Над землёй

Впервые я летела на большом самолёте. Это был, кажется, ТУ-104.

А до этого летала только на  АН-ах.  Они обслуживали районные аэродромы, поросшие короткой травой. Где-нибудь с краю аэродрома была привязана коза или корова, которая мирно пощипывала траву на привязи  под урчание моторов. И полосатая кишка ветрового конуса болталась на ветру.

Всё было уютно, спокойно. Никто не досматривал.
У меня на груди спал месячный сынок. И я была для него всем в этой мире, вместе с ним мы проваливались в невидимые воздушные ямы
Иногда самолёт ложился на крыло, и земля падала куда-то или наоборот, ползла вверх.

Четырёхлетний мальчик сказал своей маме:
- Мама, пойдём домой! И потянул её в сторону входного люка.

Кто-то  дремал, пристёгнутый к жёсткому сидению.
Кто-то смотрел в круглый небольшой иллюминатор, где уменьшались дороги и машины, где изгибались причудливо реки, аккуратно стояли стога сена, мелькали деревушки.

А мой сын, мой долгожданный малыш, сладко спал и не знал, что он летит над землёй.

Мама в дорогу сунула мне бутылочку молока для него.
Когда полёт был закончен, я осторожно вышла из самолёта. В маленьком вокзале было не многолюдно. Покормила из бутылочки ребёнка. И только много лет спустя, вспоминая этот полёт с сыном, подумала:
- Как же я была бестолкова в свои тридцать лет. Можно было просто покормить малыша грудью.

Как же добираться дальше домой?
Позвонила в правление колхоза, где работал муж. Трубку никто не поднял.
Позвонила в редакцию, где я когда-то работала.
За мной на редакционном газике приехал очень озабоченный редактор и отвёз к коллеге по работе.
И только годы спустя я узнала, что наш газик редакционный был не совсем исправен. Но, несмотря на это, мы благополучно доехали до городка нефтяников.
Люди были добрее?
Или привезти бывшего работника, помочь ему считалось нормой?


А ТУ-104 был огромен. Это я поняла, когда мы поднялись над розовеющими облаками. Они лежали внизу, как белые  величественные барханы. Незнакомое мне великое пространство.
Во мне поднималось восторженное чувство гордости. Я упивалась ощущением полёта.

Не было раньше, в восьмидесятые годы, гласности. И об авариях мы ничего не знали.
Я впервые  летела в Минеральные Воды на курорт по профсоюзной путёвке, которая обошлась мне  в тридцать восемь советских рублей.

Перед полётом надо было пройти через пропускной контроль.
Когда я проходила, где-то пронзительно звякнуло. Работники аэропорта переглянулись.
-Что у вас?
Я растерялась.
Из железа у меня была только  булавка, на которую был заколот в кармашке скромный запас бумажных денег.
А кошелёк был полностью набит мелочью.
Когда я его открыла, то мелочь со звоном рассыпалась под ноги проверяющим.
Мне было стыдно. Но сейчас я вспоминаю об этом с улыбкой.
Больше я на самолётах не летала.
Маленькие аэродромы районного масштаба в девяностые годы были закрыты.

фото из интернета