на тему истории, но  не становиться  при этом,  чем-то ближе.

Короче, когда назревала  такого  рода ситуация в очередной молодой и часто уже многодетной  финской  семье,  на помощь, как в фильме про Бэтмена,  всегда приходил правозащитник  Калеви   Бэхмен, чьё имя даже Гугл выдавал как Бэтмен, спрашивая, «вы искали.. ? » или «вы имели ввиду  Бэтмен?»  Хотя заводил вроде,  при этом совсем другое,  пусть  и схожее по буквосочетанию слово,  и при этом  поисковая строка  не забывала  ещё   добавить, что финское имя Калеви, означает на  русском  -  Николай, Николаша, Коля.

И поэтому Калеви, или Коля   Бэтмен сходу расправлял  огромные   крылья своего роскошного   плаща, в   чёрном  цвете,   где бы не находился  в тот момент, а чаще   всё же пребывал он  на территории  нашей страны, в России,  заводил моторчик, и, выпустив  из ракетного  сопла огненную лаву,   следом, резко   толкнувшись  ногами,  в надетой уже знакомой  кожаной финской обуви, тут  же   вылетал на помощь.  Кому?  Кому же так  требовалась  помощь     финского Коли?
 
 Ответ на этот вопрос лежал на поверхности, просто потому, что   этот  финский Коля, защищал женщин,  то ли, русских,  то ли их  же, но с российским гражданством,  в общем, тех, кто зачем-то, ринулся в поисках личного  счастья   за  кордон, не обретя его на родной земле, и оказался заложником в собственной же ловушке, где ожидался по обычаю, бесплатный  сыр. То, что  такого быть не может по определению, и мышка, пожелавшая халявной добычи, каждый раз с риском для жизни пускалась во все и вся,  знали, видно, не все, и те женщины, которые потом взывали о помощи, были в их числе.

Как   не знали они и того, что их защитник Бэтмен, или как он сам себя называл,  финский активист, который регулярно защищает права живущих в той, финско-шведской   стране россиянок и их детей, и сам  вынужден был  бежать со своей  семьёй из дома.

 Калеви  утверждал тогда, что   причиной тому, его бегству   с родины,  стала агрессивная реакция финского общества на его деятельность, говоря,  что его,   будто бы    обвинили в том, что Финляндия из-за него  не смогла стать непостоянным членом Совета Безопасности ООН -  экая,  важная он  птица, этот  русский  финн.  Против него,  защитника женщин, который, правда,  занимался и  ещё кое-чем,    выступила пресса, ректоры ВУЗов  и даже  члены парламента и правительства -  экая,   важная он    птица,  этот  русский  финн,  и  потому,   он,  опасаясь, что на него могут,  конечно же,  напасть,  ещё и  из-за того, что он помогает русским женщинам, которые пострадали в Финляндии, бросился наутёк.

 Но этот  продукт,   который был  сугубо "маде ин Финланд" и  таковым   являлся,   в первую очередь,     для своих же  финнов,   был,   оказывается,  ещё и непревзойдённым  лжецом, который лгал на каждом шагу, лгал тут, и лгал там, где только он ни  врал, и потому верить ему, даже не доверять, можно было только,  не зная,  наверняка, кто он и что он.

А он в   своих праведных трудах  давно перешагнул  далеко  за рамки своего  любимого детища -  работы  правозащитником,  потому что  финский   Калеви  или русский Коля  своей своеобразной     деятельностью всё  пытался  донести до    мирового  сообщества всю  правду   об имеющихся, якобы   двух карманах брюк у  финского общества, в одном из которых финны держат членский билет европейской демократии, а в другом сжимают фигу империи, в составе которой они только  недавно были.
 
  С  одной  стороны, казалось,  что  Калеви Бэхмен, у себя на родине  являет  собой ту единственную и   последнюю     инстанцию,  куда русские родители могли    обратиться за помощью,  и, собственно,  многие, так  и делали,  даже преклоняясь  перед мужеством этого человека, правда,  далеко ни  все,   но с другой стороны   всё выглядело так, словно он намеренно  портит отношения между Россией  и Финляндией, создавая   из своей страны в глазах русских, какую-то пужалку,    в  некоем  образе  такого крылатого монстра, нет, ни  Бэтмена,  конечно же, тот только и делал,  что всем помогал, а летающей  финской тарелки, наполненной инопланетянами, которые,  сидя внутри неё, только и думают о том, как бы напакостить бедным русским женщинам, которые,  тем не менее, не уставали, зачем-то  выходить  замуж за горячих  финских парней, а так же их   чиновники соц. служб,  тоже находящиеся в той летающей тарелке, пролетая над собственной же  страной, всё высматривают, у кого бы  ещё, у какой хорошей русской мамы  и плохого  финского папы,  отобрать детей, посадить их  себе на государственную  шею, и начать поить и кормить  за свой счёт, назвав это ювенальной  юстицией.

Но ведь   Калеви  был  еще тот   врун! Он был профессионал и  виртуоз в  этом своём деле,    напоминая при этом   мальчика  из  старого доброго    анекдота,    который всё  жаловался  маме, говоря, что   все в классе его  обзывают несносным вруном... а   мама  в ответ  на это ему всё  приговаривала  «сынок, но ты же  еще в школу не ходишь…"

И вот   такое, в школу ещё не ходишь, а говоришь,   имело  отношение  абсолютно ко всему, что касалось деятельности  финна Калеви -  и   к  той опере, когда из уст этого  великого и ужасного солиста Бэтмена  вылетела   первая,  безобидная, вроде,   песенка   про   то, что его, профессора и великого учёного,  уволили из Хельсинского Университета, хотя,  как его могли уволить, было  совсем не понятно,  ежели,  он там  уже давно и так   не работал,  как и серенады в его исполнении  на тему   его  политического  преследования,  являющиеся очередным наглым враньём,  и с тем, что он выступает не  соло, а даже хором с кем-то там ещё,    за семейные ценности, о чём он тоже  бесконечно говорил уже  с экранов телевизоров, куда тоже давно и  удачно    пролез и даже прочно поселился  для собственного же самопиара, говоря теперь уже с высокой телевизионной трибуны  о том, как против ювенальной юстиции,  не только,  что   за права женщин  России  в Финляндии.
 
  А  тем временем,  защищая других,  сам, эдак, уже     лет семь, как   судился с финским государством за право опеки над собственной же    дочерью, которую,  плюнув почему-то  на  семейные ценности,     нажил от сожительства,   с гражданкой России и которую,  тоже  почему-то не стремился защищать.  И, вот же незадача, правозащитнику, асу в делах   защиты прав человека,  по каким- то причинам, ну,  никак не  удавалось  заполучить эту желаемую им  опеку.  Правда,  и  об этой нелицеприятной истории мало, кто знал, а потому почти никто  даже  не догадывался, что  отсюда  у  него   присутствует   и  фрустрация,  когда желаемое выдавалось  за действительное, но в действительности  не полученное,  и собственно,  его   ненависть к своему государству тоже имела те же корни.

 А проще выражаясь, чего уж там мудрить,  крыша давно поехала у  правозащитника,   и  вряд ли  даже  психиатр   тут был в силах  оказать ему  помощь, не говоря уже  о вечном и бесконечном, но таком простом, как  помоги себе сам.
 
И финский Бэтмен продолжил  появляться на российском  телевидении, но почему-то   каждый раз,   сразу за репортажем из зоопарка о веселых мартышках. И  здесь же, уже  не выходя из образа  и со сценической площадки,   капая на  мозги   «местных дровосеков», умело продолжал наводить   порчу на  крепкую Финско-Российскую  дружбу, а не сеять вечное и прекрасное.

При всех  этих своих понятиях о жизни там  и жизни здесь,   русский Калеви  полностью был    уверен    в том,  что Сталин являлся  большим  гуманистом  и строителем  нового мира, а сегодняшний его преемник является   его  верным  учеником. Люто ненавидел  всю либеральную публику,  получая  при этом  инструкции от  соответствующих гос.  служб. Ну,  а  защита русских женщин, уже просто  вписывалась  в его конструкцию загнивания западных ценностей и их носителей.
 
  В общем, это вам не финский князь Мышкин, а апологет чухонских коммунистов, как и  Куусинен Отто Вильгельмович,  который был  его кумиром и судьбу которого, видно,  Бэтмен желал повторить, в том смысле, что за свои заслуги, если не стать  депутатом множественных созывов   Верховного Совета СССР,  которого давно нет,  то  тоже быть с почётом  захороненным  на Красной  площади в Москве.

И потому,  будучи, конечно  же,   в  курсе  слов, сказанных,  когда – то,   тем, что занимал сейчас самое,  что ни на и есть   центральное  место на той же  площади, о том,  что  «полезные идиоты всегда нужны», Калеви  изо всех сил   старался выпрыгнуть из собственных штанов, чтобы полностью   соответствовать сказанному ещё одним его идеологическим  наставником и почившим  кумиром.
 
По сему поводу,  уже  после второго стакана полюбившейся ему  русской водки и  даже  без закуски,  разглядел,   высокий,  и  не просто полный, а толстый финн,  с лицом простого русского парня, второго Иисуса Христа  в  нынешнем  вожде  тогдашнего пролетариата и понял -  вот, оно  - теперь   ему  есть  на кого молиться.

И тут же,    набожно,   троекратно  перекрестившись   на новоявленную икону,  облегченно вздохнул и выдохнул,   что позволило  ему  вспомнить      ещё одну заповедь из  устава всеобщего  монастыря, которая гласила: помни отрок,  ласковый телёнок  от  жадности не только   двух маток сосёт, и от того  у него всё случается,  а денно и нощно  лижет  разные,  множественные    места  у всех подряд, и тогда у него  совсем всё случается, и,     вспомнив всё это,   Бэтмен, которому всё  не давали покоя  лавры его бывшего  соотечественника, того, что давно и спокойно лежал в положенном ему советским правительством месте, решил переплюнуть всех и сразу, освоив профессию телёнка, но  в такой мере, что выглядел уже одной  большой коровой, вылизывающей своим толстым шершавым языком всех без разбору, правда,  по должной необходимости, и,  как и обещалось, всё у него случалось…
 
Вот уже и «адъюнкт-профессор» Калеви  Бэхмен получил как проценты с капитала,  9 746 евро. Правда, дохода как такового у него вообще не было, но всё равно получил. Все остальные члены его команды в количестве пяти человек, тоже не были обижены,      чья-то  деятельность,   являющая собой  знакомую    специализацию    на лжи, была оценена в  10, 424 евро, этот доход, как и самого Бэтмена,  был, конечно же,   такого  же сомнительного происхождения.
 
Адвокату этой шайки отморозков не досталось  ничего, по причине, что он находился на момент дележа конкретной добычи    в Финляндии, где он  постоянно проживал  и там же   зарабатывал  на проповедях   проправительственной идеологии, но   в России.

Казначей этой   фашистской ассоциации под председательством самого спасателя  Бэтмена, сам себе назначил всего  7 370 евро. Кто-то может задаться вопросом, а  почему меньше, чем остальным, вроде,  ответственный за общаг?  Да, потому,  что прекрасно  знал, этот казначей,  насколько эти доходы были не просто  нелегальными, а тянули на нажитый преступным путём  капитал  и,  конечно же,   боялся, если что,  погореть по-крупному,  а так,  при худшем раскладе ему бы  досталось меньше остальных, не только финансово. Так что эту  сумму  в 7 тысяч евро  можно было считать за  выписанную им самому  же  себе премию    за  своё  участие в этом проекте, но  без официальной зарплаты.

  Потому что  официально  и больше всего  из этой странноватой публики заработал  муниципальный политик,  пресс-секретарь бэтменовской банды, который получил   почти кругленькую сумму  в  45 526 евро.  «Почти»  - потому,   как  недостающее до целого составили    налоговые    вычеты,  всё же    государственное   лицо, которое нельзя было попортить перед народом, пока оно, это лицо  отирается  у горнила власти, чтобы не стало оно  вдруг  козьей мордой.

Но и это ещё не    всё,  Бэтмен же усиленно продолжал выпрыгивать из своих штанов, хотя всё  с большим трудом  вмещался в прежний размер купленных  уже в новые  времена брюк,  потому что его,  и так крупный,   зад  толстел   ни по дням, а по часам и минутам,     но он всё  следовал велению сердца и заветам всеобщего монастыря, демонстрируя свой толстый шершавый язык, появляющийся то там, то здесь, за что, собственно, однажды  и  получил почётное  звание «Тролля года»  Это тоже была та  награда из разряда, «как и обещалось, всё у него случалось»

Но на  этом, правда, Калеви не останавливался и шёл дальше, теперь уже трепетно прикладываясь  пухлыми розовыми губами  к памятной доске ещё одного финна,  великого  Маннергейма, установленной,  почему-то  на стене дома в Петербурге, с чем не согласны оказались  даже  сами жители северной столицы Российской Федерации. Во всяком случае,  не   все, или ни   те, кто   не считал финского генерала одиозной личностью, поспособствовавшей спасению ленинградцев во время   второй мировой войны, а совершенно    наоборот.
 
Но не надо забывать, на чём,  в действительности   зарабатывал  свои проценты с несуществующих доходов русско-финский  Бэтмен, и потому   он по обычаю с российских  ТВ-экранов  пропел очередное соло  на тему вечной дружбы двух народов,  назвав финского генерала  Маннергейма, вовсе не пособником нацистов, а главной   причиной этой дружбы - не  разлей вода.

Но чуть позже,  в очередной раз  Калеви представил себя тем маленьким мальчиком из анекдота и заявил во всеуслышание,  что  ничего  хорошего не может сказать о Маннергейме, кроме того, что он швед, а не финн и что финны его ненавидят, и что  был  он лучшим другом Гитлера и Геринга.

А как же досочка?  Та,   которую он буквально лобызал от избытка чувств к этому  нац. герою?

Но, как   видно,  всё же  лизал и припевал:  «Что-то с памятью моей стало…»

Как  и однажды, на вопрос  журналиста, делающего,  а правильнее, клепающего  очередную рекламу нашему  финскому  другу  в России,  за кого он,  в случае третьей ядерной войны,  готов жизнь отдать -  за НАТО  или за Евразийский  союз, заявил, что  вообще, умирать не собирается, ибо НАТО к тому времени уже вовсе не будет, а упомянутый журналистом  Евразийский экономический  союз,  оказывается, уже занял всё  мировое пространство.

Так что, по всему было  видно, что  данный вопрос,   заданный   правозащитнику из Финляндии, поселившемуся на века у нас в России,   и вовсе  был излишен, ибо поводов жизнь свою положить на защиту чьей-то плахи у него  уже нет, а главное, и  не будет. Просто он с рождения и    в душе  всегда был и остаётся прирождённым  пацифистом, но иногда стесняется об этом говорить. Потому что по тем заповедям,  когда хочешь, чтобы у тебя  всё случалось, надо быть осторожным не только  в  словах, но и в мыслях, даже, если они  и звучат в твоей голове  на финском.

И  потому, чтобы всё продолжало случаться у него лично, Калеви надул свои пухлые губки,  от чего они стали совсем, как воздушный шарик, кроваво-красного цвета, вспомнил, что он ещё и защитник всех русских женщин, но позабыв    при этом свою  любимую русскую,  не официальную жену, против которой он  всё  кропал обиженные бумажки, на предмет    лишения  её  возможности   быть рядом со  своим ребёнком, уткнулся круглыми  щеками с остатками на них  рыжей щетины  в бутон от розового первоцвета  и так и зафиксировал своё мощное распухшее на дармовых харчах тело, сумев  втиснуть   его в фотообъектив с желанием оставить о себе  память    своим подзащитным и тем, кто захочет его во всей его финско-русской красе.


*** 
А разве, мог  хоть кто-то не захотеть такого замечательного финского парня, с почти русским именем Калеви -  Коля. Тем более, что  он   сам не только любил женщин, этим он не ограничивался, он их защищал. Воистину финско-русский Робин Гуд,   в одиночку вышедший на тропу войны и забивший, правда,  не понятно, какой топор и куда, ибо лжец он был всё же,  еще тот, не обладающий вообще,  никакой памятью, исключительно только на тему собственных  финансов, потому что, где хорошо платили там и  появлялся  Робин Гуд - Бэхмен...

И это уже не было смешным  анекдотом про маленького мальчика-врунишку, тут всё выглядело гораздо серьёзнее, его же могли кокнуть свои же, те  финны, против которых он ополчился, приписав им все пороки этого мира, рассказывая, что в Финляндии  зверствует ювенальная юстиция, идёт пропаганда гомосексуализма и лесбиянства, почти проводя экскурс в запредельное, сначала гнобя и третируя  феминисток, а следом,   утверждая, что феминизм- это отрицание семейных ценностей и  признание   лесбиянства, да и пропаганда изъятия детей - это, по его бесценнейшему мнению,  тоже феминизм. 
 


 В общем, вырисовывалась просто  страшная картина – Калеви Бэхмен  один на один с разъяренным государством, борющийся за справедливость во  всём мире, не только в своей стране.  Мировая история такого примера мужества и отваги еще не знала.

А судя по тому, как развивались события из жизни Бэтмена, можно было предположить, что   после его  смерти благодарные русские матери, которых  тот   спас от собственных  финских мужей,   соорудят ему почти египетский саркофаг и будут орошать там  его святые мощи денно и нощно.. Что, кстати,  было весьма  ожидаемо, потому что,  по словам Калеви,  ведущийся против него  психотеррор, вот-вот должен был   перейти  в реальный террор от ИГИЛ, но опять – таки лично  против него,  Калеви, потому что,  экая,    важная он  птица, этот русский финн.
И  спасённые им  жёны от  своих же  мужей, зная всё это, уже заранее  плакали и рыдали    от собственного бессилия, от невозможности оказать своему герою - спасителю   Бэтмену хотя бы посильную помощь.

И это было реально  сильно… Психотеррор, ведущийся против простого финского профессора, пожелавшего, всего-то,  такой мелочи, чтобы   наши, не финские,  граждане поверили  во всю эту феерическую  нелепость, которой были начинены    словоблудия от правозащитника   и Тролля года   в одном лице этой  финской  продажной экспертной нечисти.

Но сквозь весь этот почти эротический бред, чётко прослеживалась присутствующая  в   нём   самом  фрустрация.  Финского профессора явно,  кто-то  сильно  обидел,  сильно  не долюбив и не доласкав.  Этим собственно,  и  попахивала,  его извечная борьба под   эгидой   защиты прав женщин.

 Однако, прикрываясь широкомасштабной  борьбой за семейные ценности,  сам    Тролль  был  не доволен этими ценностями, имея всё же  негативный семейный  опыт, в котором, конечно же, главным виновным была женщина. Какая именно, трудно было сказать, так как у защитника всех женщин было за всю его не очень долгую жизнь,  несколько жён, но судя по тому, что ринулся он защищать всё же русских женщин, при этом, у  своей пытаясь отобрать единственное дитя, рождённое от него, правозащитника,  больше всего он точил зуб на свою русскую  сожительницу.

Да, и все его дела   похожи были  друг на друга,  как сиамские  близнецы, будто разыгрывался один и тот же сценарий,  одного и того же, уже отыгранного   спектакля,   когда финский  отец не даёт согласия на вывоз детей   в Россию. Не хочет он, чтобы его  дети жили  вдали от него,  и сам не хочет там же  жить. Поэтому его русская жена,   просит  вывезти её саму  и её  детей на машине с дип.номерами, а вовсе  не потому, скажем,  что документы якобы украли. Тем не менее,  скрывается    она всё же  от мужа,  а не от опеки финских соц.  служб.
 

В то же время,   она, почему-то  не идёт  в полицию и не пишет  заявление на не приближение   мужа к ней и  к её  детям, а устраивает   побег  из собственного дома по примеру самого правозащитника.

Правда, иногда рутина  таких  ситуаций разбавлялась, когда   выяснялось, что финский папа, совсем не финский, а суданский, то есть араб,  а не финн, и   что теперь этот  папа из Судана – хороший,  потому что он хочет оставить детей в Финляндии, а   русская мама, ну хоть она  из России,  плохая,   потому что хочет их увезти.  И озвученная  изначально  ситуация с поднятием руки на ребёнка именно папой,   тут же становилась   замятой и забытой,  и никому не нужной.

 Но при всей этой постоянно -  одинаковой неразберихе, Бэтмен продолжал себя нахваливать, не задаваясь при этом  только  одним единственным вопросом, который, к сожалению,  поставил  бы точку в этой его деятельности: а почему, собственно,   если русским так опасно  жить в Финляндии,  почему они там живут и ещё не просто братаются, а и   связывают себя священными узами брака..?
 
Разумеется, он не спрашивал себя самого,  не от того, что   был дураком или  тем   полезным идиотом,  наоборот,  он тупо молчал в тряпочку,  потому что  являл  собой  просто образец  отъявленного   подлеца  и негодяя, даже не странным образом,  в лице правозащитника.

Между прочим,    этот доцент катался   не только в Россию   и обратно, к себе на не любимую  им Родину,  однажды он сменил курс постоянного маршрута и   отправился  с рабочим визитом в  Сирию, где этот большой и толстый человек  имел   плодотворную беседу с президентом Асадом.  И, конечно же, куда  без этого,  не мог,  не запечатлеть этот исторический  момент, чтобы опять оставить свой несравненный образ спасителя- Бэтмена   на   память своим подзащитным.  Тем более, что на этом более, чем  интересном фото   гигант Бэхмен очень  выгодно смотрелся на фоне  маленького сирийского президента  Асада, чем,  наверное, должен был внушать окружающим ещё большее доверие, эдакой  своей солидностью.
Короче, после такой плодотворной встречи,  о чём   свидетельствовал    сделанный  снимок,    теперь уже  получалось, что  Калеви сможет  защищать и    сирийских "бабушек", расширив диапазон своей правовой  деятельности. Ну, а  следующий визит, конечно же, это уже было  понятно,   будет нанесён в  Северную  Корею, а затем  и на  Кубу, тем более, что этот  финн давно являлся   витриной   международной поддержки российских сепаратистских анклавов по всему миру…

Он даже   неоднократно побывал,  где-то   на войне, не абы как  и,  конечно же, находился  только  в горячих точках,  выполняя очень важные задачи, одной из которых, как он сам говорил, являлось  разоблачение появляющейся в финских СМИ лживой информации  о событиях  вокруг  той  горячей точки, на которой он так же  прочно, как и в телевизионном ящике,    сидел своим мощным  задом и не собирался слезать, потому что уверенно  сдавал  своих финских коллег спецслужбам  и призывал принять к ним меры,  как к  иностранным  агентам, параллельно    подавая  искаженную информацию на государственном российском ТВ о Финляндии,  рассказывая  не только о феминизме, ювенальной юстиции, а и о  существующем расизме  на его родине, ну, просто   он отлично  играл активную роль в дезинформации общественности, на примере,    столкновений в Эстонии, когда демонтировали бронзового солдата,   а  он, как всегда,  осветил это событие   в своём привычном  стиле.   И   такое  происходило у него    абсолютно   во всём.


*** 
Так кто же, всё - таки, он   такой, этот  господин Калеви  Бэхмен?
Если очень коротко, то  это человек с кучей комплексов и не только, очень большой и толстый,  лицом больше походящий на больного Дауна, и потому закономерно  плотно сидящий,  своим мощным задом в надетых трещащих по всем  швам брюках,  на крючке и деньгах российских спецслужб, активно  борющийся  с фашизмом и русофобством в Финляндии, стоящий во главе  организации  "правозащитников",  состоящей, как уже  говорилось,  из   пяти  человек.
 
Ещё этот  финский активист Калеви  Бэхмен,   регулярно защищает права живущих в  стране  Suomi  россиянок и их детей, и просто    помогает русским женщинам,  пострадавшим  от произвола финских властей, правда, почему-то  не помогает  россиянкам,   страдающим  от  алкоголизма, а таких ведь,  не мало,  да и   родившихся в нечетные месяцы високосных лет он  тоже игнорирует.

Хотя при такой массированной атаке на русских в Финляндии, которых    там всего-то  около 50 тысяч, т.е. 1% всего  населения, когда  за время действия "закона о детях",  а это около 3-х лет, соц.службами  было изъято из  всех семей около 20 тысяч детей,    русских из них только 49 штук, штук,  а  не тысяч,   а это   количество  существенно ниже процента всех  русских, проживающих  в той  стране, то,  вообще, не понятно,   о чём это  кричит,  этот правозащитник, умолчавший, однако,   про  то,  что  у  6 - летней девочки из той семьи, за счастье  которой  он так боролся, случилось   сотрясение мозга, полученное в результате побоев, нанесённых   хорошим  суданским  папочкой, с которым хорошая русская мамочка  в течение  шести  лет всё  никак не могла   расстаться,  нарожав от этого  «банабака»,  выражаясь молодёжным сленгом,   еще троих  детей.
  Вот тебе, как говорится, бабушка и Юрьев день, а не правозащита.

А вот,  если бы    ненавистные Бэтменом  социальные  службы, отобрали  бы   детей у этих замечательных родителей,  то  у маленькой  девочки  не возникли бы  серьезные проблемы со здоровьем,   и ей не пришлось бы проходить серьезное лечение в клинике. Да, и  как показала практика, использование  такого представителя,  как этот  адвокат и правозащитник -  ничего этой семье хорошего не дало.  Он просто исполнил роль того козла, который намеренно залез в чужой огород,  решив  навести там  свой порядок, не будучи знакомым с простым правилом,  что в чужой монастырь  со своим уставом не ходят.

Тем не менее, раздуть тогда  очередной скандал   и устроить себе всегдашний     пиар,  по обычаю  Бэхмену удалось.  И довольный собой, он покатил опять  в Россию, наводить там шухер на предмет   совершённых им подвигов, с желанием потрясти своими заслуженными медалями,  правда, о  той  награде, лауреат   премии «Тролль года», он почему-то умолчал, хотя именно  это звание, подходило ему как нельзя лучше, учитывая его истинный род  деятельности, а не тот, который он пиарил, чуть не в каждой подворотне,  не знакомого ему двора.
 
Хотя, один двор ему всё же был знаком, тот, в котором находился  многоэтажный дом, и где проживала его  давняя  знакомая, с которой его связывала исключительно общая работа. Правда, и общей-то,  эту работу назвать нельзя было, так, пару раз, Лида написала парочку статей, почти в защиту Калеви Бэхмена, когда ещё не знала, кто он такой,  на самом деле,   а в Википедии вся его личная информация была написана его собственной рукой,  в которой, он, конечно же, не указал, что стал номинантом на столь шикарную и почётную  премию, как «Тролль года», как впрочем,  и всего остального тоже. Сочиняя былинные   повествования о  самом себе, Калеви, разумеется,  нарисовал свой образ более, чем героическим,  почти эпическим, и какой он  защитник женщин, и просто борец за справедливость, и какой он жертва клеветы со стороны  своих соотечественников, и как он за семейные ценности, и что против феминизма, но в своём понимании этого термина, о чём он  тоже забыл в подробностях упомянуть, короче, читая эти строки, и даже, не  между ними, начинал склоняться к мысли, что  человек этот,  почти жертва карательной психиатрии, но  когда случайно узнавал всю правду, и не ту, рассказанную маленьким мальчиком из анекдота, то понимал, что не жертва он, а потенциальный   будущий клиент соответствующего заведения, и чем раньше он им станет,  тем лучше для него самого  и для окружающих его людей, особенно,  для тех, кого он всё рвался защищать, кушать -  то ему  хотелось, и для тех, кто кроме телевизионной программы и газеты, условно  выражаясь,  «Правда»,  больше  ничего в жизни не читал, а потому верить во что-то другое, у них просто не получалось., альтернативы для сравнения у   них не имелось  перед глазами, и потому, маячивший  перед их  взором Калеви мог для них  быть только американским Бэтменом, летящим только  вперёд и  навстречу для урегулирования   худшей ситуации в стране и в мире.

  А на самом деле,  он был всегда банальным шведским  Карлсоном, вечно запускающим свои огромные ручищи в чужую  банку с вареньем, и требующим ещё и ещё, потому что насытить своё разъевшееся,  толстое  брюхо ему никогда не удалось бы,  как и сказочному  герою, живущему на  крыше в  Стокгольме, и точно так же порхающему по воздуху, как и Бэтмен, в образе которого вечно  представал Калеви перед своими жертвенными баранами, готовыми верить его блеянию в любой ситуации.

 Он же был хороший, даже больше,  самый - самый хороший, он же всех спасал, а то, что давно надо было спасать либо его самого, причём при помощи вызова спец. бригады «скорой помощи», либо тех, кто попадал под обаяние этого прохвоста, умеющего наговорить-наврать   с три короба, а потом, как Карлсон,  пообещать, но не вернуться,  это мало, кто понимал, и не было в этом ничего удивительного, ведь   при вопросе Гуглу, кто такой Калеви  Бэхмен, всегда выпадало -  Бэтмен, и следом, конечно же,  спешащий на помощь.

В общем, хорошо, что Лиде на помощь пришёл её супруг, который,  посидев чуть больше в интернете, нарыл всю ту информацию об этом хорошем финском парне, которой тот упорно не хотел делиться с публикой, обожающей его, и потому, когда Бэтмен нарисовался снова в жизни Лидочки, то она  была  целиком и  полностью готова к встрече с  истинным обликом этого   финна, а не   с  тем, за кого она  принимала   его раньше, и готова была оказать ему достойный приём, соответствующий его реальному  статусу в этой жизни.

А тем временем ничего не подозревающий русский Калеви - Коля, сойдя с трапа самолёта  в аэропорту Домодедово, добравшись до центра российской столицы, заселился в фешенебельную  гостиницу,  в номер-люкс   и начал скучать, по причине завершённых им уже ранее дел, ему просто хотелось расслабиться, и,  в конце концов, просто  отдохнуть от дел насущных.

Усадив своё грузное тело в мягкое кресло, Калеви посидел немного, обведя  безразличным,  скучающим взглядом  открывающиеся    виды за окном, которые ему были знакомы, как родные, он не первый раз останавливался именно в этом гостиничном номере, он вообще не плохо знал Москву, часто даже арендуя машину и рассекая просторы московских проспектов и   улиц на автомобиле. Правда, Питер, он знал просто,  как свои пять пальцев. Приехав,  как-то,   25 лет назад   в город Петра, он   так им очаровался,     что остался там, почти  навсегда,  выучил русский язык, на том уровне, что уже  теперь мог спокойно давать интервью на  свои любимые темы феминизма, православия, христианского мира, что сейчас было особенно актуально в нашей стране,  и известных  семейных  ценностей, что было  особо  ценным для него самого. И бывший Ленинград был ему  особо дорог ещё и тем, что его любимец,  друг Геринга и Гимлера,  генерал –лейтенант Маннергейм, имел к нему непосредственное отношение, чему не были, однако,   рады ленинградцы,  что не отменяет того, что  и  Калеви успел вместе с    градоначальниками и высокими  гостями северной столицы  спеть  гимн в честь опального и весьма не   однозначного военачальника, в тот раз, когда вешалась  почётная  досочка,  потому что почти сразу  её же и сорвали несогласные с подвигами Карла Густава.
 
Тут же,  в Питере Калеви  обзавёлся и  той русской  гражданской женой, и  здесь  же та родила  от этого великана дочь, и он почти сразу же  начал качать свои права, по отъёму ребёнка у женщины,  уже находясь периодически  в Финляндии.  И потому осадок  от житья-бытья в Питере  был  у него не сладок,  и  потому  он предпочитал теперь приезжая  в любимую им Россию, жить в Москве.

И вот, знакомая гостиница, знакомый номер - люкс, и всего одна знакомая на весь этот столичный  город, Лидочка, которую он видел всего несколько раз, не успев даже   узнать подробности её личной жизни. Ведь они сталкивались только по рабочим делам. А так как  Калеви-Коля был спец по семейным ценностям,  и  так как дело двигалось к вечеру, и ему надоело скучать, то он решил немного развлечься.

  Открыв планшет, который  русский финн  небрежно бросил на диван, ввалившись после воздушного перелёта   в  свой номер,  нашёл адрес своей,  почти случайной,  знакомой, и вывел латиницей корявые  русские  слова, которые, хотя,  он  вроде и знал наш язык, сложить   в предложения в письменном виде у него  почти не получилось. Тем не менее,  он написал, без особых пиететов и вступлений:

- Privet,  ty kuda propala? Pochemu nichego ne pishesh, fotki ne otpravish?

Лидочка в этот   момент, на свою беду или наоборот,  на свою удачу, находилась у компа, и тоже, правда,  не  скучала, а расслаблялась, и  в отличие от Калеви,  не   одна, а вместе  со своим мужем, который давно был в курсе всех  дел этого  адъюнкта-профессора финского университета, из которого того не просто попросили, а выгнали взашей, утомившись его провокационной  деятельностью в Финляндии, да и терпение правительства  той страны тоже потихоньку  начинало  заканчиваться, потому что,  сколько уже  можно было гадить в том огороде, где сам  родился и вырос, и поливать посадки  с соседних грядок грязью…  Собственно, это тоже была та причина, по которой Калеви и  предпочитал зваться  Колей и находиться в стране,  где это имя было родным  по происхождению, в надежде, что своему - то не дадут умереть с  голоду, хотя таких «своих» и не только голодных, но и бездомных здесь было предостаточно.   Но, как выяснилось, за  просто так, тут даже  корки хлеба тебе не подадут, и потому нужно  хоть что-то  уметь  делать, а  не только значиться защитником русских женщин или россиянок,  и троллем года даже уже не в номинациях, ну, хотя бы   бацать на гитаре или каком другом инструменте   и петь в дорожных переходах,   если не совсем даёшь петуха при исполнении каких-то известных шлягеров, но Калеви, не умел музицировать, и потому  предпочёл стать певцом о трёх нотах, и  выступать  не на дорожных подмостках, стилизованных под театральные,  а  на политической арене. В чём, собственно,  не плохо, так  поднаторел, и даже оперившись, приобрёл вид важной птицы, с которой и решил сейчас пообщаться Алексей Иванович, муж Лидочки. И потому он тоже запросто написал в ответ на странноватую  просьбу финна:
 
- Привет! Отправлю.
 
И оправил письмо, с удовольствием  нажав на «Еnter»

- Spasibo. – Обрадовался простой финский парень, а  следом удивился:

- V pri;ozhenii nichego net..?!

Но  тут же, опомнившись, в чисто финской манере приписал:

- Ksati da,  kakie plany do kоnca goda?
 
 Наверное, если бы  Лидочка с мужем в тот момент употребляли, им было бы легче разобраться    с  этой галиматьёй,  называемой:    «думаю, говорю по - фински, но пишу,  зачем-то   по- русски,   и почему-то   финскими буквами»

Но все эти детали вовсе не смущали Калеви, и он  продолжил, упорно  идти  к своей цели, желая развеять гостиничную тоску. И потому, на полученное  от Алексея Ивановича письмо, написанное уже в манере   русского финна, наверное, чтобы ещё больше того  запутать - « И не может быть (написала якобы Лида, имея в виду вложение,  которого   не было),   я же ещё не отправила, сказала "пришлю", а не "прислала", и следом по второму пункту  финского  «Ksati,  da»  написала: «Пока особо никаких, хочешь что-то предложить?»
 
  Тот ответил:

- Po tvoemu rassmotreniyu. Da ladno. Ljubuyu fotku.

Трезвым супругам такая реакция показалась странноватой, и потому они отбомбили в гостиницу,  в номер люкс  и на третий этаж следующее, процитировав  неадекватного финна:

«Пока особо никаких, хочешь что-то предложить?»

- Бехман, ты пьян или трезв? Сам спросил про планы, я тебе говорю, никаких планов, что-то хочешь предложить, а ты мне - да, ладно, любую фотку… Шутишь что ли, по- фински?

- Ja absoljutno tresv,  – ответил уже успевший накатить Калян, употребив коньяк, находившийся  в мини-баре.

 Он же расслаблялся в этот вечер и скучал. Поэтому продолжил упорствовать в своём:

- Fotku otpravish?  - снова написал   Калеви  и тут же добавил для убедительности:

- My prosto tak davno videlis , mozhet zabyl, kak vygljadish…
 
- И правда, ты же не приехал ко мне на перрон, сейчас бы не было бы повода фотку просить, - радостно отозвалась Лидочка и,  подмигнув мужу,  приписала:

- А какую фотку хочешь?

- Interesnuju...  - Опять поступил странноватый ответ, не пойми на каком, на  финском  или больше  на  русском.

 Но супруги уже завелись,   и тоже непонятно было, кто больше, Алексей Иванович  или Лидочка, и потому хором,  дружно  отписали:

- Интересную, это как? Я - на коне, на стуле или я на тебе..?
 
Какое-то время ответ  не приходил, то ли тормознула  почтовая программа, то ли    сам финн тормознуто задумался, тем временем  муж с женой, затаив дыхание, ждали.

 - Na kone po moemu uzhe otpravilа.

Где-то через полчаса,  когда  Лёша с Лидой уже потеряли надежду на то, что удастся хорошо  повеселиться и расслабиться не хуже финна, сидящего в гостинице,  задумчиво написал Калеви.
 
Это было то, что надо, потому что Лидок, сама откатала  сходу обиженный ответ, эта переписка всё же касалась,  в первую очередь,  неё:

- Значит, когда я отправила тебе себя на коне, ты запомнил только коня, но не меня?! Как ты мне, однако,  польстил…

 И сама перешла в наступление,  задав неудобный  для правозащитника  вопрос:
 
- Коля, а твоя жена была русская и финка?

- Russkih jen ne byla , est byvshie finskie jenny, - привычно соврал  маленький мальчик из анекдота.

И уже следом уточнил, что нет,  немного было  у него жён.  А  на следующий уточняющий вопрос, где он вообще сейчас, так как не доложил, что в гостинице и в Москве, написав свой изначальный привет,    у себя ли он  дома в Финляндии или у нас, в России, начиная закипать от нетерпения, защитник  россиянок отчеканил:
 
- Poka zdes! Fotku otprav pozh- ta,  chtoby skuchno ne bylo.

Но тут уже не выдержал Алексей Иванович  и без стеснения поинтересовался, не забыв следом   нажать на «enter»:

- А фото на коне, тебя не возбудила? Всё равно продолжил скучать?

 И тут же протянул знакомые  три ноты:

- Но "Наши руки не для скуки.."  знаешь,  такую песенку советских времен, Калян, - совсем уже по- русски  обратился он  к финну, и полностью по - свойски приписал:  А дальше там пелось "Для любви сердца.." как-то, так, насколько помнится мне. Ну, а в Финляндии, как понимаю, тебе весело, скучать некогда, да?
 
На что фрустированный защитник женщин, только и сумел   раздражённо   проблеять:
 
- Tut zhe skuchno, skazal!
 
Он уже понял, что сегодня у него не получится  побыть  даже   эксбиционистом, не то, что развлечься,  и потому, раздосадованный и разозлённый, не заходя в душ, отнёс своё большое, вспотевшее от сложной переписки,  необъятное  тело в альков, где с трудом, не раздевая,   уложил его на одеяло в том, в чём общался,   по большому счёту,  с Алексеем Ивановичем, а не с Лидой,  а выпитый за вечер в немалых количествах алкоголь, из мини-бара,  позволил ему  тут же отрубиться, погрузившись в тяжелый сон, и  забыть, на время о том,   что опять не получил желаемое.

Зато на утро Калеви получил то, чего   он точно не желал. В почте его ждало письмо, написанное мужской рукой,  но от женского имени. Это был в общем – то,  ответ на его последние слова  вчерашнего вечера, когда он ещё с какой-то глупой,  нелепой надеждой вдогонку  своему блеянию дописал:

- А  fotku na kone uzhe avno poterjal.  Novuju fotku bylo by veselo.

А тут было написано, что-то странное, и вовсе неожиданное:

 « Но ты не сказал, что тебе нужен клоун для развлечения или девка для разгона тоски...
Но дело в том, Калеви, что развлекаюсь тут я, а ты объект для моего развлечения... ну или насмешек, как тебе приятнее»
 
А дальше, зачем-то  шли  перечисления   имиджевого  прикида, надетого на этом     очень   знаменитом  финне, профессоре,  и  ещё, не надо забывать,   адъюнкте,   о которых он и сам хорошо знал, но бессовестно прикидывался, что не в курсе.

В этом почти нескончаемом списке он  был и   «моим  финским  правозащитником  всех женщин мира, которые, как показывает практика, ему  для развлечения нужны,  и ненавистником  феминизации, понятие термина которого он  извратил до невозможности, и  поборником  православия и семейных ценностей,  а на самом деле,   ханжой  и фарисеем,  и даже упомянутым лауреатом «Тролль  года»…

Да, это был всё он, самый  многогранный, смахивающий на  многосторонний,  человек  на этом свете,  финн  Калеви Бэтмен,  с лицом маленького мальчика из анекдота, который и сейчас, став взрослым, не  стеснялся врать и нести всякую чушь, игнорируя заданные вопросы и прикидываясь дурачком Каляном,  являясь на самом деле финном Калеви  Бэхменом, зарабатывающим деньги на ниве воспевания российского главы государства, а не  наоборот, как должно было бы быть по-  нормальному, когда   финн должен прославлять  финского  президента, если он является истинным патриотом  своего отечества,  а не быть певцом о трёх нотах, ещё и не   спросившим,  прежде чем открыть  рот, и  запеть, все ли жители этого государства, в котором он просто   никто, разделяют его  ханжеский лицемерный восторг от происходящего в их   стране?

Но не надо забывать, какую профессию лучше всего освоил  этот добрый финский парень, любитель, а не защитник,   на самом  деле,  женщин, и в то же время, ненавидящий их всеми фибрами своей пустой, оскудевший   от тупости и бессовестности  души,  работать  той коровой, с огромным шершавым языком, и лизать те места по необходимости, чтобы потом за свои труды получить не просто на хлеб, а,  чтобы всё у него случалось,  и  проценты  с несуществующих доходов только росли.

И вот на этом моменте, после всего чего,  что он и так знал про себя, но услышанное   из чужих,  посторонних уст,   Калеви неожиданно  для себя узнает, что ещё и не с Лидочкой общался, а с   её  мужем, потому что следующие    слова, прочитанные   в этом же,  совсем  не желанном им  письме,  повергли его  сначала  в     шок, а  потом  и просто,  в горькое  уныние…
 
-  Вряд ли, Калеви, тебе  понравилось бы то фото, которое ты просишь меня  уже какой день подряд, потому что я -  мужчина и зовут меня Алексей Иванович.  Это со мной ты вёл беседы весь вчерашний день, это из меня ты решил сделать клоуна, прося прислать эротическое  фото, а оказывается,  клоун - это ты сам, тот,  за которого тебя  имеют у тебя же  на  родине, как  и за Тролля года. Но ты Тролль не года, тут  ошибочка в номинации вышла,  ты Тролль   века,   а ещё ты  просто грантосос, агент и   шпион в своей стране… И, если не в курсе, то соответствующее кино уже передано   местным телевизионщикам медведями с русской внешностью.  Так что беги, Бэхман, беги...  Вот, только не забудь, пожалуйста,  на прощание  подрочить от скуки  на то фото,  которое я тебе, если всё ещё хочешь   и  не передумал,  вышлю…

 Кстати, а ты  знаешь,  что это значит, "дрочить"? Или только выучил феминизация,  сегрегация и т. д.?
 
Просто русский язык не ограничивается теми словами, которые ты успел для своих заработков вызубрить.
 
Короче,  всё же, не скучай, Калян, но и не надоедай своим идиотизмом,   у нас и без тебя идиотов в стране хватает.  Понял? Потому что непорядочность, она в любом виде остаётся непорядочностью, особенно, когда такие,  как ты,  поступают как ты,   защищая женщин, будучи ещё и лауреатами   премии «Тролль года»